ЦИВИЛИЗАЦИИ БЛИЖНЕГО ВОСТОКА. Древние цивилизации ближнего востока
ЦИВИЛИЗАЦИИ БЛИЖНЕГО ВОСТОКА. 100 великих тайн Древнего мира
Древнейший город на планете
В Сирии обнаружены руины города, возраст которого, по мнению учёных, составляет не менее 6000 лет. Возможно, это самый старый город на планете. Находка фактически изменила традиционные представления о появлении на Земле городов и цивилизации в целом. Она заставляет рассматривать распространение цивилизации в новом свете, отталкиваясь от более раннего времени. До этого открытия города, датируемые 4000 годом до н. э., обнаружили лишь в древнем Шумере — между реками Тигр и Евфрат на территории современного Ирака, последний же, самый древний, нашли в юго-восточной части Сирии под огромным холмом возле деревни Хамукар. Таинственный город тоже назвали Хамукар.
Впервые археологи начали активно рыть землю здесь ещё в 1920-е — 1930-е годы. Тогда они предполагали, что именно здесь находится Вашшукани — столица империи Митанни (приблизительно XV век до н. э.), которую до сих пор не удалось обнаружить. Но признаков заселения данной местности тогда не нашли — «вашшуканская теория» оказалась несостоятельной.
Прошло много лет, и учёные вновь заинтересовались этим местом. И не зря: ведь оно находится на одной из важнейших транспортных артерий древности — дороге из Ниневии в Алеппо, по которой тянулись путники и караваны купцов. Такое положение, по мнению учёных, давало массу преимуществ и создавало прекрасные предпосылки для развития города.
Исследователи действительно обнаружили признаки, указывавшие на его существование ещё в середине IV тысячелетия до н. э. Тогда в Южном Ираке один за другим возникали первые города, а в Сирии образовывались их колонии.
На этот раз археологи были преисполнены решимости — в самом прямом смысле — докопаться до истины. Была сформирована специальная сирийско-американская экспедиция для исследования Хамукара, директором которой стал ведущий научный сотрудник Восточного института при Чикагском университете Макгвайр Гибсон. Первый заступ ударил в землю в ноябре 1999 года. Экспедиции необходимо было освоиться, обустроиться, подготовить территорию раскопок, нанять местных жителей для тяжёлых работ…
Всё началось с составления подробной карты местности. И уже потом с её помощью археологи начали следующий, не менее кропотливый этап работы: необходимо было тщательно — чуть ли не с лупой в руках — осмотреть всю территорию раскопок, собирая различные черепки. Такие исследования дали бы довольно точное представление о размере и форме поселения. И удача действительно улыбнулась археологам — скрытые в земле древние города «посыпались» как из рога изобилия.
Первое из найденных поселений относилось примерно к 3200-м годам до н. э. и занимало площадь около 13 гектаров. Постепенно оно росло, его территория увеличилась до 102 гектаров, и впоследствии поселение стало одним из крупнейших городов того времени. Затем, исходя из найденных предметов, были определены другие, наиболее интересные места для раскопок. В восточной части поселения археологи обнаружили здание, в котором обжигались горшки. А главным результатом осмотра местности стала находка большого поселения к югу от холма. Его более подробное изучение подтвердило, что эта территория начала заселяться ещё в начале IV тысячелетия до н. э. Если все обнаруженные поселения признать одним городом, то его площадь окажется более 250 гектаров, во что трудно поверить. В то время, в эпоху зарождения первых урбанических поселений, такой большой город являлся настоящим мегаполисом древности.
Учёным хорошо помогли спутники. Сделанные с них фотографии натолкнули исследователей ещё на одну мысль, когда в 100 метрах от холма, с северной и восточной его сторон, они различили тёмную извивающуюся линию, похожую на городскую стену, в то время как на земле был виден лишь небольшой откос. Дальнейшее обследование показало, что стена могла располагаться ближе к холму, а откос сохранился от канавы, снабжавшей город водой.
Раскопки велись в трёх зонах. Первая — траншея длиной 60 метров и шириной 3 метра, идущая вдоль северного склона холма. Поступенчатое её рытьё дало возможность археологам рассмотреть развитие поселения в различные эпохи, поскольку каждая ступенька была ниже следующей на 4–5 метров. Так вот: самый нижний слой, которого достигли учёные, и показал город 6000-летней давности!
На следующем уровне были обнаружены стены нескольких домов, сделанные из глиняных брусков, а также огромная, возможно, городская, стена 4-х метров в высоту и 4-х метров в толщину. Остатки керамики под ней относятся к середине IV тысячелетия до н. э. Далее идёт уровень, датируемый 3200 годом до н. э. Керамика отсюда относится к творчеству народов Южного Ирака, что говорит о взаимодействии сирийских и месопотамских народов в то время.
За этими домами следуют более «молодые» здания, построенные в III тысячелетии до н. э. Здесь уже есть дома из обожжённого кирпича, колодцы. Прямо над одним из домов построено более позднее здание — середины I тысячелетия, а затем идёт современное кладбище.
Другая зона раскопок изобиловала черепками. Её разбили на участки по пять квадратных метров и осторожно «перелопатили» всю землю. Археологи обнаружили здесь дома с прекрасно сохранившимися глиняными стенами. А внутри в огромном количестве располагались вещи давно минувших дней — все покрытые толстым слоем золы. Это создавало учёным большие трудности: попробуйте обнаружить обгоревшие осколки в щелях полов, в различных неровностях и ямках.
Вскоре были найдены источники столь обильного пепла — в одной комнате были раскопаны остатки четырёх или пяти плит, сделанных из глиняных брусков, которые частично и обгорали, когда печи топили. Вокруг плит нашлись остатки ячменя, пшеницы, овса, а также костей животных. Следовательно, плиты могли использовать для выпечки хлеба, пивоварения, приготовления мяса и других продуктов.
Керамика, обнаруженная здесь, поразила учёных своим разнообразием: большие горшки для приготовления обычной пищи, небольшие сосуды, а также маленькие изящные сосудики, стенки которых равны толщине скорлупы страусиного яйца. В домах были найдены и статуэтки с большими глазами, возможно, какие-то божества из середины IV тысячелетия до н. э.
Но всё-таки наиболее полно рассказывают об обществе той эпохи 15 печатей в форме тщательно прорисованных животных. Все они были найдены в одной яме, предположительно — могиле. Также здесь обнаружили и огромное количество бус из кости, фаянса, камня и раковин, причём некоторые из них были настолько маленького размера, что можно предположить: они использовались не как ожерелья, а вплетались или вшивались в одежду.
Печати вырезаны из камня в виде животных. Одна из наиболее крупных и красивых печатей выполнена в виде леопарда, пятна на котором сделаны с помощью маленьких штырьков, вставленных в просверлённые дырочки. Также была найдена печать, не уступающая леопардовой по красоте, — в форме рогатого зверя, но, к сожалению, рога отломались. Большие печати гораздо разнообразнее, но их намного меньше, чем маленьких, основными типами которых являются лев, козёл, медведь, собака, заяц, рыбы и птицы. Более крупные и искусно сделанные печати, должно быть, принадлежали людям, обладавшим большой властью или богатством, в то время как маленькие, возможно, использовались остальными людьми для обозначения частной собственности.
В небольшой яме в два метра глубиной в северо-восточной части раскопок, сразу же под поверхностью, исследователи обнаружили стену, датируемую VII веком н. э., а ещё метром ниже — угол здания, укреплённый подпоркой с двумя нишами. Подпорка была установлена рядом с дверью, которая ведёт на восток. Дверной косяк, подпорка, ниши и южная стена покрыты известью. Обычно такие подпорки с нишами устанавливали не у частных, а у храмовых зданий. Осколки керамики, найденные около храма, указывают на начало III тысячелетия до н. э., то есть Аккадианский период, когда правители Аккада, государства в южной Месопотамии, начали экспансию на территорию нынешней Сирии. Так как это критический период истории Месопотамии, то место, где сплелось столько эпох, становится основным направлением сил экспедиции в следующем сезоне.
Ранее историки предполагали, что сирийские и турецкие государства начали активно развиваться лишь после контакта с представителями Урука — древнего государства в Южном Ираке. Но раскопки Хамукара доказывают, что высокоразвитые общества появлялись не только в долине Тигра и Евфрата, но и в других областях в это же время. Некоторые исследователи даже полагают, что первоначально цивилизация зародилась именно в Сирии. Находка фактически изменила традиционные представления о появлении городов и цивилизации в целом, заставляя рассматривать её рождение и распространение в более раннее время.
Если раньше считалось, что цивилизация зародилась в Урукский период (около 4000 года до н. э.), то сейчас есть свидетельства о её существовании ещё в Убайдский период (около 4500 года до н. э.). Это значит, что развитие первых государств началось до появления письменности и других явлений, считающихся критериями возникновения цивилизации. Между разными народами начинали образовываться жизненно необходимые связи, люди обменивались опытом. Цивилизация стала шагать по планете семимильными шагами!
Раскопки Хамукара обещают ещё очень много открытий, ведь это единственное место, где слои 4000 года до н. э. лежат в двух метрах от поверхности и даже выше.
Поделитесь на страничке
Следующая глава >
info.wikireading.ru
ЦИВИЛИЗАЦИИ БЛИЖНЕГО ВОСТОКА. 100 великих тайн Древнего мира [с иллюстрациями]
ЦИВИЛИЗАЦИИ БЛИЖНЕГО ВОСТОКА
Древнейший город на планете?
В Сирии обнаружены руины города, возраст которого, по мнению ученых, составляет не менее 6000 лет. Возможно, это самый старый город на планете. Находка фактически изменила традиционные представления о появлении на Земле городов и цивилизации в целом. Она заставляет рассматривать распространение цивилизации в новом свете, отталкиваясь от более раннего времени. До этого открытия города, датируемые 4000 г. до н.э., обнаружили лишь в древнем Шумере – между реками Тигр и Евфрат на территории современного Ирака, последний же, самый древний, нашли в юго-восточной части Сирии под огромным холмом возле деревни Хамукар. Таинственный город тоже назвали Хамукар.
Впервые археологи начали активно рыть землю здесь еще в 1920е —1930е гг. Тогда они предполагали, что именно здесь находится Вашшукани – столица империи Митанни (приблизительно XV в. до н.э.), которую до сих пор не удалось обнаружить. Но признаков заселения данной местности тогда не нашли – «вашшуканская теория» оказалась несостоятельной.
Прошло много лет, и ученые вновь заинтересовались этим местом. И не зря: ведь оно находится на одной из важнейших транспортных артерий древности – дороге из Ниневии в Алеппо, по которой тянулись путники и караваны купцов. Такое положение, по мнению ученых, давало массу преимуществ и создавало прекрасные предпосылки для развития города.
Раскопки в Тель-Хамукаре и найденное там изображение идола
Исследователи действительно обнаружили признаки, указывавшие на его существование еще в середине IV тысячелетия до н.э. Тогда в Южном Ираке один за другим возникали первые города, а в Сирии образовывались их колонии.
На этот раз археологи были преисполнены решимости – в самом прямом смысле – докопаться до истины. Была сформирована специальная сирийско-американская экспедиция для исследования Хамукара, директором которой стал ведущий научный сотрудник Восточного института при Чикагском университете Макгвайр Гибсон. Первый заступ ударил в землю в ноябре 1999 г. Экспедиции необходимо было освоиться, обустроиться, подготовить территорию раскопок, нанять местных жителей для тяжелых работ...
Все началось с составления подробной карты местности. И уже потом с ее помощью археологи начали следующий, не менее кропотливый этап работы: необходимо было тщательно – чуть ли не с лупой в руках – осмотреть всю территорию раскопок, собирая различные черепки. Такие исследования дали бы довольно точное представление о размере и форме поселения. И удача действительно улыбнулась археологам. Скрытые в земле древние города «посыпались» как из рога изобилия.
Первое из найденных поселений относилось примерно к 3200м гг. до н.э. и занимало площадь около 13 га. Постепенно оно росло, его территория увеличилась до 102 гектаров, и впоследствии поселение стало одним из крупнейших городов того времени. Затем, исходя из найденных предметов, были определены другие, наиболее интересные места для раскопок. В восточной части поселения археологи обнаружили здание, в котором обжигались горшки. А главным результатом осмотра местности стала находка большого поселения к югу от холма. Его более подробное изучение подтвердило, что эта территория начала заселяться еще в начале IV тысячелетия до н.э. Если все обнаруженные поселения признать одним городом, то его площадь окажется более 250 га, во что трудно поверить. В то время, в эпоху зарождения первых урбанических поселений, такой большой город являлся настоящим мегаполисом древности.
Ученым хорошо помогли спутники. Сделанные с них фотографии натолкнули исследователей еще на одну мысль, когда в 100 м от холма, с северной и восточной его сторон, они различили темную извивающуюся линию, похожую на городскую стену, в то время как на земле был виден лишь небольшой откос. Дальнейшее обследование показало, что стена могла располагаться ближе к холму, а откос сохранился от канавы, снабжавшей город водой.
Раскопки велись в трех зонах. Первая – траншея длиной 60 м и шириной 3 м, идущая вдоль северного склона холма. Поступенчатое ее рытье дало возможность археологам рассмотреть развитие поселения в различные эпохи, поскольку каждая ступенька была ниже следующей на 4—5 м. Так вот: самый нижний слой, которого достигли ученые, и показал город 6000летней давности!
На следующем уровне были обнаружены стены нескольких домов, сделанные из глиняных брусков, а также огромная, возможно, городская, стена 4 метров в высоту и 4 метров в толщину. Остатки керамики под ней относятся к середине IV тысячелетия до н.э. Далее идет уровень, датируемый 3200 г. до н.э. Керамика отсюда относится к творчеству народов Южного Ирака, что говорит о взаимодействии сирийских и месопотамских народов в то время.
За этими домами следуют более «молодые» здания, построенные в III тысячелетии до н.э. Здесь уже есть дома из обожженного кирпича, колодцы. Прямо над одним из домов построено более позднее здание – середины I тысячелетия, а затем идет современное кладбище.
Другая зона раскопок изобиловала черепками. Ее разбили на участки по пять квадратных метров и осторожно «перелопатили» все землю. Археологи обнаружили здесь дома с прекрасно сохранившимися глиняными стенами. А внутри в огромном количестве располагались вещи давно минувших дней – все покрытые толстым слоем золы. Это создавало ученым большие трудности: попробуйте обнаружить обгоревшие осколки в щелях полов, в различных неровностях и ямках.
Вскоре были найдены источники столь обильного пепла – в одной комнате были раскопаны остатки четырех или пяти плит, сделанных из глиняных брусков, которые частично и обгорали, когда печи топили. Вокруг плит нашлись остатки ячменя, пшеницы, овса, а также костей животных. Следовательно, плиты могли использовать для выпечки хлеба, пивоварения, приготовления мяса и других продуктов.
Керамика, обнаруженная здесь, поразила ученых своим разнообразием: большие горшки для приготовления обычной пищи, небольшие сосуды, а также маленькие изящные сосудики, стенки которых равны толщине скорлупы страусиного яйца. В домах были найдены и статуэтки с большими глазами, возможно, какие-то божества из середине IV тысячелетия до н.э.
Но все-таки наиболее полно рассказывают об обществе той эпохи 15 печатей в форме тщательно прорисованных животных. Все они были найдены в одной яме, предположительно – могиле. Также здесь обнаружили и огромное количество бус из кости, фаянса, камня и раковин, причем некоторые из них были настолько маленького размера, что можно предположить: они использовались не как ожерелья, а вплетались или вшивались в одежду.
Печати вырезаны из камня в виде животных. Одна из наиболее крупных и красивых печатей выполнена в виде леопарда, пятна на котором сделаны с помощью маленьких штырьков, вставленных в просверленные дырочки. Так же была найдена печать, не уступающая леопардовой по красоте, – в форме рогатого зверя, но, к сожалению, рога отломались. Большие печати гораздо разнообразнее, но их намного меньше, чем маленьких, основными типами которых являются лев, козел, медведь, собака, заяц, рыбы и птицы. Более крупные и искусно сделанные печати, должно быть, принадлежали людям, обладавшим большой властью или богатством, в то время как маленькие, возможно, использовались остальными людьми для обозначения частной собственности.
В небольшой яме в два метра глубиной в северо-восточной части раскопок, сразу же под поверхностью, исследователи обнаружили стену, датируемую VII в. н.э., а еще метром ниже – угол здания, укрепленный подпоркой с двумя нишами. Подпорка была установлена рядом с дверью, которая ведет на восток. Дверной косяк, подпорка, ниши и южная стена покрыты известью. Обычно такие подпорки с нишами устанавливали не у частных, а у храмовых зданий. Осколки керамики, найденные около храма, указывают на начало III тысячелетия до н.э., то есть Аккадианский период, когда правители Аккада, государства в южной Месопотамии, начали экспансию на территорию нынешней Сирии. Так как это критический период истории Месопотамии, то место, где сплелось столько эпох, становится основным направлением сил экспедиции в следующем сезоне.
Ранее историки предполагали, что сирийские и турецкие государства начали активно развиваться лишь после контакта с представителями Урука – древнего государства в Южном Ираке. Но раскопки Хамукара доказывают, что высокоразвитые общества появлялись не только в долине Тигра и Евфрата, но и в других областях в это же время. Некоторые исследователи даже полагают, что первоначально цивилизация зародилась именно в Сирии. Находка фактически изменила традиционные представления о появлении городов и цивилизации в целом, заставляя рассматривать ее рождение и распространение в более раннее время.
Если раньше считалось, что цивилизация зародилась в Урукский период (около 4000 г. до н.э.), то сейчас есть свидетельства о ее существовании еще в Убайдский период (около 4500 г. до н.э.). Это значит, что развитие первых государств началось до появления письменности и других явлений, считающихся критериями возникновения цивилизации. Между разными народами начинали образовываться жизненно необходимые связи, люди обменивались опытом. Цивилизация стала шагать по планете семимильными шагами!
Раскопки Хамукара обещают еще очень много открытий, ведь это единственное место, где слои 4000 г. до н.э. лежат в двух метрах от поверхности и даже выше.
Неизвестная Эбла
В широкой долине, раскинувшейся на северо-западе Сирии, возвышаются десятки холмов, в большинстве своем искусственного происхождения. Они выросли на месте поселений, стертых с лица земли когда-то в давние времена. Над древними развалинами забытых городов пески пустыни образовали курганы разной величины.
С 1964 г. возле одной их современных сирийской деревень на кургане Тель Мардих, близ границы с Ираком, ведет раскопки доктор исторических наук Паоло Маттие из Римского университета. С тех пор им добыты сенсационные трофеи, совершено крупнейшее археологическое открытие XX в. Маттие убедительно доказал, что в этих местах, где, казалось бы, кроме кочевников с их жилищами из черных козьих шкур, никогда никого и ничего не было, на самом деле в III тысячелетии до н.э. процветала столица богатого царства – город Эбла.
В самом начале работ Маттие посчастливилось открыть величественные парадные ворота в массивной крепостной стене. Год за годом проникая все дальше в глубь веков, он стал находить остатки жилищ, храмов, сооружений для хранения воды, а в 1974 г. в руинах царского дворца, разрушенного в XXIII в. до н.э., обнаружил подлинный клад – крупнейший архив, документы которого датируются III тысячелетием до н.э. Более 17 тысяч глиняных табличек, испещренных клинописью, лежали таким образом, что можно было реконструировать способ их обычного хранения. Таблички ставили «пачками» на деревянные подставки и прислоняли к стене. Словом, древнее хранилище напоминало археологам современные картотеки. Пожар разрушил дворец, но подверг обжигу глиняные изделия, увеличив их прочность.
К работе археологов подключился известный итальянский эпиграфист Джованни Петтинато. Он сумел расшифровать тексты, и тогда клинопись заговорила языком царей, жрецов, купцов и дипломатов – тех, кто жил в богатой Эбле, столице вновь открытого государства Древнего Востока.
Архив глиняных табличек, найденный в Эбле
Эти записи, по мнению ученых, способны соперничать со знаменитыми свитками Мертвого моря, помогая исследователям проникнуть в библейские и добиблейские времена.
Эбла поддерживала политические и экономические связи с двумя крупнейшими цивилизациями – Шумером и Египтом, несмотря на то, что была отделена от них огромной пустыней. Правда, существует предположение, что Эбла, возможно, возникла сначала как отдаленный аванпост Шумерского царства, но затем быстро преобразовалась в самостоятельное государство.
Открытия Паоло Маттие не были случайными. В 1964 г. сирийцы обратились к итальянским ученым с предложением принять участие в археологических раскопках на территории своей страны. Римский университет командировал на раскопки молодого ученого, который написал к тому времени кандидатскую диссертацию, посвященную искусству Сирии II тысячелетия до н.э.
Во время одной из своих прежних поездок на Ближний Восток Маттие обнаружил в запаснике музея сирийского города Алеппо базальтовую чашу, украшенную головами рычащих львов и фризом с изображением царя и воинов. Крестьяне из деревни Тель Мардих нашли чашу, распахивая поле. Ученый решил внимательно изучить холм, где была сделана находка, и сам обнаружил там огромное количество керамики, свидетельствовавшей о том, что на рубеже III и II тысячелетий до н.э. здесь существовало большое поселение.
В том месте, где крестьяне наткнулись на большую базальтовую чашу, Маттие обнаружил храм. Однако в то время Маттие все еще не знал, что же именно он открыл. Немного позднее, в 1968 г., в одном из храмов была найдена статуя богини Иштар. Ее установил правитель, именовавший себя Иббит-Лим, сын Игриш-Чепа, царя Эблы. Так Маттие обрел свое царство.
Центр кургана Тель Мардих с его дворцовым комплексом и храмами назвали акрополем. Траншеи раскопок избороздили склоны и вершину кургана. Археологи доказали, что акрополь Эблы построен за 3,5 тысячи лет до н.э. Протяженность его с севера на юг составляет почти километр. Город имел четверо ворот.
При раскопках Эблы обнаружены постройки для дворцовой прислуги, рассчитанные на 12 тысяч человек. Примерно 50 тысяч человек жили в пределах городских стен, а вместе с населением пригородов и близлежащих поселений число жителей превышало четверть миллиона!
Во время раскопок обнаружена ступенчатая башня – зиккурат, по которой царь спускался с верхнего этажа дворца, совершая торжественные выходы. Башня сложена из необожженного кирпича 4400 лет назад. Ее высота шесть метров. Древние глиняные кирпичи очень непрочны. Под воздействием солнца, воздуха и снега (зимой снег в пустыне – не редкость) они быстро разрушаются, поэтому Маттие распорядился покрыть стены башни свежей глиной. Найдены также богатые захоронения в гробнице – золотые украшения, которые могли принадлежать одной из царских дочерей. Из табличек стало известно, что цари Эблы получали власть не по наследству – она была выборной на семилетний срок и разделялась с советом старейшин.
Среди торговых партнеров Эблы названы средиземноморские города Бейрут и Библос, а также Дамаск и Газа, наряду с двумя библейскими – Содомом и Гоморрой, а также неизвестным городом Ирам, однажды упомянутым в Коране. Купцы, жители Эблы, везли в столицу металлы из Анатолии и древесину из средиземноморских лесов Ливана, а сами вывозили за границу дорогие пурпурные с золотыми нитями ткани, изготовлявшиеся местными мастерами. Ткани эти, видимо, мало отличались от атласа и парчи, которые до сих пор производятся в Сирии.
По мнению Паоло Маттие, Эбла к 2400 г. до н.э. превратилась в огромный богатый полис. Постепенно цари Эблы стали настолько могущественными, что вступили в соперничество с Саргоном, царем Аккада и завоевателем Шумера, за господство над рекой Евфрат. Эбла стремилась поставить под свой контроль важнейшие торговые пути, жизненно необходимые для экономики и развития страны. Борьба между двумя соперниками закончилась поражением Эблы около 2300 г. до н.э. Нарамсин, внук Саргона, захватил Эблу и предал город огню. В память о содеянном он приказал воздвигнуть монумент и высечь на нем надпись: «Нарамсин, могущественный завоеватель Эблы, которую раньше никому не удавалось покорить».
Но самое интересное в истории ранее неизвестного города и государства связано с табличками Эблы. В клинописном архиве обнаружены списки, рассказывающие о богах, царях, профессиях (которых названо свыше 60!), растениях, минералах, птицах, млекопитающих, рыбах, личных именах, а также тексты с перечислением названий городов, наименований различных инструментов. Найдены и шумерско-эблаитские словари, содержащие свыше трех тысяч слов, а также поэтическое повествование о создании мира, рассказ о Всемирном потопе.
В Эбле, оказывается, даже собирались научные конференции, отчеты о которых обнаружены в дворцовых архивах. Ученые из других стран приезжали в Эблу и преподавали там. Существовала также специальная школа, где обучали клинописи.
Особенно любопытны упоминаемые в табличках собственные имена: Аб-ра-му (Авраам), Е-са-ум (Исайя), Са-у-лум (Саул). Нигде в древних письменных памятниках, кроме Ветхого Завета, не было отмечено имя Давида, но здесь оно имеется: Да-у-дум. Имя царя Эбриума, правившего около 2300 г. до н.э., удивительно похоже на Эбера из библейской Книги Бытия. Согласно Писанию, Эбер доводился прапраправнуком Ною и дедушкой Аврааму.
Три мировые религии – иудаизм, христианство и ислам – ведут свою родословную от патриарха Авраама. Книга Бытия представляет его как уроженца халдейского города Ура, находившегося в южной части Месопотамии. Большинство ученых-богословов считали, что примерно в 1800 г. до н.э. Авраам со своим народом ушел из Ура на север и через землю Сирии достиг Ханаана.
Глиняные таблички Эблы, будто бросая вызов толкователям ветхозаветных текстов, упоминают о соседнем Уре, в котором кипела деловая жизнь по меньшей мере на 500 лет раньше библейского города. Находки Маттие произвели сильное впечатление на исследователей Святого Писания.
– Судите сами, – говорит Митчел Дахуд, декан восточного факультета Ватиканского института библейских исследований. – В наиболее ранних частях Ветхого Завета Бог называется именем Эль. Во время исхода евреев из Египта он открыл Моисею свое настоящее имя – Яхве (или Иегова). В то же время таблички Эблы свидетельствуют о том, что за тысячу лет до описанных в Библии событий имена Эль и Яхве уже существовали среди северо-западных семитских народностей Сирии.
Ученые полагают, что после исчезновения Эблы ее язык и культура возродились в таких городских культурах, как, к примеру, Угарит – портовый город на берегу Средиземного моря, расцвет которого приходится на XIV в. до н.э. Профессор Петтинато установил, что язык жителей Эблы являлся предшественником всех ханаанских языков, таких как угаритский, финикийский и древнееврейский.
Баальбек, чудо инженерной мысли
Город Баальбек, античный Гелиополис, лежал на одном из важнейших торговых путей Древнего мира – между Дамаском и Тирусом в Восточном Ливане. Из всех археологических сокровищ Баальбека выделяются постройки, сооружение которых было решительно невозможно без строительной техники, тогда не существовавшей. Гигантские монолиты, каменные блоки весом до тысячи тонн послужили основанием для гипотез об инопланетном происхождении зданий...
Во времена Римской империи Гелиополис был одним из крупнейших центров в восточных провинциях. Сейчас Баальбек – маленький городок в долине Бекаар в Ливане, но там и теперь еще есть на что посмотреть. Каменные террасы поражают своими колоссальными размерами – похоже, что это сказочный великан сложил их из огромных блоков. На каменном основании был воздвигнут античный храм, руины которого сохранились до наших дней.
В исторический период, предшествовавший римским завоеваниям, благоприятное географическое положение Баальбека не способствовало его возвышению и славе. Ни в ассирийских, ни в египетских текстах о нем даже ни разу не упоминается.
Трилитон в Баальбеке
Элен Садер из Американского университета в Бейруте доказала, что в глубокой древности Баальбек не играл важной роли. Название его происходит, по-видимому, от имени божества по имени Ваал и указывает на плодородие почвы в долине. Когда римляне начали строить здесь гигантский храм Юпитера, каменные террасы уже были кем-то сложены. Археологи, которые их обследовали, уверены, что террасы намного старше, чем античные постройки.
До сих пор не удалось обнаружить никаких сведений, которые подсказали бы, кто и когда соорудил в Баальбеке террасы из обтесанных монолитов. Это по меньшей мере странно – ведь речь идет не о каких-то мелких деталях, а о каменных громадах, по сравнению с которыми меркнут даже такие грандиозные постройки, как египетские пирамиды!
В V в. до н.э. исполинские террасы Гелиополиса причислили к чудесам света – и совершенно справедливо. Многотонные монолитные каменные блоки с величайшей точностью уложены друг на друга. Они плотно пригнаны и держатся без связующего состава.
В стену террасы с северо-западной стороны встроены три самых больших в мире обработанных монолита. Это так называемый Трилитон – Чудо трех камней. Монолиты доставлены из каменоломни, находившейся примерно в километре от территории храма. Каменные блоки имеют длину 29 м, высоту 4 м и толщину 3,6 м. Вес каждого из трех гигантов составляет от 800 до 1000 т.
В отличие от Египта, в Баальбеке нет никакой реки, а местность между каменоломней и террасами всхолмленная и каменистая. Там нет покрытой песками равнины, по которой можно было волоком тащить каменные глыбы. Невозможно себе представить, каким образом привезен на строительную площадку такой неподъемный груз. А ведь многотонные блоки не только доставлены из каменоломни, но и подняты на высоту примерно семь метров (двухэтажный дом!). Непонятно, зачем было высекать и устанавливать огромные монолиты, когда можно прекрасно обойтись каменными плитами меньших размеров – это проще и быстрее.
Поблизости от террас найдены еще два каменных блока. По неизвестной причине их не использовали при строительстве. Другой обработанный монолит остался лежать в каменоломне. Совершенно непонятно, для каких целей он предназначался, так как строительство террас было уже закончено. Раньше предполагали, что он служил противовесом при поднятии строительного материала, но современные вычисления опровергают данную версию. Трудно поверить, что зодчий, руководивший столь уникальной и сложной постройкой, сделал такую нелепую ошибку: ведь «лишний» каменный блок весит около 1200 т, и его высекали из скалы не день и не два.
Впервые это место упоминалось в 332 г. до н.э.: речь шла о походе Александра Македонского. Великий полководец завоевал почти весь известный в те времена мир, в том числе и Баальбек. С конца IV в. до н.э. город принадлежал династии Птолемеев, около 200 г. до н.э. началось владычество династии Селевкидов. В 64 г. до н.э. Баальбеком завладела Римская империя. В составе римской провинции Сирии Баальбек превратился в крупный торговый и культурный центр на Ближнем Востоке.
Золотой век в Баальбеке начался во времена Юлия Цезаря. В городе разместился римский легион, началось строительство великолепного храма Юпитера. Храм построен на монументальной так называемой Большой террасе. На площадке 88 48 м были установлены по периметру 54 колонны (сохранилось только шесть). Диаметр каждой колонны составляет 2,2, а высота – 20 м (примерно с 6—7этажный дом). Это был самый большой храм в Римской империи, а афинский Парфенон, по сравнению с громадой храма Юпитера, мог показаться изящной миниатюрой.
Большая терраса послужила основанием для величественного храма Юпитера, но она была предназначена не для этой цели.
Возможно, римляне тоже не знали, кто ее создал. Можно предположить, что каменная площадка служила фундаментом для храмового сооружения невиданных размеров – намного большего, чем римский храм-гигант. Но такая гипотеза противоречит всем собранным историческим сведениям о долине Бекаар, где в бронзовом веке не происходило ничего особенного. В эпосе о Гильгамеше упомянута гора в кедровом лесу, где располагалась обитель богов: «Они видят кедровую гору, обитель богов, священный престол Ирнини» (Гильгамеш, V табл.). Прямого указания на Баальбек и ливанские кедры в этом тексте нет, хотя не исключено, что какая-то связь имеется.
Поскольку о природном происхождении террас в Баальбеке не может быть и речи, значит, их все-таки кто-то построил. Даже при современном уровне строительной техники поднимать и транспортировать грузы весом около 1000 т было бы исключительно трудным делом. Римские зодчие, при всех своих достижениях, не могли похвастаться инженерными знаниями, необходимыми для подобной постройки. То же самое относится и к искусным греческим архитекторам. Поразительно, что ни греки, ни римляне, владевшие Баальбеком в течение нескольких столетий, не удостоили террасы ни единым словом в своих многочисленных пространных сочинениях.
Как ни странно, европейские археологи нового времени продолжили античную традицию пренебрежительного отношения к древнейшему памятнику зодчества. Террасы не привлекли пристального внимания современных историков. Их гораздо больше интересует римский храм Юпитера, стоявший на каменных блоках Большой террасы.
Зато для уфологов здесь, пожалуй, все довольно ясно. Путеводной нитью в решении загадки послужила цитата из Библии: «И я видел: и вот бурный ветер шел от севера, великое облако и клубящийся огонь, и сияние вокруг него, А из средины его как бы свет пламени из средины огня; И из средины его видно было подобие четырех животных, – и таков был вид их: облик их был как у человека; И у каждого – четыре лица, и у каждого из них – четыре крыла; А ноги их – ноги прямые, и ступни ног их – как ступня ноги у тельца, и сверкали, как блестящая медь. И руки человеческие были под крыльями их, на четырех сторонах их; И лица у них и крылья у них – у всех четырех; крылья их соприкасались одно к другому: во время шествия своего они не оборачивались, а шли каждое по направлению лица своего». (Иез. 1 :4—9).
С точки зрения уфологов, это повествование явно указывает на присутствие на Земле инопланетных существ. Если представители высокоразвитой инопланетной цивилизации посетили Землю и провели здесь некоторое время, они вполне могли возвести для своих целей каменные террасы, строительство которых было для людей в то время непосильной задачей. Прочные ровные площадки могли служить взлетно-посадочными полосами для межпланетных кораблей.
Можно припомнить и другие технические шедевры древности, на которые никто не обращает особенного внимания, хотя они у всех на виду. Например, туловища знаменитых сфинксов гораздо старше, чем их относительно «новые» египетские головы. Во всяком случае, благодаря следам воды установили, что нижняя часть каменных зверей на несколько тысячелетий старше головы. Создание этих фрагментов сфинксов приписывают неизвестной древнейшей культуре, хотя основательное исследование сфинксов с помощью современных высокотехничных методик до сих пор не проводилось. Египетских археологов данная проблема, по-видимому, мало интересует.
Картина прошлого человечества, история развития цивилизации далеко не полна и содержит немало загадок и белых пятен. Всего несколько десятилетий назад подвергалось сомнению существование хеттов и шумеров, но теперь доказано, что эти народы отнюдь не мифическая легенда – они жили в действительности и создали свои культуры. Новые открытия могут изменить уже написанные страницы истории. Гигантские террасы Баальбека пока хранят свою тайну. Ясно одно: цивилизация, оставившая после себя столь исполинские сооружения, обладала такими техническими возможностями, о которых люди следующих веков могли только мечтать.
Храм Соломона и манна небесная
Как свидетельствует Библия, когда правил народом иудейским царь Давид, передал ему Господь через пророка Нафана такие слова: «Сын твой, которого я посажу вместо тебя на престоле твоем, он построит дом имени Моему». Минуло время, и на иудейский престол взошел царь Соломон. В соответствии с предсказанием он построил Иерусалимский храм, не знавший себе равных во всем Древнем мире.
Колоссальное сооружение поражало великолепием. Высотой 16, длиной 43, шириной 21 м , храм состоял из притвора, святилища и святая святых. Позолота, дорогая резьба, бронзовые колонны, золотые светильники – таким открывалось внутреннее убранство входящему. А в святая святых под сводом из крыльев двух позолоченных херувимов стояла священная реликвия иудеев – ковчег Завета. В нем, как гласят предания, хранились святые скрижали – две каменные доски, на которых Господь начертал десять заповедей – четыре о любви к Богу, шесть о любви к ближнему. Храм стал последним местом, где люди видели скрижали Завета.
Во время царствования Иоакима храм Соломона был осквернен дважды. Сначала в его подвалах поставили ханаанских и египетских идолов, у ворот совершали возлияния в честь Астарты и финикийского Адониса, а во внутреннем дворе языческие жрецы каждое утро славили бога Ваала. Тогда Иегова покарал нечестивцев: в иудейские земли пришел вавилонский царь Навуходоносор с многотысячной армией. Под ее напором пало войско подоспевших на выручку египтян, а затем ими был взят Иерусалим. И в десятый день пятого месяца, в 19й год царствования Навуходоносора, солдаты Вавилона до основания разрушили главную святыню иудеев – храм Соломона.
Храма давно нет, но Святое Писание донесло до нас рассказ о царе Соломоне и Иерусалимском храме. Впрочем, до недавнего времени официальная наука считала большинство библейских повествований вымыслом. Однако археологические открытия последних лет заставили даже самых закоренелых скептиков пересмотреть свои позиции.
Постройка храма Соломона. Гравюра Г. Доре. 1860-е гг.
В конце 1950-х гг. израильский археолог Йигэль Йадин нашел первые археологические подтверждения того, что царь Соломон действительно ходил по земле. Во время раскопок древнего города Гацор археолог обнаружил городские ворота, относящиеся к X в. до н.э., предполагаемому времени царствования Соломона. Вскоре Йадин нашел в городе Мегиддо ворота, повторяющие по форме найденные в Гацоре, а затем узнал, что незадолго до его открытий похожие ворота нашли в Газере. Это полностью подтверждает слова Библии об укреплении Соломоном городов Газер, Гацор и Мегиддо.
В 1979 г. археолог Габриэль Баркей проводил раскопки захоронения в Иерусалиме и нашел два тончайших серебряных свитка. Когда ученые из Музея Израиля развернули их, стало видно, что на серебряных листках выгравирован фрагмент из книги «Числа», четвертой из знаменитого Моисеева Пятикнижия. Находку датировали 600 г. до н.э., чем нанесли удар скептикам, настаивавшим на гораздо более позднем происхождении Библии и отрицавшим историческую правдивость Ветхого Завета. Легендарный храм царя Соломона был разрушен до 600 г. до н.э. А значит, предположили некоторые ученые, части Ветхого Завета, посвященные разрушению храма, могли быть написаны по горячим следам реальных событий.
Тем временем в научных кругах стали задумываться о том, что, возможно, земля скрывает подлинные доказательства существования царя Соломона. В 1993 г. израильский археолог Биран сделал сенсационное открытие: обнаружил высеченное в камне имя отца Соломона – царя Давида, которого многие считали вымышленным персонажем. Кусок темного базальта из древнего захоронения Телль-Дан, что в Северном Израиле, содержал надпись: «Дом Давида, Царя Израиля».
Некоторые исследователи заинтересовались небесной манной, ниспосланной Богом израильскому народу во время странствий по Аравийской пустыне. Она регулярно (кроме субботы) выпадала с неба в течение 40 лет и прокормила миллионы людей.
Когда же евреи достигли Земли обетованной, Моисей поручил Аарону взять золотую чашу и наполнить ее манной, чтобы увековечить чудо. Чашу заключили в ковчег Завета, где уже находились святые скрижали. Через несколько веков, говорит Библия, ковчег поставили в святая святых храма Соломона.
В 1978 г. два британских инженера, Джордж Сассун и Родни Дейл, нашли в «Зохаре», одной из книг священной Каббалы, упоминание о днях странствий евреев. Текст «Зохара» содержал описание машины, производившей манну. По мнению инженеров, это был аппарат с автономным источником энергии. Аппарат перерабатывал специальные водоросли. Сассун и Дейл сделали детальную реконструкцию машины. Более того, они стали первыми, кто утверждал, что производившая манну машина «Зохара» и легендарный Грааль из ковчега Завета – одно и то же. По их мнению, храм Соломона был сооружен как место хранения чудесной машины.
Финикийцы могли открыть… Австралию
Чего только не приписывают финикийцам – древним жителям Ливана и Палестины! И создание первого в истории человечества алфавита, и изобретение пурпурной краски, а некоторые даже называют их первыми купцами. Но некоторым исследователям и этого показалось мало. Они выдвинули довольно любопытную теорию, что финикийцы побывали у берегов Нового Света на три тысячи лет раньше Колумба, а заодно приписали им пальму первенства в открытии Бразилии с Индией и завоз из Южной Америки в Египет табака и кокаина. В доказательство теории открытия финикийцами Южной Америки ее сторонники приводят встречающихся в лесах Амазонки бледнокожих голубоглазых индейцев, якобы являющихся потомками финикийцев.
Только Австралия все еще оставалась не известной славному древнему народу. И вот как раз к открытию Олимпийских игр в Сиднее это упущение исправил археолог-любитель из Брисбейна – Вал Осборн. Он считает, что финикийцы не только побывали на Зеленом континенте, но даже основали в районе Брисбейна (штат Квисленд) торговую факторию со своим кладбищем, храмом, обнесенным
librolife.ru
Цивилизации Древнего Востока (Сабатино Москати, 2010)
Глава 1
Восточное возрождение
Восток в новом свете
На протяжении последних десятилетий наши знания о древней истории Ближнего Востока претерпевают фундаментальные изменения. В европейской культуре есть лишь одно явление, способное сравниться с этими переменами, и по аналогии с ним мы вполне можем назвать этот процесс Восточным Возрождением.
Этими переменами мы обязаны в первую очередь археологическим данным, но, помимо самой археологии, они естественным образом распространились на литературу, религию, искусство и – в конечном итоге – культурную сферу в целом. Начало переменам было положено в апреле 1928 г., когда плуг сирийского крестьянина во время пахоты задел остатки какой-то древней гробницы. Так был открыт Угарит. Конечно, в первой четверти XX в. тоже были важные археологические открытия, но значение этого – и последующих – открытий вышло далеко за узкие рамки местных культур и в конечном итоге перевернуло наши представления о культуре и истории всего региона. По масштабности с этими находками могут сравниться лишь открытия второй половины XIX в., которые впервые познакомили нас с народами Древнего Востока, до той поры почти неизвестными.
В Восточном Возрождении можно выделить три ключевых археологических открытия. Это Угарит, Мари и свитки Мертвого моря. Все три открытия были сделаны совершенно случайно: в Угарите крестьянин пахал собственное поле;
в Мари местные жители готовили могилу для похорон; на берегу Мертвого моря бедуин искал потерявшуюся овцу. Во всех трех случаях в результате мы получили новые знания, по сути революционные. Угарит оказался остатками древнего города, который существовал когда-то на месте тех крестьянских полей. Четыре тысячи лет в этом процветающем городе кипела жизнь; он был центром плодотворного культурного обмена между Ближним Востоком и островами Средиземноморья. Сотни обнаруженных там текстов, новых как по языку, так и по системе письма, позволили нам познакомиться с верованиями и мифологией людей, населявших Палестину и Сирию до евреев. В Мари был обнаружен другой город, не менее древний, – столица государства, охватывавшего в период своего расцвета значительную часть Северной Месопотамии. Его дипломатические архивы, содержащие более 20 тысяч документов, заставили полностью переписать историю Западной Азии первой половины 2-го тысячелетия до н. э. и внесли революционные изменения в хронологию того времени – ученым пришлось чуть ли не на двести лет сместить все датировки, имеющие отношение к древней Западной Азии[1]. Свитки Мертвого моря на несколько столетий старше самых ранних известных прежде древнееврейских рукописей; их библейские тексты представляют особую ценность для ученых-текстологов, а небиблейские по-новому, очень живо и ярко освещают верования и ритуалы еврейского мира в канун христианской эры.
Помимо трех основных, было сделано немало и других значительных открытий. К примеру, если говорить о доисторических временах, то американские раскопки в районе Киркука дали материал, относящийся к палеолитическому и неолитическому периодам истории Месопотамии и принесли новую информацию о неолите и халколите. Что касается исторического периода, то документы, найденные в Алалахе, и дальнейшие материалы из Угарита позволили проверить по местным источникам и дополнить наши знания о политике великих империй Сирии после середины 2-го тысячелетия до н. э. Если говорить о юриспруденции, то обнаруженные древние кодексы пролили свет на фундамент, на котором построена законодательная система великого царя Хаммурапи, и указали на существование традиции, в которой действовали и он сам, и другие законодатели Древнего Востока. Наконец, – в сфере искусства, – замечательные работы, обнаруженные при раскопках в Нимруде, не говоря уже про Угарит и Мари, призывают вообще пересмотреть общепринятые взгляды на значительную часть ближневосточного искусства.
Очевидно, вся эта новая информация относится к конкретным регионам и историческим периодам и почти не затрагивает другие территории и времена. Однако, как ни парадоксально звучит, этот факт скорее усиливает, нежели ослабляет сдвиги в наших представлениях о Древнем мире. Мало рассматривать лишь регионы и периоды, непосредственно затронутые недавними открытиями. Необходимо определить, как старое соотносится с новым, – а это неизбежно приводит к свежему взгляду на давно, казалось бы, известные вещи. Так, хронологию Древней Анатолии пришлось пересмотреть не столько потому, что этот регион принес ученым новые находки, сколько из-за необходимости согласовать ее с данными по Месопотамии. Точно так же, многие перемены во взглядах на Древний Египет основываются на том, что изменились наши представления о его азиатских параллелях.
Конечно, мы сравниваем этот процесс с классическим Возрождением отнюдь не из-за случайного характера открытий, – право на это нам дают природа и масштаб перемен в наших представлениях о Древнем Востоке, вызванных этими открытиями. Проводя параллель дальше, мы могли бы сказать, что нынешнее состояние наших знаний о Древнем Востоке соответствует Раннему Возрождению – эпохе гуманизма, ведь научная деятельность в этой области в настоящий момент почти полностью сводится к поиску новых данных, их публикации и анализу. Соотнести конкретные результаты с общей картиной и реорганизовать в соответствии с этим всю систему наших знаний – дело будущего. Когда эти задачи будут выполнены, – но предсказать, когда именно это произойдет, невозможно, – мы станем свидетелями завершения Восточного Возрождения. Вероятно, тогда можно будет сказать, что его основное значение заключается в воссоздании фундамента классической цивилизации, знания о котором прежде были неполными и неточными. Когда Греция и Рим займут свое законное место в историческом процессе, когда определятся предпосылки и условия их возвышения, – только тогда мы увидим, насколько широкое, разнообразное и временами решающее влияние оказали на эти цивилизации предшествовавшие им цивилизации Древнего Востока.
Попытка обозначить главные черты древних ближневосточных цивилизаций не имеет прецедентов, поэтому нам придется сначала рассмотреть, хотя бы кратко, условия и предпосылки их возникновения и развития: мы поговорим о месте и времени, о действующих лицах и предшествовавших доисторических эпохах. Мы обозначим противоречия, разрешение которых вполне может оказаться решающим фактором нашего исследования; в некоторых случаях вопросы возникли лишь вследствие последних открытий – и, соответственно, тоже могут послужить основанием для новых выводов.
Обратимся к первому вопросу, вопросу места. Понятие «Древний Восток» по давно устоявшемуся и общепринятому соглашению ученых означает древний Ближний Восток. Его история начинается в весьма отдаленные времена – и начинается документами, знаменующими собой начало истории в бассейне Средиземного моря. История этого региона непрерывна и прослеживается по письменным источникам – в отличие от соседних регионов, населенных в основном народами, не оставившими после себя письменных документов, а стало быть, практически лишенными истории. Общим центром притяжения для народов региона служила восточная часть бассейна Средиземного моря; каждый из них рано или поздно обращал туда свой взгляд и находил на его берегах места для встреч и общения с другими народами. Этот факт позволяет нам подобрать для этого региона и другое подходящее название: «Средиземноморский Восток» – и отделить его таким образом от культур Индии и тем более Китая – там были свои центры притяжения, а культуры развивались в значительной степени независимо. И дело не только в разделении. Ближний Восток с его тягой к Средиземному морю сыграл важную роль в формировании фундамента классической цивилизации, где вклад Индии и Китая гораздо менее заметен.
Мир Древнего Востока включает в себя (с запада на восток) Египет, Палестину, Сирию, Аравию, Анатолию, Месопотамию и Иран. Если рассматривать этот регион в целом, то сердцем его окажется Аравийская пустыня – пространство бесплодных песков. Вокруг нее громадной дугой простирается «плодородный полумесяц», который образуют речные долины Египта и Месопотамии и сирийско-палестинское связующее звено. Этот полумесяц включает в себя самые плодородные земли на всем Ближнем Востоке. Вокруг него к северу и востоку лежат плоскогорья Анатолии и Ирана, более бедные в сельскохозяйственном отношении, но обладающие значительными природными ресурсами – запасами леса, камня и металлов.
Однако такое определение границ Древнего Востока порождает и некоторые спорные вопросы. Во-первых, должны ли являться предметом нашего рассмотрения иранские цивилизации? Мнения по этому вопросу разделились; но мы склонны считать, что да, – именно по критериям взаимозависимости и тяготения к Средиземноморью, которые мы только что сформулировали.
Труднее разрешить вопрос, касающийся культур Крита и Инда. Мы считаем, что лучше не включать эти культуры в наше исследование, хотя многие историки придерживаются противоположного мнения. Древние цивилизации Инда лежат за пределами основного района Средиземноморья, их невозможно соотнести с органичным и цельным развитием нашего региона. А крито-микенская цивилизация, несомненно, оказала огромное влияние на наш регион и сама подверглась его влиянию, – но почва, вскормившая ее корни, географически и этнически всегда была обособлена от рассматриваемого региона.
Наконец, отдельный случай представляет собой древняя южно-аравийская цивилизация. По месту и времени ее очень трудно исключить из общей картины древнего Ближнего Востока. Но важно также то, что этот район окружен защитным поясом пустыни, который изолирует его одновременно и от остальных частей региона, и от общего для них тяготения к Средиземноморью. Эту брешь удалось преодолеть только исламу. Соответственно, если мы считаем возможным ориентироваться скорее на исторические, нежели на географические факторы, то можем смело игнорировать южно-аравийскую цивилизацию – ее правильнее отнести к истории арабов или предыстории ислама. Но необходимо добавить, что в свете новых знаний это решение, возможно, придется подвергнуть ревизии. В настоящее время у нас есть лишь случайные обрывки информации об отношениях между северными южно-аравийскими колониями и другими государствами Ближнего Востока; но с появлением новых данных картина может решительно измениться.
Внутри обозначенной территории можно в принципе провести дальнейшее деление по нескольким вполне понятным принципам, но ни одной серьезной исторической причины для такого деления не существует. Особенно это относится к Египту – ведь его изучают в рамках специализированной дисциплины и рассматривают, как правило, вне связи с Западной Азией, хотя ей не присуще какое бы то ни было историческое единство, которое можно было бы противопоставить единству Египта. В сущности, нам следует либо заниматься историей отдельных регионов и народов, их населявших, – а именно египтян, шумеров, вавилонян и ассирийцев, евреев и т. д., – либо рассмотреть более широкое историческое объединение. В данном случае таким объединением может стать только Ближний Восток в целом, включая и Египет, – вот подлинный предмет нашего исторического исследования; несмотря на разнообразие компонентов, мы будем рассматривать его как четко определенное составное целое.
Есть еще один вопрос, тесно связанный с вопросом места и не менее противоречивый, – вопрос времени. История Древнего Востока начинается с первых найденных документов, которые относятся к началу 3-го тысячелетия до н. э. Но как далеко мы имеем право продлить ее?
По этому вопросу существует три мнения; хотя, поскольку эти позиции не обсуждаются в открытой дискуссии, лучше сказать, что существует три точки зрения, которых на практике придерживаются ученые. Во-первых, окончание периода можно отнести к 538 г. до н. э. или чуть позже – к тому времени, когда пал Вавилон, а империя Ахеменидов с Дарием во главе начала контактировать с греками. Во-вторых, его можно обозначить 330 г. до н. э. и связать с решительной победой Александра Македонского над персами. Наконец, в-третьих, можно продлить этот период до времени Христа и рассматривать историю Древнего Востока как пролог христианской эры.
Мы считаем, что первая и третья позиции не выдерживают критики. С одной стороны, какие у нас основания полностью или частично исключать из рассмотрения империю Ахеменидов? Оспаривать тот факт, что империя эта принадлежит истории Древнего Востока, невозможно. С другой стороны, зачем включать историю эллинистических государств? Они, конечно, располагались на завоеванном Востоке, но по происхождению и форме правления принадлежали западной цивилизации.
Таким образом, у нас остается лишь одна разумная временная граница – победа Александра Македонского. Вплоть до этой даты Восток существовал под властью восточных же империй; после нее Восток становится объектом западного влияния. Более того, переход от независимости к подчиненности сразу же отразился в самых разнообразных областях культуры, а потому сможет послужить нам естественной временной границей.
Действующие лица
В рамках места и времени, которые мы определили, на исторической сцене действовал целый комплекс народов, разных по происхождению и образу жизни; именно взаимодействие этих народов и объединение их в различные группы определило ход истории Востока. Посмотрев на историю в целом, мы не увидим в ней какой-нибудь одной постоянно доминирующей группы или народа; каждый из них по очереди принимает на себя лидирующую роль и оставляет свой след в одном из периодов – в своем собственном периоде – истории. В целом же нельзя сказать, что какой-либо из народов сыграл здесь преобладающую роль. Поэтому история Востока очень сложна, и ее единство строится на синтезе очень разнородных элементов. Свое окончательное и полное выражение этот синтез нашел в период правления Персидской империи, которой удалось незадолго до своего падения объединить под своей властью весь регион.
Мы можем, хотя и очень приблизительно, классифицировать народы по различным географическим зонам Ближневосточного региона; зоны эти различаются по условиям существования, а потому движение народов в них управляется различными импульсами и законами.
Ядро нашего региона, Аравийская пустыня, является родиной семитов, пастухов-кочевников; засушливый климат родной земли вновь и вновь заставляет их устремляться прочь, в плодородные соседние области. Концепция семитов как стремящейся к единству отдельной группы племен основана не на сомнительных расовых характеристиках, а на исторической общности происхождения и – самое главное – на близком языковом родстве всех племен группы.
В регионах, дугой окружающих Аравийскую пустыню, – на территории «плодородного полумесяца» – с самого начала времен и даже раньше семиты пустыни вступали в контакт с различными народами, смешивались с ними и образовывали в разных районах различные этнические комплексы. На западе, в долине Нила, семитские и хамитские элементы объединились с образованием египетского народа; этот процесс нашел свое отражение и в египетском языке. С этнической точки зрения хамиты менее однородны, чем семиты; лингвистически их языкам не хватает единства семитских языков[2]. Непросто также определить время и характер египетского смешения народов из-за тесной связи между хамитскими и семитскими языками, которая в последнее время находит в среде ученых все большее признание.
На другом конце полумесяца, в Междуречье, семиты встречаются с шумерами. Происхождение этого народа неясно, а их язык, агглютинативный по типу, не выказывает генетической близости ни с одним из прочих известных нам языков. Даже этнический тип шумеров остается неясным, поскольку результаты антропологических исследований противоречат данным, полученным в результате изучения предметов искусства. Трудно сказать, как далеко зашло этническое смешение семитов и шумеров. Два языка продолжали использоваться на равных, но применение обоих не ограничивалось исключительно представителями соответствующего народа. По общему мнению, история Месопотамии представляет собой результат противостояния двух народов; но такое суждение не согласуется с известными фактами. Более вероятным представляется вариант, что эти народы мирно сосуществовали и сотрудничали в определении общей политики, а также в экономической и общественной жизни.
На сирийско-палестинской береговой полосе, соединяющей две речные долины, семиты с доисторических времен встречали народы, о которых мы теперь можем сказать только одно: оставшиеся после них географические названия говорят о том, что они не были семитами. В этом регионе семиты взяли верх и стали доминирующей нацией; на разных стадиях проникновения управление брали на себя разные группы, но доминировали в истории региона и его письменных документах всегда семиты. Однако эта область играет в регионе весьма своеобразную роль и неизменно является для соседних культур местом встречи и обмена, а потому всегда отражает происходящие вокруг великие политические перемены – и чем дальше, тем больше усложняет и без того сложную этническую ситуацию.
За «плодородным полумесяцем», на плоскогорьях Анатолии и Ирана мы вновь обнаруживаем кочевые племена, – но это не пастухи, как в пустыне, а охотники и коневоды. У них разные корни, но их объединяет один существенный факт: их масштабное вмешательство в ближневосточную историю неразрывно связано с миграцией индоевропейских народов, которые составляют по крайней мере часть их правящей верхушки. Таким образом, здесь тоже присутствует элемент единства – узнаваемый и определяемый, как и прежде, преимущественно лингвистически, – который уравнивает массу различных племен и оправдывает их включение в общую концепцию, несмотря на разнообразие составляющих элементов.
Разговор о доисторических временах Ближнего Востока в очерке, посвященном его истории, уместен лишь в том случае, если мы, во-первых, ограничимся лишь легким наброском, а во-вторых, сосредоточим внимание не столько на конкретных деталях, сколько на основных направлениях развития цивилизации и тех формах, к которым пришла цивилизация в интересующем нас регионе. В данном случае между историей и тем, что ей предшествовало, не было никакого разрыва, и без упоминания о доисторических временах история не была бы понятна и не имела смысла.
Вообще, в эпоху оледенения Ближневосточный регион был, по всей видимости, значительно более плодородным, чем теперь. Холодный европейский воздух гнал атлантические циклоны на юг, в Северную Африку и Западную Азию. Именно этим объясняются находки доисторических орудий и наскальных рисунков в тех местах, где сегодня жизнь невозможна. Самыми древними человеческими останками на Ближнем Востоке по-прежнему остается скелет, найденный несколько десятилетий назад мисс Гэррод в пещере на горе Кармель. Однако в Месопотамии недавно были открыты более многочисленные и более древние палеолитические стоянки, от Шанидара до Палегавры. В частности, экспедиция Брейдвуда обнаружила немало мест, где жили пещерные охотники; расщепленные человеческие кости (таким образом доставали костный мозг) позволяют предположить каннибализм.
В мезолите, примерно между 10 000 и 6000 гг. до н. э., климатические условия на Ближнем Востоке резко изменились. Сместились маршруты движения дождевых облаков; плодородные прерии превратились в сухие степи, а затем и в пустыни. Население теперь концентрировалось в долинах великих рек, где еще оставалась вода и, соответственно, можно было жить. Мисс Гэррод обнаружила следы этой фазы в пещерах вдоль небольшого потока – Вади-Натуф – к северо-западу от Иерусалима; теперь слово «натуфийский» используется для характеристики людей той эпохи. Во времена натуфийской цивилизации появились два принципиальных новшества: собирание семян пшеницы и ячменя и начало одомашнивания животных. Главное значение этих нововведений в том, что они знаменуют начало перехода к оседлому образу жизни. На Ближнем Востоке следующий шаг – когда пищу стали не просто собирать, но выращивать, – был сделан, по всей видимости, тоже в натуфийский период или чуть позже.
Эра неолита, которая обычно датируется примерно 6000–4000 гг. до н. э., демонстрирует дальнейшее развитие. Появляются поселения земледельцев и даже города; обнаружены осязаемые свидетельства религии и искусства. По мере продолжения исследований картина этого периода постоянно меняется; по имеющейся информации, самым древним из обнаруженных селений является Джармо в Месопотамии, а самым древним городом – Иерихон в Палестине. То и другое датируется примерно 5000 г. до н. э., причем дата установлена достаточно уверенно при помощи радиоуглеродного метода[3]. В глинобитных домах селения Джармо было по нескольку комнат; полы в них тоже представляли собой утрамбованную глину поверх тростникового основания; в них были разного рода печи, а также емкости для воды, выкопанные в грунте. Обнаруженные здесь кости принадлежат преимущественно домашним животным.
На присутствие религии и искусства указывают грубые глиняные статуэтки. Чаще всего они изображают сидящую женщину с явными признаками беременности: это богиня-мать, символ земного плодородия; в дальнейшем ее культ распространится на весь Ближний Восток. В Иерихоне дома были построены из кирпича ручной лепки, а стены покрывал толстый слой штукатурки; для домов здесь характерны широкие дверные проемы, комнаты в них довольно большие и прямоугольные. Но самая интересная деталь – массивная городская стена из огромных каменных блоков; судя по ней, Иерихон можно назвать древнейшим городом не только Ближнего Востока, но и всего мира. Несколько гипсовых скульптурных голов с чрезвычайно тонкими и живыми чертами лица свидетельствуют о необычайном развитии искусства; а небольшое святилище с апсидой, алтарем и маленькой колонной указывает на существование организованного религиозного культа.
Ближе к концу неолитической эры начинает появляться керамика – базовое средство надежной датировки. В настоящее время древнейшими являются образцы, найденные в Джармо и на недавно исследованных площадках в Тель-Хассуне и Матаре, также в Месопотамии. Техника изготовления примитивна: сосуды лепились руками и обжигались на открытом очаге; в числе украшений – геометрический орнамент, выдавленный или нарисованный, или то и другое одновременно.
В халколите, продолжавшемся примерно с 4000 по 3000 г. до н. э., гончарное искусство совершенствуется; сам этот период делится на фазы по типам гончарных изделий, их распространенности и преобладанию. Вообще говоря, в этот период мы наблюдаем дальнейшую концентрацию культуры в долинах рек, в Египте и Месопотамии. Различные типы керамики, распространенные в них, часто обнаруживаются и в соседних регионах, указывая таким образом на то, что народы речных долин распространяли на соседей культурное и политическое влияние. Гончарное искусство постепенно совершенствуется: появляются закрытые печи для обжига, позволяющие поддерживать нужную температуру и удалять дым; сосуды ручной лепки сменяются на изделия гончарного круга, гораздо более тонкие и правильные по форме. Развивается и отделка. Простой геометрический орнамент сменяется изображениями людей и животных – таким образом, у нас появляется новый бесценный источник информации о жизни создателей керамики. К примеру, на керамике из Самарры в Месопотамии в основном изображены птицы, дикие козлы и олени, что свидетельствует об обществе, в котором по-прежнему преобладающим занятием является охота.
Насколько известно в настоящий момент, эволюция в двух великих центрах – Египте и Месопотамии – шла по разным путям. Но в какой-то момент – точнее, в самый канун исторической эпохи – появляются признаки множественных контактов. Значение их не стоит преувеличивать, но все же это указание на исторические связи, способные вызвать самые серьезные последствия. В процессе этого обмена Месопотамия оказывает на Египет заметное влияние: здесь появляются цилиндрические печати месопотамского происхождения, которые сразу же находят новое развитие и обретают чисто египетские черты; множество изобразительных тем – переплетенные фигуры животных, симметрично расположенные пары животных, сцены борьбы героя со львом, корабли с характерными изогнутыми оконечностями – заимствуются Нилом у Междуречья; даже в египетской письменности, в ее зарождении и развитии, если не в окончательной форме, можно различить влияние более древней письменности Месопотамии. Более того, недавно ученые обратили внимание и на противоположную тенденцию – на влияние, оказанное Египтом на Месопотамию. Так, Гилберт нашел месопотамские печати с рельефными изображениями зданий с двойными дверями, украшенными по притолоке декоративным орнаментом из переплетенных цветов; в этих изображениях, похоже, присутствуют египетские мотивы. Кроме того, мы не будем здесь касаться сложной проблемы отношений между пирамидами и месопотамскими храмовыми башнями. Однако в целом складывается впечатление, что в этот решающий момент перехода к исторической эре при независимом в целом развитии этих двух культур Месопотамия все же играла ведущую роль.
На Ближнем Востоке история появляется не мгновенно. Первые несколько столетий письменные документы еще недостаточно многочисленны, обширны или понятны, чтобы можно было по ним восстановить ход истории. После начальной фазы развитие письменности в двух долинах идет более или менее параллельно: от рисунков к пиктограммам, затем схематическим изображениям и идеограммам (иероглифам), от идеограмм, то есть обозначения слов, к фонетическим единицам в форме слогового (силлабического) письма, хотя используются и идеограммы. В Египте следующий шаг делается путем акрофонии, то есть произнесения лишь первого элемента слога, – таким образом достигается буквенная стадия. Но этот принцип не становится всеобщим, в результате чего слоговые и идеографические единицы существуют бок о бок с алфавитными. Следующим решительным шагом вперед должно было стать изобретение систематического алфавита, – но до этого оставалась еще по крайней мере тысяча лет.
Таким образом, на самой заре истории Древний Восток уже имел за плечами огромный опыт и долгую жизнь; точнее говоря, большую часть жизни: от пещер к селениям и городам, от охоты к скотоводству и земледелию. Его общественная, политическая, религиозная и художественная жизнь успела пройти громадный эволюционный путь. Именно в этот момент роль рассказчика переходит к истории, которая уверенно ведет нить повествования к завершению.
kartaslov.ru
Боттеро Ж. и др. Ранние цивилизации Ближнего Востока. История возникновения и развития древнейших государств на земле
Боттеро Ж. и др. Ранние цивилизации Ближнего Востока. История возникновения и развития древнейших государств на землеМ.: Центрполиграф, 2016. — 447 с.
Информация о файле: djvu, 4 mb.
Настоящая книга, написанная выдающимися учеными из Франции и Германии, подробно рассматривает один из ключевых периодов истории человечества, начинающийся с первого появления цивилизации в Египте и Месопотамии. Покрывая период от 10 000 до 1500 года до н. э., авторы освещают предысторию Ближнего Востока, следят за подъемом Шумерского, Аккадского и Вавилонского царств в Месопотамии и за их отношением с соседями, описывают историю Древнего Египта во время Древнего и Среднего царств. Здесь охвачены политические события, социальные и экономические предпосылки развития истории, а также ее интеллектуальные направления.
Вплоть до конца XVIII в. все наши знания о древней Передней Азии были ограничены Ветхим Заветом и отрывочными, зачастую вымышленными описаниями классических авторов. В 1802 г. был сделан решительный шаг в попытке прочесть то, что могли нам поведать сами жители древней Передней Азии. В тот год Г.Ф. Гротефенд смог частично расшифровать клинописные надписи на древнеперсидском языке. В 1765 г. их скопировал К. Нибур во дворце персидских царей в Персеполе, они датируются правлением царей Дария и Ксеркса, которые безуспешно пытались завоевать Грецию. Эти надписи были высечены в камне тремя системами письма, которые соответствовали трем языкам. После перевода надписи, выполненной на древнеперсидском, у европейских ученых появилась возможность попробовать расшифровать две остальные. Одна была сделана на эламском, языке Юго-Западного Ирана; вторая — на языке вавилонян и ассирийцев, разработавших исключительно сложное письмо, что невероятно затрудняло процесс его понимания. Проблемы этой письменности были более или менее решены только в 1857 г. Ее дешифровка имела огромное значение для постижения древней истории, поскольку почти все письменное наследие древней Передней Азии было создано именно на этом языке. Он относится к семитской группе и называется аккадским, по древнему названию страны его происхождения...
Содержание:Предыстория Передней АзииРаннединастический периодПервая держава семитовIII династия Ура: держава и ее государства-преемники.Старовавилонский периодИстоки ЕгиптаАрхаический (раннединастический) ЕгипетЕгипет в эпоху Древнего царстваПадение Древнего царства и Первый переходный периодЕгипет в эпоху Среднего царстваВторой переходный период и завоевание Египта гиксосами
Уважаемые читатели! Все размещенные на сайте произведения представлены исключительно для предварительного ознакомления и в целях популяризации и рекламы бумажных изданий.Скачать книгу для ознакомления вы можете бесплатно, а так же купить ее в бумажном или электронном виде, ознакомившись с предложениями интернет-магазинов. Приятного прочтения!
Боттеро Ж. и др. Ранние цивилизации Ближнего Востока. История возникновения и развития древнейших государств на землеМ.: Центрполиграф, 2016. — 447 с. 
