16 Сен 13 ПЕСНИ ДРЕВНЕЙ РУСИ. О древней руси цитаты
Русская история в афоризмах | Цитаты про русскую историю
Перед вами - цитаты, афоризмы и остроумные высказывания про русскую историю. Это достаточно интересная и неординарная подборка самых настоящих «жемчужин мудрости» на данную тему. Здесь собраны занимательные остроты и изречения, умные мысли философов и меткие фразы мастеров разговорного жанра, гениальные слова великих мыслителей и оригинальные статусы из соцсетей, а так же многое другое...
Археологи выкапывают из земли историю, которую закопали политики.Габриэль Лауб.
Бог не может изменить прошлое, но историки могут. И, должно быть, как раз потому, что иногда они оказывают эту услугу, Бог терпит их существование.Сэмюэл Батлер.
Будем снисходительны к великим деяниям: они так редко бывают преднамеренными.Андре Берте.
Будущее археологии лежит в руинах.Эрих фон Деникен.
В России две беды - дураки и дороги.
В России историю следует издавать в виде блокнота, в котором легко изъять любую страницу и заменить её новой.Гаррисон Солсбери.
В России нет дорог - только направления.Приписывается Наполеону I, а также Уинстону Черчиллю.
В России суровость законов умеряется их неисполнением.
В России центр на периферии.Василий Ключевский.
Ввиду отсутствия всего остального иностранцы обычно говорят, что у нас им больше всего понравились люди.Никита Богословский.
Во время гражданской войны история сводится к нулю, а география - к подворотне.Дон-Аминадо.
Все в руках Господа, и только История ускользнула из-под Его контроля.Збигнев Ежина.
Все исторические законы имеют свой срок давности.Мария Эбнер-Эшенбах.
Всемирная история - это всемирный суд.Фридрих Шлегель.
Всемирная история есть история побед людей над людьми.Стефан Жеромский.
Всемирная история есть сумма всего того, чего можно было бы избежать.Бертран Рассел.
Вся Россия - пьющий Гамлет.Фазиль Искандер.
Даже боги не могут изменить прошлое.Агафон.
Даже часы истории имеют своих часовщиков.Богуслав Войнар.
Едва ли не на одном русском языке воля - означает и силу преодоления, и символ отсутствия преград.Григорий Ландау.
Земля наша велика и обильна, но порядка в ней нет.Послы славянских племен - варягам в 862 г.
Из борцов за свободу русского народа дольше всех сидел Илья Муромец.Александр Ботвинников.
Илиада, Платон, Марафонская битва, Моисей, Венера Медицейская, Страсбургский собор, французская революция, Гегель, пароходы и т.д. - все это отдельные удачные мысли в творческом сне Бога. Но настанет час, и Бог проснется, протрет заспанные глаза, усмехнется - и наш мир растает без следа, да он, пожалуй, и не существовал вовсе.Генрих Гейне.
Историк - это вспять обращенный пророк.Фридрих Шлегель.
Историк - это нередко журналист, обращенный вспять.Карл Краус.
История - как мясной паштет: лучше не вглядываться, как его приготовляют.Олдос Хаксли.
История - наука будущего.Константин Кушнер.
История - продукт выделений желез миллиона историков.Джон Стейнбек.
История - слишком серьёзное дело, чтобы доверять её историкам.Йан Маклеод.
История - это наука о том, чего уже нет и не будет.Поль Валери.
История - это союз между умершими, живыми и ещё не родившимися.Эдмунд Берк.
История вынуждена повторяться, потому что никто её не слушает.Лоренс Питер.
История начинается тогда, когда уже ничего невозможно проверить.Вячеслав Верховский.
История не повторяется - просто историки повторяют друг друга.Клемент Ф. Роджерс.
История не повторяется; а если повторяется, то это уже социология.
История повторяется.Перефразированный Фукидид.
История повторяется дважды - сначала в виде трагедии, потом в виде фарса.Перефразированный Карл Маркс.
История повторяется, потому что не хватает историков с фантазией.Станислав Ежи Лец.
История почти всегда приписывает отдельным личностям, а также правительствам больше комбинаций, чем у них на самом деле было.Жермена де Сталь.
История России - это борьба невежества с несправедливостью.Михаил Жванецкий.
История русской революции - это сказание о граде Китеже, переделанное в рассказ об острове Сахалине.Дон-Аминадо.
История учит, используя запрещенные педагогические приемы.Веслав Брудзиньский.
История, собственно, не существует, существуют лишь биографии.Ралф Эмерсон.
Кроме дураков и дорог, в России есть ещё одна беда: дураки, указывающие, какой дорогой идти.Борис Крутиер.
Кто же виноват, что кроме Истории мы ничего не умеем делать.Борис Крутиер.
Можно благоговеть перед людьми, веровавшими в Россию, но не перед предметом их верования.Василий Ключевский.
Мы многого не сделали, но все, чего мы не сделали - к лучшему.Михаил Генин.
Мы у матушки России детки, она наша матка - её и сосем.В. Даль. «Пословицы русского народа.»
Надо сознаться, что должность русского бога не синекура.Фёдор Тютчев (во время Крымской войны, по поводу упований на «русского бога»).
Надобно найти смысл и в бессмыслице: в этом неприятная обязанность историка, в умном деле найти смысл сумеет всякий философ.Василий Ключевский.
Наш народ миролюбив и незлобив. Восемьсот лет провел в походах и боях.Геннадий Зюганов.
Наша история идёт по нашему календарю: в каждый век отстаем от мира на сутки.Василий Ключевский.
Наша страна богатая, но временно бедная.Леонид Крайнов-Рытов.
Нет ничего бесцельнее, как судить или лечить трупы: их велено только закапывать.Василий Ключевский.
Никто не умеет жить так, как не умеем мы!Борис Крутиер.
Отличительное свойство русского ума состоит в отсутствии понятия о границах. Можно подумать, что все необъятное пространство нашего отечества отпечаталось у нас в мозгу.Борис Чичерин.
Отрицание России во имя человечества есть ограбление человечества.Николай Бердяев.
Первое, что необходимо историку, - это крепкая задница.Людвик Базылев, историк.
После очищения истории ото лжи не обязательно остается правда, иногда - совсем ничего.Станислав Ежи Лец.
Потемкинские деревни стали городами.Аркадий Давидович.
Прошедшее России было удивительно, её настоящее более чем великолепно, что же касается её будущего, то оно выше всего, что может нарисовать себе самое смелое воображение.Александр Бенкендорф, шеф Корпуса жандармов.
Разница между духовенством и другими русскими сословиями: здесь много пьяниц, там мало трезвых.Василий Ключевский.
Раньше мы заблуждались, что идем правильным путем, теперь - что особенным.Борис Крутиер.
Россия - страна с непредсказуемым прошлым.
Россия - страна фасадов.Астольф де Кюстин.
Россия - это историческая родина инородцев.Акрам Муртазаев.
Россия без каждого из нас обойтись может, но никто из нас без неё не может обойтись. Горе тому, кто это думает, вдвойне горе тому, кто действительно без неё обходится.Иван Тургенев.
Россия не может идти чужим путем. Она и своим-то идти не может.Константин Мелихан.
Россия производит впечатление великой державы. Но больше она ничего не производит.Акрам Муртазаев.
Россия: сотни миль полей и по вечерам балет.Алан Хакни.
Русская история до Петра Великого сплошная панихида, а после Петра Великого - одно уголовное дело.Фёдор Тютчев.
Русские долго запрягают, но быстро едут.Отто фон Бисмарк.
Русские долго запрягают, но потом никуда не едут. Просто запрягают и распрягают, запрягают и распрягают. Это и есть наш особый путь.Григорий Горин.
Русский народ изгнал Наполеона, потому что француз не может быть русским царем. Русским царем может быть только немец.Приписывается Юрию Лотману.
Русское правительство, как обратное провидение, устроивает к лучшему не будущее, а прошлое.Александр Герцен.
Самое оживленное движение часто наблюдается в тупиках истории.Арнолд Тойнби.
Талант историка состоит в том, чтобы создать верное целое из частей, которые верны лишь наполовину.Эрнест Ренан.
Вам могут понравиться
Вас может заинтересовать
parfumclub.org
1. О язычестве Руси. Единородное Слово. Опыт постижения древнейшей русской веры и истории на основе языка
1. О язычестве Руси
«…Желающий найти истинную Церковь Христову может сделать это с помощью исторического исследования», – писал митрополит Иоанн /1/. Но сколь нелегко последовать этому совету после многовековых наслоений искренних заблуждений и злонамеренной лжи!
Разительно далеки даже нынешнее официальное православие и старообрядчество, между которыми лежит и всего-то три столетия. Преобладающее большинство русских, включая духовенство, знает о старинной вере предков, предшествовавшей никонианству, меньше, чем о язычестве древних греков.
Еще скуднее осведомленность о славянском язычестве, в особенности о «язычестве русском», вызывающем неугасимый научный интерес. Факт его существования воспринимается как аксиома, однако что оно представляло из себя в действительности и существовало ли вообще когда-либо? Было ли это «классическое» язычество или некая другая, не известная нам вера? Что такое русское двоеверие, столь глубоко (до наших дней) укоренившееся в русском сознании и тесно переплетающее христианские и языческие будто бы обряды?
Мы вправе задаться этими вопросами прежде всего потому, что никакой ясности в науке по поводу русского язычества не существует. И хотя источники сведений о славяно-русском язычестве «довольно разнообразны, но среди них нет ни одного прямого, достаточно полного и, главное, “внутреннего”, представляющего саму языческую традицию источника, который можно было бы признать вполне надежным и адекватным передаваемому содержанию. Информация о богах заведомо неполна, обычно дается в освещении “внешнего” наблюдателя с неизбежными ошибками, искажениями, вне соответствующего контекста» /2/.
Основными материалами по этому вопросу являются труд Прокопия Кесарийского «О войне с готами» (VI в.), средневековые летописи, хроники и анналы – «Повесть временных лет», сочинения Титмара Мерзебургского, Адама Бременского, Гельмгольда, епископа Бамбергского Отто, Саксона Грамматика (все – XI–XIII вв.). Ко вторичным источникам относят еще более поздние тексты, авторы которых опирались на свидетельства предшественников, восполняя недостающее собственным воображением.
Красноречив отрывок одного такого арабского рассказа, принадлежащего Ибн-Дасте (V в.), об увиденном им русском обряде: «Все они (славяне) идолопоклонники. Более всего сеют они просо. Во время жатвы берут они просяные зерна в ковше, поднимают их к небу и говорят: “Господи, ты, который снабжаешь нас пищей (до сих пор), снабди и теперь нас ею в изобилии”» /3/.
А вот и самое раннее и многоизвестное свидетельство о вере славян – византийского историка Прокопия: «Они признают единого бога, громовержца, единым владыкою вселенной и приносят ему в жертву быков и иных священных животных. Судьбы они не знают и не верят, чтобы она имела какое-нибудь влияние на людей. Но когда им угрожает смерть в болезни или на войне, они обещают, если ее избегнут, принести богу жертву за спасение и, спасшись, исполняют свой обет, думая, что этою жертвою купили себе жизнь. Они поклоняются также рекам и нимфам и некоторым другим божествам; всем им они приносят жертвы и при этих жертвоприношениях гадают» /4/.
Воистину затруднительно определить из такого свидетельства, кого скорее следует причислить к язычникам: верящего в судьбу и не понимающего (или не знающего?) смысла обета Прокопия или верующих в Единого Бога и не признающих языческих представлений о судьбе славян?
Сведения о жертвенных животных тоже верны лишь отчасти, поскольку касаются только иноплеменных групп, а также южных и западных (в том числе балтских) славян. Главное же, как пишет глубокий исследователь славянского язычества А. С. Фаминцын, «до нас не дошло в древних письменных памятниках описания обряда общественного жертвоприношения восточных славян» /5/. Некоторые источники указывают на то, что их «языческая жертва» обыкновенно состояла из приношений с молитвою хлеба, меда, пива, цветов и т. п. Но разве не эти дары находим мы сегодня на праздничных церковных столах?
Вообще, всякому, кто внимательно отнесется к данным о славянских древностях, станет очевидно, что реконструкция славянского язычества базируется, в основном, на материале, связанном с западными и южными славянами, причем мало кто из исследователей учитывает характерную именно для славян густую этническую смешанность.
Так, например, «собственно славянское язычество человеческих жертвоприношений не знало. Наличие таковых у некоторых групп балтийских славян – свидетельство сложных ассимиляционных процессов. В частности, жители острова Рюген руги (их называли также русы, рутены, руйяны, раны – примерно так же, как киевских русов) изначально славянами не были, а, перейдя на славянскую речь, сохраняли многие обычаи, включая обряд погребения…» /6/.
В советское время вымученный в научных кабинетах «языческий пантеон» росов ширился буквально на глазах, связываясь почему-то со «стихийным материализмом» древних русских, и многие работы по этому вопросу преследовали, кажется, лишь одну задачу – соревновательную фантазию.
При этом исследователей мало интересовало, что уже в XI в., всего через сто лет после «крещения Руси», летописцу Нестору ничего не было известно о русском язычестве, кроме имен божков, которых насадил киевский князь Владимир I в 980 г. Впрочем, и состав владимирского пантеона уточняется и оспаривается до сих пор.
Однако отсутствие материальных следов божеств, представленных лишь реконструированными именами, позволяет предположить, что все эти имена – не что иное, как синонимы Единого Бога (либо представляют собой следы порчи, разложения идеи в языках соседних народов), ибо наличие различных именований еще не является свидетельством политеизма. Св. Дионисий Ареопагит, один из самых утонченных христианских богословов, не смущался тем, что «богомудры воспевают Причину всего, заимствуя имена из всего, причиненного Ею <…> Ее называют солнцем, звездой, “огнем”, “водой”, “духом”, росой, облаком, самоцветом, камнем, всем сущим и ничем из сущего». А его не менее проницательный комментатор св. Максим Исповедник тут же отзывался существенным для нас замечанием: «Смотри, как воспевают Высшего всех, открыто пользуясь тем, Причиной чего Он является, что Он создал» /7/.
Понятно, что современным сторонникам русского язычества остается только вздыхать: «К сожалению, о величине Перуна и других славянских кумиров из письменных и археологических источников почти ничего узнать нельзя: деревянные изваяния не выдержали испытания временем» /8/.
Тут уместно привести еще одну цитату: «В древности десятки тысяч изваяний стояли группами или в одиночку на всех возвышающихся, издалека заметных точках степи. Освоение земель русскими землепашцами в ХVM – XVIII вв.<…> привело к массовому уничтожению этих произведений искусства». Опираясь на то, что научно доказана принадлежность грубых каменных изваяний кочевым племенам, автор этой цитаты далее делает вывод о «широком развитии камнерезного ремесла» у кочевников /9/.
Вот, оказывается, в чем дело! У русских ни Киевской, ни тем более докиевской Руси не было навыков в камнерезном деле, и дальше обработки пней дело не шло (да и божественный пантеон-то не сформировался по причине языческой отсталости, как отмечают многие работы).
Что уж говорить о языческих храмах – понятно, что о них «русские летописи умалчивают вовсе» /10/[33].
Новейшие исследования сообщают, что и о священных рощах «прямых свидетельств не сохранилось» и «древнерусские материалы не дают оснований говорить о том, что деревья считали тотемами или что существовал самостоятельный культ деревьев» /12/.
Вместе с тем: «У всех древних славян, как и у прочих народов арийского племени, находим понятие о божественном представителе неба, едином верховном боге, живущем на небесах, властвующем над всеми прочими <…> Верховный небесный бог <…> носил общее всем славянским наречиям имя БОГ» /13/.
Некоторые наиболее независимые в своих работах исследователи подходили к самой сути русской дохристианской веры, указывая на ее особость и отдаленность от представлений и обрядов других, языческих, народов: «…в оригинальной религии древних руссов не было ничего такого, чего мы могли бы стыдиться <…> Это была сильная, внутренне крепко скроенная религия, высокая, красивая <…> в ее основных положениях было много сходства с христианством: единобожие (а не политеизм, как принято думать!), вера в бессмертие души, в загробную жизнь и т. д.
Вместе с тем язычеству руссов были свойственны и особые черты, отличавшие его коренным образом от многих религий. Напр., руссы не считали себя изделием бога, его вещами. Они мыслили себя его потомками. Они – “дажьбо-ви внуци”[34], т. е. внуки Даждь-бога. Поэтому характер взаимоотношений между руссами и богом был совсем иной: они не унижались перед своим пращуром. Они, понимая все его превосходство, вместе с тем сознавали и естественное с ним родство. Это придавало религии совсем особый характер, отсюда и отсутствие у них храмов (напомним, что мы все время будем говорить о восточных руссах!) для умилостивления богов и молитв к ним. Бог был для них всюду, и они обращались к нему прямо и непосредственно» /14/.
Словом, феномен русской веры, предшествовавшей христианству и органически влившейся в русское православие, требует глубокого осмысления.
Признающая Единого Бога, прочно слитая с природой, опоэтизированная народным духом, эта вера не знала ничего из того, что знали и культивировали языческие народы: ни языческих храмов и идолов, ни оргических мистерий и храмовой проституции, ни массовых жертвоприношений животных, ни человеческих жертвоприношений и зловещего ритуального использования крови, – обрядов, через которые так или иначе прошли все варварские племена и все древние цивилизации, Русь не ведала.
Дикое новшество было привнесено в 980 г. вместе с созданием языческого пантеона, с чего и начинается на Руси счет святых-мучеников.
Миф о попытке киевского князя возвести якобы бытовавшее в народе язычество до уровня государственной религии разбивается даже о два только летописных рассказа об изгнании Перуна из Киева и Новгорода Великого. А вот что сообщал по этому поводу М. В. Ломоносов: «Пловуще-го вниз Перуна сельские (новгородские. – С. М.) люди, знавшие, что он недавно наречен был богом, от берегов пхая, говорили: “Уже ты не бог больше; довольно и так мы тебя кормили; поезжай назад в темную адскую пропасть”» /16 (подчеркнуто мной. – С. М.)/[35].
Таким образом, реформой 980 г., имевшей «несколько волюнтаристский (с установкой на синтезирование, носящей оттенок нарочитости) характер» /19/, укрепилась скорее не Русь, а языческие племена, во множестве рассеянные среди нашего народа.
«Забодай тебя Перун», – еще в прошлом веке шутливо пугали русичи своих малолеток. И если в нашей памяти и сохранились эти языческие имена, то мы не знаем, как они связаны с нашей дохристианской верой, и очень слабо осведомлены о том, как они перекликаются с мировой культурой и дохристианскими языческими представлениями других народов, – ибо росам изначально отказано в древности происхождения, в древности рода. [36]
Ну а как же «торжественные клятвы, которые давали древние русские воины-язычники при заключении договоров с греками»? На них столь часто ссылаются исследователи «русского язычества», приводя в подтверждение своей версии перевод цитаты: «Так, в Начальной русской летописи под 945 годом записана присяга, скрепляющая договор русов с греками: “Если же кто-нибудь из князей или людей русских, христиан или нехристиан, нарушит то, что написано в хартии этой, – да будет достоин умереть от своего оружия и да будет проклят от бога и от Перуна за то, что нарушил свою клятву”» /21/.
За произвольно усеченной этой цитатой, кочующей из одной работы в другую, теряется самый дух договора, который говорит о том, что Русь во времена князя Игоря выступает как страна христианская, и в адрес некрещеных ее насельников в оригинале звучит усмешливое замечание: «…и елико их есть не хрещено, да не имуть помощи от Бога, ни от Перуна да не ущитятся щиты своими…» /22/.
Церковный историк начала нашего века Е. Е. Голубинский «пришел к выводу, что во времена княжения Игоря христиане превосходили язычников и количественно, и морально, и в смысле политического веса в государстве» (подчеркнуто мной. – С. М.). Да и другие исследователи признают, что ко временам Владимира I традиция христианства на Руси «насчитывала уже около двух столетий», а основанный княгиней Ольгой Софийский собор был освящен в 952 г. – за треть века до «крещения Руси», о чем сообщается у Татищева (со ссылкой на Иоакимовскую летопись) и в одном из «Апостолов» XVI в. /23/.
Итак, подведем некоторые итоги:
1. Все наиболее ранние источники по славянскому, в том числе восточнославянскому (русскому), язычеству принадлежат авторству иноземцев и, следовательно, обречены на неизбежные в таких случаях неточности, ошибочные представления и выводы и т. п.;
2. Более поздние русские христианские источники, при уже утраченной памяти о вере праотцов (о чем будет сказано дальше), могут нести намеренные искажения, а кроме того, в них не учитывается этническое смешение славян, ассимилировавших многие языческие племена;
3. Наука не располагает ни одним достоверным и достаточно полным внутренним источником (т. е. принадлежащим непосредственно росам), в котором были бы изложены основы русского язычества – обряды, традиции, описан пантеон божеств и т. п. При широкой грамотности росов (подтвержденной раскопками в Великом Новгороде, Пскове, Старой Руссе и др.) и бытовании языческих будто бы обрядов (например, празднования Купалы, Маслены и проч.) вплоть до XX в. такие источники должны были бы сохраниться повсеместно;
4. Наука не располагает также ни одним языческим храмом, ни одним изваянием русских языческих идолов;
5. Не имеется описания ни одного обряда общественного жертвоприношения у росов;
6. Представления о язычестве древних славян (в частности, росов) базируются в основном на материале, связанном с южными и западными (в том числе, балтскими) славянами, причем и здесь не учитывается густая этническая смешанность славян, обусловленная, в первую очередь, их веротерпимостью.
Далее постараемся установить, что:
1. Древнейший русский фольклор и летописи отражают крайнее неприятие росами главнейшего проявления языческого культа – человеческого жертвоприношения;
2. Волюнтаристская языческая реформа 980 г., встретившая сопротивление народа, не может служить доказательством принадлежности росов к язычникам;
3. Очевидно, что и другая общеизвестная дата – 988 г. («крещение Руси») – должна занять в нашей истории более скромное место. Не замеченный даже Византией, этот акт, возможно, следует рассматривать как перекрещивание народа Киева и Новгорода по греческому либо какому-то иному образцу;
4. Оживление язычества на Руси было всегда напрямую связано с религиозной, политической и военной нестабильностью. Так, языческая волна, захлестнувшая Киев после разгрома Хазарии, в результате не только вызвала к жизни указ Владимира Мономаха об изгнании иудеев из русских пределов, но и в конце концов привела к разделению Руси на Киевскую и Владимиро-Суздальскую;
5. Культовые центры древних росов ошибочно трактовать как языческие, «нечистые» места: самое возведение здесь христианских храмов несомненно указывает на преемственность русской дохристианской веры (древлеправо-верия) и обновившего ее христианства;
6. На религиозную преемственность указывает также слияние дохристианских и христианских праздников, обрядов, символики и многое другое;
7. Письменные источники и устная традиция подтверждают, что русская церковь действительно является церковью апостольской, основанной учеником Исуса Христа Андреем Первозванным;
8. Неоспоримым подтверждением глубочайших духовных корней нашего народа является «Слово о законе и Благодати» митрополита Илариона, писанное им «от всея земли нашея» вскоре после «крещения Руси».
Все высказанное здесь как раз и объясняет особость русского православия и устремление русской церкви к независимости и пастырскому водительству в христианском мире.
Поделитесь на страничке
Следующая глава >
culture.wikireading.ru
ПЕСНИ ДРЕВНЕЙ РУСИ | Крылатые выражения
Русская земля. Никифоров А. И. Фольклор и «Слово о погибели Рускыя земли».— В кн.: Из истории русской фольклористики. Л., 1978, с. 197. Литературное произведение, созданное в XIII в., включает пес* ню-славу, существовавшую, очевидно, ранее. Уже первооткрыватель памятника X. М. Лопарев полагал, что в древности ее исполняли народные певцы (Лопарев X. «Слово о погибели Рускыя земли», вновь найденный памятник литературы XIII века. Спб., 1892, с. 11). А. В. Соловьев пришел к выводу, что это образец творчества дружинных певцов (Труды Отдела древнерусской литературы. Отв. ред. Д. С. Лихачев. М.—Л., 1958, т. 15, с. 78—115; т. 16, с. 143—146). А. И. Никифоров обнаружил, что в измененном виде эта слава пелась русскими крестьянами еще в XIX столетии, и варианты были записаны фольклористами. Вот фрагменты одного из них:
Сторона ли наша сторонка…
Она всем-то изукрашена:
И церковью божественной…
И озерами широкими,
И речкой-то быстрою…
На Украине, как считает А. И. Никифоров, древнерусские песенные формулы этой славы оказались использованы в народных думах, например, при характеристике чужой земли:
Ей ты, земле турецька,
Ты, виро бусурменьска!
Ты есть усим наповнена…
Восклицание «О!» употреблялось в начале исторических песен вплоть до XVIII—XIX веков. Следует отметить, что комментируемый текст не все исследователи воспринимали как песенный. Мы печатаем первую его часть, на наш взгляд не имеющую признаков литературной обработки и самостоятельную по содержанию.
Семь загадок. Баллады, 1963, с. 99. В основе песни лежит один из старейших фольклорных мотивов, связанный с брачными обычаями глубокой древности — испытанием загадками. (В «Повести временных
Лет», например, на этом мотиве основано знаменитое сказание о княгине Ольге.)
Василий и Софья. Баллады, 1983, с. 47. Мотив обращения человека в дерево, использованный в балладе,— еще дохристианский, интернациональный, но само произведение отображает отношения христианизированного феодального общества.
Федор Колыщатой. Баллады, 1983, с. 105. Балладная обработка былинного мотива. Волх — имя собственное, но волхв — колдун, волшебник. Отсюда — позднейшее переосмысление: «Софья волшебница». Хвастание на пиру у Владимира — зачин, обычный для былин.
Борис и Глеб. Калики перехожие, вып. 3, с. 632. Перед смертью киевский великий князь Владимир Святославич разделил русскую землю между сыновьями; ростовским князем стал Борис, муромским — Глеб, новгородским — Ярослав. Старший сын Владимира (от первой жены Рогнеды) Святополк, ставший великим князем Киевским после смерти отца, решил истребить братьев, чтобы править единовластно. Возвращавшийся из похода на печенегов Борис был заколот посланцами Святополка на реке Альте 24 июля 1015 года. Затем Святополк послал гонца в Ростов к Глебу, призывая его поспешить в Киев, дабы проститься с будто бы живым еще отцом. Ярослав, узнавший об убийстве Бориса, послал предостеречь Глеба. Гонец Ярослава застал Глеба на реке Смядыне около Смоленска. Сюда же вскоре подоспели убийцы, посланные Святополком. Глеба зарезали тут же 5 сентября 1015 года. Борис был похоронен в церкви Вышгорода, а Глеб — на месте его убиения. Вскоре Святополк (получивший затем прозвание Окаянный) был разбит Ярославом на реке Альте и умер во время бегства из Руси. Завладев Киевом, Ярослав в 1019 году приказал перенести тело Глеба в церковь Вышгорода и положить рядом с Борисом. В 1072 году тела Бориса и Глеба перенесли в специально построенный новый храм в Вышгороде. Русская церковь признала их святыми. Культ Бориса и Глеба стал очень популярен в Древней Руси, церковное житие их, написанное уже в 80-х годах XI века, читалось во время церковных служб. Народная баллада о Борисе и Глебе особенностями своего содержания обязана воздействию жития.
Иван Дудорович и Софья Волховична. Баллады, 1983, с. 57. Отчество героя баллады происходит от слова «дудора», имевшего значение «случайные люди, сброд, дрянь», что может указывать на социальную подоплеку конфликта с братьями Софьи в первоначальной версии баллады. (В строке «Уж кафтан кладет…» сделана замена, в подлиннике — слово «шинель».— Примеч. Д. М. Балашова.)
Княгиня и змей. Баллады, 1983, с. 146. Балладная переработка начальной части былины «Волх Всеславьевич».
Индрик-зверь. Баллады, 1983, с. 147. Переработка былинного зачина, в котором появление зверя Скимена связывается с рождением богатыря Добрыни.
Казарин. Баллады, 1983, с. 22. Балладная обработка былины о Михаиле Казарине. В 1106 году русский воевода Казарин отбил русских пленников, захваченных половцами. Упоминания татар — позднейшее переосмысление.
Князь Роман и Марья Юрьевна. Баллады, 1983, с. 43. Балладная обработка былины, отобразившей, видимо, эпизод из жизни князя Романа Мстиславича Волынского, воевавшего с литовскими князьями во второй половине XII века. Литовский князь Ягайло воевал против Руси в последней четверти XIV века.
Туры златорогие. Баллады, 1983, с. 142. Баллада является переработкой текста, встречающегося иногда как зачин в некоторых былинах. Но этот зачин имеет, в свою очередь, самостоятельное происхождение, восходя, по мнению некоторых исследователей, еще к дохристианскому мифологическому прототексту, и связывается с событиями более ранними, чем нашествие татаро-монголов. Но основной смысл дошедших вариантов — предсказание бедствий татарского нашествия.
Чудесное спасение. Баллады, 1983, с. 30. Финальный мотив баллады перекликается с известной легендой о граде Китеже, опустившемся на дно озера при нашествии татар. Упоминание царя крымского — позднее привнесение в древний текст.
Авдотья Рязаночка. Баллады, 1983, с. 17. Упоминания Бахмета турецкого и Казани — позднейшие замены в балладе, отозвавшейся на разорение Рязани Батыем в 1237 году. Позднее Рязань была разорена ордынским ханом Ахметом (1472 год). Повлияли также песни о разгроме Казани в 1552 г. и воспоминания о позднейших войнах с османской Турцией.
Гибель полонянки. Баллады, 1983, с. 20. В некоторых поздних вариантах этой баллады татар заменили французы.
Спасение полонянки. Баллады, 1963, с. 206. Переделка предыдущей песни.
Девушка взята в плен татарами. Баллады, 1963, с. 204.
Брат спасает сестру. Баллады, 1983, с. 38. Будучи сюжетно близка песне о Казарине, эта баллада также связана с поэтикой былин.
Полонянка надеется на выкуп. Баллады, 1963, с. 205.
Татарский полон. Баллады, 1983, с. 11. В некоторых вариантах мать уезжает на Русь. Татары иногда заменяются турками.
Щелкан. Баллады, 1983, с. 34. Есть несколько вариантов этой песни, где, в отличие от напечатанного нами текста, не говорится об убиении тверичами Щелкана. Его гибель только предсказывается — в проклятии родной сестры, к которой Щелкан заезжает перед отправлением в Тверь:
Ты прощай же, мой родной брат!
Ужо по роду — родной брат,
По прозванью — окаянный брат.
И кабы ти уехати И назад не приехати.
Кабы ти самому на ножи остыть И на сабли на вострые.
Хулительная песня была сложена тверичами о Чолхане, вероятно, еще до того, как он получил возмездие. Известие о гибели ненавистного насильника послужило основанием политически важного фактического дополнения. Присоединение нового окончания к песне, составившей основу баллады, произошло, видимо, еще в 1327 г.: в следующем году Тверь была разорена ордынским войском, отомстившим за убиение Чолхана, что уже не согласуется с финальной строкой печатаемого варианта песни.
Симеон Гордый. Калики перехожие, вып. 3, с. 672. В конце правления великого князя Московского Симеона Ивановича, прозванного Гордым (1340—1353 гг.), Русь была опустошена массовой эпидемией — «моровой язвой». В это же время началась война с сильным и коварным врагом Руси — великим князем Литовским Олгердом. Но он почти сразу запросил мира, который и был заключен Симеоном Гордым. Вскоре прекратилась эпидемия. Митрополит Петр (умер в 1326 году) был причислен церковью к лику святых. Силой его загробных молитв, сообщает летописец, современники объясняли прекращение эпидемии.
Егорий. Баллады, 1983, с. 32. Баллада основана на переосмыслении литературного сюжета, одного из популярнейших в Древней Руси.
Новгородцы идут против Мамая. История русской литературы. М.— Л., 1945, т. 2, с. 218. Песня помещена в рукописи XVII века, содержащей повествование о Куликовской битве (см.: Шамбинаго С. Повести о Мамаевом побоище. Спб., 1906, с. 292—302). При публикации опущены выявленные исследователями добавки писца к тексту народной песни. Новгородская республика была связана союзным договором с Московским великим князем. Летописи почти не упоминают об участии новгородского войска в Куликовской битве 1380 г. Но сохранился древний синодик (церковное поминание), где говорится о погибших в ней новгородцах.
На поле Куликовом. История русской литературы. М.— Л., 1945. т. 2, с. 219. Отрывок песни находится в той же рукописи XVII века (добавления писца к народнопесенному тексту опущены). Аналогичные описания встречаются и в исторических песнях более позднего времени, например, в помещенных ниже песнях об Отечественной войне 1812 г. Современники отмечали исключительную ожесточенность Куликовской битвы; в этом отношении имевшее эпохальное историческое значение сражение на Куликовом поле не уступало сражению под Бородином.
Дмитровская суббота. Калики перехожие, вып. 3, с. 673. Потери обеих сторон в Куликовской битве были исключительно велики. Немецкие хроники сообщают, что в этом сражении участвовало 400 ООО человек. Согласно данным русских летописей, войско Мамая было истреблено почти полностью, а русских осталось только одна треть. Не было возможности похоронить всех павших на поле боя.
Аника-воин. Баллады, 1983, с. 133. Баллада основана на перера — ботке одного из сказаний византийского эпоса VIII—IX веков, посвященного Дигенису Акриту — о смерти непобедимого (по-гречески «анн — кетос») Дигениса. Позднее песня испытала воздействие Повести о споре жизни и смерти (Повесть была распространена в русской литературе с первой половины XVI века).
Царь Давыд и Олена. Баллады, 1983, с. 148. Баллада основана на существенной переработке библейского сказания о Фамари — дочери царя Давида и его сыне Амноне (Вторая книга царств, гл. XIII, стих 1 — 18).
Домна. Баллады, 1983, с. 49.
Дочь тысячника. Баллады, 1983, с. 150.
Дети вдовы. Баллады, 1983, с. 71.
Братья-разбойники и сестра. Баллады, 1963, с. 124.
Братья узнают сестру. Баллады, 1963, с. 127.
Непростимый грех. Баллады, 1983, с. 140.
Князь Михайло. Баллады, 1983, с. 76.
Князь Роман жену терял. Баллады, 1983, с. 65.
Молодец и королевна. Баллады, 1983, с. 87. Балладная переработка былины. Упоминание солдатских наборов — позднейшее привнесение.
Вещий сон. Баллады, 1963, с. 139. Баллада основана на литературном источнике.
Часовой у гроба Ивана Третьего. Ист. песни, I, № 282. Иван III Васильевич подчинил Казанское ханство, посадив ханом своего ставленника. Но незадолго до своей смерти, в связи с резким изменением обстановки в Казани, Иван III задумал поход; он тщательно подготавливался и состоялся только в 1506 году, через год после смерти Ивана III. Комментируемая песня не могла быть сложена в связи со смертью его внука Ивана Васильевича Грозного, так как задолго до нее (в 1552 году) Казанское ханство окончательно вошло в состав Русского государства.
Поход на Казань. Ист. песни, I, № 106. Лично возглавлявшиеся царем Иваном Грозным походы на Казань предпринимались в 1547, 1550 и 1552 годах. Последний окончился взятием города и ликвидацией угрожавшего Русской земле Казанского ханства.
Казаки идут к Казани. Ист. песни, I, № 317. Казаки участвовали в казанском походе 1552 года.
Взятие Казани. Ист. песни, I, № 47, 53, 49. В 1552 году русские войска, возглавляемые Иваном IV, взяли Казань после ожесточенного штурма. Взрыв городской стены в результате подкопа сыграл при этом существенную роль. Последний казанский царь Едигер отвергал все предложения сдаться, был взят в плен, привезен в Москву и при крещении получил имя Симеон. Царский титул был принят Иваном IV ранее, но ликвидация Казанского царства укрепила его власть и авторитет. Река Казанка, Булат-река (проток Булак) — географические реалии. Начальный эпизод — сон царицы — перенесен в песню из былин. Вызывающее поведение осажденных перед взятием Казани засвидетельствовано и письменными источниками.
Ермак помог взять Казань. Ист. песни, I, № 358. Казаки входили в состав русских войск, взявших Казань, но их роль в песне сильно преувеличена. Об участии Ермака в событиях 1552 года нет сведений в письменных источниках.
Казань-город. Баллады, 1983, с. 161. Песня отразила воспоминания о больших жертвах при взятии Казани.
Ермак в турецком плену. Ист. песни, I, № 377. Захваченная турками в середине XV века крепость Азов в течение трех веков была главным объектом сражений. Донским казакам в XVI—XVII веках принадлежала главная роль в этой борьбе. Но о Ермаке в письменных источниках нет сведений, относящихся к содержанию песни.
Ермак и турки. Ист. песни, I, № 119. В письменных источниках нет сведений об участии Ермака в действиях казаков против турок под Азовом.
Иван Грозный и молодец. Ист. песни, I, №305. О действиях Ермака, упомянутых песней, нет сведений в письменных источниках.
Молодец на допросе. Ист. песни, I, № 301. Упоминание солдат — позднейшее привнесение.
Молодец и казна монастырская. Баллады, 1963, с. 233. Упоминание царя Петра — позднейшая замена.
Правеж. Баллады, 1983, с. 175. Правежом называлось в древнерусском праве принуждение к уплате долгов, пошлин и прочего, в том числе и битье батогами.
Терские казаки и Иван Грозный. Ист. песни, I, № 286. Есть сведения, что в 1555 году Иван IV принял делегацию гребенских казаков и «пожаловал» их рекой Тереком с обязательством военной службы.
Иван Грозный под Серпуховом. Ист. песни, I, №269. В 1556 году Иван Грозный решил предупредить ожидавшийся поход крымского хана на Русь. Царь распорядился князьям и боярам собрать войско в Серпухове. Сюда к царю прибыл гонец от воеводы Данилы Чулкова с известием, что Чулков разбил отряд крымцев у Азова и от пленных узнал, что хан повернул назад. Популярное имя Краснощекова перенесено из позднейших песен XVIII века (так же как и упоминание генералов и фельдмаршалов).
Смерть царицы Анастасии. Ист. песни, I, № 264. Имя царицы в песне не названо, но речь идет, несомненно, о первой жене Ивана IV Анастасии Романовне, умершей в 1560 году. Ее смягчающее влияние на характер мужа отмечалось современниками.
Кострюк. Баллады, 1983, с. 163. В 1561 году Иван Грозный женился вторым браком на Марии, дочери кабардинского князя Темрю — ка Айдарова. У нее было два брата — Мастрюк и Михаил. Первый приезжал ненадолго в Москву.
Гнев Ивана Грозного на сына. Баллады, 1983, с. 167; Ист. песни, I, №221. Современники отмечали раздор между Иваном Грозным и его старшим сыном, Иваном, после новгородского похода 1570 года. Некоторая часть московской знати симпатизировала при этом сыну царя. Григорий Лукьянович Скуратов-Бельский (Малюта), приближенный Ивана IV, глава опричного террора, известный своею жестокостью. Никита Романович Захарьин-Юрьев — боярин, брат первой жены Ивана Грозного. Реальный эпизод, послуживший фактическим материалом песни, по письменным источникам неизвестен. Ообское, Опское — Псков. Иван, Федор — сыновья Ивана Грозного.
Набег крымского хана. Ист. песни, I, № 272. В 1572 году крымский хан Девлет-Гирей с 120-тысячным войском совершил поход на Русь, но в 50 верстах от Москвы проиграл несколько сражений, пос — ле чего бежал в Крым. Дивей-мурза, один из крупных татарских военачальников, попал при этом в плен и был доставлен в Новгород, где тогда находился Иван IV. Перед походом города и уезды Русской земли были заранее распределены между мурзами крымского хана; он похвалялся турецкому султану, что в течение года займет всю Русскую землю своими мурзами, а русского царя пленником приведет в Крым.
Ермак у Ивана Грозного. Ист. песни, I, № 364. Отряд казаков под начальством Ермака 1 сентября 1582 года по приглашению уральских землевладельцев и промышленников Строгановых выступил в поход за Урал, чтобы защитить их владения от набегов хана Кучу — ма, разорвавшего признанную его предшественником в 1555 году вассальную зависимость Сибирского ханства от Москвы. В 1582 году Ермак разбил войско Кучума и занял его столицу; в 1585 году погиб во время неожиданного нападения Кучума.
Оборона Пскова. Баллады, 1983, с. 189. С сентября 1581 по январь 1582 года Псков героически оборонялся от войск польско-литовского короля Стефана Батория, так и не сумевших взять город. Защитники его отразили более тридцати приступов; в ноябре 1581 года Ба — торий покинул войско, осаждавшее город, и вскоре заключил перемирие с Русским государством. Полоцк был захвачен Баторием с большим трудом в 1579 году, Великие Луки — в 1580-м. Гетман Ходке — вич во время польской интервенции начала XVII века участвовал в осаде Волока Ламского, воеводой которого был Иван Константинович Карамышев; эти имена перенесены, очевидно, из более поздней песни об обороне Волока Ламского; упоминания о солдатах — тоже анахронизм.
Смерть Михайлы Черкашенина. Ист. песни, I, № 277. Во время героической обороны Пскова в 1581—1582 годах был убит атаман донских казаков Михаил Черкашенин, известный успешными действиями против крымского хана. По словам летописца, он заговаривал ядра, сам предсказывал свою гибель и то, что Псков не будет взят врагами.
Иван Грозный молится по сыну. Ист. песни, I, №261. В ноябре 1581 года Иван IV в припадке гнева ударил жезлом своего старшего сына Ивана, от чего тот вскоре умер. Оставшийся сын Федор по слабоумию не мог стать дееспособным наследником престола. Царь был в отчаянии, предложил боярам выдвинуть из их среды будущего царя. Бояре расценили это как хитрость и объявили, что не хотят видеть на престоле никого, кроме царского сына.
Иван Грозный и Домна. Баллады, 1983, с. 179. Переработка более древней баллады «Домна».
Смерть Ивана Грозного. Ист. песни, I, № 267. Иван Грозный умер после непродолжительной тяжелой болезни 18 марта 1583 года.
Старый орел. Баллады, 1963, с. 255.
Беглый княжич. Баллады, 1963, с. 243.
Убитый брат. Баллады, 1983, с. 73.
Лебедушка и сокол. Баллады, 1983, с. 223.
Оплошность казаков под Азовом. Ист. песни, II, № 100. Есть сведения, что около 1690 года казаки, возвращаясь из-под Азова, легли спать без караула и почти все погибли от рук турок.
Жена князя Михайлы тонет. Баллады, 1963, с. 122.
Гнездо орла. Баллады, 1983, с. 237.
Князь и старицы. Баллады, 1983, с. 60.
Рябинка. Баллады, 1983, с. 80.
Молодец и худая жена. Баллады, 1983, с. 94.
Худая жена — жена умная. Баллады, 1983, с. 98. В балладе использованы мотивы былин.
