Легенды древней руси читать. Читать онлайн "Мифы о Древней Руси [Историческое расследование]" автора Прозоров Лев Рудольфович - RuLit - Страница 1
История современного города Афины.
Древние Афины
История современных Афин

Читать онлайн "Мифы и герои Древней Руси" автора Яхнин Леонид Львович - RuLit - Страница 1. Легенды древней руси читать


Читать Мифы и герои Древней Руси - Яхнин Леонид Львович - Страница 1

Земля русская

Мифы и герои Древней Руси - image1.png

Издревле обширной и прекрасной была русская земля. Вот как говорилось о ней в отрывке из древней повести:

«О! Светло-светлая, красно-украшенная

Земля русская наша! Дивное, диво озера твои,

Потоки бурливые, реки, ручьи.

Дубравами частыми славишься ты,

И горы твои высоки и круты,

Холмы зелены и просторны поля,

О славная русская наша земля!

Зверей не исчислить в дремучих лесах,

Не счесть твоих мелких крылатых птах,

Славишься селами ты, городами

И златоглавыми блещешь церквами.

О! Светло-светлая, красно-украшенная

Земля необъятная наша!

Народам твоим нету счета-числа,

До синего моря ты пролегла,

От венгров до чехов, от чехов до ляхов,

От ляхов до немцев, карел и ятвягов,

А там до болгар, от болгар до буртасов.

Обширна земля — не окинешь и глазом.

Не видит конца ей орел в вышине,

Ее не объехать на борзом коне.

О! Светло-светлая, красно-украшенная

Земля наша славная, отчизна наша!»

Но это наша прародина, считавшаяся восточной землей славянского мира. А славянские народы населяли и север Европы, и запад, и юг.

У разных славянских племен появлялись свои мифы, легенды и предания. Невозможно рассказать обо всех в одной книжке. Наш рассказ — о мифах руссов — наших с вами предков.

Боги и мифические божества

Мифы и герои Древней Руси - image2.png

Что создал бог Сварог

Всесильный бог Сварог по прозванью Небесный создал три царства — Небеса, Землю и Подземный мир.

Небеса разделил он на два неба. Первое небо — владения самого Сварога и хранятся там все запасы воды земной. Второе небо — твердый синий купол, который опирается на края Земли.

Мифы и герои Древней Руси - image3.png

Вздумал бог Сварог напоить Землю, наполнить водой моря синие, реки быстрые, ключи чистые. Превратил он облака летучие в быстрокрылых птиц и повелел им разносить воду в русла рек и впадины морей. Ожила, зацвела Земля.

А неутомимый бог Сварог сотворил еще и прекрасную заоблачную страну Ирий-сад. Для живых та страна недоступна. И растет там Древо жизни, соединяющее небо, землю и подземный мир. Корни его уходят глубоко в Подземное царство, где обитают предки наши, деды и прадеды.

Выросло Древо жизни из семени железного дуба, в котором заключены все земные стихии — вода, огонь и воздух. Родники живой и мертвой воды, что бьют из чистых колодцев — студенцов, поят корни дерева, и потому в нем сокрыта тайна жизни и смерти.

Ствол стремится к небу. Роятся в дупле пчелы, что собирают медовую влагу — росу утреннюю и вечернюю. А крона Древа жизни упирается в небо. Гнездятся там птицы разные — и сокол быстрый, и соловей голосистый, и Див, что ведает судьбу человеческую.

С одной стороны могучего древа восходит солнце красное, а с другой — светит месяц ясный. Живут в пышной кроне и четыре ветра. Ветры Восточный и Полуденный, Западный и Полуночный приносят на землю четыре времени года — весну, лето, осень и зиму.

Древо жизни не умирает, но зимой засыпает, а весной пробуждается. И тогда появляются на нем зеленые веточки, ростки нового лета — леторосли.

Окружил Сварог прекрасную страну Ирий-сад необъятной водой, что зовется Океан-море. Ни выпить его, ни вычерпать, ни переплыть, потому что все реки в него вливаются, все моря собираются. И живут в синем Океан-море чудо-юдо рыба кит, и русалки зеленовласые, и царь Морской, и водяной с клюкой.

В самой середке Океан-моря лежит остров Буян. Устал могучий бог Сварог и удалился на тот остров под дуб высокий, Древо жизни. Отдыхает древний бог, седой, словно окутанный метелью. Разметались облачные кудри, белым-бела борода. Рядом с ним дети его Сварожичи, боги небесные. Грозный Перун, повелитель грома и молнии, покровитель воинов. Дажьбог — доброе божество Белого Света, податель благ земных и прародитель русских людей, дажьбожьих внуков. Дал ему Сварог и огненное око — бога-солнце по имени Хоре. Здесь и Ма-кошь, что зовется Мать-сыра-земля, дарительница урожая, хозяйка рога изобилия. А рядом сестра ее Лада и дочь Леля, покровительницы весны и любви. Высится бог Велес, на плечах которого и держится Земля.

Отдыхает, но не дремлет Сварог. Четырехликий, смотрит он сразу на все четыре стороны света, зрит, как управляют всем, что он создал, поставленные им боги, как чтут богов люди.

Остров Буян — обитель богов

Доступен остров Буян лишь богам, детям Сварога. Но собираются здесь и все силы весенних гроз, все громы трескучие, все бури летучие, облака небесные и сама туча — воронье крыло.

Живет на острове Буяне и Стратим — птица с железным клювом и медными когтями. Она всем птицам старшая и разгоняет своими крыльями буйные ветры.

Там и Громоносный змей, всем змеям старший, и Пчелиная матка, старшая всем пчелам-молниям, что посылают на землю медовую влагу дождя. Живет там и вещий Ворон.

Зародились там все звери земные, и рыбы морские, и гады подземные, и птицы небесные.

Лежит посреди острова Буяна бел-горюч Алатырь-камень. Называется он так неспроста. Камень этот — и облако белое, источник живительной влаги, и солнце горючее, дарующее свет и тепло. Оттого под Алатырь-камнем сокрыта сила великая, и нет ей конца. Спрятан под Алатырь-камнем ключ всех заговоров людских — от недугов и ратных орудий, от тоски и лихого человека, от черной немочи и от болестей, от огня-пламени и смерти напрасной. В «Голубиной книге», которая сама себя написала, сказано:

«Белый Алатырь-камень всем камням отец:

С-под камешка, с-под белого Алатыря

Потекли реки, реки быстрые

По всей земле, по всей вселенной

Всему миру на исцеление,

Всему миру на пропитание».

Богатырскую силу дает родник, бьющий из-под Алатырь-камня. В нем и мертвая вода, и живая. Мертвая вода исцеляет, делает целой иссеченную зимними льдами землю, а живая вода оживляет ее, дарует зелень и цветы.

Но не так-то просто добыть живую воду и освободить сидящую на Алатырь-камне красную девицу, богиню весны Живу. Путь сюда лежит через небесное море, где черной тучей плавает двенадцатиглавый змей. Только славный витязь, бог-громовик Перун может победить змея. Он палицей высекает из Алатырь-камня искры-молнии, разводит пожигающее пламя грозы. А потом достает самоигральные гусли и начинает грозовую песню, которая разбивает облачные скалы. Ловит Перун небесных кобылиц и молоко их, густое, как туман, кипятит в грозовом пламени, заваривает чудодейственный напиток — живую воду. И проливается она на землю живительным потоком весенних дождей. Тогда просыпается Дажьбог.

А еще живут на острове Буяне необыкновенные птицы.

Стратим-птица, или как ее иногда называли Ногай-птица, считалась прародительницей всех птиц. Взмахнет крылом Стратим-птица, и разразится буря неслыханная, а когда взлетит она, пронесется над землей, то колышутся горы, разверзаются бездны, рушатся города, валы морские вздымаются до небес.

online-knigi.com

Читать онлайн "Мифы и герои Древней Руси" автора Яхнин Леонид Львович - RuLit

Земля русская

Издревле обширной и прекрасной была русская земля. Вот как говорилось о ней в отрывке из древней повести:

«О! Светло-светлая, красно-украшенная Земля русская наша! Дивное, диво озера твои,

Потоки бурливые, реки, ручьи. Дубравами частыми славишься ты, И горы твои высоки и круты, Холмы зелены и просторны поля, О славная русская наша земля! Зверей не исчислить в дремучих лесах, Не счесть твоих мелких крылатых птах,

Славишься селами ты, городами И златоглавыми блещешь церквами. О! Светло-светлая, красно-украшенная Земля необъятная наша! Народам твоим нету счета-числа, До синего моря ты пролегла, От венгров до чехов, от чехов до ляхов, От ляхов до немцев, карел и ятвягов, А там до болгар, от болгар до буртасов. Обширна земля — не окинешь и глазом. Не видит конца ей орел в вышине, Ее не объехать на борзом коне. О! Светло-светлая, красно-украшенная Земля наша славная, отчизна наша!»

Но это наша прародина, считавшаяся восточной землей славянского мира. А славянские народы населяли и север Европы, и запад, и юг.

У разных славянских племен появлялись свои мифы, легенды и предания. Невозможно рассказать обо всех в одной книжке. Наш рассказ — о мифах руссов — наших с вами предков.

Боги и мифические божества

Что создал бог Сварог

Всесильный бог Сварог по прозванью Небесный создал три царства — Небеса, Землю и Подземный мир.

Небеса разделил он на два неба. Первое небо — владения самого Сварога и хранятся там все запасы воды земной. Второе небо — твердый синий купол, который опирается на края Земли.

Вздумал бог Сварог напоить Землю, наполнить водой моря синие, реки быстрые, ключи чистые. Превратил он облака летучие в быстрокрылых птиц и повелел им разносить воду в русла рек и впадины морей. Ожила, зацвела Земля.

А неутомимый бог Сварог сотворил еще и прекрасную заоблачную страну Ирий-сад. Для живых та страна недоступна. И растет там Древо жизни, соединяющее небо, землю и подземный мир. Корни его уходят глубоко в Подземное царство, где обитают предки наши, деды и прадеды.

Выросло Древо жизни из семени железного дуба, в котором заключены все земные стихии — вода, огонь и воздух. Родники живой и мертвой воды, что бьют из чистых колодцев — студенцов, поят корни дерева, и потому в нем сокрыта тайна жизни и смерти.

Ствол стремится к небу. Роятся в дупле пчелы, что собирают медовую влагу — росу утреннюю и вечернюю. А крона Древа жизни упирается в небо. Гнездятся там птицы разные — и сокол быстрый, и соловей голосистый, и Див, что ведает судьбу человеческую.

С одной стороны могучего древа восходит солнце красное, а с другой — светит месяц ясный. Живут в пышной кроне и четыре ветра. Ветры Восточный и Полуденный, Западный и Полуночный приносят на землю четыре времени года — весну, лето, осень и зиму.

Древо жизни не умирает, но зимой засыпает, а весной пробуждается. И тогда появляются на нем зеленые веточки, ростки нового лета — леторосли.

Окружил Сварог прекрасную страну Ирий-сад необъятной водой, что зовется Океан-море. Ни выпить его, ни вычерпать, ни переплыть, потому что все реки в него вливаются, все моря собираются. И живут в синем Океан-море чудо-юдо рыба кит, и русалки зеленовласые, и царь Морской, и водяной с клюкой.

В самой середке Океан-моря лежит остров Буян. Устал могучий бог Сварог и удалился на тот остров под дуб высокий, Древо жизни. Отдыхает древний бог, седой, словно окутанный метелью. Разметались облачные кудри, белым-бела борода. Рядом с ним дети его Сварожичи, боги небесные. Грозный Перун, повелитель грома и молнии, покровитель воинов. Дажьбог — доброе божество Белого Света, податель благ земных и прародитель русских людей, дажьбожьих внуков. Дал ему Сварог и огненное око — бога-солнце по имени Хоре. Здесь и Ма-кошь, что зовется Мать-сыра-земля, дарительница урожая, хозяйка рога изобилия. А рядом сестра ее Лада и дочь Леля, покровительницы весны и любви. Высится бог Велес, на плечах которого и держится Земля.

Отдыхает, но не дремлет Сварог. Четырехликий, смотрит он сразу на все четыре стороны света, зрит, как управляют всем, что он создал, поставленные им боги, как чтут богов люди.

Остров Буян — обитель богов

Доступен остров Буян лишь богам, детям Сварога. Но собираются здесь и все силы весенних гроз, все громы трескучие, все бури летучие, облака небесные и сама туча — воронье крыло.

Живет на острове Буяне и Стратим — птица с железным клювом и медными когтями. Она всем птицам старшая и разгоняет своими крыльями буйные ветры.

Там и Громоносный змей, всем змеям старший, и Пчелиная матка, старшая всем пчелам-молниям, что посылают на землю медовую влагу дождя. Живет там и вещий Ворон.

Зародились там все звери земные, и рыбы морские, и гады подземные, и птицы небесные.

Лежит посреди острова Буяна бел-горюч Алатырь-камень. Называется он так неспроста. Камень этот — и облако белое, источник живительной влаги, и солнце горючее, дарующее свет и тепло. Оттого под Алатырь-камнем сокрыта сила великая, и нет ей конца. Спрятан под Алатырь-камнем ключ всех заговоров людских — от недугов и ратных орудий, от тоски и лихого человека, от черной немочи и от болестей, от огня-пламени и смерти напрасной. В «Голубиной книге», которая сама себя написала, сказано:

«Белый Алатырь-камень всем камням отец: С-под камешка, с-под белого Алатыря Потекли реки, реки быстрые По всей земле, по всей вселенной Всему миру на исцеление, Всему миру на пропитание».

Богатырскую силу дает родник, бьющий из-под Алатырь-камня. В нем и мертвая вода, и живая. Мертвая вода исцеляет, делает целой иссеченную зимними льдами землю, а живая вода оживляет ее, дарует зелень и цветы.

Но не так-то просто добыть живую воду и освободить сидящую на Алатырь-камне красную девицу, богиню весны Живу. Путь сюда лежит через небесное море, где черной тучей плавает двенадцатиглавый змей. Только славный витязь, бог-громовик Перун может победить змея. Он палицей высекает из Алатырь-камня искры-молнии, разводит пожигающее пламя грозы. А потом достает самоигральные гусли и начинает грозовую песню, которая разбивает облачные скалы. Ловит Перун небесных кобылиц и молоко их, густое, как туман, кипятит в грозовом пламени, заваривает чудодейственный напиток — живую воду. И проливается она на землю живительным потоком весенних дождей. Тогда просыпается Дажьбог.

А еще живут на острове Буяне необыкновенные птицы.

Стратим-птица, или как ее иногда называли Ногай-птица, считалась прародительницей всех птиц. Взмахнет крылом Стратим-птица, и разразится буря неслыханная, а когда взлетит она, пронесется над землей, то колышутся горы, разверзаются бездны, рушатся города, валы морские вздымаются до небес.

Есть на острове Буяне и чудесная птица Алконост. Тело у нее птичье, а лик женский. Голос ее сладкий, усыпляющий. Послушаешь пение Алконоста и забудешь все на свете. Но зла птица Алконост не делает. Зато Сирин — птица темная, посланница властелина подземного мира бога Велеса. Она тоже с ликом женским красоты несравненной, а телом и крылами птичьими. Но пение ее приносит не временное, а вечное забвение.

www.rulit.me

Валерий ВоронинРодина ариев. Мифы Древней Руси

Часть IНемецкий след

1

Я, Отто Ульберт, вернулся в Крым летом 1942 года. Это была моя родина, и после разлуки почти в четверть века всё моё естество трепетало. Последний раз я видел Крым глазами юноши, теперь же он открылся человеку, прожившему долгую жизнь, почти старику.

Моё нынешнее положение очевидно – майор вермахта. И с оружием в руках я пытаюсь вернуть то, что когда-то принадлежало мне по праву.

Но за этой очевидностью есть невидимый слой правды, способный изменить и моё собственное положение, и судьбы людей, которых я считаю своими соратниками. Именно поэтому и моя нынешняя фамилия, и чин, и даже принадлежность к вермахту являются лишь иллюзией. Точнее сказать – легендой. Почти для всех, кроме узкого круга посвящённых. Но все они остались в Берлине. Я же, в чине майора, – в пыльном и жарком Крыму. Неужели в пору моего детства тоже стояла такая же жара? Я этого не помню…

Тогда наш дом располагался почти в центре зажиточной немецкой колонии недалеко от Симферополя. У нас было своё хозяйство, которым управлял мой дядя. Он получил от одного человека значительную сумму денег и теперь распоряжался ими по своему усмотрению. Я помню, как он водил меня по новому винограднику и рассказывал о разных замечательных сортах. Мой дядя, которого звали Карлом, хотел стать знаменитым на всю Российскую империю виноделом, таким как Лев Голицын. Дядя несколько раз ездил к этому выдающемуся виноделу. И однажды сказал мне: «Он заверил, мол, я оставлю немецкий след в русском виноделии». А мой отец лишь смеялся: «Ты вначале вырасти этот виноград!» Мой отец был старше дяди Карла. Его все уважали в колонии, ибо он был директором нашей новой школы. Отца даже называли «учёным человеком». Это я слышал своими ушами. Но в виноделии он ничего не смыслил. Он считал, что будущее Крыма – не за вином, а за исторической наукой. Тогда мне понять логику отца было трудно, да я и не пытался это сделать. Своё первичное образование я получил в нашей школе. Она была крохотная, и занятия казались мне скучными. Позже я оказался в Симферополе, где и проучился до 1914 года.

А затем началась Первая мировая война. Россия воевала с Германией. Императорская Россия с кайзеровской Германией. И лишь теперь я стал осознавать, что я немец. Все мои чаяния были связаны с победой России. Это была моя родина, и другой я не знал и знать не хотел. Так думали и другие немцы, которые жили в Крыму. Но наше положение стало шатким… Вскоре было принято решение нас переселить из Крыма. Мой отец возмущался: «Где фронт, а где мы!» Но дядя Карл возражал ему: «Наверное, они считают, что мы способны предать Россию и поднять восстание».

Я представил себя в качестве «восставшего немца», который берёт в плен своих же товарищей по гимназии. Жуткая картина! Наверное, дядя Карл обладал недюжинным воображением, если додумался до такого.

Впрочем, вскоре выяснилось, что он прав. Почти всех жителей нашей колонии отправили в Германию. А моего отца – за Урал. Так я оказался в Сибири. Не скажу, что здесь нас притесняли или относились как к предателям Родины. Отец снова преподавал в школе, а также занимался своей научной работой. По воскресеньям мы ходили в местную церковь. И я мог подолгу смотреть, как медленно горят восковые свечи. Моя матушка была православной, и отец принял православие. Наверное, по этой причине нас и не отправили в Германию.

Я мечтал, что после войны, в которой, конечно же, должна победить Россия, мы снова окажемся в Крыму. Я так скучал по своим друзьям из гимназии, по нашему дому и даже по дядиному винограднику. Кто сейчас за ним ухаживает?

Но всё обернулось по-иному. В России случилась революция, и династия пала. Это так отец сказал: «Сегодня пала династия. Царя больше нет». Но облегчения революция нам не принесла. А вскоре началась Гражданская война. Жуткое время! Власть в городе несколько раз менялась. А затем пришли красные и расстреляли моего отца. Якобы он помогал белым. Он действительно сочувствовал, но не белым, а монархии. Но лишь потому, что монархия обеспечивала порядок, крепость строя и относительную справедливость. А новая власть несла с собой анархию, огульные лозунги и жестокость. Это ведь правда.

Я убежал на фронт мстить за отца. В конце концов оказался в добровольческой армии Врангеля. С ней я отступал до Перекопа, а затем бежал до родного Симферополя. На несколько часов выбрался в родной дом. Там жили чужие люди. Русские люди, такие же, как и я, русский немец. Все мы – бывшие подданные Российской империи, а теперь…

Моя детская комната оказалась такой, какой я её помнил все эти годы. Даже кровать стояла на том же месте. И вид из окна – тот же. Только я стал другим. И все вокруг меня поменялись.

На память я срезал несколько чубуков из дядюшкиного виноградника. Почему-то сердце мне подсказывало – сюда я больше не вернусь никогда.

Бог миловал меня, и вместе с остатками белой армии мне удалось вырваться из Севастополя в Турцию, где я жил вместе с казаками. Но вскоре перебрался в Германию. Здесь мне удалось разыскать дядю Карла. И я предъявил ему чубуки с его бывшего виноградника. Конечно, к тому времени они засохли, и тем не менее… Дядя был несказанно мне рад. Наша семья вновь воссоединилась. Конечно, только частично, в моём лице…

В те годы в Германии жилось тяжко. Страна проиграла войну. Там царили нищета и уныние. Мы даже подумывали вернуться в Крым. Насколько дяде стало известно, теперь на немцев никаких гонений не было. Власть в России стабилизировалась. Но вскоре дошли слухи, что всех мало-мальски богатых людей начали притеснять, отнимать земли, делить и перераспределять по своему усмотрению. И мы никуда не поехали. Как позже выяснилось – поступили правильно.

Дядя вновь занялся виноградарством. За последние годы он оброс кое-какими связями и теперь смог открыть собственное дело. А здесь ещё и случай помог. Дядя отыскал своего старого покровителя, который снабдил его небольшой суммой денег. Но по тем временам это было настоящее богатство! Опыт разведения винограда у моего родственника уже был, так что всё получилось как нельзя лучше. Я чем мог – помогал, отдавая винограднику все свои силы. Так случилось, что в своей жизни я научился лишь хорошо стрелять и идти под пули с криками «ура». Никакой мирной профессии у меня не было. Так что через виноградарство я стал приучаться к мирной жизни. Интересно, что бы сказал по этому поводу мой отец, который относился к «виноградарской мечте» своего брата Карла с большой иронией? Но иного мне не было дано. Я находился в чужой стране и вынужден был подчиняться обстоятельствам и тем условиям, которые предлагала для меня новая родина.

2

Настоящим немцем я стал лишь лет через десять. По крайней мере, к этому времени я перестал скатываться в речи на русский язык, избавился от акцента и изжил в себе старые привычки. Откровенно говоря, со своим русским прошлым я прощался с большой болью. Ведь привычки детства и юности – самые живучие, и человек может пронести их через всю жизнь до самой смерти.

Вскоре я женился на девице, которая была подружкой одной из дочерей дяди Карла. У неё было безусловное достоинство – она была местной, что позволило мне ассимилировать в немецкую среду как можно скорее. А наши дети стали «настоящими» немцами. Они уже не говорили по-русски. И считали Россию чужой страной. Для них это было хорошо. А для меня – горько. Наверняка отец упрекал бы меня за то, что я не обучаю их русскому языку…

Иногда я встречался с однополчанами. Либо кто-то из них приезжал ко мне, либо я сам выбирал момент, когда можно отлучиться из нашего имения. Дядя посмеивался надо мной, мол, из этих встреч, как из осколков, новую Россию не сложить, так что и сердце понапрасну терзать не надо. Наверное, он был прав. Но тем, кто мёрз в окопах и терял лучших друзей, ходил в атаки, всегда было о чём вспомнить и чем согреть душу.

Но дядя мой с прошлой Россией был накрепко связан. Прежде всего, благодаря той сумме денег, которую субсидировал ему старый покровитель, позволив разбить виноградники и открыть своё дело в Германии. Этим человеком оказался князь Юсупов, с которым наша семья была связана ещё в России. Точнее – в Крыму. Дядя Карл какое-то время работал в имении князя в деревне Коккозы. Он был садовником и помогал укрепиться винограднику, саду и парку, которые были заложены рядом с охотничьим замком в красивой горной долине, считающейся по праву одной из изюминок Крыма. Именно после того, как дядя Карл оставил эту работу, он и загорелся желанием завести собственный виноградник. При расчёте он получил от князя Юсупова такую сумму денег, которая впоследствии и позволила ему основать виноградник в немецкой колонии близ Симферополя.

Вторично князь Юсупов помог дяде, как я уже сказал, здесь, на чужбине. Он вспомнил его, и, очевидно, общая ностальгия по Крыму и тому, что кануло в прошлое, на короткое время их сдружила. В результате этого покровительства и появились наши «германские» виноградники. Дядя смеялся: «У меня не получился немецкий след в русском виноделии. Зато я утвердил русский след в немецком виноделии. Что тоже неплохо». Мой дядя при всей своей практичности был человеком с неистребимыми фантазиями.

Как позже выяснится, с семьёй князей Юсуповых буду связан и я. Но прежде я хотел бы сказать, как именно дядя Карл оказался садовником у князя Юсупова. Его рекомендовал столь высокородному господину известный архитектор Краснов, который и строил этот охотничий замок в селе Коккозы.

А Краснов о дяде Карле узнал от генерала Маркса, к советам которого не раз обращался. Сам же Маркс был другом моего отца, который однажды и шепнул генералу, мол, не поможет ли он ему пристроить его родственника к влиятельным и обеспеченным господам… Так, по цепочке, мой дядя Карл и оказался однажды в юсуповском имении в Коккозах.

Зачем я вспомнил о такой мелочи, интересной лишь моему дяде? Просто здесь имеется продолжение, связанное с одним из порученцев моего родственника. Речь идёт о генерале Марксе. Но об этом я ещё расскажу. Сейчас же я возвращаюсь к моей собственной особе и тем интересам, которым я предавался в молодые годы.

 

Как-то меня познакомили с молодыми людьми, которые интересовались тайнами истории и вообще необычными явлениями в нашей жизни, которым трудно дать научное объяснение. Я с удовольствием стал участвовать в заседаниях этого кружка. И скажу – вскоре прославился. Выяснилось, мои знания России оказались столь обширны и глубоки, что меня возвели в ранг лидера.

Вскоре мы стали контактировать с нашими коллегами из других подобных клубов и кружков. Через какое-то время я стал участником общества Туле. Вначале был на вторых и третьих ролях, но впоследствии меня оценили. Дело в том, что я отличался смышленостью и мог на основе каких-то разрозненных фактов делать глубокие обобщения и далеко идущие выводы.

Одни считали это игрой ума, а другие возводили меня в ранг контактеров и причисляли к настоящим мистикам. Я же был уверен, что всё дело в сосредоточенности и правильности мышления. Этому качеству меня ещё в детские годы обучил отец. Он не был никаким мистиком или контактёром. Мой отец был исследователем. А подобное занятие заставляет очень вдумчиво оценивать те факты, которыми ты владеешь. Надо правильно их расставить, найти каждому свою нишу. И тогда между ними воцарится согласие. Такой порядок вещей обязательно приведёт к открытию тех фактов и явлений, которые доселе были скрыты от любопытного взгляда. Здесь не надо торопиться. Вдумчивость и выдержка сами укажут правильный путь к заветной двери. Мне говорят: «У тебя происходит внезапное прозрение. Значит, ты в состоянии контактировать с невидимым миром». Я же уповаю на логику и здравый смысл. Вот и всё.

Что интересно, таких качеств нет у моего дяди Карла. Хотя он больший мистик, чем я. Правда, всё своё умение он проявляет на винограднике. Я сам видел, как он разговаривал с кустами, уговаривая их расти и плодоносить, как гладил ранней весной лозу, жалея её после неожиданных сильных заморозков. Наверное, в каждом деле, если его любишь, надо быть не от мира сего, отдаваясь своему поприщу искренне и без остатка. В этом и состоит главная магическая сила любого мастера. Я здесь не исключение.

Вскоре у меня появился покровитель. Им стал Карл Краузер. Не знаю, чем я ему приглянулся, но этот человек стал явно мне симпатизировать. Нечего удивляться тому, что вскоре мой статус стал выше. Теперь я был допущен в ряды избранных. Правда, до самых-самых я ещё явно не дотягивал, слабоват был, но, тем не менее… Такое отношение ко мне льстило.

Когда появилась организация под научным названием «Наше наследие» («Аненербе»), меня пригласили поработать в ней. Вначале я даже хотел отказаться, не видя какой-то явной для себя перспективы. К тому же цели этой структуры были мне не понятны. По складу ума я был скорее учёным, пытливым человеком, который желает разгадать тайны земли, тайны прошлого, неизвестные физические и другие законы. «Аненербе», как мне казалось, была ориентирована на военные исследования. В своё время, нахлебавшись досыта крови Гражданской войны в России, я не желал больше даже думать об этом.

Карл Краузер меня переубедил. Вначале я был лишь консультантом по определённым вопросам, затем стал участником научных диспутов. Потом меня попросили выполнить одну интересную работу… Постепенно я втянулся, познакомился с людьми. Среди них оказались и некоторые мои знакомые по обществу «Туле». Но самое главное – я оказался в научном отделе, где работали такие же пытливые и увлекающиеся люди, как и я. Наверное, это был самый счастливый отрезок в моей жизни. Мы могли с ходу, массовой атакой ума, коллективным мышлением разгадать самую запутанную загадку или предложить такое оригинальное решение, от которого дух захватывало. Казалось, мы вместе силой мысли можем теперь свернуть горы. Восторг! Вот как бы я характеризовал своё состояние тех лет.

3

Когда началась война с Польшей, а затем и с другими странами, структура «Аненербе» изменилась. Теперь бы я назвал наше научное сообщество военно-исследовательским центром. Каждый из нас имел свою основную тему. Везде царили порядок и дисциплина, как в армии. Кстати, такая упорядоченность принесла свои плоды. По некоторым направлениям мы продвинулись далеко. Иные же, как малоперспективные, убрали в архив, надеясь вернуться к ним уже после войны.

Впрочем, когда придёт такое время, никто не знал. Молох военных действий раскручивался с нарастающей силой. К тому времени я уже был в звании обер-лейтенанта. А к началу войны с Россией меня повысили до майора. Впрочем, любой чин в «Аненербе» – это условность. Нельзя рангом и званием выделить талант и умение. Они внутри человека. Я лично был знаком с медиумами высшего уровня, на которых висели майорские погоны, как и у меня. Вместе с тем некоторые наши генералы не годились этим людям и в подмётки (впрочем, как и я). Но все мы были вынуждены подчиняться их солдафонским приказам. Дух прусской армии проникал в «Аненербе» всё глубже и глубже. Некоторые из нас противились этому. Другие, как и я, молча ушли в работу. Но восторг, который был вначале, напрочь улетучился. Может быть, я сам стал мудрее или попросту устал?

Война с Россией вызвала во мне противоречивые чувства. Однажды нечто подобное я уже испытывал. Тогда началась Первая мировая война, и все мои мысли были на стороне русской императорской армии. Теперь я, волею судьбы, оказался на другом берегу. Желал ли я победы Германии? Да, конечно. Но не сердцем, а умом. Просто иного выбора мне не оставили. Мне лишь хотелось, чтобы она была быстрой и по возможности бескровной.

Теперь я снова восстановил свои старые связи с однополчанами. Война возбудила в нас былые мечты. Возможно ли падение СССР? Безусловно. А вероятен ли возврат в России старого строя, царской монархии? Многие из нас искренне этого желали. Но наш фюрер наверняка оценивал ситуацию по-иному. И хотя мы все ненавидели большевиков, тем не менее взгляды на будущее России у нас разнились. В результате в наших сплочённых рядах состоялся глубокий раскол. Одни были за войну, другие против неё, ибо не видели никакой перспективы к возврату монархии.

И теперь каждый из нас волен был поступать так, как подсказывала его совесть. Те, кто поверил обещаниям Гитлера, взяли в руки оружие и ушли на Восточный фронт. Другие же, которых я окрестил «мрачным большинством», закрылись в себе, с горечью в сердце переживая случившееся. Это ещё одна трагедия душевного распада русских людей. Первую я наблюдал и был её живейшим участником в годы Гражданской войны. Второй её этап случился в 1941 году. Какая из этих «болей» сильнее? Судить не берусь. Говорят, время лечит. Но я добавлю: время – не учит. Что было, способно вновь вернуться. И одна боль тогда наложится на другую, только усугубив однажды случившееся.

Как-то я заговорил с дядей Карлом, что в скором времени у него появится возможность посетить Крым, оказаться в нашем родовом гнезде, увидеть тот виноградник, который когда-то он лично заложил. Но дядя ответил мне с грустью, что он уже остыл к прошлому. Все его помыслы связаны с семьёй, живущей здесь, в Германии, и никуда, мол, больше он не поедет. Такой ответ удивил. Мне всегда казалось, что дядя только и думает о возвращении на родину. Впрочем, он уже сильно состарился, и жизненный энтузиазм, которым всегда отличался мой родственник, стал быстро таять.

Эх, не знал он, что у меня самого открылись большие перспективы относительно Крыма! Но не мог я, не имел права не то что рассказать о них, но даже намекнуть. Запрет был строжайший. И я, как офицер, как сотрудник особого отдела «Аненербе», должен был подчиняться общим правилам. В этот момент у меня произошла переоценка ценностей. Я из учёного, человека мысли, превратился в военного – человека строгой дисциплины. Данное обстоятельство я констатирую лишь как факт. Особых эмоций во мне оно уже не вызвало. Время меняет нас. А война меняет нас стремительно.

В Крым я ехал с особым заданием и в особом качестве. Ещё вовсю шли бои, ещё не пал Севастополь, а наши структуры «Аненербе» уже раскинули свои сети на все освобождённые от большевиков территории. Но прежде чем остановиться на собственном задании, я сделаю одно небольшое отступление и расскажу о том, как я посетил нашу немецкую колонию и увидел родной дом.

Несмотря на войну, здесь всё выглядело довольно мирно. В Крыму была весна, вовсю цвели фруктовые деревья. Я даже потерялся в этом цветении и благоухании ароматов. Сердце моё сжалось, и я, взрослый мужчина, чуть не разрыдался. Даже не ожидал от себя проявления таких эмоций… Наш дом был цел. Я взошёл на крыльцо и потянул за ручку, дверь тут же открылась. «Эй, есть кто дома?!» – я по-русски крикнул громко, что есть силы. На мой голос отозвался мальчик лет семи-восьми. Но, увидев меня в форме, испугался и хотел убежать. Я, смеясь, удержал его.

На шум вышла его мать. Женщина немного моложе меня, ещё достаточно миловидная. Тоже испугалась. Я представился как первый хозяин этого дома. И она понуро опустила голову. Но я заверил, что выселять их никто не собирается, просто хочу походить по дому, вспомнить своё детство. Я говорил искренне, ибо это была правда. Мне здесь действительно делать было нечего. Обстановка в доме была совершенно иной, дух, запахи – всё чужое. Только стены наши. Внешняя оболочка, как хрупкий мираж давно ушедших дней. Дунь – и она как мыльный пузырь лопнет, не оставив после себя ничего. Даже последних воспоминаний.

Я припомнил, как бывал здесь в двадцатом году, когда вместе с армией генерала Врангеля отступал в Крым под натиском красных сил. Тогда я был молод, все мои чувства были обострены, и дом казался таким родным. А теперь…

Быстро выйдя во двор, я поспешил на виноградник дяди Карла. Дорогу я помнил хорошо, а сейчас удивлялся лишь тому, что она осталась в прежнем виде. А вот виноградник я узнал с трудом. До сих пор я не уверен, что нашёл именно наш, а не какой-либо другой. Прав был мой дядя. Это уже чужая лоза, и полюбить то, что лично не растил, невозможно. И чувства другие, и отношение…

Два или три ряда были обрезаны, и в некоторых местах выступили крупные капли влаги. Шло обильное сокодвижение. Остальной виноград был запущен – некому было заняться обрезкой. Очевидно, хозяина нет. У меня даже руки зачесались от нетерпения. Захотелось сбросить с себя военную форму, надеть привычную крестьянскую одежду и пройтись с секатором по рядам. Вспомнил: в этом году я лишь однажды помогал дяде Карлу на обрезке винограда. А ведь он сколько раз звал!

Решение пришло мгновенно. Я наломал огромный пук лозы и отнёс его в свой бывший дом. Там попросил у хозяйки нож и аккуратно нарезал чубуки. С первой же оказией я отправил самолётом эту посылочку дяде Карлу. Был уверен – часть из них обязательно даст корни. В любом случае дяде будет приятно моё участие в его виноградном деле.

4

Наверное, теперь настал черёд рассказать о том задании, ради которого я и оказался в Крыму. Собственно, это был один из этапов моей многолетней темы, которую я вёл в «Аненербе» и ранее в «Туле». Так что правильнее всего назвать его не заданием, а естественным продолжением моей жизни. Иными словами, реализацией на практике того, что с та– ким кропотливым трудом собиралось в лаборатории «Аненербе».

Чем я занимался все эти годы? Собирал сведения о древностях Крыма. Кстати, началом этой работы послужили исследования, которые проводил мой отец. Ничего особенного в них не было, зато основу дали они хорошую. Больше я ориентировался на разговоры, которые отец вёл со своими друзьями. И прежде всего – с генералом Марксом. Кстати, очень колоритная личность.

Этот генерал, который мог одновременно служить и царской монархии, и отличался твёрдыми демократическими принципами, сумел собрать огромное число сведений о прошлом Крыма. В конце концов он выпустил книгу «Легенды Крыма». Я читал её и с нетерпением ждал продолжения. Но продолжения не последовало – в том смысле, в котором предполагал я. Легенды, которые записал генерал, относились к узкому направлению его исследований. Почему-то он постеснялся публиковать другие обнаруженные им факты. Возможно, этому помешала Первая мировая война и грянувшая за ней революция с её Гражданской войной. По окончании которой Маркс и умер. Говорят, от старости и переживаний. А куда делся его архив с бесценными сведениями – одному Богу известно. Дорого бы я дал за право первым его открыть…

Мой отец, когда мы оказались на Урале и чуть позже – в Сибири, иногда рассказывал о Марксе. Правда, здесь речь шла о тех исследованиях, которые касались немецкого следа в истории Крыма. Я говорю о переселенцах на полуостров, основавших здесь свои колонии, а также о более ранних сведениях, рассказывающих о пребывании в Крыму выходцев из немецких земель. Самые ранние из них относились к эпохе походов древних германцев (готов) в пределы Северного Причерноморья. Это направление исследований действительно представляло настоящий научный интерес. Ибо связано с возникновением в Крыму «страны Готии», которую можно назвать древнегерманским государством. Дошли до нас сведения и о «стране Дорос», которая существовала в это же время и в более близкие к нам времена. Не исключено, что Готия и Дорос были крепко связаны между собой культурными и родовыми связями.

 

Отец мне рассказывал, что многие мифы, и не только Крыма, напрямую связаны с пребыванием на полуострове и вообще в таврических пределах наших исторических предков. Древние готы появились здесь не из праздного любопытства. Их гнала в Крым сила, которая сродни магнетизму. Иными словами – магия. Магия прошлого, давно забытого, но живущего почти в каждом из нас. Это зов крови, зов предков, зов древней души. Я не знаю, как по-другому выразить этот призыв. Но он явственно существует!

Именно по этой причине мне кажется, что самые сокровенные тайны Крыма, дошедшие к нам через легенды и мифы, относятся к первым временам человечества. И как хорошо, что я родился именно здесь, вобрав с молоком моей матери всё то, что так ценно и важно каждому человеку.

Теперь понятно, почему я так скрупулезно изучал прошлое Крыма? Да, я желал докопаться до его истоков. В моём отделе подобралась группа энтузиастов, и мы, не жалея времени и сил, по крупицам восстанавливали прошлое Крыма. Понятно, делали это мы не ради праздного любопытства и удовлетворения собственного тщеславия. Одна из основных задач «Аненербе» и заключалась в поиске древних корней человечества. Ибо только через них можно было познать тайны прошлого, чтобы построить настоящее и будущее. Не случайно же организация, которой я отдал столько лет и сил, так и называется: «Наше наследие».

Поиски велись не только в Крыму, но и во многих других местах. И каждое направление считалось главным, ибо не было известно точно, где и что отыщется. К сожалению, исследования в Крыму долгое время не были полноценными. Большевики нас попросту сюда не допускали. Конечно, если бы мы сами поделились с ними тем, чем обладали, то наверняка Москва проявила бы большую лояльность. Но «Аненербе» ни с кем делиться не желала. Именно поэтому настоящие исследования развернулись в Крыму после того, как наши войска заняли полуостров. Случилось это в середине 1942 года, хотя я сам в числе первых представителей нашего отдела оказался здесь ещё весной, в разгар боёв.

Надо сказать, действительность меня крайне удручила. Та сказка о победном шествии немецкого вермахта, которую мы сами и сочинили, оказалась абсолютно несопоставима с той кровавой реальностью, с которой приходилось сталкиваться на фронте ежедневно. Молох войны перемалывал миллионы людей. Страшно было даже думать о той великой цели, к которой мы стремились. А цель ли это вообще? Может быть, в конце всех нас ожидает нечто непоправимо ужасное?

Один из моих близких друзей, коллега по отделу, человек совестливый и настоящий медиум, попросту застрелился. Наверное, он увидел такое, что жизнь его потеряла какой-либо смысл. Я ничего такого не видел, ибо по «наитивным» способностям значительно ему уступал. Да и мыслил прагматичнее, не принимая всё так близко к сердцу. Этому меня научила Гражданская война в России. Именно после её завершения я тоже потерял веру в будущее и какой-либо смысл в продолжении жизни. Так что прививку от самоубийства я получил ещё в 1920 году, когда уплывал из Севастополя с остатками разбитой белой армии. И разве один я был такой?

Кстати, о Севастополе. После того как армия Манштейна сумела взять эту крепость, мне удалось там побывать. Город был разрушен очень сильно. Я бродил по набережной, которая называлась Приморским бульваром, и долго смотрел на море. Так провожали в 1920 году уходящие в Турцию корабли те, кто не смог на них попасть. Говорят, большевики расстреляли остатки белой армии, не сумевшие покинуть Севастополь и уплыть в Европу.

И вот ситуация повторилась с точностью до наоборот. Только теперь немецкая армия взяла Севастополь. А остатки сил большевиков в огромном числе оказались прижаты к морю и в конечном итоге попали в плен либо были перебиты. Это что, такое возмездие?

Забегая вперёд, скажу, что ещё через два года ситуация вновь повторилась. Только теперь Красная армия взяла Севастополь, зажав наши части у кромки воды. И вновь множество смертей и плен. Только теперь участь русских постигла немцев. И что за место такое этот Севастополь! Может быть, и в самом деле здесь живёт кровожадный Молох, который не знает пощады и требует для себя всё новых и новых жертв?

Кажется, мой товарищ застрелился вовремя. Хотя тогда, в жаркие дни 1942 года, я этого ещё не понимал. Для меня экскурсия по Приморскому бульвару была лишь данью воспоминаний о юности и моих боевых товарищах, навсегда покинувших родину.

5

Теперь о главном. В Крыму мой отдел интересовало несколько конкретных точек. Одна из них находилась в Новом Свете, где когда-то располагался винзавод князя Льва Голицына. Ещё одна – в районе мыса Айя. Кроме того, нас интересовал Мангуп и пещерные города юго-западного Крыма. Лично я со своей командой находился в селе Коккозы, где располагалось бывшее имение князя Юсупова. Это место мне хорошо было известно по прошлой жизни. Именно здесь когда-то работал в качестве садовника мой дядя Карл. И я не раз гостил у него. Так что мои детские воспоминания наложились на впечатления сегодняшнего дня. Юсуповский замок, или, как его называли, «дом охотника», был цел и невредим. Большевики его пощадили, не разрушив и не осквернив, как святыню. Впрочем, о втором назначении замка они вряд ли догадывались. Сия информация была от них надёжно скрыта.

Собственно, о необычности юсуповского замка даже я сам узнал абсолютно случайно. И не в свои молодые годы, когда я приезжал сюда к дяде Карлу, а гораздо позже, уже после начала Второй мировой войны. Можно сказать, что я был главным специалистом по юсуповскому имению. Хотя, если честно, не единственным. Были и другие. По крайней мере, один такой человек мне был известен лично.

Однажды меня вызывал к себе генерал Краузер и сообщил, что создана «Группа 124», которую он возглавил, а я включён в её состав. Мой покровитель не упускал меня из виду все эти годы. У Карла Краузера на юсуповское имение в Коккозах были свои виды. И он очень хотел, чтобы в составе этой группы были люди преданные и проверенные. Мозговой центр группы и располагался в охотничьем замке князя Юсупова.

Одна из основных моих разработок имела к охотничьему замку самое непосредственное отношение. Именно поэтому основной задачей группы 124 и было продолжение этой темы, которая теперь называлась проект «Замок». О нём был хорошо информирован рейхсфюрер СС Гиммлер, которому генерал Краузер докладывал о нашей работе лично. У Гиммлера, когда-то создавшего «Аненербе», было достаточное число всевозможных проектов, и наш, возможно, затерялся бы в их числе. Но позже рейхсфюрер СС понял его значимость и стал проявлять к нам большой интерес.

Состав нашего «мозгового центра» постоянно менялся. Одни люди уходили, другие приходили. Если же брать всех, кто так или иначе был задействован в проекте «Замок», начиная от внешней охраны и заканчивая магами и контактёрами, то в пиковые моменты число людей доходило до 500 исполнителей. Это немало.

Конечно, почти половину из них составляли охрана и служба нашей безопасности. В Крымских горах орудовали партизаны, и их число было значительно. А в сёлах жило немало людей, им сочувствующих. Это были их глаза и уши. Так что нам нужно было быть сверхосторожными, чтобы не нарваться на засаду. Приходилось всячески маскировать свои действия, чтобы местное население не обнаружило наш интерес к тем или иным местам в горном Крыму. Глупо было бы погибнуть от партизанской пули в момент, когда ты находишься на пороге великого открытия.

fictionbook.ru

Читать онлайн "Мифы о Древней Руси [Историческое расследование]" автора Прозоров Лев Рудольфович - RuLit

Лев Прозоров

Мифы о Древней Руси. Историческое расследование

© Прозоров Л.Р., 2016

© ООО «Издательство «Яуза», 2016

© ООО «Издательство «Эксмо», 2016

Каждое историческое событие существует в ореоле мифов. Чем оно известнее, тем больше мифов, вокруг него. Скажу более, большая часть «известных каждому фактов» о том или ином историческом событии – миф.

Тут надо определиться с тем смыслом, который мы вкладываем с слово «миф». Собственно, любое историческое событие существует в памяти людей, облекается какими-то смыслами, воспринимается под углом определенного взгляда общества на себя и на мир. Такое восприятие само по себе можно назвать «мифом». Но мифы в таком смысле в этой книге мы трогать не станем. Оставим самое, пожалуй, употребительное значение слова «миф» – то есть массово распространенные, но не соответствующие истине сведения о том или ином историческом факте.

Мифы, прошу прощения за банальность, бывают разные. Исторические мифы условно делятся на три основные категории.

1. Мифы субкультурные, или, если угодно, сектантские. «Власти скрывают – но мы-то знаем правду» – лозунг этого рода мифов. Последователи интернетного «философа» Дмитрия Евгеньевича Галковского верят, скажем, что московская Русь была английской колонией, а приверженцы «древнерусской церкви староверов-инглингов» верят, что византийское летоисчисление «от сотворения мира» на самом деле «славяно-арийское», и произошло от «сотворения мира» с древним Китаем в некоем «звездном храме Коляды»[1]

2. Обывательские. «Ну это ж все знают» – никто, правда, не знает откуда именно – максимум могут назвать фильм или роман. Анна Ярославна, вышедшая замуж за короля Франции, якобы жаловалась отцу Ярославу Мудрому в письмах на дикость парижан; немецкие рыцари в рогатых шлемах провалились под лед на Чудском озере, а Невский сказал про «кто с мечом к нам придёт»; славяне всегда были миролюбивые, а Екатерина II продала Америке Аляску…

3. Академические – последние называются «историографической традицией». «В научном плане этот вопрос давно решён!» – к сожалению, иногда «решён» он бывает без особой оглядки даже на известные в момент «решения» источники, а ведь источники в поле зрения ученых могут появиться и новые. Примеры подобных мифов многочисленны – «Путь из варяг в греки», религиозная реформа Владимира и пр.

Твёрдых перегородок между тремя разновидностями мифов, конечно, не существует. Наиболее активно между собою сообщаются вторая и третья разновидности. Общепринятые мифы складываются под влиянием исторических знаний – и академических мифов. В свою очередь, учёные рождаются на белый свет и растут отнюдь не в башнях из слоновой кости, и с детства пропитываются многими обывательскими представлениями. Иной раз «везёт», однако, и мифам субкультурным – так, выдумке Гумилёва про усыновление русского князя Александра Ярославича Батыем и побратимству его же с сыном Батыя Сартаком суждено было разойтись из узкого кружка гумилевцев-евразийцев в массы, попасть и в научные труды (грешен, поверил и я – пока не оказалось, что единственным источником, откуда мог почерпнуть эти сведения Лев Николаевич, был… роман «Ратоборцы» советского писателя Югова).

Иногда мифы смыкаются в самоподдерживающийся цикл. Историк ведь тоже человек. Он сперва маленьким, не умеющим читать, посмотрит, скажем, кино «Викинги», или, в лучшем случае, «И на камнях растут деревья». Потом прочтёт романы про вездесущих викингов (тысячи их… я про романы). Потом в университете ознакомится с освящённым многовековым повторением набором мнений трёхсотлетней давности про победительных всепроникающих норманнов, про «путь из варяг в греки» и пр. И уже с таким «бэкграундом» в мозгу будет читать источники.

Как думаете, увидит он в этих источниках рассказ, как Данию и Швецию регулярно грабили с VII (как минимум) по начало XIII века латвийское племя куршей и эстонцы? Как балтийские славяне облагали скандинавские страны данью? Как шведы общенародным ополчением, с верховным конунгом во главе, осаждали одну крепость одного из латышских племён, а когда удалось слупить с осаждённых выкуп, сочли это за чудо божье? Как норвежцы, плывя морем мимо берега бьярмов, побоялись свернуть в реку, «ибо берега её были густо заселены»?

А потом этот историк будет писать труды, с оглядкою на которые станут сочинять популярные книжки и романы, снимать фильмы и сериалы…

«Варяжский» вопрос – только один пример. А на самом деле такое – на каждом шагу.

Выше мы определили миф, как историческое представление, распространенное в той или иной среде, но не соответствующее истине. Тут впору читателям озадачить меня пилатовским вопросом: «Что есть истина?» Не рискну здесь отвечать на него в общефилософском смысле, а в смысле историческом за таковую принимаются (или, точнее, должны приниматься) данные источников – то бишь летописей, хроник, указов и ярлыков, и так далее – вплоть до берестяных грамот и даже средневековых граффити (да, да, пращуры не меньше нашего были охотники писать на стенах, в том числе на стенах церквей – где их творения сохранялись под слоями новых и новых фресок, прежде чем открыться взгляду реставратора). То есть стопроцентной истиной их всё же считать нельзя – все их оставили живые люди, склонные и честно заблуждаться, и преднамеренно лгать. Иные – особенно это касается летописей, саг и преданий – дошли до нас в Боги знают котором списке или пересказе, по пути обрастая ошибками по принципу «испорченного телефона», или додумываниями переписчика/пересказчика. Но поверять одни источники можно только иными источниками – а никак не тем, что их данные Вас почему-то не устраивают, или Вы подозреваете автора в неискренности. Здесь работа историка сильно напоминает работу следователя, имеющего дело с показаниями свидетелей и уликами (в роли последних выступают данные археологии). Поэтому уместным выглядит и выдвинутый известным историком Аполлоном Григорьевичем Кузьминым принцип «презумпции невиновности» в применении к источникам. То есть в доказательствах нуждается не правота источника, а недоверие исследователя.

вернуться

Так, для справки – во-первых, даже сто лет назад ни один мало– мальски грамотный человек не мог спутать «сотворение мира» и «заключение мира». Потому как «мир»-вселенная (который творят) писался «мip», а отсутствие войны (когда заключают) писалось «мир» – как и сегодня. Во-вторых, даже китайцы не рискуют утверждать, что на территории их страны семь с половиню тысячелетий тому назад было хоть что-то, с чем можно было бы «заключать мир»…

www.rulit.me

rulibs.com : Наука, Образование : История : Глава 3 Мифы Древней Руси : Владимир Мединский : читать онлайн : читать бесплатно

Глава 3

Мифы Древней Руси

Под броней с простым набором,

Хлеба кус жуя,

В жаркий полдень едет бором

Дедушка Илья.

А. К. Толстой. «Илья Муромец»

В России был тот же набор положительных и черных мифов о самих себе и окружающих народах, о политических врагах династий и властей, об исторических событиях.

Нам придется посмотреть, какие мифы возникали в разные периоды русской истории, зачем они возникали и почему.

Тогда станет понятно, как появились самые опасные мифы нашей истории и почему от них столько вреда.

Летописи

История Древней Руси хорошо исследована. По крайней мере, не хуже, чем история стран Европы раннего средневековья. Источники по истории Древней Руси многообразны и богаты.

Едва ли не важнейший из них – «Повесть временных лет». Летопись несколько раз редактировалась и дописывалась.

Среди известных каждому школьнику образцов древнерусской словесности – «Слово о полку Игореве».

Даже в смысле поэтическом – непревзойденная вершина, шедевр.

«Слово о полку Игореве» – не летопись, поэтическое произведение. Но создано оно по определенному историческому поводу – походу в 1185 году северских князей во главе с Игорем на половцев. Поход оказался неудачен, Игорь разбит. Все, что осталось от войска, – 19 человек. Сам князь попал в плен, затем с трудом бежал и после многих приключений вернулся в родной город Путивль. Особое внимание сегодня также уделяем берестяным грамотам, число которых, особенно большое на Северо-Западе Руси, после первых находок в 1951 году в целом превысило 800. Среди этих грамот – частные письма, счета, записки купцов, любовные послания, даже упражнения учеников тогдашних школ.

Нам могут возразить: ведь Фоменко и Носовский уже «доказали», что история Руси гораздо короче! «Теория» Фоменко и Носовского основана на идее заговора: якобы Романовы, а потом ряд ученых после Петра сознательно уничтожали одни документы и заменяли их другими. Новгород – это вовсе не «настоящий» Древний Новгород, «настоящий» – это Ярославль. Александр Невский и Батый – одно лицо, носившее разные имена в разных частях единого государства, а современные ученые подделывают результаты археологических раскопок – в частности, якобы около 1000 года дендрохронология обрывается, и более ранние даты ими попросту придуманы.[34] И это только часть измышлений этих двух «великих историков» и их последователей.

«Бегство князя Игоря из половецкого плена». Литография XIX в.

Гениальное «Слово о полку Игореве» навеки запечатлело в народной памяти мелкий исторический эпизод, случившийся с провинциальным русским князем

Не будем вдаваться в долгую полемику. Возражений у нас будет два.

ПЕРВОЕ: Фоменко и Носовский НЕ доказали верность своей критики «обычной» хронологии. Их аргументация поверхностна и часто попросту лжива. Скажем, в культурном слое Новгорода, раскопанного огромными площадями, попадаются многочисленные берестяные грамоты. «Подделать» их присутствие в культурном слое невозможно по определению: ведь этот слой не потревожен веками, берестяные грамоты отделяют от современной поверхности несколько метров напластований.

П. Корин «Александр Невский». 1942 г.

Один из лучших примеров успешного и позитивного русского исторического мифа

Что же, агенты Романовых туда запихивали бересту?! Кстати, и обрыв хронологии около 1000 года – выдумка авторов «новой хронологии». Дендрохронология в Великобритании доведена до IV века н. э., в Германии до VI–VII веков, в России – до VIII века. Без «разрывов».[35]

Другие находки новгородских археологов подтверждают точность «деревянного календаря». Сенсационная находка печати Ярослава Мудрого сделана в слоях, согласно дендрохронологии датируемых 1030-ми годами. Остается напомнить, что правил Ярослав с 1014 по 1054 год.

Печатей, принадлежавших известным деятелям древнерусской истории, уже выявлено больше сотни, и все они в точности подтверждают «показания» годичных колец на спилах бревен с новгородских мостовых.

Можно еще многое говорить по этому поводу, но главное ясно.

ВТОРОЕ возражение. Наша книга написана не о самих по себе источниках, а о том, как эти источники формируют самоопределение, или, как лучше всего сказал А. С. Пушкин, хотя мы сегодня и не употребляем в живой речи это слово, «САМОСТОЯНЬЕ» современного человека. Если даже все источники по истории Древней Руси фальсифицированы, именно они важны для жизни современного россиянина. Важен не столько факт, сколько его отражение в народном самосознании.

Есть основания полагать, что Ледовое побоище 1242 года было гораздо менее важным событием, чем Невская битва 1240 года. А на фоне битвы при Грюнвальде – может, это вообще рядовая приграничная «разборка».

Но в идеологии это не имеет значения! Именно Ледовое побоище вошло в историю как важнейшее, определяющее событие! И живет в этом качестве до сих пор.

А. Кившенко «Невская битва 1240 г. Александр Невский наносит рану Биргеру».

Сцена – в лучших традициях голливудского исторического блокбастера: рукопашная схватка главного положительного и главного отрицательного героев в финале картины

Говорил ли Александр Невский: «Кто с мечом к нам придет, тот от меча и погибнет»? Не говорил? Это уже не имеет никакого значения. О Ледовом побоище снят фильм, и он вошел в сокровищницу мирового кинематографа. Он сформировал отношение к России и отношение к русской истории не одного поколения. Это наиболее важно.

Поэтому мы будем относиться к источникам, как к заслуживающим доверия. И строить на них свое повествование.

Русские сказки и былины

Изучая русский фольклор, ученые XIX века обнаружили поразительную вещь: русские в XVII–XIX столетиях очень хорошо помнили Древнюю Русь. По всему Северу – в Ярославской, Олонецкой, Архангельской губерниях – рассказывали былины. Это были предания о богатырях, служивших древним киевским князьям. Память народа хранила истории двора Владимира Красное Солнышко, правнука Рюрика, правившего в Киеве в 978– 1015 годах.

Такова официальная версия определения, кто изображен в русских былинах под именем князя Владимира Красное Солнышко. Хотя мне лично всегда казалось, что речь фактически идет о слиянии в народном сознании двух исторических персонажей: собственно Владимира Святого – крестителя Руси и Владимира, долгие годы княжившего на Северо-Западе, в Новгороде Великом – Владимира Мономаха. Они-то оба и слились в народном эпосе в собирательный образ Владимира Красное Солнышко. Именно во времена их княжения (и между ними) наивысшего экономического и политического влияния достигла Киевская Русь.

Не будем пока объяснять некую «странность» – рассказчики былин в глуши северных лесов часто и не знали, где находятся Чернигов и Киев! Но «почему-то» народная память о Киевской Руси не задержалась ни под Киевом, ни под Черниговым. Она сохранилась именно на севере. Отметим этот важный момент, – он еще понадобится нам, чтобы объяснить очередной миф.

Несколько толстых книг можно заполнить историями приключений Ильи Муромца, Алеши Поповича, Микулы Селяниновича и других богатырей. Их сражениями с трехглавым драконом, Змеем-Горынычем, сидевшим на дубу Соловьем-Разбойником, иноземными богатырями, «наскакавшими» из степи.

Красивая сказка? Да, в былинах много откровенно сказочных персонажей: Соловей-Разбойник и Змей-Горыныч. Сказочны описания силы богатырей да и их врагов, легко поднимавших булаву в сорок пудов, на месте следов которых оставались озера.

Как-то Добрыня Никитич «видит в поле громадные следы от копыт: каждый след величиной с полпечи. Присматривается Добрыня к следу, говорит себе:

– Это, видно, Жидовин, чужой богатырь, заехал в наши вольные степи из земли жидовской».[36]

Этот самый Жидовин из земли жидовской – самый настоящий богатырь, ничем не хуже того же Ильи Муромца: «Чернеется громадное: конь, как гора, на нем богатырь, словно сена копна, – не видать лица под меховой шапкой пушистой». Палицей он играет «весом в девяносто пудов». Даже одолев Жидовина, Илья Муромец говорит: «Тридцать лет езжу я в поле, братцы мои названые, а такого чуда ни разу еще не наезживал!»[37]

Но ведь и остальные чудища, побеждаемые Ильей, не лыком шиты.

Так же сказочно-условны, возвышенны, отрешенны образы Владимира, и его «светлой княгинюшки», и самих богатырей. Скорее, икона, чем портрет. Скорее, житие, чем биография.

Все так. Но при всей сказочности деталей, откровенной условности повествования былины строго привязаны к совершенно определенному периоду русской истории. Первые богатыри появляются при дворе киевского князя Владимира, то есть на рубеже X и XI веков. Последний из богатырей, Алеша Попович, погибает в битве на Калке в 1224 году – в первой битве с монголами. Былины, собранные на севере Руси, хранят не только память о степях, о хазарах и печенегах, о Киеве и о Черном море, но и о событиях 230–240 лет русской истории.

Былины – это одновременно исторический источник и первый на Руси пример исторического мифа. Это не политический миф, не литературный: былины дают образ народа – такой, каким хотел бы видеть себя народ.

Положительный миф? Несомненно! Но, читая былины, убеждаешься: отразившийся в них коллективный образ народа на редкость симпатичен. Именно образ – проявление архетипа. Реальные исторические персонажи могут быть довольно далеки от описанных в былинах. Достаточно сказать, что былины умиленно живописуют супружескую идиллию Владимира Красное Солнышко и «его светлой княгинюшки». И появляются они вместе, и уходят, проводив гостей, и княгиня демонстрирует все необходимые для женщины качества скромности, стыдливости, покорности мужу. И Владимир то заботливо уводит уставшую пировать жену, то обнимает княгиню, прикрывая ее рукой от разбушевавшегося Соловья, то лукаво посматривает на нее, слушая о приключениях Забавы Путятишны.

Не случайно былины ни разу не называют «светлую княгинюшку» по имени. Потому что было у Владимира до 40 жен, и даже брак с византийской царевной Анной, сестрой правящих базилевсов Константина и Василия, мало что изменил. То есть для порядка несколько телег с женами князя разъехались по разным городам, а часть женщин Владимир раздал своим приближенным и сподвижникам. Причем, может, и кому-то из богатырей досталась жена «с княжеского»… плеча, как знать.

Такова история. Во времена Владимира еще живо было язычество. Князья носили два имени – христианское и языческое, и тот же Владимир – Владей Миром – был Василием в крещении. Двоеверие пронизывало жизнь Древней Руси, языческие традиции вовсе не казались чем-то странным для первых поколений христиан.

Но авторы былин совершенно не желают считаться с историей! Былины-то сочиняли и передавали потомственные христиане! Они совершенно не одобряли языческой легкости нравов, и хотели видеть князей строгими единоженцами, приличными и верными мужьями. Владимир описан в былинах самыми симпатичными красками. Ну народ и дает ему хорошую жену, достойную такого славного князя.

И вообще, мораль былин исключительно высока. Аналоги былин есть и в Европе. Например, британские сказания о короле Артуре и рыцарях Круглого стола или повествования о графе Роланде. Но в европейских сказаниях супружеская измена – дело довольно обычное.

Например, своим рождением король Артур обязан тому, что предсказатель Мерлин узнал по звездам: если именно в эту ночь жена герцога Горлойса Игрейна зачнет младенца от короля Утера Пендрагона, то на свет появится великий король, объединитель и слава Британии. Обсудив этот важный вопрос с королем, колдун Мерлин отвлек стражу, и король Утер проник в замок своего верного вассала, герцога Горлойса. Околдованная стража приняла его за самого герцога, младенец был зачат… Фанфары!!!

Образ короля Артура сделался для своего общества еще ярче и интереснее – посланец небес, с появлением на свет которого связана такая увлекательная история![38]

…Но вот авторы былин сочли бы такое происхождение «неправильным» и даже обидным для героя.

Самому королю Артуру принято сочувствовать, потому что обе жены были ему неверны. Одна из сторон трагедии Артура в том, что он должен поддерживать самые лучшие отношения с братом Ланселота Бедуиром, которого любит королева.

Личная трагедия короля может быть выражена очень красиво, в самых изысканных выражениях.

Незыблема вершина Камелота, Британия становится сильней. Но что за неотступная забота Тебя не выпускает из когтей?

А все, от бедняка до кавалера, Все знают, чья в печали той вина: Прекрасна королева Гвиневера, Прекрасна, но Артуру не верна.

Сильны и многочисленны отряды, Что за тобой идут на саксов в бой. Но кто стоит с тобой так часто рядом, Но взглядом не встречается с тобой?

Цвет рыцарства, герой, краса турнира, Твой давний друг, уже почти что брат… Но королева любит Бедуира, И вряд ли в этом кто-то виноват.

Ты уезжаешь в дальние походы, Ты закрывать глаза на все готов. Ты им обоим подарил свободу… Ведь это называется «любовь».

Ты грешен, несмотря на святость целей, Так для чего же быть еще грешней? Скажи теперь, о предсказатель Мерлин, Ответь же мне, пророк придворный Мерлин, Прошу, поведай, ясновидец Мерлин, Кто на земле несчастней королей?

Эти красивые стихи сочинил Кретьен Де Труа, придворный бард герцогов Шампани. Они были широко известны во всей Европе.

И погибает Артур от руки своего внебрачного сына, рожденного от феи Моргаузы, кстати, тоже его дальней родственницы.[39]

Нет, нет! И эти истории, и сказания о бесчисленных дамах графа Роланда – очень интересны и увлекательны. И даже поучительны по-своему. Не будем ханжами, в конце концов.

…Но в былинах нет ничего даже отдаленно похожего.

Что характерно – в былинах и женщины наделены высокой моралью. Тот же идеал непререкаемой преданности, силы духа, взаимопомощи, всепоглощающей любви. Забава Путятишна переодевается воином, отправляется искать пропавшего жениха. Победив полчища врагов и самых отборных чудовищ, она спасает парня, увозит домой… и уже вне опасности становится его женой – ко всеобщему удовольствию.

Кстати, в «Слове о полку Игореве» – высоконравственные супружеские отношения. Княгиня Ефросинья Ярославна, вошедшая в историю как образец беззаветной женской любви, жена, которая проводит князя Игоря на войну, в половецкий поход 1185 года, после гибели войска.

На заре, на зорьке, рано-рано, Со своей тоской наедине, Плачет, причитает Ярославна На путивльской городской стене.[40]

Обязанность жены – оплакать мужа? Демонстрация своей роли вдовы? И это тоже. Ярославна ведет себя соответственно роли женщины патриархально-родового строя. Но есть в ее поведении и нечто индивидуальное: далеко не все вдовы князей и бояр оплакивали их так, что плач этот угодил в литературные произведения. Да и называет она князя, отца своих взрослых сыновей не как иначе, как «другом милым», и не страхи вдовьей участи поминает, а то, что ей «без милого тоска».

После того как Игорь бежал из плена, появился в Пу-тивле, супруги на глазах всего города бросились друг к другу и «от слез и от радости ничего сказать друг другу не могли». Летописец не осуждает Игоря за то, что он ведет себя не как князь, а как муж Ефросиньи Ярославны, и, скорее, вызывает сочувствие.

Дамам, изображенным в фольклоре Европы, у Ярославны учиться и учиться!

И во всех остальных отношениях былины утверждают очень высокую мораль. Богатыри – побратимы и нерушимо верны и преданы друг другу. Ни секунды не колеблются они перед тем, как броситься в бой друг за друга. Аналог в жизни Европы разве что мушкетеры Дюма…

Жизнь богатырей – служение. И не столько служение Владимиру Красное Солнышко, сколько Руси. Поссорившись с Владимиром, Илья Муромец уехал со двора, но служить Руси не перестал: отправился прямиком громить Змея-Горыныча.

В другой раз Владимир посадил Илью в темницу. Осаждают Киев враги, очень нужен Илья. Как ни просит Владимир Илью, обиженный богатырь непреклонен: не желает обнажать меч за обидевшего князя. Еле уговорили – и только потому, что разорение угрожало всему городу.

После этой истории Владимир кланяется Илье, просит прощения, уговаривает сесть во главе пиршественного стола. Описания этой сцены в различных списках былин разные: в одних Илья все же уезжает прочь и возвращается через много лет. В других – он дает себя уговорить, и сам Владимир лично подает ему кубок с медом.

Сравнение русских богатырей с европейскими рыцарями не в пользу последних. Несомненно, смелы они и горды, и воины могучие. Но служат все же не Отечеству, а герцогам и королям. И все же обидчивы, как вздорные мальчишки. Вечно у них дуэли да драки. Вообразить же дуэль Ильи Муромца с Алешей Поповичем невозможно даже «в бреду».

Точно так же невозможно представить себе короля Пендрагона, который извинялся бы перед герцогом Горлойсом. Какое там! Ну надо было владыке совершить важный политический акт – сделать нового короля. И вассал отброшен, «аки ветошь».

Владимир тоже может нанести обиду, но его поведение намного нравственнее и человечнее. Уже за счет готовности извиниться. Эта нравственная окраска всех абсолютно поступков, этическая выверенность всех жестов и поз, всех возможных сторон поведения – важнейшая часть жизни героев былин.

Да и скромнее они как-то – и русские князья, и русские богатыри. И душевно широкие, бессребреники, нестяжатели.

Благородство, великодушие к побежденным, отвага, широта души, честность, скромность – вот качества, которые народ отмечает в своих представителях – богатырях.

Стало быть, эти черты он хочет видеть в самом себе. Вместе с неприхотливостью, терпеливостью, способностью к самопожертвованию, верностью семье, князю и Отечеству.

Образ христианской Руси

Еще один миф, вернее, несколько положительных мифов связаны с Крещением Руси. Часть этого мифа, например, – повествование в «Повести временных лет» о том, что предки были дикими и грубыми, нравы у них были «зверовидны» и жен они «умыкали у вод», после соответствующих «бесовских игрищ». Летописец связывает грубость и жестокость предков с язычеством. Вот стали христианами и сделались необычайно милы.

Даже жуткая месть княгини Ольги не мешает считать ее христианкой, а истребляемых древлян – мерзкими язычниками, которым «так и надо».

Подробно пересказывать страшную историю мести Ольги не стану, она описана множество раз и в исторических сочинениях, и в художественной литературе.

Да и рассказывать эту историю неприятно, – уж чего только не проделывала озверевшая Ольга с послами Мала и со всеми древлянами; послов-сватов и живьем сжигали, и живыми закапывали. Древлян резали и топили в реках сотнями. Искоростень сожгли дотла, кровь текла ручьями на погребальном кургане Игоря.

Тем более, вроде виноват по нашим понятиям во всем был именно Игорь: осенью 945 года, когда уже собрали дань, вернулся к древлянам с «малой дружиной» – еще «дособирать». В современной интерпретации Игорь ведет себя как бандит-беспредельщик: ему уже дали положенное, а он требует еще и еще.

Тут-то и лопнуло терпение у древлян, и они во главе со своим князем Малом сказали: «Если повадится волк по овцы, то вынесет все стадо, пока не убьют его; так и этот, если не убьем его, всех нас погубит». Тут, правда, благоразумие древлянам совершенно отказало, и вместо того чтобы попытаться с Игорем худо-бедно договориться, они сами начали со зверства. Древляне пленили князя, наклонили два дерева, привязали каждую ногу Игоря к деревьям и отпустили. Князя разорвало надвое.

«Расправа Ольги с первым посольством древлян». 945 г. С гравюры Ф. Бруни.

Ольга мстила за мужа Игоря с неменьшей жестокостью, чем спустя почти тысячу лет будет, согласно грустной шутке, мстить Владимир за смерть брата Александра

Немного протрезвев и решив, что явно, извините за жестокий каламбур, «перегнули палку», древляне решили пойти на мировую с Киевом и поженить овдовевшую княгиню Ольгу и своего князя Мала. Послали к ней сватов. Вполне разумный поступок по понятиям родового общества. Даже некоторая языческая справедливость: мы твоего мужа убили, но против тебя лично ничего не имеем, дадим тебе нового мужа. Ольга же осталась верна покойному Игорю и мстила древлянам как угодно, но не по-христиански.

Однако в истории она – первая христианка на Руси! – Святая равноапостольная Ольга, символ христианства.

А нравы Руси, по мнению летописца, сразу же изменились, как только Русь приняла христианство.

Во всех известных нам текстах X–XIII веков присутствует собирательный образ Руси: «Святая Русь». У многих народов есть архетипический образ своей родины. «Добрая старая Англия», «Сладостная Италия», «Прекрасная Франция» – это и есть архетипические образы. У древнерусского народа – «Святая Русь».

Отметим еще вот что. Древняя Русь охватывала громадную территорию от Волго-Окского междуречья до Карпат и от Ильмень-озера до степей за Переяславлем, в 200 км к югу от Киева.

Но в народном представлении украинцев и белорусов не существует никакой «Святой Украйны» или «Святой Белой Руси». А Великая Русь, Великороссия приняла этот архетипический образ. «Святой Русью» называла себя Русь-Великороссия, принимая эстафету времен.

Еще один важный факт. Только на Руси народ стал называть себя христианами – на уровне самосознания. Христианин-христьянин-крестьянин – стало самоназванием самого многочисленного сословия на Руси. В Польше сохранилось древнее славянское «хлопы», в чем угадывается «холопы».

А на Руси века с XIV все чаще звучит именно это – крестьянин. Часто под «христьянином» имеют в виду не земледельца-землепашца, а вообще всякого незнатного, незнаменитого, небогатого. Крестьяне – это то же самое, что «простонародье».

С образом Святой Руси, населенной христианами, связана удивительная славянская легенда – эпос о «Граде Китеже». Согласно ей, жители града Китежа не захотели покориться осадившим их град монголам, и по молитве жителей озеро Светлояр разлилось и скрыло город Китеж. То есть город неведомым образом сам «ушел в озеро», скрылся под его водами от захватчиков.

Праведникам не повредило наводнение. Чудесным образом они прошли воды и, может, попали в лучший мир. Если сегодня посидеть на берегу или проплыть на лодке в солнечный день, якобы можно увидеть под водой дома и башни, а в престольные праздники услышать еле звучащий благовест из-под воды.

Так и будет жить град Китеж под водой до самого конца света. Лишь накануне Страшного суда он снова поднимется. Тогда же из священного города выйдет и непобежденное войско князя Юрия Всеволодовича, и его воины вместе с остальными душами предстанут на Божий суд.

Легенда? Миф? Несомненно!

Но попробуйте найти в этом мифе хоть малейший след неуважительного, черного отношения к самим себе и к Руси. Этот миф и положительным не хочется назвать – слишком уж он красивый и поэтичный. Одна из жемчужин славянского эпоса.

Миф о не покорившихся русских людях, не поклонившихся завоевателям.

Миф о том, что сама мать-земля помогает своим детям, живущему на ней народу.

Миф, с огромной силой воплощающий веру в дух и могущество России.

Миф, содержащий архетипическое, ментальное представление о России.

Миф – поэтичный архетип представлений русского народа о самом себе.

Этот миф оказал колоссальное влияние на всю историю России.

В сентябре 1812 французские войска победным маршем вошли в Москву. Императору Александру I со всех сторон советовали «замириться» с «супостатом Буонапарте», ну отдать ему «ненужную» «небольшую» часть России, – ну там кусочек Польши, и так от нее «один геморрой», или узкую полосочку на южном побережье Крыма под базы французского флота, все равно ведь Наполеон победит!

Но Александр Павлович ответил тогда: «Лучше я буду царем Камчатки».

Нельзя отдавать свою землю. Земля сама помогает героям.

Так позже и Сталин готов был перенести столицу в Самару, Свердловск-Екатеринбург, потом хоть в Красноярск. Но не сдаваться.

Интересно и полезно сравнить миф о граде Китеже с аналогичными легендами Европы о городах, ушедших под землю или под воду. На юге Европы поговаривали о городах, проклятых Богом за нечестие жителей. Провалившись под Землю, эти города не сохранили жителей.

Иногда они появляются на поверхности земли – то ли в полнолуние, то ли два раза в год – на день Ивана Купала в июне и в Сочельник под Рождество, когда всякая нечисть выходит пакостить людям. В эти дни человек может войти в проклятый город и много чего «обрести» на его улицах и в домах. Вон скелет, из истлевшего кармана которого катятся золотые монеты. Вон кости красотки, драгоценности которой все так и разложены перед черепом. Пока не начала закатываться луна, не брызнули первые лучи солнца, бери скорее, что успеешь, и иди. Вот только знающие люди говорят, что не приносит счастье вымороченное золото. А впрочем, мало ли что говорят, может, кому и повезет.

Существует также миф о городе, ушедшем под воду за то, что его жители не подали милостыню пришедшему в город страннику. По другой версии – за жадность. Горожане торговали по такой высокой цене, что никто за целый день не смог у них совершенно ничего купить.

Раз в сто лет поднимается город из морских волн, и целый день продолжается торг на его рынках. Если хоть один человек купит хоть самую малость в этом городе, тот опять встанет над водами и уже никогда не погрузится…

Красивые легенды, поэтичные при всей своей мрачности. Но нужно ли объяснять, что миф о граде Китеже отражает совершенно другое и намного более здоровое мировоззрение. Он в отличие от европейских легенд – о великом подвиге самопожертвования во имя спасения.

Русский предпочтет смерть во имя Родины, нежели сдаться врагу. И воды озера Светлояр чистые и прозрачные, как хрусталь, они скрыли, спасли войско! Это не просто легенда, это ПОДВИГ и УРОК последующим поколениям.

Европейские легенды – также урок, но урок другого порядка. Воды в европейских легендах мутные и поглотили они преступников в наказание за злодеяния!

Воды же Светлояра укрывают, спасают героев. Русь – Святая и озеро Светлояр – часть Руси – тоже священное. И к Руси отношение, как к святыне.

Сюжетно мифы о городах, покрытых водой, схожи, но нравственные уроки различаются принципиально!

Мифы современников о Древней Руси

Как видим, наши предки – русичи – слагали легенды, которые отражали высокие нравственные принципы русских. Но что еще интереснее, черных мифов о Древней Руси не сочиняли и ее соседи!

Единое Киево-Новгородское государство, Древняя Русь, начала формироваться вокруг знаменитого Пути из варяг в греки. Русских купцов прекрасно знали в Византии, в торговых городах Нижней Волги и Прикаспия, куда вел Путь из варяг в хазары – по пути с Балтики в бассейн Волги через волоки.

Русских знали во всем бассейне Балтики, в Польше, Германии и Венгрии, во всем неспокойном степном мире. До принятия христианства Владимиром четверо из его бесчисленных жен были скандинавского происхождения, остальные – и касожками, и болгарками, и славянками…

Его сын Ярослав Мудрый – христианин, но его семья – средоточие международного родства.[41]

ПОЛОВИНА всех браков в роду Рюриковичей между 862 и 1237 годами заключена между русскими княжнами и князьями и иноземными принцами и принцессами. Половина!

О чем говорит это обилие династических браков? В первую очередь о высоком статусе Руси на международной арене. С династией неавторитетной, с владыками мало значащей страны никто не стремится заключать браков. Если ПОЛОВИНА отпрысков династии находят себе пару среди других царствующих родов, это говорит о высоком статусе Руси в Европе.

Брак с русским или с русской был ПРИВЛЕКАТЕЛЕН для представителей правящих родов. Отметим это как важнейшую деталь!

Но Русь знали в Европе и простолюдины, по крайней мере, горожане. Ведь она вела оживленную торговлю с Европой. Через Богемию-Чехию и Польшу, через Галич и Львов шла торговля с Германией. Раффенфельштадское таможенное установление 906 года содержит упоминание о русских купцах.

Ратисборн в XI и XII веках – основная точка торговли с Германией. Здесь была особая корпорация купцов, торговавших с Русью, – «рузарии».

Новгородские купцы активно торговали с немецкими купцами Риги, Ревеля и Дерпта. В Новгороде была корпорация купцов, торговавших со Щецином, новгородцы часто посещали Волин.

Но кроме того, новгородцы были активнейшими мореплавателями. У них был флот в сотни вымпелов и эти «вымпелы» были ничем не хуже, чем корабли датчан или шведов.

Новгородцы не только ждали к себе купцов-гостей; они сами регулярно плавали по морю в Данию, в Любек и в Шлезвиг. В XII веке они основали свою колонию на острове Готланд, в главном городе Висби; там стояла новгородская церковь.

В новгородских летописях упоминается, что в 1131 году на обратном пути из Дании погибло 7 торговых кораблей с командой и грузом.

В 1157 году шведский король Свейн III захватил много русских кораблей.

В 1187 году император Священной Римской империи германской нации Фридрих II даровал равные права на торговлю в Любеке голландцам и русским.

Сукно из бельгийского города Ипра высоко ценилось в Новгороде и привозили его сами новгородцы.

Уже в XII веке в Новгороде появился Готский двор. Основали его купцы с острова Висбю, предшественники Ганзы.

С конца XII века в Новгороде находился Немецкий двор и посольство Ганзы.

Но в том-то и дело, что мы не знаем ни одного черного мифа о Древней Руси! Все известные нам отзывы о ней – только положительные. Это не менее важный аргумент авторитета Руси на «международной арене», чем династические браки!

Черные мифы сочиняли порой разные земли Руси друг о друге. Такое бывало «чисто по-соседски». Новгород и Киев спорили о том, кто из них главнее на Руси. Киевляне считали, что их город основал князь Кий. И что жил он в городе вместе с братьями Щеком и Хоривом и сестрой Лыбедью.

Новгородцы же думали иначе. В новгородских летописях этого самого загадочного Кия называли… перевозчиком. Якобы Кий перевозил людей и груз через Днепр, покрикивая при этом: «На перевоз, на Киев!» Откуда и пошло: Киев перевоз, потом просто Киев.

В других новгородских текстах Кия и его братьев представляли как лютых разбойников, которых князь в Новгороде заточил в темницу. Потом князь сжалился, отпустил их, и разбойники ушли к Днепру, где основали Киев.[42]

Ни историки XIX века, ни их современные коллеги не хотят принимать этой версии всерьез. Перед нами – черный миф, который пытались пустить в одной части Руси про другую.

Что же до отзывов иноземцев…

Летописец Титмар из Мариенбурга (975–1018 гг.) подчеркивал богатство Руси и ее торговые обороты. По его словам, он не видел нигде в Европе города больше и красивее Киева. Города, где было бы больше красивых церквей, жители которого были бы богаче и достойнее.

Каноник Адам из Бремена в книге «История гамбургской епархии» называл Киев соперником Константинополя и украшением христианского мира.

«Анналы» Ламберта Херсфельда написаны около 1077 года – много сведений о Руси и в самых лучших красках.

В 1229 году подписан торговый договор между Смоленском и немецкими городами: Бременом, Дортмундом, Гронингеном, Сестом, Мюнстером, Любеком и Ригой.

Немецкие купцы часто приезжали в Смоленск, некоторые жили в нем постоянно. У немцев была своя церковь Святой Девы в Смоленске.

Впрочем, Русь знали не только в Германии, – Русь и русские часто упоминаются во французской поэзии XI–XII веков. Также самым положительным образом.

Впрочем, долго перечислять все сочинения византийцев, немцев, поляков, арабских и персидских путешественников, хроники стран, в которых побывали русские, – все они очень уважительны к россиянам.

В них царит дух или спокойно-объективного описания, как в Бертинских анналах – французской монастырской летописи на латинском языке, посвященной истории государства Каролингов (741–882 гг.), или уважительной оценки русских – сильных торговых партнеров, как, например, в анналах германских городов, торговавших с Новгородом, или сильных воинов, как в хрониках Польши и Венгрии.

О Руси слагались саги как о сказочно богатой «стране городов».

В скандинавских сагах читатель найдет красочный образ Руси, в которой правят мудрые князья, из которой выходят сильные воины, богатства которой неисчислимы, а города велики и красивы.

Да и много их, городов – «больше во много раз, чем во всем остальном мире».

Как видно, для современников Древняя Русь была вполне хороша.

Однако потомки тех иностранцев сочинили о ней немало мифов, в том числе и черных.

О чем мы и поведем речь в других главах.

rulibs.com