История японской письменности. Письменность в древней японии

Японская письменность

Японская письменность

В современном японском языке используется три основных систем письма: Кандзи — иероглифы китайского происхождения и две слоговые азбуки, созданные в Японии: Хирагана и Катакана.

Часто в японском тексте встречаются латинские буквы, используемые для записи распространённых аббревиатур (например, DVD или NATO) и других целей. Транслитерация японского языка латинскими буквами называется ромадзи и встречается в японских текстах редко. В качестве числительных в текстах с горизонтальным направлением письма используются арабские цифры. Исключение какого-либо из перечисленных видов письма или замена одного другим в их принятом употреблении делает текст трудно читаемым или непонятным вовсе (это, пожалуй, не относится к латинским буквам, роль и употребление которых в настоящее время значительно меньше в сравнении с тремя основными системами).

Рассмотрим пример газетного заголовка, использующего в своей записи все виды письма, включая латинские буквы и арабские цифры (заголовок из газеты «Асахи Симбун» от 19 апреля 2004 года). кандзи выделены красным цветом, хирагана — синим, катакана — зелёным , ромадзи и арабские цифры — чёрным:

Ниже приведены примеры некоторых слов японского языка, записанных разными системами письменности:

Сортировка слов в японском языке основана на порядке следования каны, которая, в отличие от кандзи, выражает не смысловое значение, а звучание. Существует две основных сортировки каны: современная годзю:он (букв. «пятьдесят звуков») и устаревшая: ироха. В словарях иероглифов слова сортируются при помощи системы ключей.

Кандзи

Кандзи (漢字, букв. «Буквы (династии) Хань») — китайские иероглифы, используемые в японской письменности, в основном, для записи имён существительных, основ глаголов и прилагательных, а также японских имён собственных. Первые китайские тексты были завезены в Японию буддийскими монахами из корейского королевства Пэкче в V в. н. э.. Сегодня наравне с исконно китайскими иероглифами используются знаки, изобретённые в самой Японии: т. н. кокудзи.

В зависимости от того, каким путём кандзи попал в японский язык, иероглифы могут использоваться для написания одного или разных слов или, ещё чаще, морфем. С точки зрения читателя это означает, что кандзи имеют одно или несколько чтений. Выбор чтения иероглифа зависит от контекста, сочетания с другими кандзи, местом в предложении и т. д. Некоторые часто используемые кандзи имеют десять или больше различных чтений. Чтения, как правило, подразделяются на онъёми (японская интерпретация китайского произношения иероглифа) и кунъёми (основанное на произношении исконно японских слов). В именах собственных могут встречаться и более редкие чтения.

В современном письменном языке активно используется около 3 тыс. иероглифов. 1 945 кандзи составляют необходимый минимум, преподаваемый в школах.

От кандзи произошли две слоговые азбуки — каны: хирагана и катакана.

Хирагана

Хирагана  (яп. 平仮名?) — слоговая азбука, каждый символ которой выражает одну мору. Хираганой можно передать гласные звуки, слоговые сочетания и одну согласную (н ん). Хирагана используется для слов, в записи которых нет кандзи, включая частицы и суффиксы. Она употребляется в словах вместо кандзи в тех случаях, когда предполагается, что читатель не знает каких-то иероглифов, или эти иероглифы незнакомы самому пишущему, а также в неофициальной переписке. Формы глаголов и прилагательных (окуригана) также записываются хираганой. Кроме того, Хирагана используется для записи фонетических подсказок для чтения иероглифов — фуриганы.

Хирагана произошла от манъёганы — системы письменности, возникшей в V веке н. э., в которой японские слова записывались схожими по звучанию китайскими иероглифами. Знаки хираганы — это запись манъёганы стилем цаошу китайской каллиграфии, поэтому символы этой азбуки имеют округлые очертания. Раньше в японских текстах могли встречаться разные начертания хираганы для одной и той же моры, производные от иероглифов с одинаковым чтением, но после реформы 1900 года за каждой морой был закреплён один знак, а набор альтернативных начертаний стал называться хэнтайганой, которя по сей день имеет ограниченную сферу употребления.

Поначалу хирагана использовалось только женщинами, которым хорошее образование было недоступно. Альтернативно название хираганы — «женское письмо». Гэндзи-моногатари и другие ранние женские романы писались преимущественно или исключительно хираганой. Сегодня тексты, написанные только хираганой, встречаются в книгах для детей дошкольного возраста. Для удобства чтения в таких книгах добавлены пробелы между словами.

Катакана

Катакана  (яп. 片仮名?) — вторая слоговая азбука японского языка. Позволяет озвучивать те же моры, что и хирагана. Используется для записи слов, заимствованных из языков, не использующих китайские иероглифы — гайраго, иностранных имён, а также ономатопеи и научно-технических терминов: названия растений, деталей машин и т. п. Смысловое ударение на слово или участок текста, в которых обычно употребляются кандзи и хирагана, можно создать, если записать его катаканой.

Катакана была создана буддистскими монахами в начале эпохе Хэйан из манъёганы и использовалась в качестве фонетических подсказок (фуриганы) в канбуне. К примеру, буква ка カ происходит от левой части кандзи ка 加 «увеличивать». Отчасти катакана соответствует системе ключей для кандзи с одинаковым произношением. Символы катаканы относительно просты и угловаты, некоторые из них напоминают аналогичные знаки хираганы, однако ни один из символов этих двух азбук не совпадает.

Ромадзи

Ро:мадзи (яп. ローマ字 букв.: «латинские буквы»?) — запись японских слов латиницей. Употребляется в учебниках японского языка для иностранцев, в словарях, на железнодорожных и уличных указателях. Японские названия и имена записываются с помощью ромадзи, чтобы их могли прочесть иностранцы: например, в паспортах или визитных карточках. При помощи ромадзи записываются некоторые аббревиатуры иностранного происхождения, например DVD или NATO. Широкое применение ромадзи имеет в области компьютерной техники: например, на клавиатурах часто применяется метод ввода (IME) каны через ромадзи.

Существует несколько систем латинизации японского языка. Самая первая система латинизации японского основывалась на португальском языке и его алфавите и была разработана примерно в 1548 году японскими католиками. После изгнания христиан из Японии в начале XVII века, ромадзи вышла из употребления, и использовалась лишь время от времени до реставрации Мэйдзи в середине XIX века, когда Япония снова открылась для международных контактов. Все нынешние системы разработаны во второй половине XIX века.

Наиболее распространена система Хэпбёрна, основанная на фонологии английского языка и дающая для англофонов наилучшее представление о том, как слово произносится по-японски. Государственным стандартом в Японии признана другая система — Кунрэй-сики, которая точнее передаёт грамматическую структуру японского языка.

Направление письма

Традиционно в японском языке использовался китайский вертикальный способ письма, татэгаки — символы идут сверху вниз, а столбцы справа налево. Этот способ продолжает широко использоваться в художественной литературе и в газетах. В научно-технической литературе и в компьютерах чаще всего используется европейский способ письма, ёкогаки — символы идут слева направо, а строки сверху вниз. Это связано с тем, что в научных текстах очень часто приходится вставлять слова и фразы на других языках, а также математические и химические формулы. В вертикальном тексте это очень неудобно. Кроме того, до сих пор нет полноценный поддержки вертикального письма в HTML.

Официально горизонтальное письмо слева направо было принято лишь в 1959 году, до этого многие виды текстов набирались справа налево. Сегодня, хотя и очень редко, можно встретить горизонтальное письмо с направлением письма справа налево на вывесках и в лозунгах — это можно считать подвидом вертикального письма, в котором каждый столбец состоит всего из одного знака.

История письменности

Ранняя письменность

Существующая японская система письменности восходит, примерно, к IV веку н. э., когда из Китая в Японию пришло иероглифическое письмо. Нет явных доказательств того, что до появления китайских иероглифов в Японии существовала своя система письменности. До поражения Японии во Второй мировой войне на государственном уровне навязывалось идея о том, что до китайских иероглифов в Японии существовали несколько систем ранней письменности, называемых дзиндай модзи (или камиё модзи, 神代文字, букв. «письменность эры богов»): некоторые из них по форме напоминали рунический алфавит, некоторые — корейскую хангыль. Сегодня общепризнанным считается мнение о том, что все они — мистификации, возникшие на волне национализма в XX веке. С примерами дзиндай модзи можно ознакомиться на этом сайте.

Изначально китайские иероглифы для записи текстов на японском языке не использовались; признаком образованности считалось знание классического китайского языка. Впоследствии появилась система канбун (漢文), которая использовала китайские иероглифы (кандзи) и китайскую грамматику, но уже содержала диакритические знаки, подсказывающие последовательность иероглифов для чтения на японском языке. Самая ранняя книга об истории Японии, Кодзики (古事記), составленная до 712 года, была написана канбуном. Сегодня изучение канбуна входит в школьный курс японского языка.

Первой письменностью для записи японского языка стала манъёгана (万葉仮名), в которой для записи японских слов использовались кандзи, причём от иероглифов брались не смысловые значения, а их фонетические звучания, производные от китайских чтений. Манъёгана первоначально использовалась для записи поэтических произведений, например сборник поэзии «Манъёсю» (万葉集), составленный до 759 года, от которого происходит название этой системы письменности. От манъёганы произошли фонетические азбуки — хирагана и катакана.

Вместе с внедрением китайской письменности в Японию пришли новые термины и слова, у которых не существовало эквивалентов в японском языке. Эти слова произносились приближённо их оригинальному китайскому звучанию; сино-китайские чтения получили название онъёми (音読み). Одновременно с этим, исконно японским словам нужно было поставить в соответствие заимствованные иероглифы, причём одно и то же японское слово можно было записать разными кандзи. Чтения, производные от коренных слов японского языка, получили название кунъёми (訓読み). Кандзи может иметь одно или несколько, а может и не иметь вообще кунъёми или онъёми. Окуригана служит для расшифровки неоднозначности при чтении кандзи, образующих корни глаголов и прилагательных. К примеру, иероглиф 行 читается как и в слове ику (行く) «идти», окона — в слове оконау (行う) «делать», гё: — в составном слове гё:рэцу (行列) «линия», ко: — в слове гинко: (銀行) «банк» и ан — в слове андон (行灯) «фонарь».

В японском языке существует много синонимов, образованных от коренных японских слов и заимствованных — китайских. Процесс адаптации китайского словаря и письменности к японскому языку лингвисты иногда сравнивают с влиянием норманнского завоевания Англии на английский язык. Одновременно с этим, заимствованные китайские слова часто используются в более формальном и интеллектуальном контексте, равно как использование латинизмов в европейских языках считается показателем высокого стиля речи.

Реформы письменности

Реставрация Мэйдзи

Реформы эпохи Мэйдзи в XIX веке непосредственно не касались японской письменности, однако начался естественный процесс изменения языка, вызванный реформами образования и, следовательно, повышением уровня грамотности в стране, притоком новых слов и терминов, как заимствованных из европейских языков, так и заново созданных. Как результат, классическая письменность начала вытесняться новой формой: гэнбунъити (言文一致), наиболее приближенной к запросам разговорной речи. Сложность существующей системы письменности стала очевидной, и в конце XIX века активно начали выдвигаться предложения о том, чтобы сократить количество кандзи, находящихся в употреблении. Кроме того, под влиянием знакомства с иностранными системами письма, преимущественно европейского происхождения, появились предложения вообще отказаться от иероглифического письма и перевести японский язык на кану или ромадзи, впрочем, они не встретили одобрения. Примерно в это же время в японской письменности начали употребляться европейские знаки пунктуации.

В 1900 году министерством Образования Японии были проведены три реформы, нацеленные на улучшение качества образования:

• Стандартизация азбуки хирагана и извлечение из неё нестандартных знаков хэнтайганы (変体仮名).
• Ограничение списка кандзи преподаваемых в школе до 1 200.
• Стандартизация чтения каны и записи сино-китайских чтений кандзи в соответствии с современным произношением.

Если первые две из этих реформ были, в основном, положительно восприняты обществом, последняя была встречена в штыки консерваторами и была отменена в 1908 году.

До Второй Мировой войны

Частичный провал реформ 1900 года, а также рост национализма в Японии не дали провести какие-либо значительные реформы письменности. До Второй Мировой войны не раз предлагалось ограничить употребление кандзи, и некоторые газеты добровольно уменьшили число кандзи на своих полосах, одновременно увеличив применение фуриганы, однако эти инициативы не встретили поддержки правительства.

Послевоенный период

После окончания Второй мировой войны и оккупации Японии американскими войсками были проведены несколько важных реформ, касавшихся японской письменности. Отчасти это было сделано под давлением оккупационных властей, но главной причиной послужило то, что консерваторов, ранее препятствовавших реформам, отстранили от контроля над образовательной системой страны. Среди основных реформ можно назвать следующие:

• Реформа произношения каны, по которой за всеми символами обеих слоговых азбук были закреплены современный чтения, заменив историческое правописание каны (1946 год).
• Обнародование списка тоё кандзи (当用漢字), который ограничил число иероглифов в школьных учебниках, газетах и т. д. до 1 850 (1946 год), а также утвердил упрощённые начертания некоторых кандзи.
• Обнародование списка кандзи, обязательных для школьного образования (1949 год).
• Обнародование дополнительного списка дзинмэё кандзи (人名用漢字), иероглифы из которого, вместе с теми, что были включены в тоё кандзи, можно было использовать для имён (1951 год).

Примерно в это же время от советников оккупационного правительства поступило предложение о полном переводе письменности на ромадзи, однако это предложение не поддержали многие специалисты, и такая радикальная реформа проведена не была. Тем не менее, обязательным стало дублировать ромадзи названия на железнодорожных и уличных указателях.

Помимо этого, традиционное для Японии горизонтальное направление письма справа-налево было заменено на более обычное для европейских языков — слева направо. Старое направление письма сохранилось на плакатах, а также для рекламных целей — на правой стороне некоторых транспортных средств (в том числе автомобилей и кораблей), где надпись должна идти от переднего края до заднего.

После снятия оккупации, реформы не были отменены, однако многие ограничения смягчены. Замена в 1981 тоё кандзи на список дзёё кандзи (常用漢字), содержавший уже 1 945 иероглифов, сопровождалась заменой формулировки: теперь не вошедшие в этот список кандзи не запрещалось, а уже не рекомендовалось использовать. Кроме того, министерство образования перестало активно вмешиваться в реформу письменности, которая тем временем продолжалась. К примеру, в 2004 году список именных иероглифов дзинмэё кандзи был существенно пополнен по указу министерства Юстиции.

Особенности письменности

Японская письменность во многих случаях позволяет при передаче информации обойтись без введения новых слов и дополнительных пояснений. К примеру, кандзи ватаси или ватакуси 私 «я» может использоваться мужчинами и женщинами в официальных документах и письмах и не несёт различения по половому признаку. Ватаси записанное хираганой わたし, в основном, используется женщинами в неформальных ситуациях: в дневнике или в письмах к другу. Ватаси редко записывается катаканой ワタシ и почти никогда — ромадзи, за исключением тех случаев, когда весь текст записан ромадзи.

Сочетания кандзи могут также получать произвольные чтения в стилистических целях при помощи фуриганы. К примеру, в рассказе Натсумэ Сосэки «Пятая ночь» автор использует запись 接続って для цунагаттэ — формы герундия «-тэ» глагола цунагару («соединять»), который обычно записывается как 繋がって или つながって.

Знаки препинания и повтора

До Реставрации Мэйдзи в японском языке знаки препинания не использовались. Выразительных средств письменности достаточно для передачи вопросительных или восклицательных интонаций: к примеру, частица ка か, стоящая в конце предложения, делает его вопросительным, а частица ё よ — восклицательным. При передаче разговорной речи, в которой многие управляющие частицы опускаются, знаки препинания встречаются чаще. Сами знаки препинания в японской письменности имеют иную форму и размер, нежели европейские. К примеру, точка (。), запятая (、) и парные кавычки (「」) занимают место целого иероглифа.

Более широкая область применения исторически была у знаков повтора. Чтобы не писать два одинаковых кандзи подряд, можно второй заменить знаком повтора одоридзи 踊り字, имеющим следующий вид: 々. К примеру, слово «люди» (хитобито) чаще записывается как 人々, а не как 人人. До послевоенных реформ письменности применялись и другие знаки повтора: для отдельных знаков каны или целых групп. Иногда эти знаки до сих пор применяются в вертикальном письме.

Другой часто используемый вспомогательный символ — ヶ (уменьшенный знак катаканы кэ). Он произносится как ка, когда используется для показания количества (например, в сочетании 六ヶ月, роккагэцу, «шесть месяцев») или как га в топонимах, например, в названии района Токио Касумигасэки (霞ヶ関). Данный символ является упрощённой записью кандзи 箇.

Библиография

• Кадзуаки Судо. «Японская письменность от истоков до наших дней». — М.: Восток-Запад, 2006. ISBN 5-17-033685-3
• Маевский Е. В. «Графическая стилистка японского языка». — М.: Восток-Запада, 2006. ISBN 5-478-00009-4
• Кун О. Н. «Как пишут в Японии». — М.: Восток-Запада, 2006. ISBN: 5-17-034822-3
• Горегляд В. Н. «Рукописная книга в культуре Японии». М.: Наука, 1988.

Ссылки

mediaknowledge.ru

Японская письменность - это... Что такое Японская письменность?

В современном японском языке используется три основных системы письма: Кандзи — иероглифы китайского происхождения и две слоговые азбуки, созданные в Японии: Хирагана и Катакана.

Часто в японском тексте встречаются латинские буквы, используемые для записи распространённых аббревиатур (например, DVD или NATO) и других целей.

Рассмотрим пример газетного заголовка, использующего в своей записи все виды письма, включая латинские буквы и арабские цифры (заголовок из газеты «Асахи Симбун» от 19 апреля 2004 года). Кандзи выделены красным цветом, хирагана — синим, катакана — зелёным , ромадзи и арабские цифры — чёрным:

Ниже приведены примеры некоторых слов японского языка, записанных разными системами письменности:

Сортировка слов в японском языке основана на порядке следования каны, которая, в отличие от кандзи, выражает не смысловое значение, а звучание. Существует две основных сортировки каны: современная годзю:он (букв. «пятьдесят звуков») и устаревшая: ироха. В словарях иероглифов слова сортируются при помощи системы ключей.

Кандзи

Китайские иероглифы для слова кандзи

Кандзи (漢字, букв. «Буквы (династии) Хань») — китайские иероглифы, используемые в японской письменности в основном для записи имён существительных, основ глаголов и прилагательных, а также японских имён собственных. Первые китайские тексты были завезены в Японию буддийскими монахами из корейского королевства Пэкче в V в. н. э.. Сегодня наряду с исконно китайскими иероглифами используются знаки, изобретённые в самой Японии: т. н. кокудзи.

В зависимости от того, каким путём кандзи попал в японский язык, иероглифы могут использоваться для написания одного или разных слов или, ещё чаще, морфем. С точки зрения читателя это означает, что кандзи имеют одно или несколько чтений. Выбор чтения иероглифа зависит от контекста, сочетания с другими кандзи, местом в предложении и т. д. Некоторые часто используемые кандзи имеют десять или больше различных чтений. Чтения, как правило, подразделяются на онъёми (японская интерпретация китайского произношения иероглифа) и кунъёми (основанное на произношении исконно японских слов). В именах собственных могут встречаться и более редкие чтения.

В современном письменном языке активно используется около 3 тыс. иероглифов. 1 945 кандзи составляют необходимый минимум, преподаваемый в школах.

От кандзи произошли две слоговые азбуки — каны: хирагана и катакана.

Хирагана

Знак хираганы для слога му

Хирагана (яп. 平仮名?) — слоговая азбука, каждый символ которой выражает одну мору. Хираганой можно передать гласные звуки, слоговые сочетания и одну согласную (н ん). Хирагана используется для слов, для записи которых нет кандзи, например, частиц и суффиксов. Она употребляется в словах вместо кандзи в тех случаях, когда предполагается, что читатель не знает каких-то иероглифов, или эти иероглифы незнакомы самому пишущему, а также в неофициальной переписке. Формы глаголов и прилагательных (окуригана) также записываются хираганой. Кроме того, хирагана используется для записи фонетических подсказок для чтения иероглифов — фуриганы.

Хирагана произошла от манъёганы — системы письменности, возникшей в V веке н. э., в которой японские слова записывались схожими по звучанию китайскими иероглифами. Знаки хираганы — это запись манъёганы стилем цаошу китайской каллиграфии, поэтому символы этой азбуки имеют округлые очертания. Раньше в японских текстах могли встречаться разные начертания хираганы для одной и той же моры, производные от иероглифов с одинаковым чтением, но после реформы 1900 года за каждой морой был закреплён один знак, а набор альтернативных начертаний стал называться хэнтайганой, которая ограниченно употребляется и по сей день.

Поначалу хирагана использовалось только женщинами, которым было недоступно хорошее образование. Другое название хираганы — «женское письмо». Гэндзи-моногатари и другие ранние женские романы писались преимущественно или исключительно хираганой. Сегодня тексты, написанные только хираганой, встречаются в книгах для детей дошкольного возраста. Для удобства чтения в таких книгах расставлены пробелы между словами.

Катакана

Катакана (яп. 片仮名?) — вторая слоговая азбука японского языка. Позволяет передеавать звучание тех же мор, что и хирагана. Используется для записи слов, заимствованных из языков, не использующих китайские иероглифы — гайрайго, иностранных имён, а также ономатопеи и научно-технических терминов: названия растений, деталей машин и т. п. Смысловое ударение на слово или участок текста, в которых обычно употребляются кандзи и хирагана, можно создать, если записать его катаканой.

Катакана была создана буддийскими монахами в начале эпохе Хэйан из манъёганы и использовалась в качестве фонетических подсказок (фуриганы) в камбуне. К примеру, буква ка カ происходит от левой части кандзи ка 加 «увеличивать». Отчасти катакана соответствует системе ключей для кандзи с одинаковым произношением. Символы катаканы относительно просты и угловаты, некоторые из них напоминают аналогичные знаки хираганы, однако полностью совпадает только кана «хэ» (へ).

Ромадзи

Клавиатура японского сотового телефона с ромадзи и хираганой.

Ро:мадзи (яп. ローマ字 букв.: «латинские буквы»?) — запись японских слов латиницей. Употребляется в учебниках японского языка для иностранцев, в словарях, на железнодорожных и уличных указателях. Японские названия и имена записываются с помощью ромадзи, чтобы их могли прочесть иностранцы: например, в паспортах или визитных карточках. При помощи ромадзи записываются некоторые аббревиатуры иностранного происхождения, например DVD или NATO. Широкое применение ромадзи имеет в области компьютерной техники: например, на клавиатурах часто применяется метод ввода (

Существует несколько систем латинизации японского языка. Самая первая система латинизации японского основывалась на португальском языке и его алфавите и была разработана примерно в 1548 году японскими католиками. После изгнания христиан из Японии в начале XVII века, ромадзи вышла из употребления, и использовалась лишь время от времени до реставрации Мэйдзи в середине XIX века, когда Япония снова открылась для международных контактов. Все нынешние системы разработаны во второй половине XIX века.

Наиболее распространена система Хэпбёрна, основанная на фонологии английского языка и дающая для англофонов наилучшее представление о том, как слово произносится по-японски. Государственным стандартом в Японии признана другая система — Кунрэй-сики, которая точнее передаёт грамматическую структуру японского языка.

Направление письма

Традиционно в японском языке использовался китайский вертикальный способ письма, татэгаки — символы идут сверху вниз, а столбцы справа налево. Этот способ продолжает широко использоваться в художественной литературе и в газетах. В научно-технической литературе и в компьютерах чаще всего используется европейский способ письма, ёкогаки — символы идут слева направо, а строки сверху вниз. Это связано с тем, что в научных текстах очень часто приходится вставлять слова и фразы на других языках, а также математические и химические формулы. В вертикальном тексте это очень неудобно. Кроме того, до сих пор нет полноценный поддержки вертикального письма в текстовых редакторов вертикальное направление письма поддерживает только Microsoft Word версий 2003 и 2007.

Официально горизонтальное письмо слева направо было принято лишь в 1959 году, до этого многие виды текстов набирались справа налево. Сегодня, хотя и очень редко, можно встретить горизонтальное письмо с направлением письма справа налево на вывесках и в лозунгах — это можно считать подвидом вертикального письма, в котором каждый столбец состоит всего из одного знака.

История письменности

Ранняя письменность

Существующая японская система письменности восходит, примерно, к IV веку н. э., когда из Китая в Японию пришло иероглифическое письмо. Нет явных доказательств того, что до появления китайских иероглифов в Японии существовала своя система письменности. До поражения Японии во Второй мировой войне на государственном уровне навязывалось идея о том, что до китайских иероглифов в Японии существовали несколько систем ранней письменности, называемых дзиндай модзи (или камиё модзи, 神代文字, букв. «письменность эры богов»): некоторые из них по форме напоминали рунический алфавит, некоторые — корейский хангыль. Сегодня общепризнанным считается мнение о том, что все они — мистификации, возникшие на волне национализма в XX веке. С примерами дзиндай модзи можно ознакомиться на этом сайте.

Изначально китайские иероглифы для записи текстов на японском языке не использовались; признаком образованности считалось знание классического китайского языка. Впоследствии появилась система камбун (漢文), которая использовала китайские иероглифы (кандзи) и китайскую грамматику, но уже содержала диакритические знаки, указывающие последовательность иероглифов для чтения на японском языке. Самая ранняя книга об истории Японии, Кодзики (古事記), составленная до 712 года, была написана камбуном. Сегодня изучение камбуна входит в школьный курс японского языка.

Первой письменностью для записи японского языка стала манъёгана (万葉仮名), в которой для записи японских слов использовались кандзи, причём от иероглифов брались не смысловые значения, а их фонетические звучания, производные от китайских чтений. Манъёгана первоначально использовалась для записи поэтических произведений, например сборник поэзии «Манъёсю» (万葉集), составленный до 759 года, от которого происходит название этой системы письменности. От манъёганы произошли фонетические азбуки — хирагана и катакана.

Вместе с внедрением китайской письменности в Японию пришли новые термины и слова, у которых не существовало эквивалентов в японском языке. Эти слова произносились приближённо к их оригинальному китайскому звучанию; сино-японские чтения получили название онъёми (音読み). В то же время, в японском языке уже существовали исконные слова, соответствующие заимствованным иероглифам, причём одно и то же японское слово можно было записать разными кандзи. Чтения, производные от коренных слов японского языка, получили название кунъёми (訓読み). Кандзи может иметь одно или несколько кунъёми или онъёми, а может и не иметь вообще одного из них. Окуригана служит для расшифровки неоднозначности при чтении кандзи, образующих корни глаголов и прилагательных. К примеру, иероглиф 行 читается как и в слове ику (行く) «идти», окона — в слове оконау (行う) «делать», гё: — в составном слове гё:рэцу (行列) «линия», ко: — в слове гинко: (銀行) «банк» и ан — в слове андон (行灯) «фонарь».

В японском языке существует много синонимов, образованных от коренных японских слов и заимствованных — китайских. Процесс адаптации китайского словаря и письменности к японскому языку лингвисты иногда сравнивают с влиянием норманнского завоевания Англии на английский язык. В то же время заимствованные китайские слова часто используются в более формальном и интеллектуальном контексте, подобно тому, как использование латинизмов в европейских языках считается показателем высокого стиля речи.

Реформы письменности

Реставрация Мэйдзи

Реформы эпохи Мэйдзи в XIX веке непосредственно не касались японской письменности, однако начался естественный процесс изменения языка, вызванный реформами образования и, следовательно, повышением уровня грамотности в стране, притоком новых слов и терминов, как заимствованных из европейских языков, так и заново созданных. В результате классическая письменность начала вытесняться новой формой: гэнбунъитти (言文一致), наиболее приближенной к запросам разговорной речи. Сложность существующей системы письменности стала очевидной, и в конце XIX века активно начали выдвигаться предложения о том, чтобы сократить количество кандзи, находящихся в употреблении. Кроме того, под влиянием знакомства с иностранными системами письма, преимущественно европейского происхождения, появились предложения вообще отказаться от иероглифического письма и перевести японский язык на кану или ромадзи, впрочем, они не встретили одобрения. Примерно в это же время в японской письменности начали употребляться европейские знаки пунктуации.

В 1900 году министерством Образования Японии были проведены три реформы, нацеленные на улучшение качества образования:

• Стандартизация азбуки хирагана и исключение из неё нестандартных знаков хэнтайганы (変体仮名).
• Ограничение списка кандзи преподаваемых в школе до 1 200.
• Стандартизация чтения каны и записи сино-японских чтений кандзи в соответствии с современным произношением.

Если первые две из этих реформ были, в основном, положительно восприняты обществом, последняя была встречена в штыки консерваторами и была отменена в 1908 году.

До Второй мировой войны

Частичный провал реформ 1900 года, а также рост национализма в Японии не дали провести какие-либо значительные реформы письменности. До Второй мировой войны не раз предлагалось ограничить употребление кандзи, и некоторые газеты добровольно уменьшили число кандзи на своих полосах, одновременно увеличив применение фуриганы, однако эти инициативы не встретили поддержки правительства.

Послевоенный период

После окончания Второй мировой войны и оккупации Японии американскими войсками были проведены несколько важных реформ, касавшихся японской письменности. Отчасти это было сделано под давлением оккупационных властей, но главной причиной послужило то, что консерваторов, ранее препятствовавших реформам, отстранили от контроля над образовательной системой страны. Среди основных реформ можно назвать следующие:

• Реформа произношения каны, по которой за всеми символами обеих слоговых азбук были закреплены современные чтения, заменив историческое правописание каны (1946 год).
• Обнародование списка тоё кандзи (当用漢字), который ограничил число иероглифов в школьных учебниках, газетах и т. д. до 1 850 (1946 год), а также утвердил упрощённые начертания некоторых кандзи.
• Обнародование списка кандзи, обязательных для школьного образования (1949 год).
• Обнародование дополнительного списка дзиммэё кандзи (人名用漢字), иероглифы из которого, вместе с теми, что были включены в тоё кандзи, можно было использовать для имён (1951 год).

Примерно в это же время от советников оккупационного правительства поступило предложение о полном переводе письменности на ромадзи, однако это предложение не поддержали многие специалисты, и такая радикальная реформа проведена не была. Тем не менее, обязательным стало дублировать ромадзи названия на железнодорожных и уличных указателях.

Помимо этого, традиционное для Японии горизонтальное направление письма справа налево было заменено на более обычное для европейских языков — слева направо. Старое направление письма сохранилось на плакатах, а также для рекламных целей — на правой стороне некоторых транспортных средств (в том числе автомобилей и кораблей), где надпись должна идти от переднего края до заднего.

После снятия оккупации, реформы не были отменены, однако многие ограничения смягчены. Замена в 1981 тоё кандзи на список дзёё кандзи (常用漢字), содержавший уже 1 945 иероглифов, сопровождалась заменой формулировки: теперь не вошедшие в этот список кандзи не запрещалось, а лишь не рекомендовалось использовать. Кроме того, министерство образования перестало активно вмешиваться в реформу письменности, которая тем временем продолжалась. К примеру, в 2004 году список именных иероглифов дзиммэё кандзи был существенно пополнен по указу министерства юстиции.

Особенности письменности

Японская письменность во многих случаях позволяет при передаче информации обойтись без введения новых слов и дополнительных пояснений. К примеру, кандзи ватаси или ватакуси 私 «я» может использоваться мужчинами и женщинами в официальных документах и письмах и не несёт различения по половому признаку. Ватаси записанное хираганой わたし, в основном, используется женщинами в неформальных ситуациях: в дневнике или в письмах к другу. Ватаси редко записывается катаканой ワタシ и почти никогда — ромадзи, за исключением тех случаев, когда весь текст записан ромадзи.

Сочетания кандзи могут также получать произвольные чтения в стилистических целях при помощи фуриганы. К примеру, в рассказе Нацумэ Сосэки «Пятая ночь» автор использует запись 接続って для цунагаттэ — формы герундия «-тэ» глагола цунагару («соединять»), который обычно записывается как 繋がって или つながって.

Знаки препинания и повтора

Многообразие знаков повтора и препинания в классическом японском тексте.

До Реставрации Мэйдзи в японском языке знаки препинания не использовались. Выразительных средств письменности достаточно для передачи вопросительных или восклицательных интонаций: к примеру, частица ка か, стоящая в конце предложения, делает его вопросительным, а частица ё よ — восклицательным. При передаче разговорной речи, в которой многие управляющие частицы опускаются, знаки препинания встречаются чаще. Сами знаки препинания в японской письменности имеют иную форму и размер, нежели европейские. К примеру, точка (。), запятая (、) и парные кавычки (「」) занимают место целого иероглифа.

Более широкая область применения исторически была у знаков повтора. Чтобы не писать два одинаковых кандзи подряд, можно второй заменить знаком повтора одоридзи 踊り字, имеющим следующий вид: 々. К примеру, слово «люди» (хитобито) чаще записывается как 人々, а не как 人人. До послевоенных реформ письменности применялись и другие знаки повтора: для отдельных знаков каны или целых групп. Иногда эти знаки по-прежнему применяются в вертикальном письме.

Другой часто используемый вспомогательный символ — ヶ (уменьшенный знак катаканы кэ). Он произносится как ка, когда используется для показания количества (например, в сочетании 六ヶ月, роккагэцу, «шесть месяцев») или как га в топонимах, например, в названии района Токио Касумигасэки (霞ヶ関). Данный символ является упрощённой записью кандзи 箇.

Библиография

• Кадзуаки Судо. «Японская письменность от истоков до наших дней». — М.: Восток-Запад, 2006. ISBN 5-17-033685-3
• Маевский Е. В. «Графическая стилистка японского языка». — М.: Восток-Запад, 2006. ISBN 5-478-00009-4
• Кун О. Н. «Как пишут в Японии». — М.: Восток-Запад, 2006. ISBN 5-17-034822-3
• Горегляд В. Н. «Рукописная книга в культуре Японии». М.: Наука, 1988.

Ссылки

Wikimedia Foundation. 2010.

dic.academic.ru

Три вида японской письменности - Вселенная путешествий

 Японский язык родной для более чем 125 миллионов японцев. По своему грамматическому строю он агглютинативный, то есть язык в котором главный способ словообразования — агглютинация, то есть обилие различных суффиксов и префиксов, за счёт которым слова меняют форму. Также японский язык выражает грамматические значения синтетически: синтетические языки выражают грамматические значения в пределах самого слова при помощи ударения, внутренней флексии и так далее. Русский язык также относят к синтетическим языкам.

Обычно, преподавая японский язык иностранцам, его именуют «нихонго», то есть буквально «японский язык». В самой же Японии, как часть родной культуры его называют «кокуго» - национальный язык. В историю происхождения японского языка пока вдаваться не буду, это ещё более спорный и сложный вопрос чем его положение в мировой системе языков.

 Я не зря назвал этот пост «Три вида японской письменности», потому что их как раз три. Причём две из них в целом уникальные, и одна, скажем так, совершенно не уникальная =) Начну немного издалека. Часто спорят, в какую сторону пишут японцы. Всё просто: существует традиционный способ, заимствованный у  китайцев — символы пишутся сверху вниз, а столбцы идут справа налево. Данный способ до сих используется в газетах и художественной литературе.

 По другому обстоят дела в научных источниках: там часто приходится использовать западные термины, поэтому символы пишутся привычным для нас способом — слева направо, строками. Вообще официально горизонтальное письмо было принято только в 1959 году, и сейчас используется повсеместно. Бывает иногда и такое, что символы идут горизонтально, но справа налево — редкий случай, использующийся на вывесках и лозунгах, но по сути в данном случае просто каждый столбец состоит из одного знака. Вот и всё, сегодня японцы по большей части пишут как и мы.

 Теперь, собственно, к теме данного поста. Первая часть японской письменности, о которой я расскажу, именуется «кандзи» - это иероглифы, заимствованные из Китая. Данный термин буквально переводится как «буквы Хань», это одна из китайских династий. Пример кандзи – 武士道 (буквально «Путь воина», первые два иероглифа означают «воин», последний - «путь»).

 Предположительно такой вид письменности попал в Японию в 5 веке нашей эры вместе с буддийскими монахами. Каждый иероглиф представляет собой некий смысл или его абстрактное выражение, то есть один символ может быть как целым словом или значением, так и частью слова. Сегодня кандзи используются для записи основ у существительных, прилагательных и глаголов, а их количество уменьшено до двух тысяч. Показать здесь все кандзи будет немного странным поступком, поэтому я показываю только группу иероглифов, для написания которых необходимо 18 движений руки.

 В Древней Японии им было недоступно высшее образование и изучение кандзи для них было закрыто. Параллельно с хираганой возникла и «катакана» - максимально упрощённая манъёгана. В последствие, эти две азбуки и превратились в современные катакану и хирагану, перве виды письменности, изучаемые в начальных классах японских школ. В этих азбуках каждый символ — слог, так как японский язык имеет чёткую слоговую структуру.

 На основе 46 основных символов хираганы и нескольких дополнительных значков можно написать всё что угодно на японском языке. Катакана обычно используется для написания слов иностранного происхождения, терминов, имён и так далее. Хираганой же записываю исконно японские слова. Для примера, возьмём ту же фразу — Путь воина. По-японски читается как «бусидо». На хирагане это выглядит так – ぶしどう. А на катакане – ブシドイ. Ниже две таблицы символов с чтением, сначала хирагана, ниже катакана.

 Вообще данная тема очень обширна, и я многого здесь не написал, но думаю, тему пока закрывать нет смысла.

asialog.livejournal.com

Иероглифическая письменность Древней Японии — реферат

ФЕДЕЛАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ БЮДЖЕТНОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ

«ПОВОЛЖСКОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО УНИВЕРСИТЕТА СЕРВИСА»

Кафедра «Философия и культурология»

РЕФЕРАТ

по дисциплине  «История искусств»

тема: «Иероглифическая письменность Древней Японии»

Выполнил студент группы БДИ - 101:                                Белова. Д. А.                                                  

Проверил к.и.н.    доцент:                                                  Алехина. Н. В.                         

Оценка:

Дата проверки:

Тольятти 2013

Содержание.

Введение.........................................................................................................................

1.Зарождение японской письменности......................................................................2

2. Японская письменность..........................................................................................4

2.1 Направление письма............................................................................................12

2.2. Онные и кунные чтения иероглифов................................................................12

2.3 Грамматика...........................................................................................................13

Заключение....................................................................................................................

Список литературы и источников............................................................................15

Приложение................................................................................................................16

1

Введение.

На японском языке сегодня говорят 119 млн. жителей Японии. Отдельные группы населения, понимающие по-японски, живут в Корее, Гонконге, на Тайване, Гаваях, Гуаме и в некоторых районах Бразилии.

Хотя японский язык построен на той же иероглифической основе, что и китайский общность двух языков ограничивается письменностью. Сам же японский язык, его грамматика и лексика относятся к языкам не аналитического, как китайский, а агглютинативного строя. Да и генетически они различны. Японцы не имели исконно японской письменности и свои древние хроники записывали китайским письмом. Китайские иероглифы не были приспособлены к фонетическому строю японского языка, что внесло большие трудности не только в систему письма и чтения, но и в понимание японского текста. Китайские иероглифы в японском тексте читались на японский лад и нередко обозначали совсем иные реалии, чем в китайском тексте. Это побудило японцев обратиться к слоговой азбуке, две фонетические разновидности которой — хирагана и катакана — объединяются под общим названием кана. С помощью кана японцы начали записывать слова,  для которых не находилось китайских смысловых иероглифов. Кроме того, кана оказалась удобной для обозначения служебных глаголов, окончаний знаменательных глаголов и грамматических частиц. Создалось уникальное сочетание двух систем письма — иероглифической и фонетической.

Если взять наугад какую-нибудь страницу современного японского журнала, то на ней будет в полтора-два раза больше кана, чем иероглифов. Это соотношение изменяется в зависимости от характера текста. Обычно иероглифами в японской литературе записывают слов, обозначающие предметы, действия, состояния, признаки и т. п. Так, если передать на японский язык предложение «человек приехал из города», надо корневые морфемы «человек», «город» и «ех» в слове ехал обозначить иероглифами, а послелог «кара», соответствующий русскому предлогу «из», - значками кана.

Перед второй мировой войной в изместных токийских газетах употреблялось от 7500 до 8000 иероглифов. Первая попытка сократить их количество относится к 1872 г., когда было предложено довести число употребляющихся знаков до 3167. В 1946 г. министерство просвещения рекомендовало сократить этот список иероглифов до 1850. Принята также упрощенная и сокращенная форма написания около 740 иероглифов. Несмотря на эти реформы, в настоящее время число употребляемых иероглифов в японской прессе доходит до 4 — 5 тысяч, а в специальной литературе — до 8 — 10 тысяч. Иероглифы связывают национальную культуру Японии с культурой дальневосточного региона, которая  вся сложилась на основе единства иероглифики, а кана привносит в японскую письменность самобытность,позволяет ощутить именно ее национальную принадлежность. Японская специфическая речь еще ярче оттеняет это ощущение.

Целью данной работы является ознакомление и изучение иероглифической письменностью Древней Японии.

В соответствие с поставленной целью были выведены задачи работы, такие как:

1. Изучить письменность Древней Японии.
2. Проанализировать зарождение японской письменности.
3. Исследовать письменность Древней Японии и освоение китайской науки.
4. Изучить источники литературы о иероглифической письменности Древней Японии.

Зарождение японской письменности.

Иероглифы в качестве средства японской письменности были заимствованы из Китая. Китайский иероглиф - это письменный знак, характеризующийся своей графической формой и ассоциирующийся со словом, для записи которого он и был создан. Китайская письменная традиция восходит к глубокой древности. Легенды утверждают, что предки нынешних китайцев использовали иероглифическое письмо уже в третьем тысячелетии до н.э.

В разных источниках приводятся различные точки зрения по поводу периода возникновения китайской письменности, но во всяком случае считается, что начиная с периода Инь китайская иероглифика предстает как сложившаяся иероглифическая система письма, социальное назначение которой состояло в передаче китайского языка. Итак, первыми письменными знаками, с которыми познакомились древние японцы, были китайские иероглифы. Решающее значение для развития письменности в Японии имело распространение буддизма в стране, которое, как считают, началось с прибытия в 552 г. посольства из Корейского княжества Кудара с богатыми подарками, среди которых были скульптурные изображения будд и рукописные тексты буддийских сочинений 594 г. Восприняв иероглифическое письмо, японцы не могли вначале отделить его от китайского языка. Поэтому первым языком японских рукописей был китайский. Однако очень скоро японцы обнаружили, что это не всегда удобно на практике, потому что их собственный язык в грамматике, лексике, фонетике не имеет с китайским ничего общего.

Со временем назрела необходимость более полного приспособления заимствованной иероглифической системы письма к потребностям японского языка с учетом его грамматического строя. Писцы разных буддийских храмов стали придумывать системы условных значков, при помощи которых китайский текст можно было читать по-японски. По законам каллиграфии каждый иероглиф, написанный уставным письмом, должен помещаться в воображаемый квадрат, стандартный по размерам для данного текста. Этот воображаемый квадрат японские писцы стали делить на части (4, 8,10, иногда более), каждая из которых "отвечала" за определенный грамматический формант. Создатели японской рукописной культуры продолжали совершенствовать системы записи. Начало VIII в. ознаменовалось появлением двух выдающихся памятников, излагающих японскую историю от мифов о сотворении мира и происхождении людей до VII в., - "Записи о делах древности" (Кодзики, 712 г.) и "Анналы Японии". Наиболее сложная система письма использована в первом из этих памятников. Составитель памятника Ясумаро использовал различные способы записи текста при помощи иероглифов. Имена, названия, песни, заклинания - все, что следовало передать в японском звучании, он записал, используя иероглифы фонетически, как слоги японских слов. В других случаях иероглифы выступают как идеограммы, выражающие значение слова.

Новую эру в истории японской письменности связывают с именем Кукая

2

(773-835), основателя буддийской школы Сингон, философа, поэта, художника и талантливого каллиграфа (он известен также под буддийским посмертным именем Коба-Дайси - "Великий наставник - Распространитель Закона"). Именно Кукаю часто приписывают создание одной из систем японского слогового письма - хираганы. В конце VIII - начале IX в. в Японии на иероглифической основе были созданы две системы фонетического письма. Одна исходила из уставного, другая - из скорописного начертания иероглифов. Созданию фонетического письма способствовали два обстоятельства.

Во-первых, каждый китайский иероглиф обозначает слог, в большинстве случаев равный слову, и может быть использован чисто фонетически без его связи со смыслом. Во-вторых, знакомство образованных японцев с санскритом подсказывало им возможность создания фонетического письма.

Идя по этому пути, за скорописной формой группы иероглифов, начертание которых было предельно упрощено, закрепили функцию силлабем. Эту группу знаков назвали хирагана. Она употреблялась как самостоятельно, так и в сочетании с иероглифами - для обозначения отдельных слов, падежных показателей, послелогов, окончаний глаголов и прилагательных. Примерно в то же время вошла в употребление катакана - система слогового письма, знаки которой содержали не более трех черт и были получены в результате упрощения уставной формы иероглифов. Сфера употребления катаканы была та же, что и хираганы. Каждый алфавит состоял из 48 силлабем.

Действительно, к VIII-IX в. японская система письма, возникшая в результате усвоения и адаптации китайской иероглифики, считается сложившейся. Однако, впоследствии японцы познакомились с другими языками и не могли оставить их без внимания и не сделать свою систему письма еще более неповторимой

3

Японская письменность.

В основе иероглифической письменности лежат простейшие изобразительные и указательные знаки. К последним относятся, например те, значения которых "верх" и "низ" условно обозначены вертикалью над и под горизонтальной чертой, что как бы имитирует соответствующий указательный жест. Пиктографический, т.е. чисто изобразительный, знак первоначально представлял собой примитивный рисунок. Например, рот изображался полукругом, выпуклостью вниз, с поперечной линией сверху; таково происхождение иероглифа  "рот". Дуга выпуклостью вверх и точки под ней служили изображением неба и капель; такова первоначальная форма иероглифа  "дождь". С течением времени рисунки схематизировались и, в конце концов, приобрели современный вид, где от первоначальной изобразительности не осталось и следа. Ни один иероглиф не сохранился в той форме, в которой он имел непосредственно понятную пиктографическую выразительность. Значение всех рисуночных знаков, а следовательно и всех простейших лексически значимых элементов иероглифики, сейчас совершенно условно.

В китайской письменности рисуночные знаки, пиктограммы, составляют ничтожное меньшинство. Гораздо значительнее число так называемых идеограмм. Например, иероглиф квадрат первоначально имел вид рисунка человека, стоящего, расставив ноги, к этому изображению добавлена горизонтальная черта внизу; однако этот рисунок представлял собой изображение не человека как такового, а его позы и значил "стоять". В сложной идеограмме условный смысл вытекает из соотношения значений частей. Например, иероглиф домик  в первоначальной форме изображал постройку - святилище или жилище правителя (верхняя часть иероглифа  с чертой под ней - изображение крыши), перед ней коленопреклоненную фигуру человека и слева от нее рот; все это изображало почтительное выслушивание повеление, откуда значение иероглифа "приказание". Как видно из этого примера, значение древней идеограммы, как правило, понятно только в свете тех культурно-исторических условий, в которых она создавалась.

Идеограммы продолжали составляться и из готовых графических элементов, уже утративших изобразительный характер и приобретших чисто условное значение. Таково происхождение большинства иероглифов, смысл которых в их нынешнем виде связан со значением входящих в них элементов. Таков, например, иероглиф , который состоит из элементов "человек" и "копье" и значит теперь "рубить", а первоначально - "ударять копьем (врага)".

Большинство иероглифов не представляет собой ни простых изобразительных знаков, ни идеограмм, а принадлежит к третьему, смешанному типу, так называемым фоноидеограммам. В фоноидеографическом иероглифе слово, им обозначаемое, фонетически тожественно слову, обозначаемому одной его

4

частью, другими словами, чтение знака в целом совпадает с чтением одной его части. Например, иероглиф  "злословить, чернить, порочить" и  , одно из значений которого "дурной, плохой; зло", оба произносятся фэй; знаки  "апельсин",  "устрица" и  "сладкий" все три читаются гань (в китайском языке). Другая часть знака имеет идеографическое значение, а именно, она определяет область понятий, к которой относится конкретное значение данного знака, отчего и называется "детерминатив".

Существовало два способа создания фоноидеографических знаков.

Во-первых, фоноидеографические иероглифы появились в результате обозначения нового производного значения какого-либо слова новым иероглифом, состоящим из первоначального иероглифа и добавленного к нему детерминатива. Звучание обоих знаков в этом случае оставалось одинаковым, так как они имели разные значения одного слова. Например, когда слово фэй  кроме значения "дурной, плохой; зло" приобрело значение "злословить", был создан новый знак  путем прибавления к  детерминатива  "слово". Впоследствии наличие отдельного иероглифа для каждого значения приводило к распаду первоначально единого слова на два отдельных. Развитие каждого из них могло идти различными путями и приводить к значительному ослаблению связи между ними.

Во-вторых, фоноидеографические иероглифы появились в результате обозначения некоторого слова новым иероглифом, состоящим из уже существующего иероглифа с тем же звучанием (т.е. обозначающим омонимичное слово) и добавленного к нему детерминатива. Древний китайский язык был богат омонимами, поскольку число односложных слов в нем преобладало, а количество самих слогов, по условиям его фонетической системы, было ограничено. Таким образом, нетрудно было найти омонимичное слово и путем прибавления детерминатива к обозначающему его иероглифу придать последнему новое значение. Так для обозначения слова гань "устрица" использован в качестве фонетика омонимичный знак гань  , значение которого "сладкий". К нему добавлен детерминатив  , указывающий, что значение этого иероглифа относится к миру насекомых, слизняков, т.е. создан знак .

Было бы довольно просто выучить чтения иероглифов, заучив чтения имеющихся в их составе фонетиков. Однако звучания первоначальных фонетиков претерпели многие изменения: в самом Китае - на протяжении многовекового существования иероглифов, в Японии - при заимствовании иероглифов и превращении китайского слова в он (см. дальше). В результате этого в настоящее время почти ни один графический элемент, служащий фонетиком, не имеет постоянного чтения даже в Китае и тем более в Японии. Так что, к сожалению, из внешнего вида иероглифа нельзя в большинстве случаев ничего узнать о его чтении.

referat911.ru

История японской письменности | Все о японском языке

Поскольку Япония как государство сложилась позднее,чем Китай и находилась в зоне его культурного влияния, не имея своей сложившейся культуры, она перенимала ее из Китая. Точно так же Европа, появившись позднее, чем Древний Египет, Греция и Рим, перенимала все культурные достижения у этих цивилизаций.

Поэтому в основу японской письменности легли иероглифы. Они были заимствованы в 5-6 веках вместе с буддизмом и многим другим через Корейское государство Пэкче из Китая. Однако китайский язык, использовавший  иероглифику, принципиально отличался от японского языка по грамматике и лексически. Поэтому поначалу, японцы писали иероглифами фактически не на японском, а на китайском языке, то есть с соблюдением грамматической структуры, звучания китайского языка. Потом стали писать по-китайски, а читать это… по-японски, то есть с соблюдением порядка слов, как в японском предложении, с употреблением служебных слов, меняя формы слова и читая при этом то слово, которое по смыслу в японском языке соответствует данному иероглифу. То есть, фактически японцы устно переводили текст, написанный на китайском, на японский язык. Это, конечно, было очень неудобно, поэтому появилась система камбун (яп. китайское письмо) — это уже был текст, написанный иероглифами, но с указанием порядка их чтения, соответствующего японскому языку. Для этого применялись специальные поясняющие знаки. Различие китайского и японского языка неизбежно привело к началу процесса приспособления китайской письменности к японскому языку.

В 6-7 веке появилась слоговая азбука манъёгана — (от названия японской стихотворной антологии «Манъёсю» — «Собрание десяти тысяч листьев», которая была написана манъёганой), система письменности, в которой японские слова записывались схожими по звучанию иероглифами.

Так как в китайском языке многие иероглифы звучали одинаково, то и для записи одного и того же слога в японском языке применялось несколько иероглифов. Это осталось до сих пор в японском языке: часто географические названия или имена записываются атэдзи (то есть иероглифами, близкими по звучанию, фактически это и есть манъёгана). Позже из курсивного написания иероглифов манъёганы возникла хирагана, а из частей иероглифов  — катакана. Один и тот же знак катаканы и хираганы мог произойти от одного иероглифа, а мог и от разных, потому что в системе манъёганы для записи одного слога использовалось несколько иероглифов. Это привело также к созданию огромного количества вариантов хираганы.  Но такая ситуация в 1900 году была реформирована, и установлен один вариант хираганы, который и используется ныне.

Азбука пользовалась особой популярностью у женщин, так как считалось, что женщина не может овладеть китайской письменностью.

Но появление алфавитов не привело к исчезновению иероглифов. Да и не могло привести, ведь в японском языке вместе с иероглифами проникло множество отвлеченных понятий, записанных сочетанием иероглифов и связанных с наукой, философией, искусством, которых не было в японском языке в силу того, что японская цивилизация была более молодой, чем китайская. Поскольку  японцы хотели соответствовать культурному уровню Китая, то эти слова и писались, и читались по-китайски, то есть иероглифы сохраняли «родное» китайское чтение, конечно, приспосабливаясь к особенностям японской фонетики. Также иероглифы применялись и для написания японских слов, которые уже были в языке и соответствовали по смыслу этому иероглифу, но читались они уже по-японски. Так возникла ситуация, что у иероглифов в японском языке не одно чтение, а два — производное от китайского, или «китайское» (онное), и производное от японского, или кунное (см. Онные и кунные чтения).

Поскольку в японском языке, в отличие от китайского, слова изменяются, для написания изменяемых окончаний применяется азбука. Японская письменность — это смешение иероглифов с алфавитным письмом, поэтом по-японски она называется «кандзи-кана-мадзири-бун» («письмо-смесь кандзи и азбуки»).

Со времени открытия Японии и реформы Мэйдзи (1868 год) японское письмо стало упрощаться и стандартизироваться. Так, в нем впервые появились знаки пунктуации по западному образцу, была отменена хэнтайгана (те самые многочисленные альтернативные варианты хираганы), сокращено число иероглифов и составлен нормативный список из наиболее употребимых иероглифов, который стал образовательным стандартом в Японии. Ранее этот список, называемый дзёё-кандзи, состоял из 1945 иероглифов, но в 2010 году  произошло его расширение и изменение (добавлено 196 иероглифов, удалено 5) — он состоит теперь из 2136 иероглифов.

Новый этап в японской истории повлек за собой и новый этап в развитии языка. В японский язык хлынули заимствования из языков наиболее развитых европейских стран — английского, французского, немецкого и т. д. Все они стали записываться катаканой (см. гайрайго).

krakozyabr.ru

Возникновение системы письма в Японии » Айкидо и Путь самурая; Японский язык

• Во-первых, каждый китайский иероглиф обозначает слог, в большинстве случаев равный слову, и может быть использован чисто фонетически без его связи со смыслом.
• Во-вторых, знакомство образованных японцев с санскритом подсказывало им возможность создания фонетического письма.

Внимание! У вас нет прав для просмотра скрытого текста.

www.aikidoka.ru

Письменность, наука. Япония в III-VII вв. Этнос, общество, культура и окружающий мир

Письменность, наука

Традиция связывает проникновение письменности с личностями Атики и знаменитого корейца Вани — «отца японской цивилизации». Согласно тексту «Нихонги» (X, 10–11), на 15-м году правления Одзина в Японию прибыл Атики (кор. А Чжи Ки) — сын правителя Пэкче. Впрочем, по предположению некоторых ученых, здесь и далее речь идет о событиях, совершившихся позже на целых два полных 60-годичных цикла, т. е. на 120 лет (не в 284, а в 404 г.). «Нихонги» повествуют о том, что, когда хозяин узнал, что его гость может читать китайских классиков, Атики стал учителем. Японский правитель поинтересовался, есть ли в Пэкче человек более ученый, чем Атики. И услышал в ответ новое имя — Вани (кор. Ван Ин). Атики стал в Японии родоначальником корпорации Атики-но фумибито (писцов-переводчиков Атики), а в Пэкче поехал посол с приглашением к Вани. В следующем году Вани прибыл в Ямато, стал учителем престолонаследника, «изучал с ним разные книги. И не было ни одной, которой бы он не знал» [Nihongi, X, 11]. Вани стал родоначальником корпорации Фуми-но обито (заведующих письменными делами). В 41-м году правления Нинтоку (353?) в Пэкче якобы был послан Ки-но Цуно-но- сукунэ с заданием описать провинции и уезды страны и их доходы. В 4-м году правления Ритю (403?) впервые, как утверждается, в провинции были посланы переписчики, а через два года — создано казнохранилище, а в нем налажен учет прихода и расхода [Вацудзи, 1957].

Эта традиционная версия малодостоверна. Первый симптом распространения письменности — тронное послание правителя Юряку императору Шун-ди в 478 г., упомянутое в «Сун шу». Един-ственная известная надпись, возможно IV в., — иноземная: это надпись на так называемом «мече с семью ветвями»- Надпись обычно датируется 369 г., но может датироваться 480-м или даже каким- нибудь другим. Ее содержание тоже возбуждает бурные споры: пожалован ли меч пэкчийским королем японскому как вассалу или преподнесен царю Ямато как сюзерену? (ср. [Джарылгасинова, 1979, с. 39–40]).

Ввод в обиход китайской письменности имел революционное значение. Письменность открывала путь к непосредственному овладению накопленных и систематизированных духовных богатств, а это значительно превышало любые возможности личного обмена опытом. Она давала возможность зафиксировать достижения и пе-редать их последующим поколениям. Но освоение письменности оказалось нелегким делом. В 572 г. японский правитель получил послание от когурёского, но «в то время все писаря в течение трех дней оказались не в состоянии прочесть его. Только один О Тин Ни — родоначальник фамилии Фуна-но фубито — смог прочесть его и объяснить содержание повелителю». Искусный переводчик получил место в окружении правителя, а писарям «востока и запада» (т. е. провинций Ямато и Кавати). было сделано внушение. Неудачу переводчиков летопись объясняет тем, что само послание было написано на вороньих перьях, а письмена были черными, как перья, поэтому их никто не мог прочесть. О Тин Ни опустил перья в воду из-под вареного риса и сделал с них отпечатки на шелке [Nihongi, XX, 2].

Судя по «Нихонги», китайская письменность расширяла свои позиции в Японии. Сётоку-тайси и Сога Умако в 604 г. выработали так называемые «Законоположения из 17 статей», в которых на базе буддизма и конфуцианства выдвигались максимы государственной, общественной, семейной и религиозной жизни. Сётоку-тайси, как считают, составил в 612 г. «Записки об императорах» («Тэйки»), а в 620 г. — древнюю историю страны («Кудзики»), Поскольку эти памятники либо не сохранились, либо не аутентичны, самым ранним свидетельством использования китайской письменности в Ямато служит надпись на основании башни храма Гангодзи (588 г.), в которой иероглифы использованы как силлабемы для транскрибирования имени Сётоку-тайси [Пинус, 1972, с. 37].

Формирование государственного аппарата потребовало расширения делопроизводства, а последнее, в свою очередь, способствовало повышению значения письменности и грамотных людей. В 647 г. писаря привлечены на государственную службу, что свидетельствует об определенном развитии письменного делопроизводства. В 662 г. открыты школы. В 682 г. создана комиссия по подготовке истории императоров и древности. Предполагают, что собранные материалы вошли в «Кодзики», составленные в 712 г. И это, в сущности, первая достоверная дата реально существующего большого памятника письменности, созданного на японской почве.

Обратимся теперь к рассмотрению положения в отдельных отраслях науки Японии в III–VII вв.

Известно, что математические представления являются древнейшим видом абстрагированных точных знаний. Без них невозможны любые другие науки, содержащие сколько-нибудь значительную долю отношений точности: астрономия и металлургия, хронология и инженерное дело и пр. Математические знания, несомненно, существовали в глубокой древности: без них невозможно было производить подсчеты охотничьей добычи и урожая, изготовить правильно отшлифованный топор, тем более построить храм, соорудить погребальную камеру в кургане, рассчитать смену дня и ночи, сезонов и т. п. По мере усложнения производственной деятельности населения развивалась и математика, которая стала использоваться при обмере полей, вычислении объема сыпучих тел, строительных расчетах, для календарного счета [Smith, Mikami, 1914].

В глубокой древности в Японии сложилась десятичная система счета и появились названия цифр от одного до десяти, сейчас имеющие ограниченное употребление (хито, фута, ми, ё, и, му, нана, я, коко, то), далее счет мыслился как 10 X 10 и т. д., причем для чисел 100 (момо), 1000 (ти), 10 000 (ёродзу) имелись особые термины. Для более крупных величин основой служило понятие 10 000. Древнейшие меры длины и веса были весьма примитивны. До нас дошли такие названия, как «цука» — ширина ладони, «ата»— расстояние от большого до среднего пальца в их раздвинутом положении. Существовало не менее трех мер площадей и одной весовой меры, употреблялись также весы-балансир. Судя по спискам царских сокровищ в Сёсоине, к началу V в. освоены четыре арифметических действия. Число «три» считалось священным, как и «восьмерка». Последняя означала «множество». Это видно из выражения «восемь миллионов богов неба и земли». Существовало выражение «ман-ман», т. е. 10 000 Х 10 000, или сто миллионов [Tuge, 1961, с. 11–13].

В «Манъёсю» встречаются выражения 9X9 для 81 и 3X5 для 15, давно употреблявшиеся в Японии.

Где-то на рубеже VI–VII вв. эта доморощенная, островная математика испытала китайское влияние. Очень скоро, ознакомившись с китайской иероглификой, японцы переняли китайские цифры и укрепили на новой основе десятичную систему счета. В быту для расчетов пользовались особыми бирками. Были известны циркуль и угломер. Но главным, конечно, были не эти частные новшества, а проникновение сложившейся математической литературы, несшей в себе совершенно оригинальную систему математического мышления [Kobori, 1973].

Для определения направления «юг — север» при строительстве В качестве ориентира использовалась Полярная звезда или тень от солнечного шеста (гномона). При разбивке строительного комплекса городского типа на участки и районы действовало так называемое правило «дзёбо». Территория под застройку разбивалась на квадраты, которые назывались «дзё», когда их рассматривали в северо-южном направлении, и «бо», когда их считали с запада[на восток. Квадраты были стандартные — по 36 бу (= 1 га) — и делились на 36 более мелких квадратов — «цубо» [Kidder, 1972, с. 42—[43]. Китайская система мер и весов проникла на острова в 629–641 гг., но, когда провозгласили надельную систему (в 646 г.), для измерения полей специально применили китайский эталон — фут государства Чжоу.

При раскладке налогов широко применялись четыре арифметических действия, пропорции, дроби. Разумеется, не только землемерная работа и фискальное дело нуждались в математиках: с 647 г. их усердно стали привлекать на государственную службу в любом качестве и на любом профессиональном уровне. В 662–671 гг. открыта школа для подготовки математиков с первоначальным контингентом учащихся 20 человек.

С появлением земледелия связано углубление астрономических знаний. Посев и жатва, прополка и поливка немыслимы без конкретных представлений о месяце, сезоне, годе. Ранее земледелие, целиком зависело как от общей климатической среды, так и от отдельных ее проявлений. Поэтому население Японии не только сообразовало выбор злаков для посева с климатом островов, что, конечно, происходило чисто эмпирически, но и разработало примитивную метеорологию. Оно наблюдало за различными явлениями природы: ветром, дождем, снегом, туманом, наводнением — и стремилось предугадать их появление и силу воздействия [Ёсида, 1955, с. 49–50].

Многие наблюдения могли быть применены с пользой только в том случае, если они были связаны с системой исчисления времени. И хотя китайские летописи утверждают, что японцы во II в. не различали четырех сезонов, зная лишь время посева и жатвы, но — какой-то астрономический календарь, безусловно, существовал в стране еще до VI в. По некоторым данным, в древней Японии был «календарь трех небес» (сантэнрэки). В основу исчисления были положены день, месяц, год. Последний включал в себя четыре земледельческих сезона: весну, лето, осень, зиму. По преданию, год начинался с месяца вступления мифического императора Дзимму на престол, т. е. с весны 660 г. до н. э., что совпадало с временем посева, и делился на месяцы и дни. Очевидно, он относился к категории лунных календарей, дающих, как известно, наибольшие расхождения между календарным и истинным временем. Если мы вспомним, что в правление Дзингу и Одзина (III в. по традиционной хронологии) разрыв между корейскими и японскими летописями составил, как полагают, 120 лет, а при Анко и Юряку (454–479) какого-либо разрыва между китайскими и японскими летописями уже не существовало, то из этого можно сделать два вывода. Во-первых, до конца III в. в Японии календарь имел ограниченное распространение, если уже в VIII в. оказалось возможным «свободно утратить» два 60-годичных цикла и…«восполнить» их, а во-вторых, где-то в середине V в. введен более точный календарь.

Однако японские письменные источники отодвигают последнее событие почти на век позже. Причем материковые представления о времени, похоже, достигли японцев через Корею. Согласно источникам, в 552 г. корейцы познакомили японцев с буддийскими календарями. В 602 г. корейский монах ввез в страну лунно-солнечный календарь, составленный в Китае в 443 г., книгу по астрономии и магии. Это событие оценили по достоинству: были выделены три японца (история сохранила их имена), которые при помощи монаха успешно освоили эти книги. Видимо, это дало основание считать, что уже через год, в 604 г., в Японии впервые вошел в действие иноземный календарь, составленный в государстве Сун, а местное летосчисление стало выходить из употребления. В действительности дело с календарем не обстояло так просто, но китайская система летосчисления в Японии уже стала известна. Можно отметить интересную подробность. Упомянутый календарь составлен в Китае в 443 г., а буквально через несколько лет исчез хронологический разрыв между китайскими и японскими летописными сведениями. Можно допустить, что этот календарь в действительности проник на Японские острова еще до начале VII в. Есть и материальное свидетельство более раннего знакомства японцев с календарем. Существует зеркало, как утверждают, отлитое в начале VI в.; дата на его оборотной стороне обозначена циклическими знаками, принятыми дальневосточными календарями [Iba, 1934/1937].

Результаты не заставили себя ждать: именно к VII в. относят летописи первые фиксируемые наблюдения. В 628 г. впервые наблюдалось солнечное затмение, в 634 г. — комета (она была замечена на юге, сделала круг и в следующем году появилась уже на востоке), в 637 г. — болид («огненный шар»), в 640 г. — затмение «звезды» (Венеры?) Луной, в 643 г. — лунное затмение.

Существенные новшества замечаются в летосчислении. C645i. стал применяться счет по годам правления. По китайским астрономическим книгам японцы сами установили систему часов: сутки были разделены на 12 часов и отсчет часов велся с полуночи. Часы получили название знаков дальневосточного зодиака (крыса, тигр, дракон, лошадь, обезьяна, собака, бык, заяц, змея, овца, петух, кабан). Мы узнаем из литературы о появлении в стране в 665 г. календаря ринтокурэки (кит. линьдэли), в 673 г. — гихорэки (кит. ифэнли), в 690 г. — гэнкарэки (кит. юаньцзяли) и, наконец, в 697 г. — исправленного варианта гихорэки. Как видим, введение календаря оказалось делом непростым как из-за новизны чужеземных календарей, так и из-за их несовершенства.

После введения лунно-солнечного календаря, в 602 г., построена в стране астрономическая вышка, и при ней создан штат астрономов-наблюдателей. Астрономическая служба продолжала расширяться; в 662 г. строят наблюдательные вышки, в 671 г. учреждена государственная служба времени, в 675 г. в столице Асука построена первая настоящая обсерватория. Солнечные и лунные затмения уже стали для астрономов обыденным явлением; летопись фиксирует их лишь от случая к случаю. Но другие небесные явления наблюдались и тщательно фиксировались: в 654 г. — большие метеоры, в 681 г. — затмение Марса Луной. В 692 г. «ночью Марс и Юпитер то сближались, то отдалялись четыре раза в пределах шага, то сияя, то исчезая» [Nihongi, XXX, 28].

Однако в астрономической службе и в наблюдениях на первом месте оказались астрологические интересы — гадание по правилам натурфилософии инь-ян (яп. ин-ё) и лишь на втором — наблюдения за небесными явлениями и служба времени. Впрочем, и раньше японцы не только различали стороны горизонта, но и, очевидно, усвоили геомантическое их значение на материке. Японские курганы V–VI вв. построены фасадом на юг, так как китайская геомантия учила, что император должен смотреть на юг. Храмы VII–VIII вв. в Японии тоже построены по оси на юг— север [Tuge, 1961, с. 10–11].

Естествознание в древности не получило того значения, какое приобрели математические науки, так как его теоретическая сторона значительно более опосредованно влияла на прикладные сферы этой большой группы наук. Зато последние стали привлекать внимание очень рано, но исключительно в эмпирическом плане. Единственным исключением являются медицина и фармакопея [Тасэ, 1942].

В области воззрений на причины появления недугов и их врачевания существовали две точки зрения. Происхождение внутренних болезней оставалось малопонятным и обычно приписывалось действию «злого духа». Поэтому лечение таких болезней часто сводилось к изгнанию этого «злого духа» путем магических обрядов, молений, жертвоприношений. Непосредственные причины травм, нанесенных оружием врага, зубами и когтями хищника, действием неживой природы, были очевидны, хотя сложный механизм самих повреждений, конечно, оставался непонятым. Само повреждение было доступно непосредственному наблюдению, это делало лечение более эффективным.

Лечение в собственном смысле слова было как наружное, так и внутреннее. К первому относились прикладывание пыльцы цветущего бамбука — от ран и обмазывание кашицей из воды и пережженных моллюсков — от ожогов. В качестве внутренних лекарств использовались травы, коренья деревьев и кора, внутренности животных, части насекомых. Особым успехом пользовались растительные лекарства, среди которых современные врачи определили женьшень, аконит, кору магнолии, лакрицу, перец, кротоновое дерево. Купание и ванны, по-видимому, тоже применялись при лечении, и в частности горячие природные источники. Пожалуй, первое указание на использование горячих источников для лечения относится к правлению Суйдзэя (к 581 г. до н. э. по традиционной хронологии). Интересно, что именно этот способ лечения наиболее любим по сю пору японцами. Происхождение прыжиганий и иглоукалываний иногда возводят к рубежу нашей ары. Но еще под 645 г. рассказывается легенда о волшебном происхождении иглоукалывания, «излечивающего все болезни» [Fujikawa, 1926]. И тем не менее десяток датированных сведений о медицинских и лекарственных достижениях легендарной поры японской истории до V в. носят явно случайный характер: кроме только что упоминавшихся горячих источников к 1-му году правления Кайка (157 г. до н. э.?) относят появление первых зачатков знаний патологии и физиологии, к 12-му году правления того же Кайка (146 г. до и. э.?) — широкое применение растительных лекарств, к 69 году правления Судзина (29 г. до н. э.?) — проникновение элементов корейской медицины, к 50-му году правления Дзингу (250 г.?) — сбор лекарственного сырья по стране. Сами по себе эти сведения не могут считаться заведомо невозможными, но их временная отнесенность неприемлема, а полная нераскрыность их содержания сужает само значение этих фактов.

Первые познания в ботанике возникли в ходе определения лекарственных, съедобных, красящих свойств растений. Эти сведения человек получил, как только стал употреблять в пищу ягоды, орехи, коренья и т. п., т. е. на заре своего существования. В 16-м году правления Одзина (285 г.?) из Пэкче, как утверждают «Нихонги», прибыл Вани с китайскими книгами. Среди них были книги по фармакопее и фармакологии. В «Кодзики» названия некоторых растений транскрибированы по-японски китайскими иероглифами. Это первая попытка сравнительного изучения растений [Shirai, 1926].

Формирование медицины как науки тесно связано с корейской медицинской школой, которая в течение V–VII вв. имела в Японии несомненный приоритет перед китайским направлением. В источниках сообщается о прибытии врачей из китайского государства Цзинь и из Кореи, о широком употреблении лекарств, о сборе целебных трав. В 1-й год правления Ингё (412 г.?) из Кореи приезжают два врача: один — представитель китайской, другой — корейской медицины. Врачи приехали с лечебниками и травниками, поэтому этот год в истории японского лекарствоведения считается датой зарождения на островах науки хондзо (кит. бэньцао). «Хондзо» в переводе означает «деревья и травы» и является названием китайских сочинений, посвященных главным образом изучению царства растительности. Поэтому наука хондзо часто понимается как ботаника. Но в целом ее значение шире — она охватывает более широкий круг естественных наук: ботанику, зоологию, минералогию и др., но с позиций лекарствоведения. Практический уклон раннего естествознания при ограниченности его возможностей привел к тому, что изучению растительности отводилось первое место. Литература такого рода носила в Европе наименование «врачебного вещесловия» (Materia — medica) [Bretschneider, 1882]. Врачи вызывались и специально. Когда Ингё заболел, он послал за врачом в корейское государство Силла. В 3-й год правления Ингё (414 г.?) корейский врач Ким Бу прибыл в Японию и удачно лечил больного. В 458 г. когурёский врач Ток Нэ поселился в Нанива. Его ученики и потомки еще долго практиковали в этих местах. Около 454 г. японцы относили к эпидемическим заболеваниям («мор») тиф, малярию, дизентерию, проказу.

В VI в. резко усиливается проникновение в страну медицинской литературы, корейских врачей и лекарств. В 544 г. устанавливается должность сборщика целебных трав. В 552 г. из Пэкче приехал врач и два аптекаря с лекарствами. В следующем году из Пэкче снова прибыл фармацевт. Врач из царства У в 562 г. через Когурё добрался до Японии, привезя с собой 164 тома книг по медицине, хирургии, лекарственным травам, иглоукалыванию, прижиганиям. Последние оказали японцам большую помощь при освоении китайской фармакопеи. В 593 г. при храме Ситэнъодзи в Нанива устраивается лечебница. Буддийские монахи, начавшие проникать в страну в это время, также обладали медицинскими познаниями, которые передавали японцам. К этому времени влияние корейской медицины в Японии достигло вершины. Корейцы же ознакомили страну с успехами в медицине Китая и Индии.

Непосредственное знакомство с китайской фармакопеей относится к 593 г., а с медициной — к 608 г., когда японские ученые были посланы в Китай для усвоения медицинских знаний (в 623 г. они вернулись с книгами и лекарствами). Около 611 г. вошел в обычай полуритуальный сбор лекарственных трав, который производила обычно императрица (а в 668 г. император), непременно в праздник — в 1-й день 1-й луны. Китайского же происхождения и присылка из провинций волшебной травы «долгой жизни» (644, 679 гг.). Несмотря на усиливающуюся тягу к китайской медицине, в 642 г. японский врач поехал совершенствоваться в иглоукалывании в Силлу.

Ко второй половине VII в. относится несколько небезынтересных медицинских записей в «Нихонги». В 655 г. в стране прошла эпидемия оспы (хроника упоминает рябины от оспы), во время болезни Тэнти (661–671) вокруг его ложа собралось 126 врачей (!), в 675 г. во вновь открытом училище создан аптечный отдел. В 676 г. преподаватели учения инь-ян и иноземных лекарств в училище и в школах читали лекции по фармацевтике. В 686 г. личный врач императора, выходец из Пэкче по имени Ок Ин, получил титул «короля врачей».

Японские историки медицины признают существование на рубеже VII в. трех направлений: китайского, буддийского (корейского) и японского. Первое признавало две основные причины заболевания: внешнюю и внутреннюю. К внешней относились действия ветра, холода, жары, сырости, к внутренней — переутомление, радость и гнев, горе, дисгармония между инь и ян. Второе объясняло все болезни дисгармонией между четырьмя основами Вселенной: землей, водой, огнем и ветром. Третье не имело разработанной системы взглядов.

Следующая глава >

history.wikireading.ru

• 
  Древнейшие скульптуры посвященные женщине
• 
  Парк древних обитателей земли
• 
  Реферат право древнего китая
• 
  Мотыга древнего человека фото
• 
  Инженерные сооружения древнего мира
• 
  Право древнего китая реферат
• 
  Древней руси монеты каталог
• 
  Эфоры в древней греции
• 
  Скайрим броня древних богов
• 
  Бухучет в древнем китае
• 
  Буреть стоянка древнего человека