Спарта и древний рим. Античный мир. Древняя Греция \Афины, Спарта\, Древний Рим (WinWord) [Методичка]
История современного города Афины.
Древние Афины
История современных Афин

Спарта — военизированное государство. Спарта и древний рим


Расцвет и падение Спарты. Конец великой истории

29 Июн 2014

Статья из цикла «Расцвет и падение Спарты».

Аристотель писал, что бессмысленно создавать культуру, основанную исключительно на воинской доблести, поскольку есть такая вещь, как мир, и с ним периодически приходится иметь дело. Спартанцы этого не понимали, они продолжали все ту же политику: выигрывали войну и теряли мир. В 4 веке не было года, чтобы спартанцы не обретали врага в том, кто когда-то был их союзником. У них был к этому поистине дар.

Восстание в Фивах

Первым городом-государством, взбунтовавшимся против спартанской гегемонии, было то, что пало первым – Афины. В 403 году до н.э. афиняне вернулись в Пирей и начали мятеж против Тридцати Тиранов Лисандра.

Роковой ошибкой Спарты в годы вслед за Пелопоннесской войной было непонимание важности хороших отношений с союзниками. Ни один полис в Греции, как бы он ни был силен, не мог управлять греческим миром без помощи других союзных государств. И при этом нужно было находить общий язык с затаившимся зверем – Персией. Спарте нужно каким-то образом приобретать друзей, а она наоборот отталкивает всех до последнего. И это преддверие катастрофы.

Очень скоро Спарта сумела вызвать ненависть у двух своих главных до этого момента союзников – Фив и Коринфа. Между ними стремительно образуется брешь, и не предавать этому значение просто невозможно.

Через 10 лет после своей великой победы Спарта снова воюет. Но на этот раз неуязвимая спартанская военная машина не может уцелеть.

В 398 году до н.э. в столицу Спарты ворвался ветер перемен. Царь Агис, неизменно поддерживавший и защищавший новый курс Спарты, умер. На спартанский трон взошел его брат – Агесилай.

Царь Агесилай, полный имперских амбиций, желающий подчинить себе Грецию, иметь повсюду правительства, состоящие из его друзей, умудряется восстановить против себя всех греков, и прежде всего Фивы.

Фивы были давним и надежным союзником Спарты. Расположенные в районе, называемом Беотия, Фивы в период Пелопоннесской войны были важным стратегическим пунктом. И Спарта использовала Фивы для покорения Афин.

Но война помогла Фивам стать намного сильнее и богаче. Любое богатство в округе так или иначе оказывается в Фивах. Более того, в ходе войны Фивы начинают ощущать себя военной державой, и теперь не прочь подчинить себе всю Беотию.

В ходе войны Фивам также удается создать новое, более сильное правительство. Пока идет Пелопоннесская война, в Фивах происходит что-то вроде революции: более чем консервативные земледельцы внезапно создают демократическое общество, которое вовлекает в себя все население.

Демократические Фивы в такой близости от Афин – крайне неприятная перспектива для Спарты. Когда они узнают, какие ветры дуют у их союзника, спартанцы предпринимают то, что, вероятно, было единственной форой их внешней политики. Спартанцы, вместо того, чтобы как-то утихомирить Фивы и разделить с ними власть, делают попытку подавить демократию Фив и свести на нет их независимость.

Спарта предпринимает крайне жестокие нападения, пытаясь свергнуть правительство Фив. Это вызывает ответную реакцию, и она не сводится к антиспартанизму. Демократия в Фивах набирает силу, создается национальная армия Фив из 10 тысяч гоплитов, великолепно подготовленная и физически, и стратегически – не менее эффективная, чем спартанская армия. И они очень сердиты на Спарту.

1280px-Williams_Hugh_William_-_View_of_ThebesФиванской армией командовал Эпаминонд – человек, намного превосходивший своих предшественников и оказавший исключительное влияние на будущее Спарты. Это был великий полководец, прибегавший к тактике, которую до него не знали.

В начале спартанский царь Агесилай неустрашим, олигархия остается неприкосновенной. Но с каждой победой Агесилая Спарта теряет что-то очень важное: тают спартанские ресурсы, в боях гибнут люди, при этом фиванцы усваивают новый характер боя, который будет превалировать в новую эпоху. Агесилай талантлив, как военный он чрезвычайно проницателен. Он одаренный политик, но забывает один из основных спартанских принципов: не встречайся с одним и тем же врагом слишком часто, не давай ему усваивать свои секреты.

Эпаминонд не только усвоил секреты Спарты, он понял, как давать отпор и победил. Они встречались с фиванцами на поле боя слишком много раз и на этот раз имели дело с восходящей военной державой, которая помимо того, что была сильна, усваивала новую и очень эффективную военную тактику.

Эпаминонд имел в своем распоряжении мощное оружие – Афины. После свержения Тридцати Тиранов в 403 году до н.э. афиняне медленно, но уверенно восстанавливали свой флот, воспитывали новое поколение граждан-воинов. И у них появилась еще более сильная демократия. Как ни странно, но поражение в Пелопоннесской войне оказалось для Афин едва ли не наилучшим исходом, если взглянуть на это с точки зрения демократии. После кровавой олигархии Спарты демократия в Афинах как бы обрела второе дыхание.

На протяжении первого кровавого десятилетия 4 века до н.э. Афины были одним из главных союзников Фив. Фивы также заключили прочный союз с Аргосом и Коринфом, создав таким образом единый фронт против Спарты.

Коринф являлся важнейшим членом Пелопоннесского союза. То, что он присоединился к оси Афины – Беотия — Фивы – Аргос, было для Спарты по-настоящему серьезным ударом.

В 379 году до н.э. успешное восстание положило конец спартанской олигархии в Фивах. Фиванцы не были одиноки в ненависти к режиму: было очень много других государств, не выносивших Спарту по другим причинам, и поэтому готовых помочь фиванцам.

 

Битва при Левктрах

Список недругов Спарты разрастался. Город-государство мог ненавидеть Спарту не только потому, что она была жестока, высокомерна, но и всегда была какая-то иная причина. У немногих оставшихся союзников Спарты возникало ощущение, что спартиаты выигрывали войны, потому что приносили в жертву союзников, но только не себя.

Когда они воевали не одни, они ясно давали понять, что будут сражаться на правом крыле. Это означало, что враг, который тоже поставит свои отборные войска на правое крыло, не встретится со спартанцами. Поэтому во многих сражениях спартанцы встречались с более слабыми частями врага. Часто мы видим, что союзники странным образом подвергаются большему натиску, чем спартанцы. Если вы хотите избавиться от внушающих вам недоверие союзников, пошлите их на левое крыло – спартанцы ими займутся.

Как ни странно, но город-государство, которое всегда старалось обособиться, которое всегда вступало в бой в силу крайней необходимости, теперь сражалось со всем известным миром, чтобы сохранить свое владычество. И все это происходило в Левктрах в Беотии.

Отчасти потому что Спарта угнетала их, отчасти потому что они многому научились у Спарты и отчасти потому что у них было великое поколение вождей, фиванцы совершили невероятное: они разгромили спартанцев в битве гоплитов.

В 371 году до н.э. спартанцы еще раз предприняли попытку покорить теперь уже демократические Фивы. Они встретились на равнине у Левктр с 300 элитными воинами Эпаминонда и мощной группировкой союзников.

Фивы также использовали радикально новую тактику. Первое, что сделал Эпаминонд – поставил свои лучшие войска на левое крыло. Это означало, что элитные контингенты встретятся в этом сражении лицом к лицу.

Эпаминонд не хотел убивать Пелопоннесских союзников, он хотел убивать спартанцев. Он так и сказал своим союзникам: вы не встретитесь со спартанцами, с ними встретимся мы.

Спартанская армия не просто потерпела поражения, она была уничтожена. Более 70% их войск остались лежать на поле битвы.

Вот две основные причины поражения Спарты в битве при Левктрах: 1) отсутствие гибкости, нежелание или неспособность отреагировать на что-то новое, к примеру, расширить линию обороны, ввести в бой новые подразделения т.д.; 2) численность – теперь у спартанцев не хватало людей, у них просто не было тех 9 тысяч воинов, которые могли сражаться в персидских войнах, у них не было 5 тысяч воинов, сражавшихся в Пелопоннесских войнах, настоящих спартанцев осталась горстка, они сражались превосходно, но их было мало.

Эпаминонд просто сбил спартанцев с ног, его воины убили 700 спартанцев и это было невосполнимой потерей. Была дискредитирована сама идея спартанской неуязвимости. А главное, Эпаминонд видел в этом не конец, а начало.

 

Распад спартанской системы

После поражения при Левктрах разбитая и деморализованная спартанская армия вернулась домой. Это было сокрушительным поражением, но не смертельно. Т.е. оно не было бы смертельным, найдись у спартанцев резервы, какая-то возможность ответить на удар. Но беда спартанцев была в том, что именно этого-то у них и не было.

Величайшее достижение спартанцев – их социальная и политическая структура теперь стала их самым уязвимым местом. То, что было когда-то источником их силы и стабильности, теперь стало источником слабости и инертности.

В 362 году до н.э. спартанцы потерпели второе поражение – в битве при Мантинее. Они были настолько привержены своим устаревшим принципам, что они как бы не пытались что-то усваивать. Самое поразительное в их поражении при Мантинее то, что они избрали там ту же тактику, что принесла им поражение при Левктрах.

Вы высовываете шею, вас бьют, вы больше этого не делаете, вы делаете что-то другое, вы на этом учитесь. Но Спарта не принимала новшества, таков был ее характер – придерживаться того, что было.

Спартанцы не только утратили ведущие позиции в сражении гоплитов, они не были способны проявить гибкость и перенять новые виды боя. Просто война теперь стала войной на море, осадной войной. Все это требовало иных навыков, не просто доблести и силы. Тут требовались знания, требовалась наука. Если город-государство говорит: мы отравим вашу воду, мы нападем на вас ночью, мы использует дротики, луки, тут спартанская система начинает распадаться.

Искусство войны развивалось, Спарта стояла на месте. Они по-прежнему продолжали сортировать младенцев и подвергать юношей мытарствам агогэ.

Возможно, они переусердствовали, выпалывая сорную траву. К 370 году у них было не больше тысячи взрослых мужчин.

Спартанский идеал доблести имел теперь отрицательные последствия. Система, считавшая трусость грехом, приводила к тому, что лучшие оказывались не в спартанских полках, а на спартанских кладбищах. Трусость – не обязательно то, что мы под этим подразумеваем, это не обязательно позорное бегство. Иногда это просто выживание там, где всех остальных убивают. Спартанцы же считали: если ты храбр, убьют и тебя.

Численность населения падала еще и потому, что за последние полвека резко снизилась рождаемость. Безусловно, эти ночные визиты, кратковременные под угрозой наказания мало способствовали росту рождаемости. Все этой в большой степени содействовало в постепенном снижении численности населения Спарты.

Если у вас растущее население, если ваши женщины рожают в 15-18 лет, что необходимо в Античном мире в независимости от детских болезней, низкого процента выживаемости – это гарантия того, что вас не ждет катастрофа.

Резко сокращалось число элитных воинов, но и ряды самой спартанской системы неумолимо уменьшались. Падать было легко, подняться – практически невозможно. Вы могли быть изгнаны из своего круга за то, что не смогли устроить ужин для своих приятелей, за то, что дрогнули в бою, еще за какие-то общественные грехи, и это означало для вас конец.

Появился весьма опасный сорт лишних людей, которые были спартанцами по рождению, по воспитанию, но при этом лишенными спартанского гражданства. Они считались бесчестными в обществе, в котором честь была главным. Они несли с собой беду. Однако, Спарта была вынуждена им потворствовать, она воздерживалась от каких-то идеологических трений, она была готова даже сделать их новыми членами элиты. Этот факт говорит о том, что это государство потеряло контакт с реальностью.

Впервые за свою долгую историю ослабленная Спарта будет вынуждена защищать себя на своей же земле. Предельно слабой Спарте предстояло выдержать тяжелейшее испытание. У Эпаминонда, блестящего фиванского полководца, родился новый план: перекроить карту Пелопоннеса и окончательно обескровить Спарту.

Он был заинтересован в том, чтобы не просто уничтожить мощь Спарты, а уничтожить миф о спартанском всесилии, т.е. иначе говоря вбить последний гвоздь в гроб. Он понимал, что Спарта не сможет существовать, как раньше, если освободить илотов.

Спартанцы полностью зависели от труда илотов, на этом держалась вся их система. Без Мессении у Спарты просто не было бы ресурсов для того, чтобы быть значимой державой.

При поддержке альянса Фивы – Афины – Аргос Эпаминонд приступил к первому этапу уничтожения Спарты. В начале 369 года до н.э. он прибывает в Мессению и объявляет, что мессенийцы больше не илоты, что они свободные и независимые греки. Это очень знаменательное событие.

Эпаминонд и его войска оставались в Мессении почти 4 месяца, пока освобожденные илоты возводили огромную стену вокруг нового города-государства.

Эти мессенийцы были потомками многих поколений илотов, которые ценой своей независимости и жизни обеспечивали благоденствие Спарты. И теперь они становились свидетелями гибели великого спартанского полиса. Спартанцы не один век пытались помешать восстановлению независимости Мессении. Именно это и происходило.

Пока илоты возводили стены, Эпаминонд осуществил второй этап своего плата. Союзные войска возвели укрепления в одном из ключевых стратегических центров Аркадии – Мегалополис, что по-гречески означает «большой город».

Это был еще одни сильный мощный город, принадлежавший людям, у которых были все основания опасаться возрождения Спарты. Они изолировали Спарту. Теперь Спарта лишена возможности вернуть себе власть, которая у нее когда-то была. С этого момента Спарта становилась динозавром.

 

Угасание великого полиса

Теперь Эпаминонд готов к вторжению. Он загнал спартанцев угол, и в его распоряжении 70 тысяч человек.

Он был блестящим политическим деятелем. С помощью одного только авторитета он создал армию возмездия – первую чужеземную армию, появившуюся в долине Лаконии за 600 лет. Есть известная поговорка: за 600 лет ни одна спартанская женщина никогда не видела вражеского костра, который бы догорел.

Спарта сделала то, чего раньше не делала никогда: она отступила, сделав себя тем самым второразрядным государством греческого мира. Сам ход истории был против Спарты, демография была против Спарты, география. И сама удача отвернулась от нее, когда появился такой человек, как Эпаминонд.

После освобождения Мессении в 370 году до н.э. Спарта уже никогда не поднимется до уровня той державы, какой она когда-то была в греческом мире. Их погубил их же успех. Они жили в чем-то вроде теплицы – герметичной среде, питаясь своими добродетелями, однако они не сумели устоять перед растлением и соблазнами, которые сопутствовали удаче.

В отличие от других городов-государств, Спарта была тенью прежней державы, она стала чем-то вроде живого музея. Во времена Рима Спарта стала своего рода тематическим музеем, куда можно были зайти и, взглянув на местных жителей, подивиться на их странный образ жизни.

Великий историк Фукидид сказал, что когда будущие поколения взглянут на Афины, они решал, что Афины были в 10 раз больше, чем в действительности, Спарта же – в 10 раз меньше, чем была.

Спартанцы могли показать миру очень немногое, их дома и храмы были просты. Когда Спарта лишилась власти, она оставила после себя очень немногое, достойное внимания. В то время, как Афины не просто выжили, ими и сейчас восхищается весь мир.

 

Наследие Спарты

Однако спартанцы оставили наследие. Еще до того, как рассеялся дым от пепелища, афинские мыслители возродили наиболее благородные аспекты спартанского общества в своих городах-государствах.

Это в Спарте впервые появилось конституционное правительство, их примеру последовали другие греки.

Во многих греческих городах случались гражданские войны, в Спарте – нет. В чем тут было дело? Древние не могли решить почему, как и мы сейчас. Что-то позволило Спарте существовать очень долго, более того, создать некую политическую традицию, сопряженную со стабильностью.

Их считали своего рода идеалом греческой цивилизации добродетели. Так думали Сократ, Ксенофонт, Платон. Понятие республики во многом основано на политике спартанцев. Но подчас в них видели то, что хотели видеть. В последующие 20 веков философы и политики снова и снова возвращались к тому славному прошлому, что когда-то было Спартой.

Спарту идеализировали в период итальянского Возрождения и его олигархического правительства. Политическая стабильность Спарты преподносилась как своего рода идеал.

В 18 веке во Франции люди были просто влюблены в Спарту. Руссо заявлял, что это была республика не людей, а полубогов. Во время французской революции многие хотели умереть благородно, как спартанцы.

В период американской революции Спарта была знаменем для тех, кто хотел создать стабильную демократическую страну. Томас Джефферсон говорил, что из истории Фукидида он узнавал больше, чем из местных газет.

Фукидид рассказывает о том, как радикальная демократия – Афины – проиграли Пелопоннесскую войну. Вероятно, именно поэтому Джефферсон и другие создатели американской конституции предпочитали Спарту Афинам. Отцы-основатели указывали на афинскую демократию как на ужасный пример того, что не нужно иметь в США. Т.е. истинная демократия не может сочетаться с аристократическим элементом, а Спарта тем и хороша, что там все живут обществом, и каждый прежде всего гражданин.

Однако, в 20 веке Спарта привлекала внимание не столько демократических обществ, сколько лидеров, бравших на вооружение худшие аспекты спартанского общества. Нацистская Германия видела в Спарте идеал, поэтому история Спарты была включена в ней в учебную программу.

Гитлер и его соратники очень тепло говорили о Спарте. Он говорил, что другие страны могли бы стать илотами немецкой военной касты. Правомерно видеть истоки тоталитаризма в спартанском обществе.

Уроки Спарты по-прежнему ощутимы даже в сегодняшнем обществе. Спартанцы были создателями, основателями того, что мы называем западной военной дисциплиной, и она стала колоссальным преимуществом в Греции, Риме, в Средние века, в период Возрождения и является по сей день.

У западных армий совершенно иное представление о том, что такое дисциплина. Возьмите западную армию и поставьте ее против иракской армии, против армии какого-нибудь племени, и она почти всегда одержит верх, даже если будет значительно уступать в численности. Т.е. западной дисциплиной мы обязаны Спарте. Мы узнаем от них, что честь – один из важных компонентов человеческой жизни. Человек может жить без чести, если сопутствующие обстоятельства делают это возможным. Но человек не может умереть без чести, потому что когда мы умираем, мы как бы отчитываемся за свою жизнь.

Но говоря о величии Спарты, нельзя забывать, что многие люди заплатили ужасную цену за то, чего она достигла. Им приходилось подавлять человеческие качества, необходимые для полноценного развития личности. При этом они обрекали себя на жестокость и узость мышления. То, во что они возводили главенство и честь ценой утраты свободы, даже собственной, является карикатурой на истинный смысл жизни человека.

В конце следует сказать, что Спарта получила то, что заслужила. У современного общества есть одно преимущество: изучив историю, оно может взять у Спарты все лучшее и отбросить худшее.

 

interesnik.net

Спартанцы начинают действовать.. Греция и Рим, энциклопедия военной истории

Спартанцы начинают действовать.

Следующей весной Аристид и еще один изгнанник, Ксантипп, были избраны начальниками афинского войска. Теперь Мардоний действовал дипломатическим путем. Он попытался развалить союз Афин с пелопоннесцами, предлагая городу очень заманчивые условия. Однако Афины не забыли былых обид. Обычно они, как и любой другой греческий полис, ничуть не стеснялись предательства, если это было в их интересах, но в данном случае все предложения персов были твердо отклонены. Афины, однако, воспользовались этими предложениями для того, чтобы попытаться (правда, безуспешно) вынудить спартанцев оказать им помощь. Настало лето, и Мардоний отправился на юг. Он подождал, пока не начал созревать урожай, и вновь двинулся на Афины и занял город, не встретив никакого сопротивления. И вновь Спарта отказалась прийти на помощь своему союзнику. При Саламине Афины поставили на карту все — и спасли Спарту. Они отказались предать интересы всей Греции. Но это мало что значило для спартанцев. Греков объединил только общий враг извне, а отнюдь не взаимная любовь. Вся борьба Греции с Персией, начиная с Марафона, являла собой картину дурной стратегии, грубых ошибок и эгоизма, слегка скрашенную героизмом. Удивительно, как им вообще удавалось одерживать победы. У персов, напротив, была прекрасная стратегия, они действовали энергично и довольно-таки храбро, но им катастрофически не везло. В конце кампании они полностью обошли греков, а затем допустили один-единственный просчет, в результате которого проиграли войну. Когда Афины опять оказались захваченными, жители города вновь перебрались на Саламин. Мардоний еще раз попытался договориться с теми, кто был на острове. Афиняне отправили посольство в Спарту, чтобы убедить лакедемонян оказать им помощь, но в Спарте снова, как это уже было при Марафоне и Фермопилах, был религиозный праздник, и спартанцы отказались прийти. Одновременно они лихорадочно увеличивали высоту стены, перегораживавшей перешеек, ясно давая понять всем, где начинается земля, за которую они будут сражаться. День за днем спартанцы выжидали, откладывая решение. Так продолжалось десять дней, покуда афиняне не пригрозили, что согласятся на предложения Мардония. Согласно им афинский флот должен был перейти под командование персов, а это ставило под удар весь Пелопоннес и делало бессмысленными укрепления на перешейке. Только тогда Спарта решилась вступить в войну. Но, раз приняв решение, спартанцы начали действовать очень энергично. Командование объединенными греческими силами приняли Павсаний, сын царя Клеомброта (сын Леонида, Плистарх, был еще ребенком), и Еврианакт, сын Дориея, которого Клеомброт желал видеть вторым царем. Пять тысяч спартанцев, примерно две трети всей спартанской армии, а также тридцать пять тысяч илотов немедленно выступили на север. По пути к ним присоединились семнадцать тысяч гоплитов из северо-восточного Пелопоннеса. Мардоний немедленно оставил Афины, предварительно разрушив все, что еще оставалось от города. Огню был предан также и Элевсин. Мардоний отошел в Беотию, где местность была значительно более открытой и удобной для действий его конницы. Когда Мардоний начал двигаться на север, он услышал, что передовой отряд спартанцев, в котором была тысяча воинов, уже дошел до Мегары, расположенной всего в 45 километрах от Афин. Он немедленно повернул и, отправив вперед конницу, нанес молниеносный удар по Мегаре. Город, однако, Мардонию взять не удалось, а когда он узнал, что на перешейке собирается греческая армия, то отозвал свои войска и ушел в Беотию. Мардоний миновал с востока гору Парнас, переправился через реку Асоп (это другой Асоп, не тот, что в Фермопилах) и прошел по ее северному берегу через Танагру в Скол, который находился на фиванской земле. Там он построил укрепленный лагерь, о котором Геродот пишет, что он представлял собой квадрат примерно в 10 стадий (около 1800 кв. метров), а это только в пять раз больше римского лагеря, описанного Полибием. Такой лагерь вмещал 20 тысяч пехотинцев и 2,5 тысячи всадников. Если исходить из этого, то армия Мардония вряд ли была больше 120 тысяч человек, включая конницу. Геродот пишет, что войско персов разместилось вдоль реки, начиная от Эрифр, мимо Гисий, вплоть до Платейской области. К сожалению, сейчас достаточно точно известно только то место, где находилась Платея; места под названием Скол, Гисии и Эрифры так и остались неопределенными. Притчет в течение нескольких лет тщательно исследовал поле битвы при Платее. Он исходил десятки миль по окрестным полям и холмам в поисках древних поселений. Метод, которым он пользовался, называется «шердинг» (от английского слова «shard», которое означает «кусочек, фрагмент») и состоит в исследовании земли — лучше всего непосредственно после того, как ее вспахали. Предметом поиска являются фрагменты черепицы и кусочки древней керамики. На том месте, где их попадается больше всего, и при этом на большой, территории, можно предполагать наличие древнего города или деревни. Притчет опубликовал результаты исследования своих находок в двух статьях. Первая появилась в «Американском археологическом журнале» в 1957 г. Вторая, в которой он пересмотрел некоторые свои взгляды, появилась в книге, озаглавленной «Исследования по топографии Древней Греции», опубликованной восемью годами позже. При помощи описанного выше метода ему удалось обнаружить три поселения к западу от Платеи. Два из них находились на северном склоне горы Пастра, которая, вместе с горой Киферон, ограничивает место сражения с юга. Еще одно поселение находилось у реки Асоп. Опираясь на античные источники, можно определить, что два поселения на склоне горы Пастра были Гисии (примерно в полутора километрах от современной Эритре) и античные Эрифры (примерно в километре к западу от современной Дафны). Третье поселение, на Асопе, нашли, когда искали именно Скол. Павсаний сообщает, что он располагался примерно в 40 стадиях (восемь километров) вниз по реке от места, где Асоп пересекает дорога из Платеи в Фивы. Притчет обнаружил явные следы античного поселения ровно в 40 стадиях вниз по Асопу от обозначенного места. Несколько позже Берн предположил, что Скол находился на южном берегу реки, но в целом он согласился с тем, что все три города были расположены именно в тех местах, которые указал Притчет. Остатки поселений, которые обнаружил Притчет, находились в местности, обозначенной на картах генерального штаба времен последней войны как Палиомилы. Отсутствие в Греции достаточно точных карт делает изучение топографии этой страны особенно сложным. Итак, армия персов разместилась вдоль северного берега реки Асоп. Она растянулась почти что на 12 км, начинаясь от места, расположенного напротив Эрифр, и заканчиваясь где-то напротив Платеи. Лагерь персов был, вероятно, на высоком месте, над Сколом, — там они могли контролировать главную дорогу, ведущую из Афин в Фивы и, кроме того, охранять Асопский мост. Сам Асоп в той местности не представляет собой ничего серьезного — маленькая речушка, через которую легко переправиться. Тем временем пелопоннесская армия прошла по перешейку в Элевсин, где соединилась с перебравшимися с Саламина афинянами. Оттуда они направились на север и вслед за персами оказались в Беотии. Греки точно так же миновали гору Парнас, а затем повернули на запад, вдоль южного берега Асопа. Геродот повествует, что греческая армия достигла Эрифр, где узнала о том, где именно устроили свой стан варвары. Затем расположились в боевом порядке у подножия горы. В своей первой статье, посвященной Платее, Притчет приводит подробное исследование путей через горы, ведущих в долину Асопа. Он сделал вывод, что таких путей было только два. Один проходил примерно там же, где современная дорога из Афин в Фивы, и будет именоваться далее дорогой через Гифтокастро. Другой же путь, который обнаружил Хаммонд, проходит через чуть более высокий перевал примерно в двух километрах западнее первого. Должно быть, это была дорога в Мегару, поэтому давайте ее так и будем называть. В другой своей статье Притчет отбросил версию о первой дороге, утверждая, что только путь на Мегару являлся проезжим. Из этого я могу сделать вывод, что он имел в виду дорогу, годную для грузовых караванов с колесными повозками, поскольку существование афинской крепости в Гифтокастро, на южной стороне перевала, доказывает, что в IV в. до н.э. этой дорогой пользовались. В 379 г. афинский полководец Хабрий занял оба пути; сам он обосновался на перевале Гифтокастро, но спартанцы сумели пройти по дороге через Платею, т.е. по Мегарской дороге Хаммонда. Если Притчет был прав, определяя местонахождение древних Эрифр непосредственно к западу от Дафн, то тогда греки узнали о расположении персов, что называется, «из первых рук», поскольку оттуда можно увидеть весь персидский строй. На самом деле, их позиции отлично видно отовсюду — со всех предгорий по дороге на Платею, двенадцатью километрами западнее. Геродот высказывается в том смысле, что именно от Эрифр греки впервые увидели расположение персов, а это исключает возможность того, что они вошли в долину через Мегарский перевал или перевал Гифтокастро, которые находятся в восьмидесяти километрах дальше на запад. Даже если не принимать во внимание то, что говорит Геродот, для греческого войска не было никакого стратегического смысла в том, чтобы передвинуться на восемь или десять километров восточнее вдоль подножия горы и открыть свои пути снабжения для атаки с фланга, особенно когда они затем снова передвинулись еще западнее. Из всего этого вытекает, что греки вошли в долину с востока. Мардоний умело выбрал место, на котором он хотел дать сражение. Его собственные пути снабжения находились у него за спиной, в то время как у греков между войском и источником пополнения провианта оказалась горная цепь. Припасы эти должны были идти с Пелопоннеса, поскольку Аттику опустошали на протяжении предыдущих двух лет. При помощи своей конницы Мардоний мог отсечь греков от их источников снабжения. Когда Мардоний увидел, что греки хотят обосноваться на возвышенности и не собираются спускаться на равнину, он двинул вперед конницу Масистия. Всадники переправились через реку и отдельными отрядами двинулись наверх, осыпая гоплитов стрелами. Греческая армия, которая, согласно Геродоту, состояла из тридцати восьми тысяч семисот гоплитов и семидесяти тысяч легковооруженных воинов, расположилась в боевом порядке вдоль предгорий, спиной к утесам. Если предположить, что гоплиты стояли в рядах по восемь человек, то одни они должны были растянуться примерно на пять километров. Легковооруженные отряды скорее всего разместили на флангах и в тех местах, где на равнину выдавались различные уступы. Наиболее вероятное место для правого крыла войска, состоявшего из спартанцев, находилось в двух километрах к западу от нынешней Дафны, где тридцать пять тысяч илотов могли прикрыть подходы с востока. Остальные гоплиты, должно быть, растянулись, минуя античные Эрифры, до длинного гребня горы, который выдается на равнину в двух с половиной километрах к западу от Дафны. Размещение на этом гребне большого отряда легковооруженных воинов давало хорошее прикрытие левому крылу греческой армии. Хотя наличие на уступах горы легковооруженных отрядов действительно хорошо могло прикрыть гоплитов, к западу от античных Эрифр находилась одна очень слабая точка — там, где местность была открытая. Стоявшие там три тысячи мегарских гоплитов сильно пострадали от конницы Масистия. Мегарцы послали к эллинским военачальникам вестника с просьбой о помощи. Идти вызвались триста афинских гоплитов, которые, взяв с собой лучников для прикрытия, согласились занять позицию перед мегарцами и остановить конные атаки персов. Вновь и вновь отдельные отряды персидской конницы обрушивались на три сотни афинян, осыпая их стрелами. Атаку возглавил сам Масистий — в пурпурном одеянии, верхом на богато украшенном нисейском коне с золотой уздечкой. В гуще сражения случайная стрела поразила коня в бок; животное взвилось от боли на дыбы и сбросило военачальника персов. Афиняне добрались до него прежде, чем Масистий смог подняться на ноги. Покуда одни из них ловили коня, другие тщетно пытались прикончить Масистия копьями — покуда не обнаружили, что под пурпурной туникой он носил позолоченный чешуйчатый доспех. Когда они это поняли, один из афинян поразил его в глаз. Персидские всадники не сразу поняли, что случилось. Когда они увидели, что афиняне, по своему обыкновению, столпились вокруг трупа, потому что каждому хотелось посмотреть на него, персы повернули и обрушились на них все вместе, дабы отбить тело. Афиняне закричали, чтобы мегарцы спустились и помогли им. Над телом завязалась жестокая битва, и афинян почти что оттеснили от их добычи. Затем начали подходить отряды из основных сил греческой армии, и персы потеряли много всадников. Их оттеснили примерно на 400 метров, где всадники и остановились. Затем, увидев, что ничего сделать нельзя, они возвратились в лагерь, чтобы доложить о случившемся Мардонию. Потеря пользовавшегося любовью и уважением начальника конницы вызвала глубокую печаль в стане персов. В греческом же лагере, напротив, царила радость. Они положили тело Масистия на повозку и возили его между рядами воинов так, чтобы все могли его увидеть. Многие гоплиты нарушали строй и пробирались вперед, чтобы с трепетом поглазеть на тело. Греческие военачальники решили воспользоваться сумятицей, возникшей в персидском лагере, и переменить позицию. Они спустились к Платее, на равнину, расположенную двенадцатью километрами дальше на запад. Геродот говорит, что местность эта была во всех отношениях удобнее, особенно из-за обилия питьевой воды — там находился источник Гаргафия. На прежнем месте воды не хватало, так как наверху были только маленькие ручейки, а брать воду из Асопа не позволяли персидские лучники. Один очень важный фактор Геродот не упомянул: на прежнее место припасы подвозились либо по дороге вокруг восточного склона горы Парнас, либо по очень опасному пути между горой Парнас и горой Пастра. Переместившись к Платее, греки приобрели возможность получать припасы непосредственно с Пелопоннеса, через Мегарский перевал. Место, где находился источник Гаргафия, точно не установлено, но принято считать, что это один из источников, что располагались к югу от холма Айгиос Иоаннис (Святого Иоанна), примерно в трех километрах на северо-северо-восток от современной Эритре. Притчет утверждает, что это источник Ретси, поскольку он там самый обильный. Айгиос Иоаннис — один из нескольких невысоких холмов, расположенных на северном конце более высокой плоской гряды примерно в три километра шириной, что тянется к Асопу между горами Киферон и Пастра. Эта гряда называется Асопской. Греки собрали свое снаряжение и спустились мимо Гисий на платейскую землю, где они и расположились, «близ источника Гаргафии и святилища героя Андрократа, по невысоким холмам и на равнине, выстроившись по народам». К сожалению, о том, где именно находилось святилище героя Андрократа, можно только догадываться. Ксенофонт упоминает, что оно было на правой (восточной) стороне дороги из Платеи в Фивы, а значит, также располагалось поблизости от холма Святого Иоанна или, может быть, на самом холме. Разные религии имеют привычку строить свои святилища на одном и том же месте, и немало православных часовен стоит на развалинах языческих храмов. «По невысоким холмам и на равнине» — это описание довольно хорошо подходит к линии войска, вытянувшейся примерно на шесть километров через несколько холмов Асопской гряды, че рез равнину, расположенную напротив Платеи и упиравшуюся левым крылом в холм Пирг. Спартанцы, возглавившие правое крыло, стали на Асопской гряде и охраняли источник. Никто не осмелился оспаривать их право занять самое почетное место, а вот по поводу второго по чести места, левого крыла, разгорелся самый горячий спор, в подлинно греческом духе. Спорили тегейцы, которые всегда занимали эту позицию в спартанской армии, и афиняне. Ясно, что победили афиняне. Это событие помогает нам увидеть античных греков с очень интересной стороны — даже перед лицом грозного врага, когда сама жизнь их была поставлена на карту, греки готовы были препираться по поводу чести. В окончательном виде греческие позиции выглядели так: на правом крыле стояли пять тысяч спартанцев и пять тысяч других лакедемонян под предводительством Павсания. Он же был главным военачальником. Полторы тысячи тегейцев встали рядом с лакедемонянами, слева. Левое крыло занимали афиняне, которыми командовал Аристид; рядом с ними встали верные союзники афинян, платейцы, выставившие 600 гоплитов. Между двумя крыльями разместили остальных — пелопоннесцев справа, рядом со спартанцами, а остальных рядом с афинянами. Самый большой из этих отрядов выставил Коринф — пять тысяч человек; самые малочисленные — по 200 воинов каждый — были из Лепрея, что в Трифилии, и из Пала, расположенного на острове Кефалления. Микены и Тиринф, столь знаменитые в эпоху бронзы, смогли дать вместе только 400 человек. Тридцать пять тысяч илотов прикрывали спартанцев справа; остальные тридцать четыре с половиной тысячи легковооруженных воинов, вероятно, разместились на другом крыле. Их задачей было сдерживать персидскую конницу на флангах, которые являлись уязвимым местом армии, состоявшей из гоплитов.

Схема верхней части долины Асопа, если смотреть с севера на юг. Греки, вероятно, вошли в долину с востока (слева), и впервые увидели стан персов, когда подходили к Эрифрам. Здесь персы впервые атаковали их.

Когда персы закончили оплакивать Масистия, они также передвинулись по реке, покуда не оказались напротив нового расположения греческого войска. Мардоний разместил своих воинов вдоль северного берега. Свои отборные персидские отряды он поставил напротив лакедемонян, причем те, что послабее, оказались напротив тегейцев. Спартанцы, вероятнее всего, построились по четыре в ряд; так же могли поступить тегейцы и остальные лакедемоняне. Более глубокое боевое построение против легковооруженных отрядов не требовалось, а чем длиннее боевая линия, тем труднее обойти ее с флангов. Если посчитать, что на каждого воина приходится чуть менее метра, то 13 тысяч гоплитов заняли примерно три километра. Рядом с персами Мардоний разместил мидян. Они стали напротив отрядов из Коринфа, Потидеи, Орхомена и Сикиона, которые вместе составляли 8900 гоплитов. Не настолько уверенные в себе, как спартанцы, они скорее всего построились по восемь рядов, а это означает, что мидяне заняли чуть больше километра. Таким же образом бактрийцы противостояли отрядам из Эпидавра, Трезена, Лепреона, Микен, Тиринфа и Флиунта, состоявшим из трех тысяч четырехсот человек и занявшим примерно 400 метров. За бактрийцами Мардоний поместил индийцев, которые стали напротив отрядов из Гермионы, Эретрии, Стары и Халкиды — тысяча триста гоплитов и сто пятьдесят метров соответственно. Следующими персидский полководец повелел стать своим последним азиатским отрядам — скифам. Им предстояло сражаться с двумя тысячами гоплитов из Ампракии, Левкаса, Анактории, Пала и Эгины. Эта часть линии составляла немногим более двухсот метров. Напротив 11 600 мегарцев, платейцев и афинян, которые заняли примерно один километр и двести метров, Мардоний выставил своих союзников с севера Греции — беотийцев, локров, малийцев, фессалийцев и македонцев, к которым добавилась тысяча фокийцев — из тех городов, что сдались персам. Геродот добавляет к этому небольшие отряды из Фригии, Фракии, Мисии, Пеонии, Эфиопии и Египта. Так что, не считая конницы и легковооруженных отрядов, вся боевая линия должна была составить примерно шесть километров. Конница была выстроена отдельно, почти наверняка на флангах, напротив легковооруженных греческих воинов. Разместив войско, оба противника стали приносить жертвы, надеясь на благоприятный ответ от богов.

Поделитесь на страничке

Следующая глава >

history.wikireading.ru

Спарта — военизированное государство. Греция и Рим [Эволюция военного искусства на протяжении 12 веков]

Спарта — военизированное государство

Из всех греческих государств, развитие которых шло примерно по одному и тому же пути, следует выделить единственное, отклонившееся от этой общей схемы. Таким государством являлась Спарта, и ее страшилась вся Греция. Считалось, что один спартанец стоит нескольких воинов из любого другого полиса, и ни один другой полис не осмеливался противостоять спартанцам на полях сражений, разве что вынужденно. Собственно спартанцев, т.е. граждан Спарты, называли спартиатами. Они формировали ядро армии, которое усиливалось за счет воинов, поставляемых подчиненными Спарте периэками. К началу V в. в состав армии вошли и легковооруженные илоты. Если в армии были и спартиаты, и периэки, то к ним обращались «лакедемоняне» (илотов, конечно, не считали). У спартанцев было странное государственное устройство. В Спарте одновременно правили два царя, чья власть передавалась по наследству. Однако если чье-либо правление не нравилось, такого царя могли изгнать. При этом гораздо большей реальной властью обладали пять ежегодно избираемых магистратов, или эфоров. Возможно, что изначально цари обладали реальной политической властью, но к V в. до н.э. подлинной силой в государстве стали эфоры, отвечавшие только перед своими преемниками. У каждого царя были телохранители — отряд из трехсот человек, которых именовали гиппеями. Несмотря на такое название (от слова «Hippos», «конь»), они сражались пешими, а не конными. Изначально во всех военных кампаниях принимали участие оба правителя, но незадолго до начала персидских войн традиция изменилась, и в поход стал уходить лишь один из царей. Наши знания об афинской военной системе достаточно скудны, а вот о спартанской, напротив, весьма обширны. Этим мы обязаны афинскому воину и писателю Ксенофонту. Он провел со спартанцами много лет и даже участвовал вместе с ними в военных кампаниях. Ксенофонт был большим поклонником военной системы спартанцев, и его труды изобилуют фактами, касающимися ее. Труды Ксенофонта позволяют нам увидеть армию спартанцев такой, какой она была в конце V в. до н.э., а поскольку Спарта являлась государством очень консервативным, большая часть его описаний верна и для начала того века. Государство в Спарте регулировало все. Спартанцы были воинами и, по закону, не могли заниматься ничем другим. Земля в Спарте была поделена между хозяйствами, в которых работали илоты. Хозяйства принадлежали государству, и каждый спартанец получал все необходимое с одного из них. Такая система позволяла спартанцам посвящать все свое время воинскому искусству. Спартанское общество было чрезвычайно замкнутым и самодостаточным. Причина этого заключалась в том, что спартанцы изначально являлись воинами, победившими и обратившими в рабство илотов, число которых значительно превосходило их собственное. Для того чтобы сохранить свое положение, всем спартанцам приходилось всю жизнь оставаться воинами, способными при необходимости усмирить илотов.

Поделитесь на страничке

Следующая глава >

history.wikireading.ru

Афины против Спарты. Греция и Рим, энциклопедия военной истории

Афины против Спарты

После разгрома персов как Афины, так и Спарта смогли вернуться к своим державным планам, столь резко прерванным вторжением. Хотя оба полиса проводили антиперсидскую политику и открыто поддерживали любую направленную против персов деятельность во всем восточном Средиземноморье, не потребовалось много времени, чтобы они снова вцепились друг другу в глотки. Примерно полвека между полисами царил шаткий мир. Для того чтобы противостоять персам на море, Афины образовали Делосский союз, в который объединились многие морские государства. Приобретая все большую власть над союзниками, Афины ухитрились практически полностью подчинить их, превратившись в морскую державу. На деньги, которые они собрали с вошедших в союз государств, Афины построили огромный флот и так отстроили город, что он стал настоящим чудом света. В 431 г. наконец разразилась давно назревавшая война со Спартой. Сначала казалось, что победителя не будет, потому что Афины контролировали море, а Спарта — сушу. Так, Спарта могла бы осадить Афины, но была не в состоянии прервать снабжение города продовольствием с моря. Афины, в свою очередь, могли бы атаковать южную Грецию с моря, но не смогли бы разбить армию спартанцев. Это была война, состоявшая из одних осад. Нормальных сражений в ней практически не было. После ухода персов из города афиняне сильно укрепили его защиту и выстроили длинные стены, ведущие от Афин к гавани в Пирее. Теперь Спарта не могла одолеть противника — до тех пор, пока стены были целы, а продовольствие подвозилось морским путем. Однако Афинам не повезло с самого начала. Когда спартанцы осадили город, то продовольствие в него стали доставлять из Египта. На тех же кораблях в Афины доставили и чуму. Переполненный из-за осады город был буквально опустошен болезнью. По иронии судьбы, из-за того, что Афины к тому времени как раз попытались изолировать Спарту, лакедемоняне так и не столкнулись с заразой. Чума бушевала три долгих года и унесла примерно четверть всего населения города. К концу этого срока обе стороны были окончательно истощены войной, и в 421 г. подписали мирный договор, по которому Афины оказались чуть ли

Поделитесь на страничке

Следующая глава >

history.wikireading.ru

Рим и Спарта в период республики

Сравнительная характеристика государственного строя Рима республиканского периода и Спарты Спартанское государство возникло в IX веке до н. э. в результате завоевания обширной территории Леконики, где проживали ахейские племена, дорийцами. Установление общественных порядков и государственного строя Спарты связывается с именем легендарного законодателя Ликурга. Приписываемое ему законодательство появилось в обстановке острой борьбы, развивавшейся в спартанском обществе. Общественный строй Спарты сохранял пережитки превобытнообщинного строя и был построен на военной организации. Законы Спарты были направлены прежде всего на недопущения образования резкой имущественной дифференциации среди "равных", как называли себя спартиаты, что проявлялось неимоверной заботой о солидарности. Общественный строй был представлен тремя слоями населения: спартиатами, периеками и илотами. Спартиаты пользовались политическими правами, были обеспечены земельными наделами. Пэриеки могли иметь собственность, в отношениях обладали правоспособностью, были ограничены лишь в политических правах. Илоты же имели статус государственных рабов, они не обладали правоспособностью, но могли иметь право собственности на свои орудия производства и свое хозяйство, 50 % доходов они обязаны были уплачивать спартиатам. Илоты представляли собой побежденные племена. Спарта была примером рабовладельческой аристократии. Система власти и управления этого государства была основана на своеобразном сочетании традиционных институтов эпохи протогосударства с принципом народовластия. Основным органом в Спарте была герусия – совет старейшин, возглавлявший все государственное управление, он сохранился еще от родо-племенной организации. Герусия состояла из 28 виднейших представителей спартиатов, кроме того в ее состав входили два царя. Состоящие в данном органе лица именовались геронтами. Геронтов избирали из наиболее известных граждан, достигших 60-ти лет, пожизненно народным собранием, которому они были бесподконтрольны. Первые геронты были назначены Ликургом. Герусия готовила внешнеполитические решения и руководила деятельностью должностных лиц. Она обсуждала предварительно дела, которые должны были рассматриваться в народном собрании (апелле). Герусия располагала практически неограниченной компетенцией, она заседала ежедневно и руководила всеми делами, включая военные, финансовые и др. Она же была судебным органом по политическим преступлениям и умышленным убийствам, решала вопросы о причислении к полноправным гражданам или о лишении гражданства. Судебной власти герусии подлежали даже цари. Сама герусия считалась неответственной за свои решения. Народное собрание (апелла) решающую роль в политической жизни страны не играло. Созывалось оно от случая к случаю и по решению должностных лиц. участвовали в собрании все спартиаты, достигшие 30 лет, прошедшие указанное законом воспитание и сохранившие свои наделы. Основанием для лишения прав политического гражданства была неуплата взноса на установление общественной трапезы. Собрание было только пассивным властным органом: "Никому из обыкновенных граждан не дозволялось подавать свое суждение, и народ, сходясь, лишь утверждал или отклонял то, что предложат старейшины и цари". При чрезвычайных обстоятельствах созывались чрезвычайные собрания, в которых принимали участие представители наиболее знатных и влиятельных фамилий. К ведению народного собрания относилось избрание должностных лиц, принятие решения в случае возникновения спора о престолонаследии, кому из царей идти в поход в случае войны. Народное собрание участвовало в законодательстве, решало вопросы войны и мира, союза с другими государствами. Порядок деятельности народного собрания давал возможность спартанской олигархии влиять на его работу, направлять его деятельность в нужном направлении. Во главе государства стояли два царя, которые выполняли функцию военных вождей, были верховными жрецами, осуществляли судебную власть. С течением времени важнейшим институтом управления стала коллегия эфоров. Они занимали исключительное положение в государстве. Своим повышением эфоры были обязаны знати, опасавшейся усиления царской власти. Их было пятеро. Первый из них эфор-эпоним – председательствовал в общих собраниях апеллы и герусии и сами народные собрания созывались эфорами; они же имели только право предлагать законы. Эфоры составляли единую коллегию и выносили решения по большинству голосов. В их руках целиком находились внешние сношения, внутреннее управление страной. Они осуществляли строгий надзор за нравами и за соблюдением дисциплины, контролировали деятельность всех должностных лиц и ежегодно проверяли их отчеты. В руках эфоров находилась гражданская юрисдикция и им принадлежала полицейская власть в полисе. Одной из функций эфоров был контроль за деятельностью царей с целью не допустить усиления их власти и установления монархии. Эфоры имели право привлекать царей к суду герусии. В своей деятельности эфоры давали отчет только своим преемникам. Бесконтрольность эфоров, невозможность привлечения к судебной ответственности породила злоупотребление ими своей властью. Римское государство периода республики. Временные границы данного периода простираются с конца 4 века до н. э. до начала 1 века до н. э. К началу 4 века до н. э. завершилось государственное политическое становление римского полиса, и римская государственность опиралась на развитую систему институтов власти и управления, закрепленных в праве и политических традициях. Во-вторых, с этого времени Римское государство, создав мощную , новую по своим боевым и организационным качествам армию, перешло к активной завоевательной политике – сначала в самой Италии, а затем и далеко за ее пределами. Смыслом организации власти в этот период римляне видели обеспечение гражданских прав и гарантию особых, привилегированных свобод полноправного жителя полиса. Главную опасность гражданской свободе римляне усматривали в единоличной исполнительной власти. Только народ в целом обладает верховной властью, поручая отдельные части этой власти разным учреждениям и лицам. Этот принцип стал основой классической Римской республики. Верховенство народа, как коллективного правителя государства было закреплено в верховных политических, в основном законодательных правах народных собраний. В отличие от Спарты в Риме они были трех видов и с непересекающимися между собой полномочиями. Первый вид представляли исторические куриатные собрания. Они постепенно теряли свое значение, со 2 века до н. э. граждане на них практически не ходили, а для правомочности их было достаточно присутствия курионов (глав курий). Из политических вопросов за куриатными комициями сохранилось полномочие на делегацию власти избранным другими собраниями магистратам в виде специального закона. Такое полномочие давало магистрату право совершать ауспиции, т.е. сноситься с богами от имени народа. На административную власть это не влияло. Но за куриатными комициями сохранились права в семейно-родовой сфере: контроль за усыновлением, за осуществлением отцовской власти в роде и семье, утверждение в этой связи завещаний. Многие частные акты были подвержены регламентации куриатных решений. Второй вид представляли центуриатные комиции. Это был основной вид народовластия в Риме, поскольку количественно охватывал большинство полноправного населения, а также обладал существенными для государства полномочиями. Право на участие в центуриатных комициях предоставлялось по прошествии цензовой регистрации и приписке к одной из политических центурий. Центуриатные комиции имели полномочия троякого рода. Во-первых, в отличие от спартанской апеллы, в них проходили выборы важнейших магистратов, консулов, преторов, цензоров, - а также назначение диктатора в экстраординарных обстоятельствах. Решением комиций магистрату сообщались полномочия военного, распорядительного и судебного характера. Во-вторых, в комициях проходило утверждение законов, предлагаемых магистратом. Законодательные права комиций были несколько ограничены Сенатом, но без них вообще не могло идти речи о законе, что вовсе нехарактерно для апеллы в Спарте. В третьих, комициям принадлежала отчасти судебная власть: смертные приговоры в отношении граждан подлежали утверждению в собрании, вообще любой гражданин, обвиненный магистратом, мог апеллировать к комициям. Решение комиций отмене не подлежало, но могло быть приостановлено особыми действиями народных трибунов. Третий вид представляли трибутные комиции. В них принимали участие все граждане-собственники, в том числе и вольноотпущенники, по территориальным округам – трибам. Им принадлежала, во-первых, судебная власть по обжалованиям, внесенным плебейсткими магистратами, во-вторых, выборы плебейских магистратур: народных трибунов и эдилов, - и в-третьих, законодательство. Последнее право было специфическим, постановление трибутных комиций называлось особо – плебисцит, но по закону Гортензия (287 г. до н. э.) оно получило всю силу римского закона. Центральным учреждением республики Рима был Сенат, воплотивший представительное начало в римском государственном устройстве. Он возник еще при римских царях в качестве строго патрицианского консультативного органа. Переход к республике усилил влияние Сената, как единственного постоянного конституционного органа власти, выражавшего волю патрициата. Членов Сената – сенаторов – назначали: вначале цари, потом консулы. В Сенат могли входить только старшие и младшие главы традиционных родов, отвечавшие высшему имущественному цензу. В период установления республики права сенаторов стали получать и плебеи – по видимому занимавшие одну из магистратских должностей. Назначались сенаторы, в отличие от спартанской герусии не бессрочно, на пятилетний срок, после чего происходило обновление, что не исключало и возобновления прав сенаторов. Исторически Сенату отводилась роль учреждения, с которым советуются магистраты, дабы их решения имели опору в согласии народа. Однако в период республики Сенат далеко вышел за рамки совещательного органа, став главным правительственным, отчасти даже распорядительным учреждением с некоторыми законодательными полномочиями. Сенат ведал (1) общим попечением над культами, и в этой связи надзором за храмами и священными местами, объявлял праздничные и благодарственные дни, налагал запреты на отправление иных культов. Ему принадлежало (2) общее финансовое управление, исключая распоряжение общенародной собственностью; он выделял деньги на ведение войны, определял характер поступлений в казну, в т.ч. с граждан. Сенат обеспечивал (3) соблюдение безопасности и добрых нравов гражданами в городе. Сенат (4) был главным органом военно-организационного управления: после того как народное собрание решало о войне или объявлял ее враг, сенаторы постановляли, с какими войсками вести войну, сколько строить кораблей, передавал магистратам исключительные полномочия; Сенат же получал донесения военачальников и принимал меры по этим донесениям. Сенат вел (5) дипломатические и международные отношения Рима: это право, ранее принадлежавшее консулам, было узурпировано Сенатом в ходе войн 2 века до н. э. Сенату принадлежало (6) право управлять подвластными Риму провинциями: назначать туда магистратов, определять их полномочия, принимать их отчеты об управлении. Помимо текущего управления, Сенату надлежало (7) рассматривать законодательные предложения магистратов, которые они вносили в народные собрания. До второй половины 4 века до н. э. Сенат утверждал законы и иные постановления после их принятия в народном собрании – и тогда, по сути, законодательные права его были верховными. После полного установления республиканских институтов Сенат рассматривал законы до их предложения народным собранием. По запросу магистрата Сенат (8) мог вынести и собственное заключение, не требовавшее утверждения комициями, - сенатус-консульт; в нем могли затрагиваться самые широкие вопросы правового регулирования, даже решения конкретных юридических дел. Наконец, в особых случаях Сенат (9) мог продлевать властные полномочия магистратов в зависимости от их деятельности. Заседания Сената могли проходить только под председательством одного из высших магистратов – консула, претора или диктатора. Исполнительная власть в республике находилась в руках магистратов, должностных лиц. В отличие от Спартанской формы они не были выборными управленцами. Они были также представителями народа, поэтому их полномочия заключались в исполнении решений народных собраний или Сената, и в широкой собственной правительственной деятельности. Все римские магистраты делились на сенаторские (те, которые давали право на включение в состав Сената) и городские чины. Сенаторские и были общегосударственной, правительственной властью. Все магистраты, безусловно обладали должностной властью, которая заключалась в праве вмешиваться в действия граждан и в праве назначать себе помощников. Некоторые магистраты наделялись правом запроса богов, правом обращаться к оракулу и истолковывать его высказывания, а тем самым давать оценку тем или иным политическим актам или действиям. Высшие или назначенные в экстраординарном порядке магистраты, помимо предыдущих полномочий наделялись (по особому акту) правом правительственной власти, которое вбирало в себя права правления полисом, военного предводительства, юрисдикции – административной, уголовной или даже в гражданских делах. Все магистраты избирались народными собраниями, это и отличает римское государственное устройство как республиканское, где народ своим волеизъявлением (в отличие от Спарты) мог влиять на политические события. Исполнение должностных обязанностей было безотчетным, магистрат мог быть привлечен к суду только после истечения срока его полномочий. Все магистратские должности в Риме были безвозмездными, поэтому занятие этих должностей было позволительно лишь зажиточным людям. Наиболее существенной чертой римских магистратур была их коллегиальность: все должностные лица избирались попарно с равными должностными правами каждого, причем любой из них имел право возражать против решений и действий своего коллеги. Власть любого магистрата была значительной в ее административном проявлении. Они имели право задержать неподчиняющегося гражданина, предать его суду, в особенности в случае выявленных оснований, наложить штраф, арестовать какую-либо вещь, принадлежащую гражданину, для того, чтобы заставить его исполнить закон или постановление. Во главе римских магистратур стояли консулы. Двух консулов избирали центуриатные комиции на 1 год, должность свою они исполняли попеременно; в случае войны один брал на себя управление городом, другой армией. Основная обязанность консулов была в наблюдении за внешней и внутренней безопасностью города, его владений. Консулы руководили деятельностью Сената, они предлагали решения народным собраниям и вообще созывали их. Консулы набирали войска, организовывали их, назначали высших командующих чинов, в походе они сами осуществляли военное руководство. Консулы управляли захваченными областями в полной мере, пока не происходила правильная организация провинциального управления. Как военачальники, они вправе подвергнуть любого наказаниям, даже смертной казни. Консулы руководили расходом казны. Они имели право издавать указы (эдикты) по вопросам управления и толкования права. Вторым по важности должностным институтом была претура. Число преторов увеличилось с двух до восьми. Изначально претор был младшим помощником консула и осуществлял те же функции. Однако в дальнейшем они сконцентрировали в своих руках уголовную и гражданскую юрисдикцию. Им же принадлежала полицейская власть в городе. Для осуществления главных своих полномочий, претор мог издавать эдикты, а также прибегать к специальным правовым запретам – интердиктам. Особняком стояли следующие пот рангу магистраты – цензоры. Их деятельность была специфической, но влияние было неимоверным. В отличие от Спарты, в Риме властные полномочия были очень дифференцированы и рассредоточены среди различных ведомств. Главным делом цензоров было исчисление ценза, т.е. составление списков населения по классам, что было основанием причисления к гражданству, для допуска в сенаторы и во все магистратуры. Решения цензоров не подлежали обжалованию и суду. Они могли налагать "бесчестья" на граждан, лишая их гражданских и политических прав. Цензоры участвовали также и в финансовом управлении. Сначала их избирали на 5 лет, потом их власть ограничилась 1,5 годами. Завершали когорту обычных магистратов – квесторы, формально являвшиеся изначально помощниками консулов. В дальнейшем в их руках сосредоточилось заведование государственной казной, ведение расходных и приходных книг, прием и выдача денег. Также они были и хранителями государственных документов. В дальнейшем они рассредоточились по государственным делам, разделив между собой предметы ведения. Своеобразными должностными лицами в Риме были плебейские магистраты – народные трибуны. Их было - сначала 5 потом 10. Их главной задачей было обеспечение гражданского равенства и гражданских прав плебеев во времена доминирования в органах власти патрициев. Каких либо правительственных правомочий они не имели, но воплощая в себе отличное от Спарты и нехарактерное для нее, демократическое начало Рима, они могли объявлять протесты на решения магистратов, Сената, народных собраний, налагая на них "вето". Они могли апеллировать к народному собранию, созывать его, обладали независимостью, личной неприкосновенностью. Помощниками народных трибунов были курульные эдилы. Их было 4: 2 патрицианских и 2 плебейских. Эдилы осуществляли, главным образом, полицейскую власть в городе, рыночными и торговыми делами, устройством общественных игр, празднеств, зрелищ, снабжением города продовольствием. В критических условиях, по решению Сената, на место всех обычных магистратур мог быть избран диктатор, обладающий исключительными полномочиями. Его избирали на 6 месяцев, но срок мог быть продлен. Ему передавалась вся полнота управления, в том числе и военная власть, и право международных сношений, уголовной юстиции и любых изменений законов. Диктатору вручались особым постановлением верховные должностные полномочия, на которые никто, никакой орган, не мог иметь возражений. СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ Всеобщая история государства и права. Под ред. Батыра К.И., - М, Былина, 1995; Омельченко О.А. Всеобщая история государства и права, ч. 1, 2; - М: Остожье, 1998; Хрестоматия по всеобщей истории государства и права. ч. 1, 2. Под ред. Батыра К.И., Поликарповой Е.В., - М: Юрист, 1996.

baza-referat.ru

Античный мир. Древняя Греция \Афины, Спарта\, Древний Рим (WinWord) [Методичка]

Файл 1

Российская коллекция рефератов (с) 1996. Данная работа является неотъемлемой частью универсальной базы знаний, созданной Сервером российского студенчества - .

ГОСУДАРСТВЕННЫЙ КОМИТЕТ РОССИЙСКОЙ

ФЕДЕРАЦИИ ПО ВЫСШЕМУ ОБРАЗОВАНИЮ

Московский государственный институт электроники и математики

(Технический университет)

Кафедра истории и политологии

АНТИЧНЫЙ МИР

УЧЕБНО - МЕТОДИЧЕСКОЕ ПОСОБИЕ ПО КУРСУ

"РОССИЯ В МИРОВОЙ ИСТОРИИ"

МОСКВА 1998

Составитель канд. ист. наук Ларионова И.Л.

Античный мир: учебно-методическое пособие по курсу "Россия в мировой истории" / Московский государственный институт электроники и математики; Сост. Ларионова И.Л.М.,1998.

В учебно-методическом пособие даются рекомендации по изучению источников и исторической литературы по теме, рассматриваются характерные черты античной цивилизации, обозначены основные моменты исторического пути Древней Греции и Древнего Рима. Пособие может быть использовано студентами технических ВУЗов, изучающими курс "Россия в мировой истории" для подготовки к семинарским занятиям, контрольным работам, зачетам и экзаменам.

АНТИЧНЫЙ МИР

1. Древняя Греция

- Крито-микенская цивилизация, существовавшая на территории Греции в III-II тысячелетиях до н.э., была создана не греческими (не эллинскими) племенами, и непосредственной преемственности между ней и собственно древнегреческой цивилизацией нет.

- Единого государства на территории Греции в период античности не сложилось. Основной государственной единицей был полис - город-государство. Греция представляла собой совокупность самостоятельных полисов.

- Греческие полисы, имея между собой много общего, что и выражается понятием античный город-государство (полис), существенно отличались между собой характером преобладающей хозяйственной деятельности (земледелие или ремесло и торговля), общественным строем (основными производителями могла быть или особая категория зависимого населения - илоты, или же свободные граждане и выходцы из других государств - метеки , политическим строем (демократия, аристократическая республика, монархия (тирания).

- Наиболее сильными государствами, боровшимися между собой за влияние во всем греческом мире, были в VI-IV вв. до н.э. Афины и Спарта, представлявшие собой различные модели полиса. Оба города-государства сумели создать союзы греческих полисов - Афинский морской союз (Афины) и Пелопоннесский союз (Спарта), чем и определялось могущество Спарты и Афин.

- Подчинение Греции Македонией к середине IV в. до н.э. было обусловлено общим кризисом греческого античного мира в IV веке, сущность которого заключалась в кризисе полиса как типа государства. Пелопоннесская война между Афинами и Спартой, в которой участвовали так или иначе все греческие полисы, ослабила Грецию и облегчила задачу Македонии.

- Победа Древнего Рима над Македонией привела к тому, что в начале II в. до н. э. Греция оказалась под властью Рима.

Древние Афины

Приведенные в хрестоматии документы отражают процесс становления государства а Афинах, приведший к образованию афинского демократического полиса. Основные этапы этого процесса связаны с деятельностью выдающихся греческих законодателей-реформаторов: Солона (начало VI в. до н.э.), Клисфена (конец VI в. до н.э.) и Перикла (середина V в. до н.э.), с правлением которого связан расцвет афинской демократии. Прочитайте документ №5 . Ответьте на следующие вопросы:

1) Какие причины вызвали необходимость реформ Солона?

2) Почему афиняне поручили проведение реформ именно Солону?

Отвечая на эти вопросы, необходимо иметь в виду следующее:

Государства в полном смысле слова во времена Солона еще не было. Его становление в Аттике (область материковой части Греции, центром которой являлись Афины) проходило в борьбе между общинниками-землевладельцами и землевладельческой родовой знатью. Знать названа в документе богатыми, а общинники - бедными.

Прочитайте документ № 6. Ответьте на следующие вопросы:

1. Какие реформы осуществил Солон

а) в социально экономической области

б) в политической области

2. Как вы считаете, что в реформах Солона отвечало интересам общинников-землевладельцев, а что - интересам родовой знати?

3. Осуществил ли Солон все мероприятия, которые ожидал от него простой народ, или нет? Как вы думаете, почему?

4. Каково значение реформ Солона с точки зрения становления афинского демократического полиса?

При ответе на эти вопросы следует иметь в виду, что:

1. Фила - основная единица родового общества в Греции. Она представляла собой объединение родов (племя). Солон сохранил прежние четыре филы, но придал им территориальный, а не родовой характер.

2. Государство - организация, власть которой распространяется на определенную территорию. Власть органов управления в родовом обществе обязательна только для членов родовой организации.

3. Ареопаг (совет ареопагитов) - высший орган власти в Афинах в период разложения родового строя. Состоял из представителей знати. Поручить ареопагу охранять законы означало существенно сузить его полномочия.

Прочитайте документ № 7. Ответьте на следующие вопросы:

1. В чем заключались реформы Клисфена?

2. Каково значение этих реформ?

Необходимо иметь в виду следующее:

1. За 80 лет, прошедшие со времени Солона, соотношение сил в Аттике значительно изменилось. Развитие ремесла и торговли в Афинах, чему благоприятствовала политика Солона, а затем тирана Писистрата, превратили Афины в крупный центр торговой и ремесленной деятельности. Поэтому Клисфен мог опираться исключительно на городское население. Соответственно об учете каких-либо требований сельского населения более речи не было. Реформы Клисфена носили исключительно политический характер.

2. Вспомните поя

docus.me

Спарта как тип полиса

История древнего мира: Восток, Греция, Рим. Ладынин И.А. и др.

ИСТОРИЯ ДРЕВНЕГО МИРА: Восток, Греция, Рим/ И.А.Ладынин и др. М.: Эксмо, 2004 

Раздел 

ГРЕЦИЯ

Глава II.

История Греции в IX—IV вв. до н. э.

w516445left512

schleife--pfeile749841

w516458right512

2.6. Спарта как тип полиса

Древняя Спарта была одним из крупнейших полисов Греции архаического и классического времени. Начало формирования спартанского полиса и его государственности относится ко време­ни завершения дорийского завоевания. Племена дорийцев осели на территории Пелопоннеса около XII-XI вв. до н. э. и в течение XI — первой половины VIII в. до н. э. вели упорную борьбу за го­сподство с местными племенами. В X в. до н. э. в Лаконике, на юге Пелопоннеса, на плодородных землях средней части долины реки Еврота возникло поселение Спарта. Древние греки спартан­ское государство обычно называли Лакедемоном. В самом же по­селении Спарта, объединившем пять деревень, обосновались большинство переселенцев — граждан будущего спартанского полиса.

Местное ахейское население было либо завоевано, либо ча­стично истреблено. Но все же некоторым представителям ахей­ских родов удалось поладить с завоевателями, и в состав более поздней спартанской аристократии вошли несколько древних ахейских родов, один из которых даже был царским. К этому же времени относится формирование спартанской государственно­сти. Возникновение спартанского государства определилось заво­еванием обширных чужих территорий, сравнительно коротким по времени. При этом завоеватели — греки-дорийцы —стояли на очень низком уровне социально-экономического развития, пере­живая период разложения родовых отношений. Это и создало предпосылки для длительного сохранения в спартанском госу­дарстве ряда пережитков родового строя.

Недостаток земли в Лаконике вынудил спартанцев предпри­нять активные завоевания соседних территорий. Так, в ходе двух т.н. Мессенских войн были захвачены плодородные земли обла­сти Мессении, прилегавшей с запада к Лаконике. Первая Мессенская война проходила во второй половине VIII в. до н. э., вторая — в середине VII в. до н. э. В результате часть побежден­ных мессенцев навсегда покинула Пелопоннес и переселилась в Великую Грецию, основав там несколько колоний. Другие поко­рились завоевателям и были обращены в т.н. илотов, спартанских рабов. Мессенские земли с оставшимся на них населением переш­ли во владение Спарты.

Фактом завоевания определялся и характер социальной структуры спартанского полиса. Спартиаты поделили все при­надлежащие им земельные угодья примерно на 9 тыс. участков. Каждый полноправный спартиат, член «общины равных», полу­чил такой участок земли вместе с находившимися на нем семья­ми завоеванных местных жителей — илотов — в пожизненное владение. При этом владельцы этих участков не имели права их дробить или продавать. Илоты обладали относительной хозяй­ственной самостоятельностью, имели семью, владели орудиями труда, отдавали значительную часть урожая владельцам участ­ков — спартиатам — и были лишены каких-либо гражданских прав. Илоты были обязаны поставлять владельцам участков стро­го фиксированное количество продуктов. Спартиат же не имел права повышать размер этих выдач, распоряжаться имуществом или личностью илота.

Особенность зависимости илотов состояла в том, что они при­надлежали не конкретному хозяину, как это было, например, в Афинах, где в дальнейшем получило свое развитие рабство клас­сического типа, а спартанской гражданской общине в целом. Они являлись не частновладельческими рабами, а рабами государ­ственными. Отсюда их относительно мягкие условия эксплуата­ции по сравнению с рабами в Афинах или других полисах более развитого в социально-экономическом отношении типа. Именно илоты стали основной эксплуатируемой массой в Спарте. Сами спартиаты производительной деятельностью не занимались. Только коллектив спартиатов, спартанская «община равных», могли распоряжаться имуществом и жизнью илотов, причем даже самый незначительный протест с их стороны карался же­сточайшим образом. Именно община спартиатов осуществляла своеобразные террористические акции устрашения илотов (криптии), безнаказанно уничтожая самых активных и сильных из них.

В спартанском обществе существовала еще одна социальная группа населения —периэки («живущие вокруг»). Это были пре­имущественно потомки завоевателей-дорийцев, не вошедшие по разным причинам в состав спартанской «общины равных». Проживали они в основном в прибрежных или малоплодородных областях и занимались ремеслом и торговлей. Поселения периэков обладали правами внутреннего самоуправления, но находи­лись под контролем специальных спартанских чиновников. Периэки должны были выставлять небольшие контингенты в со­став воинского ополчения спартанского полиса. Политическими правами и, соответственно, правом владения землей они не обла­дали. В этом смысле положение периэков можно уподобить по­ложению афинских метеков, за исключением участия периэков в составе воинского ополчения. Метекам это было запрещено.

Илоты и периэки численно многократно превосходили спар­тиатов. Поэтому спартанская гражданская община оформлялась прежде всего как коллектив воинов, которые были способны по­давить любое выступление илотов и недовольство периэков своим приниженным положением.

Спартанское государственное устройство было очень архаич­ным по своему характеру. Формально во главе общины стояли два царя-военачальника. Характер спартанской диархии опреде­лялся тем, что одной царской династией была ахейская, дру­гой — дорийская. Функции спартанских царей были весьма огра­ничены. В основном это были военачальники, в мирное же время они осуществляли некоторые жреческие и, частично, судебные обязанности. Оба царя пожизненно входили в состав спартанско­го совета старейшин — геруссии, состоявшей из 30 членов (2 царя не моложе 30 лет — возраст совершеннолетия в Спарте) и 28 вы­борных старцев-геронтов (не моложе 60 лет). Геруссия готовила спартанские законы, являясь одновременно верховным судебным органом и высшим военным советом.

Народное собрание (апелла) являлось верховным государ­ственным органом спартанской гражданской общины. Оно состо­яло из полноправных воинов-спартиатов. Но спартанская апелла, в отличие от афинского народного собрания, не обладала правом законодательной инициативы и только утверждала или отклоня­ла решения, подготовленные геруссией. Интересно отметить ар­хаичный способ голосования в апелле: только по шуму и крикам специальная комиссия определяла, «за» или «против» проголо­совало собрание.

Еще один орган государственного устройства Спарты — эфорат. Коллегия пяти эфоров возникла как орган верховного кон­троля за деятельностью царей и геруссии и вскоре превратилась в дополнительный верховный орган власти спартанской олигар­хии. Избирались эфоры по одному от каждого из пяти спартан­ских поселений сроком на один год. Они обладали высшей кон­трольной властью, имели право привлекать к ответственности любого спартиата, включая геронтов и царей, наблюдали за вы­полнением законов Спарты и правил спартанского образа жизни. Эфоры руководили внутренней и внешней политикой спартан­ского полиса, а также террористическими мероприятиями про­тив илотов.

Весь этот достаточно архаический по характеру государствен­ный строй получил название Ликургова по имени установившего его законодателя — полулегендарного Ликурга. Греческая тра­диция считает, что Ликург принадлежал к одному из спартан­ских царских родов. Он долго путешествовал, и на его будущие преобразования в Спарте якобы повлияли впечатления от образа жизни египтян и жителей Крита. Именно Ликургу древние греки приписывали создание геруссии и апеллы, раздел наиболее пло­дородных земель Лаконики и Мессении на 9 тыс. участков, роз­данных семьям спартиатов, оформление гражданского коллекти­ва спартиатов как воинского коллектива, а также своеобразную систему общественного воспитания подрастающего поколения.

Однако считается, что такой строй установился не сразу, а складывался постепенно. Дело в том, что археологические рас­копки показали, что, например, вплоть до VI в. до н. э. с точки зрения развития культуры Спарта ни в чем не уступала другим греческим полисам. Изделия лаконских ремесленников и худож­ников не уступали по качеству и художественному исполнению аналогичным памятникам афинских, коринфских и эвбейских мастеров. Но начиная со второй половины VI в. до н. э. очевиден упадок во всех областях художественного творчества Спарты, за­вершившийся полным исчезновением и лаконской школы вазо­вой живописи, и бронзовой пластики. В это же время прекраща­ется ввоз в Спарту изделий чужеземных ремесленников, приоста­навливается строительство больших храмов и других монумен­тальных архитектурных сооружений. Более того, с этого времени Спарта отказывается от участия в общеэллинских Олимпийских играх, а ее атлеты раньше практически лидировали среди победи­телей этих престижных состязаний. Спарта обособляется от всей остальной Греции, скорее всего сознательно прервав все контак­ты с другими греческими полисами.

По всей видимости, это связано с тем, что после подчинения Мессении в Спарте был осуществлен рад законодательных меро­приятий, связанных с именем упоминавшегося выше Ликурга. Приписываемые ему реформы превратили Спарту в единый воен­ный лагерь. Это было необходимо, учитывая потенциальную опасность илотских мятежей. Важным политическим принци­пом, положенным в основу Ликургова строя, было равенство всех граждан спартанской общины. В соответствии с этим и складыва­лась т. н. «община равных». В Спарте была разработана и дей­ствовала целая система мер для того, чтобы свести к минимуму любые возможности личного обогащения спартиатов, исключить возможность их имущественного неравенства. Именно поэтому из денежного обращения была изъята вся монета из драгоценных металлов, и роль денежного эквивалента выполняли неудобные железные слитки-деньги, которые бессмысленно было накапли­вать, как, например, золотую или серебряную монету. Торговля и ремесло считались занятиями позорящими спартиата. Сделки по купле-продаже земли были под запретом, трудились на ней ис­ключительно илоты. Все спартиаты, независимо от их обществен­ного положения и происхождения, носили одинаковую простую одежду, ели одинаковую пищу на совместных трапезах-сиссити- ях, пользовались одинаковой домашней утварью.

Главное, в чем состоял смысл реформ Ликурга, это было соз­дание монолитного гражданского коллектива. В спартанской «общине равных» были абсолютизированы те элементы коллек­тивизма, которые были изначально присущи греческому полису. Это достигалось прежде всего за счет общественной системы вос­питания подрастающего поколения и постоянного контроля за жизнью взрослых.

Стремясь сохранить свои порядки, спартиаты придавали исключительное значение воспитанию детей. После рождения ре­бенка отец тотчас же нес его для показа старейшинам, которые и решали его участь: слабых и болезненных детей бросали в про­пасть. До семи лет дети воспитывались в семье. Затем мальчики направлялись в специальные воспитательные группы (агелы, буквально — стада), где занимались физическими упражнения­ми и получали особую закалку. С двенадцати лет дети попадали в гимнасии, здесь их обучали обращению с оружием и различным физическим и гимнастическим упражнениям. Одетыми крайне легко круглый год (спартанские юноши ходили босыми, с непо­крытой головой и носили грубые шерстяные плащи), их держали впроголодь, предоставляя воровством добывать себе дополни­тельную пищу. В случае если они попадались, следовало жесто­кое наказание. Нередко их подвергали порке, чтобы приучить переносить боль. Порка розгами также сопровождала обряд пере­хода из одной возрастной группы в другую.

Особое внимание спартиаты обращали на воспитание у юно­шей дисциплинированности, повиновения и четкости речи. С малолетнего возраста их приучали говорить коротко и ясно. Обучение велось в форме вопросов и ответов, которые должны были быть крайне немногословными, и эта краткость, лаконич­ность, еще в древности вошла в поговорку. Чтению и письму не обучали, но зато усиленно приучали к пляске и пению хоровых песен, заучиванию наизусть стихов маршевого характера.

Воспитание юношей продолжалось до 18 лет, после чего в те­чение двух лет они проходили своеобразную военную «стажиров­ку» , охраняя границы своего полиса и совершая кровавые акции устрашения против илотов. Вплоть до 30-летнего возраста (имен­но он считался возрастом совершеннолетия) молодые спартиаты продолжали оставаться под наблюдением старших.

Большое внимание в Спарте уделялось также и воспитанию девушек. Молодые спартанки до замужества занимались теми же физическими упражнениями, что и юноши; здоровые женщины, как говорили сами спартиаты, нужны были им для того, чтобы у них были здоровые дети. После выхода замуж спартанка всецело отдавалась семейным обязанностям — воспитанию детей.

Для взрослых спартиатов Ликург установил обязательное участие в совместных трапезах, т.н. сисситиях. На них собира­лись группы примерно одинакового возраста, причем их участни­ки вносили в общий фонд определенное количество продуктов. За такими трапезами обсуждались различные вопросы, в том числе и государственные дела, однако право принятия решений при­надлежало исключительно эфорам и геронтам.

Воспитание и четкая военная организация способствовали значительному усилению военной мощи Спарты. Все это, несо­мненно, способствовало консолидации гражданского коллектива государства. Спартанская фаланга долгое время не знала себе равных на полях сражений. Уже в VI в. до н. э. Спарта, подчинив своему влиянию такие крупные полисы Греции, как Коринф, Мегары и другие, стала во главе одного из первых военно-полити­ческих объединений Греции —’ Пелопоннесского союза. Организованное на принципах Ликургова законодательства спар­танское общество долгое время казалось современникам самым стабильным, ему удавалось избегать опасных внутренних кон­фликтов, а Спарта являлась самым сильным и влиятельным по­лисом Греции.

Все эти характерные особенности спартанского полиса объяс­няются тем, что Спарта вступила в период оформления своей го­сударственности достаточно рано, творцы спартанской полисной организации — дорийские греки — находились на очень низком уровне социально-экономического развития. К тому же возник­новение спартанского полиса произошло в результате завоева­ния, практически одномоментно с точки зрения продолжитель­ности исторического времени. Отсюда вывод: дорийские греки, ставшие основателями Спарты, в своем общественном и полити­ческом строе сохранили массу пережитков родового строя. К тому же они еще не знали (и не могли знать) даже зачатков отношений частной собственности.

В пользу этого тезиса могут свидетельствовать многие приве­денные выше примеры особенностей общественной и государ­ственной жизни спартиатов, а также воспитания подрастающего поколения, в том числе государственная собственность на рабов- илотов, пожизненное владение (но не собственность) на участки земли, приписанные спартиатам, диархия (власть двух царей), мужские союзы и сисситии по возрастным группам, бесцеремон­ное вмешательство государства в семейную жизнь, обычаи, при­сущие временам родового строя (похищение невесты, оценка жизненных возможностей новорожденных представителями об­щины, регламентация деторождения и супружеских отношений, практика болезненных испытаний детей при переходе из одной возрастной категории в другую, напоминающая обряд инициа­ции родового строя и т.п.).

w516445left512

schleife--pfeile749841

w516458right512

 

alpan365.ru