Данилевский Игорь Николаевич — кандидат исторических наук (1981), доцент (1991) кафедры источниковедения и вспомогательных исторических дисциплин факультета архивного дела Историко-архивного института РГГУ.
Специалист по истории России феодальной эпохи, источниковедению, вспомогательным наукам истории. Занимается хронологией русского летописания, источниковедением русской истории XI-XVII вв, один из лучших современных историков, занимающихся средневековьем.
В РГГУ с 1995 г. Читает курсы лекций «Русская история в антропологическом освещении», «Духовная культура Древней Руси», «Текстология», «Текстология и источниковедение», «Герменевтика и текстология», «Вспомогательные исторические дисциплины», спецкурс «Проблемы герменевтики древнерусских письменных памятников».
Член общества исследователей Древней Руси.
Автор более 80 работ, из них:
Данилевский И.Н. Вопросы теории и методики исторического исследования: Учеб. пособие для вузов… М., 1986. 208 с. Соавт.: Пронштейн А. П.
ВВОДНАЯ ЧАСТЬ.
Книга представляет собой курс лекций, состоящий из восьми основных лекций, вводной лекции и заключения.
Все лекции сгруппированы по трем большим темам.
Тема 1 — «Проблемы генезиса восточных славян».
Тема 2 — «Древнерусское государство».
Тема 3 — «Истоки культуры Древней Руси».
В водной лекции автор книги отмечает, что данный курс лекций по истории Древней Руси несколько необычен, так как в нем нет последовательного изложения событий, которые были связаны с зарождением и развитием государственности в землях, занятых восточными славянами. Цель автора – попытаться выявить и показать основные тенденции в развитии русских земель, понять – насколько это возможно для современного человека и насколько это в его силах – смысл происходившего. И сразу же понятно, что все лекции основаны на рассуждении и теории.
Свой рассказ автор начинает с того, что разбирает совокупность источников, из которых мы черпаем сведения о Древней Руси. Выясняется что сегодня «…историка не может удовлетворить буквальный, лингвистически точный перевод текста сам по себе» — слишком сильно за тысячу лет изменилось сознание людей. Разбором этой проблемы автор занимается в главе «Уроки непонимания». Там же он приводит сравнение отрывков из «Повести Временных Лет» и «Третьей книги Царств». Между ними обнаруживается значительное сходство. В конце вводной лекции Данилевский рассуждает о подходах к пониманию древнерусских летописцев, однако, единого вывода за этим так и не следует.
ТЕМА 1. Лекция 1,2,3.
Первая лекция, из которых называется «Проблемы генезиса восточных славян». Как известно, нашими прародителями были индоевропейцы. Но, не все так просто – оказывается, что среди ученых нет единого мнения о том, кто такие индоевропейцы и откуда они взялись! В любом случае, ясно одно – за 1500 – 2000 лет до нашей эры индоевропейцы пришли в движение и покинули родные земли. Особенно активная «смена места жительства» началась позже – V в. до н. э. – V в. н. э. – именно тогда грянуло Великое Переселение Народов, повлекшее за собой падение Римской Империи. Конечно, далеко не все индоевропейские племена дошли до стен Вечного Города. Среди тех, кто осел по пути, были и наши с вами предки.
Существует мнение, что праотцами славян были два племени – Анты и Венеды. Данилевский в своей книге опровергает эту точку зрения, хотя мне его доказательства на этот счет кажутся несколько неубедительными.
Тема 2. Лекция 4,5,6.
Эта часть лекции посвящена Древнерусскому государству и занимает большую часть книги. Первые упоминания о властных институтах на Древней Руси относятся к 862 году. Именно тогда, согласно «Повести временных лет», и произошло призвание варягов. Автор справедливо отмечает, что этот факт не является признаком неспособности самим создать государство. Во-первых, потому что подобная практика существовала в странах Западной Европы. Во-вторых, сам факт призвания варягов свидетельствует о том, что какая-то власть существовала у славян и раньше. Традиционным спорам между сторонниками и противниками «Норманнской теории» в книге отведено совсем немного места. Сейчас крайностей во взглядах на нее уже почти не встречается.
Перед тем, как начать непосредственный разговор о государственности на Древней Руси, автор разбирает происхождение самого слова «Русь». Как и в главе про Антов и Венедов, он весьма сомнительно опровергает существующие теории, а в пользу своих версий не приводит никаких весомых доказательств. Но, несмотря на то, что этот период истории оставляет поводы для множества споров, некоторые вопросы почти не вызывают разногласий – например, что первые русские князья были из варягов. Так же автор подчеркивает легендарность многих героев и событий того времени. Например, если существование князя Рюрика сомнений не вызывает, то его братьев Синеуса и Трувора, основателей Киева Кия, Щека и Хорива, а также ряда других исторических персонажей, в действительности могло и не быть.
В конце этой лекции автор делает некоторые выводы. Их основная суть состоит в том, что происхождение слова «Русь» не связано с возникновением Древнерусского государства и с этнической принадлежностью первых русских князей.
Чтобы понять сущность древнерусской власти, мало разобрать ее происхождение. Кто участвовал в управлении страной? Какие рычаги они использовали? Следующая лекция призвана дать ответ на подобные вопросы. Основными государственными институтами на Древней Руси были князь, дружина и вече, хотя последнее имелось далеко не во всех княжествах.
Перед тем, как начать разговор о каждом из этих органов власти автор коротко рассказывает о системе населенных пунктов, существовавших на Руси. Оказывается, тогда не существовало единых понятий «город» и «деревня», какие есть сейчас. Отсюда – огромное разнообразие типов населенных пунктов, упоминающихся в летописях. Там есть: города, пригороды, городки, городца, городища, погосты, слободы, села, сельца, селища, веси и многое другое. О признаках, по которым они различались можно только догадываться. Однако, все сходятся на том, что городами на Руси считались населенные пункты, обнесенные оборонительными сооружениями. Именно в городах располагался один из важнейших древнерусских органов власти – вече. Интересно, что этот политический институт существовал не только в Новгороде, но и в других городах, хотя нигде больше оно не было таким знаменитым и могущественным.
Более того – в разных летописях в разное время под словом «вече» понимались неодинаковые понятия. Это могло быть и народное собрание, и совещание князя с дружиной. Тут же автор приводит большое количество цитат из древнерусских источников, в которых понятие «вече» обозначает различные явления. По этой причине непросто сказать о том, когда появилось вече, и когда оно перестало существовать. По некоторым признаком можно сделать вывод, что оно существовало, если можно так выразится, «с самого начала», и продолжало собираться в X-XII вв. Приводя несколько выдержек из летописей, Данилевский наглядно опровергает теорию «молчания» веча в одиннадцатом столетии.
Если у своих истоков вече и было по-настоящему «народным» собранием, то во времена, о которых пишут летописцы, простой народ в нем уже не участвовал. Кроме того, вече было сугубо городским органом власти, то есть сельские жители не принимали в нем участия, а ведь именно они в те времена составляли большую часть населения Руси.
По мнению автора, и не только его одного, в знаменитом Новгородском вече принимали участие 300-500 человек, бояр и богатейших купцов. Вечевые собрания проводились на площади, участники его сидели на скамьях.
Компетенция вече, особенно в Новгороде была весьма обширной: вопросы войны и мира, судьбы княжеского престола и администрации, сбор налогов, распоряжение городской казной и землями и многое другое. Вместе с тем, эти же вопросы мог решать и князь с дружиной – а подобное, пишет автор, способно привести к конфликту.
«Не меньший интерес, чем все предыдущие вопросы, представляет проблема географического распространения вечевых порядков в русских землях» – так говорит Данилевский. Помимо Новгорода вече (правда, не особенно часто) собиралось в Киеве, Белгороде, Владимире Волынском и еще в ряде городов. Далее автор приводит разные взгляды на географию распространения веча и заявляет о невозможности подтвердить или опровергнуть какую-то из существующих точек зрения.
В своих выводах по итогам этой главы автор не делает никаких неожиданных заявлений. Очевидно, что вечевые традиции имеют глубокие корни, и что их суть со временем менялась. Также ясно, что менялся и социальный состав веча. В компетенцию этого органа входили самые разные вопросы, а географическое расположение вышеупомянутых традиций со временем подвергалось изменениям. «Если на Северо-западе вече с XII в. переживало своеобразный расцвет, то на Северо-востоке оно, видимо уже к концу XII в. прекратило свое существование». Большинством сделанных выводов автор подтверждает общепринятую (и, на мой взгляд, верную) точку зрения.
Еще более важную роль, чем вече, на Древней Руси играл князь со своей дружиной. О том, когда они появились и откуда, можно только догадываться. Автор книги приводит цитаты из древнеримских историков, свидетельствующие о существовании дружины во главе с вождем у древних германцев. Судя по этим источникам, русские князья и дружинники не сильно отличались от германских, тем более, что вслед за древнеримскими летописями, автор цитирует и древнерусские.
Общая численность дружины составляла несколько сот человек. В ее состав входила старшая дружина – бояре, участвовавшие в управлении, средняя – воины и младшая – слуги. Первоначально князь был в своей дружине первым среди равных, и все важные вопросы решал вместе с дружиной, прислушивался к ее мнению. Отечественная история насчитывает немало случаев, когда именно дружина решала вопрос – пойти на кого-либо войной или взять дань и уйти. Бывало и не такое – например, князь Святослав не пошел по стопам матери и не крестился, потому что дружина бы это осудила.
За верную службу князю дружинники получали богатство, а позже и земли. Причем, по словам автора, главным в даре была не его ценность, а то, что он получен от князя – таким образом, отношение древних руссов к богатству и вообще к личной собственности коренным образом отличалось от современного. Отрицательным было и отношение к накопительству.
Как пример иного, чем у современных людей, взгляда на имущество и дар, автор приводит тут историю о Белгородском киселе. Итак, город Белгород осадили печенеги. У жителей закончилась провизия. Вконец отчаявшись, они уже хотели сдаться на милость победителя, но нашелся мудрый человек, который придумал хитроумный выход. Он велел собрать остатки зерна, сварить из них кисель, налить его в кадку и поставить в яму. Затем в город пригласили печенежское посольство, чтобы показать ему, что жители Белгорода берут еду прямо из земли. Потом послов накормили и отпустили, а вслед за этим печенежский хан снял осаду. «Уход печенегов от стен Белгорода, видимо, (слова Данилевского) объясняется не только наивностью печенежских князей, проведенных белгородцами, но и тем, что, отведав угощения, они не могли продолжать осаду города, который их накормил и напоил».
Дань и полюдье. Что это такое и какова разница между этими понятиями? На эти вопросы призвана ответить следующая глава.
Автор утверждает, что: «В ранних обществах основной целью ведения военных действий был, как правило, захват добычи, в том числе рабов. Гораздо реже речь шла о притязаниях на чужую территорию». С захваченных территорий собиралась дань. Вообще, Данилевский, да и другие авторы, которых он цитирует в своей книге, утверждают, что на первых порах деятельность князя и дружины мало, чем отличались от действий обыкновенной разбойничьей шайки с атаманом во главе.
О значении термина «полюдье» существуют разные точки зрения. Одни считают, что это способ сбора дани, которая взималась со всех жителей княжества. По мнению других, свободные общинники не облагались данью, но платили полюдье. Таким образом, дань взималась только с покоренных врагов. Автору, судя по всему, ближе вторая точка зрения (кстати, всего разных мнений по этому вопросу в книге приведено гораздо больше чем два).
Закончив разбор этого вопроса, автор возвращается к теме содержания князем своей дружины. Воины проводили большую часть своего времени в походах, а обеспечивала их так называемая «Служебная организация». Она кормила, вооружала и снаряжала дружину. В эту организацию входили, в основном, холопы и закупы. Автор разбирает значения этих терминов и приводит выдержки о них из древнерусских законов.
Понятно, что для содержания князя и дружины требовались люди самых разных профессий. Именно поэтому туда входили: повара, конюхи, кузнецы, оружейники, кожевники, ткачи, гончары, портные и многие другие. Верхушку «служилых людей» составляли «слуги», выполнявшие административные функции. Члены «служебной организации» проживали в селах, окружавших дружинные города и княжеские резиденции.
Так как на этом заканчивается лекция, посвященная власти на Древней Руси, далее автор делает ряд выводов. Но, поскольку они представляют собой просто краткий пересказ всей лекции, я не буду их приводить.
Следующая лекция называется «Древняя Русь: общая характеристика» и является последней во втором блоке.
Завершением оформления Древнерусского государства принято считать объединение Киева и Новгорода под властью князя Олега в 882 году. Правда, отношение автора к этому знаменательному событию какое-то скептическое, если не сказать больше – презрительное. Он прямо заявляет о своем желании заключить в кавычки слово «объединение». Несмотря на правильность некоторых приводимых им аргументов, мне кажется недопустимым приуменьшение важности этого события. Более того, по-моему, подобная точка зрения – это прямое неуважение к нашей истории.
Немалую роль в формировании Древнерусского государства играли торговые пути. Самый известный из них – «Путь из Варяг в Греки». Он, как и другие транспортные артерии на Руси, проходил по рекам. Вообще, Руси сильно «не повезло» с путями сообщения по сравнению с западноевропейскими странами, которым Римская империя оставила обширную сеть превосходных дорог. Древняя Русь же была обделена этим даром – поэтому нашим предкам приходилось передвигаться летом по воде, зимой по льду, возводить мосты и гати через топи. Строились и сухопутные дороги, но они были недолговечны – каждую осень и каждую весну они превращались в болота, становясь непроходимыми.
Однако, одного единства (тем более недолгого) и наличия путей сообщения мало для страны, чтобы считаться государством. Огромное значение имеют законы, и они на Руси существовали. «Закон Русский», «Русская Правда» и другие своды регламентировали порядок управления, систему сословий и назначали наказания за различные преступления. Причем, если в начале законом допускалась кровная месть, то в более поздних законодательных сводах она уже исключалась.
Еще автор в этой главе рассматривает вопрос престолонаследия на Руси и снова вспоминает о дани и полюдье. Глава завершается вопросами: «Можно ли назвать Киевскую Русь государством? И если да, что это было за государство? Понимали ли жители Древней Руси, что живут в государстве?» Перед тем, как дать ответ на этот вопрос, Данилевский решает выяснить, что вообще означает термин «государство».
Единая точка зрения на этот счет отсутствует. Определение советской эпохи – марксистское, (государство – механизм угнетения одного класса другим) сейчас постепенно уходит в прошлое, уступая место другим точкам зрения. Автор в этой главе приводит мнения Р. П. Вольфа, Ю. В. Бромеля и Ю. И. Семенова.
«Была ли Древняя Русь государством?» Первое же слово в главе с этим названием – «нет». Вслед за этим Данилевский говорит, что такой ответ можно дать, полагаясь на марксистское учение. Но и под другие определения государства Древняя Русь, по мнению автора, не попадает. Как и в нескольких предыдущих случаях, Данилевский не приводит, на мой взгляд, достаточно доказательств в защиту своей теории. Кроме того, в этом случае очень странным выглядит то, что и Данилевский, и те, кто придерживаются сходного мнения, до этого много раз и безо всяких оговорок называли Древнюю Русь государством…
Советские ученые определяли древнерусское государство, как «варварское», «готическое», «раннефеодальное», или другими, похожими терминами. Данилевский отказывает Родине наших предков даже в таком определении. И, честно говоря, непонятно, почему.
Древние Русичи, однако, точно не называли свою страну государством. Они именовали ее «Русской Землей». Но, как написано в главе, посвященной этому словосочетанию, оно могло употребляться в разных смыслах. В одних случаях под ним подразумевалась вся территория страны, и, даже, ближнее зарубежье. В более узком смысле «Русская Земля» — это малая Родина – свой город, свое село, свой уголок родного края. Во многих текстах значение этого словосочетания до сих пор неясно. На этом вторая тема заканчивается.
Тема 3.Лекция 7,8.
Тема третья, она же последняя, посвящена культуре Древней Руси. Автор начинает ее с рассказа о восприятии человеком, в частности средневековым, окружающего мира, дает определения самим понятиям «культура» и «цивилизация».
Далее Данилевский переходит к более конкретным темам, и первая из них – язычество. О дохристианской религии на Руси сохранилось немало источников, но все они – иностранные. Известно, что до крещения богов на Руси было много. Верховным был Перун – бог грома и молнии, покровитель князя и дружины. Бог Велес, был покровителем скота, Стрибог – ветра, Даждьбог – солнца, Мокошь – плодородия. Были и другие боги. Значения некоторых из них, например Хорса и Симаргла, неизвестно. В ходе первой религиозной реформы, в 980 году, Владимир сократил пантеон до шести богов.
В 988 году этот же князь крестил Русь. Языческие боги постепенно были забыты, либо переименованы. Среди последних одни стали ассоциироваться у русских людей с христианскими святыми, другие – с разной нечистью.
Приход христианства на Русь способствовал высокому культурному подъему – появилась славянская азбука, началось каменное строительство, иконопись, стали приглашаться иностранные мастера.
Русская культура не была сугубо христианской – у образованных людей большой популярностью пользовались апокрифы, а также светская литература – исторические хроники, сказания античного мира, византийские повести и тому подобные произведения. Об этом Данилевский пишет в главе «Третья культура».
Выводы из этой главы автор делает следующие: во-первых – христианство, придя на Русь, не полностью уничтожило язычество, но вобрало в себя некоторые языческие представления (это, кстати, общеизвестный факт). Во-вторых – существовала народная и княжеско-дружинная культура, но между ними не было четкой границы. И, в-третьих – религия проникала во все сферы русской жизни.
В последней лекции Древняя Русь, наконец, предстает перед нами большей частью глазами современников, а не потомков, как это было до этого. Итак, восьмая лекция называется «Обыденные представления древнерусского человека».
Природа, пространство, время, числа, буквы, животные и растения – все это имело тайный смысл для жителя Древней Руси. Не меньшее значение имели имена и прозвища. (Глава под названием «Человек» рассказывает нам об этом; так же в ней разбираются проблемы семьи, брака, положения женщин и детей в обществе). Кстати, именно общество является последней темой лекции. В ней рассказ идет о таких чертах древнерусского социума, как отрицание ценности личности, затрагиваются темы свободы и правосудия. На Руси оно, как в других средневековых государствах «…было тесно связано с представлением о божественной справедливости». Лекция завершается словами о патриотизме и любви к русской земле, которые были присущи всем русичам.
В конце книги следует заключение – короткий рассказ о трех сильнейших русских княжествах (Киевском, Галицко-Волынском и Новгородском) и выводы по итогам всей книги, подкрепленные несколькими цитатами из древнерусских и современных авторов.
Конец книги, конец XII века. Древняя Русь процветает и идет вперед. Но рок уже близко – до страшного татаро-монгольского нашествия осталось всего сорок лет…
Как уже было сказано в начале рецензии, в этой книге нет последовательного изложения исторических событий – только рассуждения и теория, пестрящая множеством малопонятных терминов. Количество цитат из древних и современных, русских и зарубежных авторов просто запредельное – они занимают около половины всего текста, а некоторые главы почти целиком состоят из них. Видно, что Данилевский проделал большую работу, выискивая материл из самых разных источников, находя порой абсолютно противоположные мнения. Однако, при этом он часто недостаточно аргументирует свою собственную точку зрения.
Итак – перед нами абсолютно новый и весьма объемный труд по истории домонгольской Руси. Для узкого круга ученых эта книга может представлять определенный интерес, но основополагающей она вряд ли станет. Да и историю по ней будут изучать лишь немногие – учебником, или популярным историческим трудом ей, скорее всего, не быть. Но автор, как он сам признавался в начале и не преследовал подобных целей.
ВЫВОДЫ.
В этой книге мне понравился открытый финал – автор говорит, что впереди Русь ждут тяжелые времена.
И это действительно так – в 1237 году с востока придут татаро-монголы. Они разорят русские земли и принесут в наши края много горя и страданий. Но наши предки не сдадутся – они вступят в долгую и упорную борьбу с врагом, потерпят немало неудач и поражений, но, в конце концов, своими руками добудут победу. Но это уже совсем другая история.
www.ronl.ru
Древняя Русь в ix-xi вв
Кузьмин А. Г.
§ 1. Политическая история Древней Руси в IX—XI вв.
События конца IX–X вв. на Руси в летописях изложены скупо и противоречиво, ибо в ее основе лежат различные первоисточники. Более того, ранние летописные свидетельства значительно отредактированы более поздними летописцами, причем эта редакция осуществлялась в интересах совершенно конкретных политических фигур из правящей династии. Поэтому для того, чтобы найти истину, необходимо использовать, анализировать разнообразные источники, помимо летописей, привлекать данные археологии, антропологии, сведения из фольклорных источников, а также и зарубежные источники, прежде всего, богемские хроники.
Во многом из-за путаницы в письменных источниках в отечественной исторической литературе также существуют разные точки зрения на события IX–XI вв., происходивших в Древней Руси. И, собственно, изучение этого периода русской истории и представляет собой анализ противоречивых свидетельств источников, а также осмысление важнейших дискуссионных вопросов, поднятых в историографии. Только в этом случае мы сможем представить более или менее точную картину исторических событий IX–XI вв.
Здесь мы встречаемся сразу же с несколькими проблемами, которые продолжают оставаться дискуссионными в отечественной историографии. Главная из них — взаимоотношения “Земли” и “Власти”, в русле которой существовали многие другие политические, социальные и экономические проблемы.
Противостояние “Земли” и “Власти” — следствие, прежде всего, разных истоков того и другого. “Земля” — это в основном славянское или славянизированное самоуправление, строившееся снизу вверх. “Власть” — структура, выстраивающаяся сверху вниз, и в значительной мере привнесенная “родом русским”, причем между разными видами “русов” были более или менее существенные различия. Иначе говоря, общественно-политический строй в Древней Руси определялся не только социальными, но этническими различиями различных племен, объединенных в одно государство, ведь каждое племя привносило собственные традиции, обычаи, собственный социальный уклад.
Проанализируем с этой точки зрения рассказ Повести временных лет об основании Древнерусского государства. Уже говорилось, что этот рассказ представляет собой позднейшее соединение различных сведений, зачастую противоречащих друг другу. Поэтому следует выявить противоречия в самих летописных свидетельствах, доставшихся нам от разных летописцев, чьи сочинения и были позднее объединены в Повести временных лет.
В этом отношении, колоссальный ущерб науке нанесло представление о том, что автором Повести временных лет был один летописец — Нестор, писавший, якобы, в начале XII века. Но дело в том, что даже Несторов-летописцев в истории древнерусской письменности было двое. Первый Нестор — это ученик киево-печерского игумена Стефана, писавший свои сочинения о Феодосии Печерском, о князьях-братьях Борисе и Глебе во Владимире Волынском. Второй — ростовский епископ Нестор, бывший до своего рукоположения пострижеником Киево-Печерского монастыря, и в 1156 году вернувшийся в Печерский монастырь. Как показывает сравнение летописного текста с известными нам произведениями обоих Несторов, ни первый, ни второй к Повести временных лет никакого отношения не имеют: ни их языка, ни их мировосприятия, ни их круга знаний в Повести временных лет нет.
Одно из самых больших противоречий летописи заключается в том, что правящий слой Древней Руси — те самые русы, или “род русский”, — воспринимаются как единый этнос. Затруднение представляет уже то, что русские летописи, в отличие от восточных источников, ничего не знают о “трех видах руси”. Но при этом в летописях встречается именование “русами” разных этнических групп: Норик, как родина славян и придунайских русов; варяги-русы из Прибалтики, и, наконец, просто “Русская земля”, как второе обозначение племени полян. Из этого следует, что несмотря на явную редакцию Повести временных лет позднейшими летописцами в чьих-то политических интересах, в ней все же сохраняются отголоски каких-то древних и разных версий происхождения русов. Лишним свидетельством тому можно считать тот факт, что IX–XII вв. даже в самой Древней Руси существовало, по крайней мере, четыре генеалогических предания, т.е. четыре версии происхождения “рода русского”, в которых называются разные “родоначальники”: от Кия, от Рюрика, от Игоря и, наконец, от Трояна в “Слове о полку Игореве”. За каждым из этих преданий стояли определенные политические и социальные силы и определенные интересы, эти версии противоборствовали между собой. И важно учитывать сам факт их сосуществования и противоборства. Как минимум, это поможет в беседах с летописцами и авторами древних сказаний, которые всегда отстаивают какую-то версию и при этом что-то недоговаривают. В этом случае может быть поставлен вопрос об источниках версий — и весьма противоречивых, — но не о действительных фактах, которые надо отыскивать с привлечением иных, внелетописных данных.
Скорее всего, записи в Повести временных лет, относящиеся к IX веку — это легенды. Даты, которые проставлены в летописи, появились позднее, и сегодня трудно определить, откуда взялись сами даты, ведь языческий мир время исчислял поколениями. Следы такого исчисления — поколениями — просматриваются в Повести временных лет, по крайней мере, до второй половины XI века. Сами же летописные даты, имеют, естественно, христианское происхождение и ведут летосчисление от момента Сотворения мира. Но при этом следует иметь в виду, что в православном христианском мире существовало несколько версий хронологии — космических эр, каждая из которых по-разному отсчитывала дату Сотворения мира: антиохийская эра — 5500 лет от Сотворения мира; старовизантийская эра — 5504 года от Сотворения мира; константинопольская эра — 5508 лет от Сотворения мира, болгарская эра — 5511. И, что важно, все эти космические эры мы находим в Повести временных лет, что является лишним доказательством “сводного” характера самой этой летописи — разными эрами пользовались разные летописцы.
Летописные даты IX века — результат каких-то расчетов, достоверность которых пока весьма сомнительна. Летописец, впервые вводивший хронологию в недатированные тексты Повести временных лет, ориентировался на византийскую хронологию. В его распоряжении были данные о числе лет правления князей (такой вид счисления сохранялся и в Византии наряду с “индиктным счетом” — 15-летние периоды, как его вариантом).
Скажем, первая дата 6360 год, под которой приводится первое упоминание неких русов в византийских хрониках, приуроченное к началу правления византийского императора Михаила. Эта дата вызвала многочисленные недоумения историков, ведь если брать константинопольскую эру, то в итоге получается 852 год. Но достоверно известно, что Михаил начал царствовать в 856 году. Но противоречие разрешается, если признать, что дата 6360 год сделана по старовизантийской (а не по константинопольской) эре и в пересчете на нынешнее летосчисление от Рождества Христова дает нам 856 год.
Но в 856 году Киевской Руси еще не существовало, следовательно, византийские источники писали не о днепровских, а о каких-то других русах. Скорее всего, поход на Византию в 856 году совершили причерноморские русы, этническая природа которых далеко не определена. Это те русы, которые вскоре приняли христианство, а митрополия причерноморских русов будет намного старше киевской митрополии.
Под 6374 (866) годом Повесть временных лет сообщает о походе на Византию киевских князей Дира и Аскольда. Как было установлено, сведения об этом походе не находят подтверждения в византийских источниках и сама дата похода тоже может быть результатом легенд и позднейших хронологических расчетов. Вообще, сведения о походе Аскольда и Дира попали в летопись довольно поздно и заимствованы из Хроники Георгия Амартола, причем имена русских князей отсутствуют в оригинале и появляются только в древнерусском переводе хроники. В принципе, на этом основании, принято считать, что никакого похода киевских русов на Византию в 866 году не было. Но привлечение внелетописных источников представляет интересную картину. Дир — имя иллирийское, означающее “крепкий”, “твердый”. Оно и до сих пор сохраняется у кельтов (читается теперь на английских манер как “Дайри”). Аскольд — тоже типичное кельтское имя, где компонент “олд” (“олл”) означает “великий”. Таким образом, Дир и Аскольд могли быть представителями какой-то из ветвей руси. Но попасть в Византию они могли не с севера, а с запада — из Подунавья, откуда в конце V века гуны и руги возвращались на Днепр после развала Гуннской державы, а в IX — X вв. из Подунавья будет несколько выселений и переселений, в том числе и в Поднеровье (эти миграции пока еще мало изучены и исторически, и археологически).
В рассказе о призвании варягов в летописи явно искусственно увязываются в одну династию Рюрик и Игорь. Рюрик с братьями шел из племени ободритов, память о чем держалась даже в XIX веке. Игорь-Ингер явно шел из “Русии-тюрк”, то есть из Аланской Руси (уже славянизированной), которая располагалась в западных пределах Эстонии — на острове Сааремаа и в провинциях Роталия-Вик. А Олег, по летописи, оказался вообще безродным. Но, как уже говорилось в предыдущей главе, Олег, видимо, был тоже выходцем из Аланской Руси. Кстати, богемские хроники знают его сына — тоже Олега, возглавившего в какое-то время Моравское королевство.
Впрочем, и в связи с утверждением в Киеве Олега возникает много еще неразрешенных вопросов. Само имя “Олег”, судя по всему, легендарное, причем, видимо, “Олегов” было несколько. Например, разные источники сообщают о том, после смерти Олег был похоронен в разных местах и указывают разные могилы Олега: в Киеве, в Ладоге, где-то “за морем”. Причем северные могилы “Олегов” явно противоречат киевским и заставляют предполагать, что на севере это имя звучало звонче, чем на юге. А следует из этого только одно: разные Олеги послужили источниками легенды о князе Олеге Вещем, и само это имя на Волго-Балтийском пути было популярно.
882 год. Под этой датой в летописи фиксируется приход Олега в Киев. Кстати, происхождение самой даты непонятно, возможно она тоже является результатом расчетов позднейших летописцев. Еще одна проблема — почему Олег именно Киев объявил центром Русской земли? Какую “Русскую землю” подразумевал Олег? Если вспомнить сведения восточных авторов о трех видах “руси”, то тогда можно сделать предположение — князь Олег поставил задачу собирания всех “Русий” в нечто единое. Таким образом, именно князь Олег, судя по всему, объединил под своей рукой разные этнические группы руси и, собственно, положил основание тому социально-политическому образованию, которое в Повести временных лет получило название “род русский”.
В 882 году Олег пришел в Киев с варягами, чудью, словенами, весью, мерью, кривичами. По дороге в Киев Олег завоевывает Смоленск и сажает там своих посадников (правда, позднее Смоленск будет оставаться за пределами Киевской Руси вплоть до 2-ой половины XI века, как и кривичи в целом). В данном случае, перечислены те же племена, что “приглашали” Рюрика: два славянских и три угро-финских. Археологически такой межэтнический союз подтверждается. Видимо, это те племена, которые изначально были связаны с варягами и располагались на Волго-Балтийском пути. Здесь необходимо вновь привлечь сообщения восточных авторов, отметивших, что народы севера говорят по-славянски, потому что с ними смешались. А под “севером” восточные авторы разумели именно Волго-Балтийский путь, на который, судя, в том числе, и по нумизматическим данным, славяне (балтийские) вышли первыми.
Таким образом, именно князь Олег, судя по всему, объединил под своей рукой разные этнические группы руси и, собственно, положил основание тому социально-политическому образованию, которое в Повести временных лет получило название “род русский”.
В 884 и 885 гг. Олег возлагает дань на славянские племена северян и радимичей, которые до того платили дань хазарам. Причем пограничных с хазарами северян Олег, по сути, освобождает от дани, возлагая на них дань “легку”. Вообще это обращение Олега к радимичам и северянам очень знаменательно. Возможно, оно является отголоском давнего конфликта между “Росским каганатом”, наследником которого была Аланская Русь в Прибалтике, и хазарами. Возложение на северян “легкой” дани заставляет думать, что собирание Олегом земель под властью “рода русского” в конце IX века — это ответ на события 30-х годов IX столетия, когда “Росский каганат” был разгромлен хазарами в союзе с венграми. Видимо, Олег стремился вернуться в исторически принадлежащий Аланской Руси регион. Во всяком случае, утверждение Олега и Игоря в Причерноморье раньше, чем в Приднепровье — факт весьма значимый.
Под 907 годом летопись сообщает о походе Олега на Византию. Этот летописный рассказ увлекает многих историков масштабом операции Олега, собравшего под свои знамена все славянские племена, варягов, а также чудь и мерю. Но именно этот масштаб вызывает сомнение — уж слишком он фантастичен. Причем летописная статья под 907 годом противоречит другим летописным свидетельствам.
Так, летописец, который был составителем этнографического введения “Повести временных лет”, писавший не ранее конца X — начала XI вв., в число входящих в состав Руси включал лишь семь славянских племен. Ни вятичи, ни радимичи, ни дулебы, ни тиверцы, упоминаемые в статье 907 года, по убеждению этого летописца в состав Руси не входили. А этот летописец знал многое — осведомленность его проявлялась уже в том, что в качестве “данников Руси” он перечислил все прибалтийские племена и племена по Волго-Балтийскому пути. Еще одно противоречие статьи под 907 годом — сообщение о том, что Византия должна была платить дани ряду русских городов, по которым сидели “велиции князи, под Олгом суще”. В 907 году Олег не мог заставить византийцев платить дани этим городам, потому что не было еще многих городов, в частности, Переяславля (основан в 993 году). Полоцк, скорее всего, находился под властью другой варяжской династии, последний из которой Рогволод погибнет в 978 году от рук князя Владимира святославича, оскорбленного отказом дочери полоцкого князя Рогнеды выйти за него замуж. Не было в начале IX века в Древней Руси и “великих князей”: этот титул появится значительно позднее. И сам фантастический рассказ о походе Олега в 907 году позднее “редактировал” христианский автор, знакомый с византийской литературой — описание зверств, чинимых дикими русами, взято из византийской литературы. То же самое описание зверств русов воспроизведено и в рассказе о походе Игоря на Византию в 941 году и взято оно опять-таки из византийской литературы. Видимо, в обоих случаях летописец использовал один и тот же источник, причем элементы былинного восторга в рассказе перемешаны с жестким христианским осуждением.
Еще одно свидетельство поздней вставки летописной статьи 907 года — имена дружинников Олега: Вельмуд, Карл, Фарлоф, Рулав и Стемид. Чуть позднее эти же имена повторяются в статье под 911 годом, но два из них — в более правильной огласовке: Вельмуд вместо правильного Веремуд — имени, известном с эпохи Великого переселения народов; Карл вместо Карлы — имени и топонимов, встречающихся на побережье Северного моря. Следовательно, искажение имен в статье под 907 годом лишь свидетельство позднего происхождения этого пересказа подлинного договора, приведенного под 911 годом. Подобных повторов в “Повести временных лет” несколько, и связаны они с соединением летописных записей, сделанных по разным космическим эрам (в частности, статья под 907 годом рассчитывалась по эре, на 4 года расходившейся с константинопольской).
Попутно заметим еще один важный факт: договоры Олега и Игоря с Византией, в которых приведены имена дружинников, говорят о славяноязычии княжеских дружин, но имена послов свидетельствуют о сохранении и исконных языков дружинников, обычно набираемых из “охочих” людей разных стран и народов. Эти имена в большинстве именно так и звучали в европейских (континентальных) именословах и могут быть объяснены, главным образом, из кельтских, иллирийских, иранских, фризских и финских языков.
Для прояснения событий, связанных с походом Олега в 907 году, необходимо привлечение материалов Новгородской Первой летописи, в которой есть и буквальные совпадения со статьей 907 года, а именно одна из версий о дани, полученной Олегом с греков. Но Новгородская летопись отказывает Олегу в княжеском достоинстве, представляя его лишь воеводой Игоря. Думается, в основе рассказа Новгородской летописи лежит варяжское сказание, изначально недатированное. Кроме того, летописец явно стремился указать на родственные связи Игоря с Рюриком, а потому надо было “устранить” реального князя Олега, которого с Рюриком никак невозможно было соединить. В Новгородской же летописи приводятся и версии о могиле Олега в Ладоге, и о его намерении уйти за море, где его якобы и “уклюнула” змея.
www.coolreferat.com
Древняя Русь
Уже к концу IX века такие славянские города, как Киев, Ладога и Новгород, вели оживленную торговлю с иностранными государствами. А в XI веке Новгород по многим показателям не уступал самому Киеву. Эти два города были крупнейшими по тому времени торгово-экономическими и культурными центрами Древней Руси, опорными пунктами знаменитого пути «из варяг в греки». Но, являясь неотъемлемой частью русской земли, Новгородская республика все же стояла в стороне, отличаясь и богатством, и независимостью, и своеобразным менталитетом своих граждан – древних новгородцев. В то время как остальная Русь, дробясь на удельные княжества, ослабевала в бесконечных междоусобных сражениях, Новгород постоянно расширял свои владения за счет необъятных северо-восточных земель. И решающая роль в освоении новых территорий принадлежала новгородским ушкуйникам (повольникам) – древнему казачеству Великого Новгорода.
Согласно работам многих историков, наряду с южным ареалом расселения казачества (представлявшим из себя степь от Яика до Днепра) с древнейших времен существовал и северный ареал (территория Новгородской феодальной республики).
Готский историк Иорнанд (VI век н.э.) в своих сочинениях утверждал, что в IV веке н.э. южнославянские племена гетов (готов) переселились на побережье Балтийского моря, где основали ряд городов, о чем свидетельствуют многочисленные археологические исследования.
В IX веке, по утверждению древнерусского летописца Нестора, геты (готье) покорили новгородские земли. Но вскоре исконные обитатели здешних мест – ильменские славяне – дали отпор захватчикам (в союзе с соседями). Потеряв власть, одна часть гетов ушла на Балтику, а другая… осталась на новгородской земле уже в качестве обычных граждан, расселившись по берегам озер и рек. Впоследствии они стали называться «гофейскими казаками».
«В писцовых книгах Новгородских погостов мы находим конных гофейских казаков, неизвестно откуда переселившихся в Бежецкую пятину, на опустелые земли. Казаки конные означают непременно войсковых людей, но под гофейскими казаками мы подразумеваем Готов или Гетов, живших… в Архангельской губернии и оставивших там до сих пор следы своего пребывания в названии бездомных батраков казаками…»1.
Геты проживали отдельными селениями, но, естественно, вступали в смешанные браки с родственными им ильменскими славянами. Кроме того, геты, как и казаки южных территорий, всегда принимали в свои ряды удальцов любого рода и племени. Постепенно из гетов-захватчиков сформировалась особая этническая группа новгородцев, в дальнейшем называвшаяся гофейскими казаками или новгородскими ушкуйникам). Основным их занятием было воинское искусство, рыболовство, охота
В 1872 году по поручению Императорского археологического общества проводились раскопки новгородских могил XI и XII веков, и в могилах были найдены монеты, оружие и вещи, подтверждающие проживание гетов на новгородских землях. Тщательные антро- пологические исследования останков древних воинов (совместно с изучением новгородских фресок XI века) позволили с максимальной точностью воссоздать облик гетов. По лицевому углу они были славянского племени, темнорусые. Мужчины в большинстве своём были высокого роста, пропорционального мощного телосложения, с коротким туловищем и длинными голенями. Женщины были среднего роста, пропорционального сложения, с развитым тазом, тонкими костями (поскольку женщины у гетов не занимались тяжелым физическим трудом). Покойники были похоронены сидя или лежа, почти у всех на шее были кресты. Манера погребения доказывает, что геты XI-XII веков были христианами, хотя погребение сидя – остатки былых языческих обрядов.
«Эти темнорусые славянские воины… суть не кто иные, как наши предки Геты, новгородские казаки, варяжничавшие на Балтийском море и впадающим в него рекам…»2
Геты проживали отдельными селениями, но, естественно, вступали в смешанные браки с родственными им ильменскими славянами. Кроме того, геты, как и казаки южных территорий, всегда принимали в свои ряды удальцов любого рода и племени. Постепенно из гетов-захватчиков сформи- ровалась особая этническая группа новгородцев, в дальнейшем называвшаяся гофейскими казаками или новгородскими ушкуйникам). Основным их занятием было воинское искусство, рыболовство, охота.
Происхождение самого названия ушкуйники имеет две версии. По первой версии слово ушкуйники произошло от названия суден-ушкуев – в своих морских и речных походах новгородские повольники передвигались на деревянных ладьях-ушкуях с веслами и парусом, вместимостью до 30 человек, а приподнятый нос ладьи был вырублен в виде морды белого медведя-ушкуя. Согласно второй версии, новгородские повольники промышляли в северных морях даже полярного медведя-ушкуя, отсюда и название потомков гетов – новгородские ушкуйники.
Если говорить точнее, то те геты, которые обособленно, отдельными слободами, расселились по городам и поселкам и несли караульную службу, назывались в исторических документах гофейскими казаками. Те же геты, которые выбрали вольную жизнь, и стали селиться в малоосвоенных новгородских землях, обычно назывались новгородскими повольниками (ушкуйниками).
Если обратиться к устному народному творчеству – былинам – тема новгородских ушкуйников достаточно подробно представлена в былинах о Василии Буслаеве, удалом новгородском богатыре, которому было тесно на узких городских улочкам, характеру которого претили всякие местные законы и ограничения.
И тут начал Василий по Нову-городу похаживать,По закоулкам мужичков поколачивать.
Чтобы реализовать свои недюжинные способности Василий Буслаев вместе с дружиной добрых молодцев (имеется в виду – ушкуйников) отправился в далекий поход в Иерусалим и добрался до Каспийского моря, где на острове Куманском проживали казаки численностью три тысячи человек (эта былина доказывает, что новгородские ушкуйники нередко действовали заодно с казаками юга).
На славном море Каспийскоем,На том острове на Куминскоем,Стоит застава крепкая,Стоят казаки-разбойники,Не много, не мало их – три тысячи…
Казачьи атаманы выделили Василию Буслаеву провожатого, и дружина новгородцев добралась до Иерусалима, где Василий (так гласит былина) искупался в Иордане-реке.
Необъятные просторы на востоке и севере всегда манили новгородцев, которые начали основывать свои первые поселения на территории современных Архангельской и Вологодской областей еще VI-VII веках. Новгородские повольники ускорили процесс освоения новых земель, придали ему массовый характер.
С призванием в Новгород князей и особенно во время княжения Ярослава процесс продвижения новгородских повольников в северо-восточном направлении усилился. Постепенно новгородскими повольниками были освоены и присоединены к Новгородской республике обширные северные территории, куда входили также и нынешние Архангельская, Вологодская, Пермская и Кировская области.
Наивно будет полагать, что местные народности, издревле населявшие эти места, являлись безобидными группами. Иначе они бы не выжили в многовековой борьбе за существование.
Известный исторический факт, что одно из первых поселений выходцев Ростово-Суздальской земли в низовьях Сухоны – город Гледен, неоднократно подвергался нападениям чудских племен, был ими не единожды сожжен, и в конце концов жители были вынуждены покинуть обжитое место и выстроить неподалеку новый город – Устюг.
Обитатели северного края проживали сплоченными родоплеменными сообществами, они были искусными рыболовами и охотниками.С примитивным оружием они выходили даже на медведя. И, естественно, они не всегда с радостью встречали незваных пришельцев, тем более что приход славянского населения, кроме изменения в какой-то степени привычного уклада жизни, означал в итоге также и неизбежное изменение вероисповедания, постепенное строительство православных монастырей и церквей, и проникновение христианской веры в среду аборигенов.
Обитатели северного края проживали сплоченными родоплеменными сообществами, они были искусными рыболовами и охотниками... Естест- венно, они не всегда с радос- тью встречали незваных пришельцев, тем более что приход славянского населения, кроме изменения привычного уклада жизни, означал в итоге также и неизбежное изменение вероисповедания, постепенное строительство православных монастырей и церквей, и проник- новение христианской веры в среду аборигенов
Но с позиции силы разговаривать с новгородскими ушкуйниками было небезопасно. Эти древние землепроходцы продвигались к новым местам хорошо вооруженными сплоченными ватагами, которыми руководили избранные на общем собрании (Вече или Круге) ваттаманы (впоследствии они стали называться атаманами – еще одна историческая версия происхождения этого древнего слова). Широкий речной простор Шексны или Сухоны, и посредине движется с десяток судов-ушкуев, с темными просмоленными бортами, с изображением головы медведя на носу. В каждом судне вооруженные воины, женщины (также обученные владению оружием), дети. Это, так сказать, мир- ная, переселенческая экспедиция, а в разведывательные экспедиции или в походы за данью (ушкуйники обычно получали дань для Новгорода с подвластных территорий) отправлялись в основном опытные воины.
«На новых местах новгородские повольники селились изолированными колониями, некоторые из них были известны еще в начале XX века – село Черевково Сольвычегодского уезда (одно из древнейших поселений новгородских повольников), село Каргалы на Каме, село Гундоровское в Архангельской области и др.»3
Также одним из древнейших поселений новгородских ушкуйников является современный город Вельск – в прошлом погост Вель.
Новые поселения новгородских ушкуйников фактически представляли собой небольшие, но хорошо укрепленные крепости: расположенные на крутом берегу реки, окруженные земляным валом и высоким частоколом толстых, обработанных специальным раствором (понижающим горение древесины) бревен, обязательно были поставлены сторожевые башни, а иногда – ров с водой. В таких крепостях можно было отразить нападение какой-нибудь многочисленной разбойничьей шайки, враждебно настроенного отряда местных аборигенов (веси или чуди), а потом предпринять ответный поход, который обычно заканчивался победой новгородцев и надолго отбивал у непрошеных гостей появляться здесь с оружием в руках. Согласно летописным сведениям, подобные поселения-крепости новгородские ушкуйники в обязательном порядке сооружали на Северной Двине, по среднему и нижнему течению Сухоны и ее притокам для отражения набегов воинственных чудских племен, поначалу враждебно отнесшихся к появлению в своих владениях славянского населения. И городки-крепости вольных новгородских казаков, возвышавшиеся, как рыцарские замки, на берегах рек и озер, являлись убедительнейшим доказательством того, что новгородцы пришли сюда всерьез и надолго, и наиболее разумным будут являться не вооруженные столкновения, а мирное сосуществование. Вслед за ватагами новгородских ушкуйников на новые земли приходили новгородские купцы и крестьяне, и начиналось хозяйственное освоение присоединенной территории.
Присоединение к Новгородской республике новых территорий совершалось под знаменем Православной Веры (но никто аборигенов разом насильно не крестил – этот процесс продолжался длительно и, обычно, добровольно) и в обстановке взаимовыгодного сотрудничества. Колонии новгородских ушкуйников становились гарантом спокойствия и порядка: прекращались различные междоусобицы и грабительские набеги соседних племен. Через несколько столетий такой же тактики придерживались казаки Ермака, Дежнева, Хабарова, Атласова и др. при освоении Сибири и Дальнего Востока. Не уничтожать, а просвещать – такому принципу во все века следовали русские землепроходцы. В этом коренное отличие славянской колонизации Сибири и северных территорий от колонизации испанскими или английскими переселенцами Северной и Южной Америки, Австралии, Тасмании, где аборигены подвергались жесточайшей эксплуатации, физически уничтожались, сгонялись в резервации.
В конце XII века новгородские повольники основали на реке Вятке город Хлынов (впоследствии был переименован в Вятку), в котором, подобно Великому Новгороду или многочисленным колониям новгородских повольников, высшей властью было Вече. По тем временам это был крупный торговый город, имевший свой вечевой колокол, свое независимое от московской митрополии духовенство, предприимчивое купечество, солидные вооруженные силы.
В XIII веке новгородские повольники добрались до границ с Норвегией, ими было основано древнейшее славянское поселение Кола, и аборигены Кольского полуострова стали платить дань Великому Новгороду. Кола стала важнейшим опорным пунктом новгородцев в их отважных путешествиях по северным морям.
Согласно новгородской летописи «Послание архиепископа Новгородьского Василия ко владыке Тферскому Феодору» (1347 год), в первой половине XIV века новгородские ушкуйники предприняли ряд морских экспедиций: около 1300 года состоялся поход на трех судах под предводительством Моислава и его сына Якова на северо-восток (предположительно они добрались до Новой Земли и зимовали там), в 1316 году новгородцы дошли до северной оконечности Норвегии, в 1318 году обогнули Скандинавский полуостров и достигли Ботнического залива, в 1320 и 1323 годах новгородские ушкуйники вновь добрались до крайней северной точки Норвегии. К 1326 году новгородские ушкуйники контролировали огромную морскую территорию от устья Печоры до Норвегии.
Гигантская территория Новгородской республики административно делилась на пяти- ны. Каждая пятина представляла собой обширную самодостаточную область с местным самоуправлением, во главе которого стоял назначенный из Новгорода наместник. В свою очередь пятины подразделялись на волости с соответствующим волостным центром и местным самоуправлением... Волости и пяти- ны исправно выплачивали дань Новгородской республике, её сбором и доставкойзанимались новгородские ушкуйники . Нередко они также занимались и торговлей, доставляя в отдаленные волости из Новгорода разнообразные товары, изготовленные искусными новгородскими ремесленниками.
Гигантская территория Новгородской республики административно делилась на пятины. Каждая пятина представляла собой обширную самодостаточную область с местным самоуправлением, во главе которого стоял назначенный из Новгорода наместник. В свою очередь пятины подразделялись на волости с соответствующим волостным центром и местным самоуправлением. Например, древнее городище новгородских ушкуйников посад Тодма (нынешняя Тотьма Вологодской области) был волостным центром Тотемской волости Заволоцкой пятины. Волости и пятины исправно выплачивали дань Новгородской республике, её сбором и доставкой занимались новгородские ушкуйники. Нередко они также занимались и торговлей, доставляя в отдаленные волости из Новгорода разнообразные товары, изготовленные искусными новгородскими ремесленниками.
Заселение славянами территории нынешней Вологодской области впервые началось еще в VI–VII веках новгородскими крестьянами и ограничивалось северо-западными районами нынешней Вологодской области, преимущественно по берегам крупных рек и озер. Затем, начиная с IX века, к освоению вологодских просторов присоединились новгородские повольники; переселенцы из Владимиро-Суздальской Руси появи- лись позднее, по мере роста и укрепления Московского княжества (и вассального, по отношению к Москве, Белозерского княжества). Приход на вологодские земли славянского населения означал прежде всего прогресс, поскольку местное население не знало еще подсечно-огневого и пашенного земледелия. «Повсюду, по берегам озер и бесчисленных рек новые поселенцы «с умом ставили починки, займища, выселки, погосты, слободки, деревни, села и городки»4.
Первые поселения гетских казаков в Вологодской области, согласно историческим документам, появились в южной части Поонежья (Вытегорский район) – Обонежская пятина. Позднее, в XV веке на этих землях был построен Вытегорский погост, первое упоминание о котором датируется 1496 годом. На Онежском озере, насчитывавшем порядка 1650 островов, геты издревле осваивали сушу и море, разведывали дальнейшие речные пути. Отсюда, из Заонежья (земля заволоцкая), новгородские ушкуйники пошли на север и на восток. (С.Н. Разгонов, «Северные этюды», 1972). Путь на север проходил через систему рек и озер на Поморский берег и через Онежскую губу в Белое море. Одновременно с этим новгородские ушкуйники начали осваивать северные и северо-восточные районы Вологодской области, продвигаясь по Сухоне и далее в двух направлениях: по Северной Двине (первые поселения появились в XI веке) на север и по Вычегде до самого Уральского хребта. Скорее всего, после заселения южного Поонежья новгородские ушкуйники добрались до Белого озера и древнего города Белоозеро. Город Белоозеро упоминался в летописях еще в середине IX века.
Согласно Лаврентьевской летописи город Белоозеро был основан новгородцами в 862 году) и был населен, судя по археологическим находкам, славянами.
Хотя и до прихода новгородцев берега Белого озера были обжиты древним племенем весь и, следовательно, новгородцы могли заложить Белоозеро на месте уже существующих поселений аборигенов. В дальнейшем город вошел в состав Новгородской республики и стал для новгородцев важнейшим перевалочным пунктом в их постоянных походах на восток за данью и «зипунами».
Но уже с середины XII века Белоозеро стало «яблоком раздора» между Новгородом и русскими княжествами. Во второй половине XII века Белоозеро вошло в состав Ростово-Суздальской земли, а в 1238 году город с прилегающими территориями стал самостоятельным княжеством во главе с князем Глебом Васильевичем. Но ровно через 100 лет, в 1338 году Белозерское княжество попало в вассальную зависимость к Москве.
Двигаясь в южном направлении (по бассейну Суды, Андоги, Шексны) новгородскими ушкуйниками были частично освоены территории нынешних Бабаевского и Кадуйского районов. И основной путь пролегал именно по Шексне, по территориям нынешнего Шекснинского и Череповецкого районов до самой Волги и далее до Каспийского моря (что подтверждается хотя бы былинами о Василии Буслаеве). До прихода новгородцев на территории нынешнего Череповецкого района проживали представители племени весь, которое впоследствии ассимилировалось с пришлым славянским населением (в первую очередь это были новгородцы). В 1360 году на берегах Шексны был основан Воскресенский монастырь и позднее появилась монастырская слобода (будущий город Череповец).
В середине XII века часть территории Новгородской республики отошла к Суздальскому княжеству. Предположительная северо-западная граница княжества проходила по Мологе вплоть до впадения в нее Чагодощи (а также захватывая земли по нижнему течению Мологи). Земли в низовьях и по среднему течению Суды находились во владениях Суздальского княжества, земли по верхнему течению Суды остались во владениях Новгорода.
В дальнейшем, с начала XIII ве- ка, продвижению новгородцев на юг препятствовало в пер- вую очередь Белозерское княжество, хотя сами новгородские ушкуйники границ и княжеской власти не признавали и на своих суднах-ушкуях неоднократно проходили путь «из ва- ряг в греки»
В дальнейшем, с начала XIII века, продвижению новгородцев на юг препятствовало в первую очередь Белозерское княжество, хотя сами новгородские ушкуйники границ и княжеской власти не признавали и на своих суднах-ушкуях неоднократно проходили путь «из варяг в греки». Окрестности Кубенского озера тоже не были обойдены вниманием новгородцев, которые на своих ушкуях обследовали его берега и водные просторы (сюда новгородцы добирались по Шексне, ее левому притоку Словенке, волоком перетаскивали ушкуи в реку Порозовицу и далее выходили в Кубенское озеро), и основали ряд поселений, одно из которых, село Устье, вскоре стало крупным торговым центром. Дальнейший путь новгородских ушкуйников на восток преимущественно проходил по реке Сухоне, важнейшей транспортной магистрали новгородцев (её длина до слияния с рекой Юг составляет 560 км) на протяжении нескольких столетий, которую эти северные казаки первыми из славян освоили и поставили по берегам свои многочисленные укрепленные колонии.
Согласно современным археологическим раскопкам областной центр город Вологда- был заложен новгородцами еще в XI веке (хотя первые летописные упоминания о Вологде датируются 1147 годом), оставаясь во владениях Новгородской республики до конца XIV века. Но уже в XIII веке право владения этим городом, превратившегося благодаря удачному расположению в крупный торгово-промышленный центр, постоянно оспаривалось тверскими и ростовскими князьями. В 1273 году тверской князь Святослав Ярославич предпринял завоевательный поход на восточные земли Новгородской республики, стремясь захватить Вологду и территории по Сухоне. Новгородцы сумели успешно противостоять захватчику.
Продвигаясь вниз по Сухоне новгородцы не только строили новые поселения, но и расширяли и укрепляли уже существующие поселения коренных жителей, живущих здесь с незапамятных времен. Так, например, городище Тодма (Тотьма), в течение столетий являвшийся местным административным центром Новгородской республики, был построен ушкуйниками на месте древнейшего – относящегося к неолиту – поселения чудских племен (что подтверждается археологическими находками). Первые летописные упоминания о Тотьме относятся к 1137 году, когда она представляла собой хорошо укрепленную крепость, и длительное время Тотьма являлась не только торговым, но также и военным форпостом Новгородской республики на востоке. Кроме Тотьмы новгородские ушкуйники построили на Сухоне еще одну крепость – Брусенецкий городок (нынешнее село Брусенец), время основания которого относится к XIII веку. В бассейне Кокшенги ушкуйники основали поселение, которое в дальнейшем получило название Тарнога, а недалеко от Нюксеницы, близ впадения в Сухону Городишны новгородцы поставили укрепленный острог с караульной вышкой и сигнальным колоколом. В XIII веке новгородцами было основано на правом берегу Сухоны поселение Шуйское (современное село Шуйское).
Вскоре после появления новгородских ушкуйников в низовьях Сухоны, ростовские князья построили близ слияния Сухоны с Югом крепость Гледен, который существовал недолго, чему способствовали разорительные набеги чудских племён и неудачное месторасположение. В конце-концов жители Гледена переселились на другой берег Сухоны – в новый город Устюг, первые упоминания о котором относятся к 1207, 1212, 1218 годам. Этот северный форпост ростовского княжества далеко вклинивался на территорию Новгородской республики, преграждая путь новгородским ушкуйникам и купцам на восток, что вынуждало новгородцев зачастую пользоваться более дальними обходными путями по Югу и Лузе. Плавание по Сухоне минуя Устюг для мирных новгородских купцов было небезопасным – устюжане могли запросто ограбить. Мало того, жители Устюга с самого начала основания города вели активную наступательную политику: многочисленные вооруженные отряды устюжан часто совершали набеги на новгородские земли, взимали незаконную дань, грабили, брали в полон местных жителей, нападали на новгородские купеческие флотилии. В отместку новгородцы неоднократно предпринимали ответные походы, что подтверждается летописными записями за 1324 год: «Новгородцы, мстя устюжанам за грабежи ходивших по Югу новгородских промышленников, взяли и разграбили Устюг». И новгородцы ушли из Устюга только после получения богатого выкупа.
Короче говоря, с Устюгом у новгородских повольников отношения были сложными: приходилось и торговать, и родниться, и воевать, и мириться. Великий Устюг сохранил свою независимость от Новгородской республики, хотя влияние новгородских повольников на быт и нравы древних устюжан было несомненно и подтверждается хотя бы тем, что в Устюге также было свое Вече.
Обилие рек, верховья многих из которых близко подходят друг к другу (что позволяло волоком перетаскивать судна из одной реки в другую), облегчало новгородцам колонизацию Вологодчины. Закрепляясь на вологодских реках и озерах новгородские повольники вступали в торговые и бытовые отношения с древним финно-угорским населением Вологодчины, роднились с ними смешанными браками, т.е. укоренялись на новой земле, которая становилась для них (а тем более для молодого поколения) новой родиной. К примеру, аборигены, проживавшие в районе Шимозера, большей частью ассимилировались с новгородцами, переняли их обычаи, уклад жизни, вероисповедание. (И.М. Чупров, «По Вологодской области», 1974) Именно новгородские повольники оставили на Вологодчине тот особый антропологический тип (отличный от древнего финно-угорского антропологического типа), который до сих пор встречается среди жителей вологодских селений: высокий рост, длинные ноги, широкая грудь, белый цвет кожи, прямой нос, малый подбородок, цвет волос от темно-русых до черных.
Новгородские повольники, как было упомянуто ранее, были христианами, на освоение новых земель с ними обычно отправлялись православные священники, и православный храм всегда был одним из первых строений каждой колонии новгородцев. Наследие новгородских повольников дошло до нас в виде обычаев, суеверий, особом говоре (более «чистом» и литературно грамотным в отличие от московского), похоронных (с элементами язычества) и свадебных обрядов, особенностей архитектуры древних церквей.
Искусство строительства деревянных церквей, чем издавна славятся архангелогородские и вологодские зодчие досталось им в наследие от древних новгородцев, которые на Руси всегда считались наилучшими плотниками. Быстроходные ладьи-ушкуи новгородских повольников не знали равных. «Новгородские плотники снабжали лодками и судами даже днепровский юг. Рубленые ими корабли пересекали бурные волны Черного моря и бросали якоря у «врат Цареграда»5.
Сегодня, спустя многие столетия после живут и трудятся прямые потомки древних новгородских ушкуйников, древних казаков, не ведая славного прошлого своих героических предков. Многие ли сегодня знакомы с истинной историей древнего казачества в северных землях Древней Руси?
cossacksculture.mgutm.ru
Древняя Русь
Древняя Русь - далекая и таинственная. Давайте попытаемся заглянуть за века и побольше узнать о наших предках, их суровой жизни, занятиях, верованиях.
С VI века славяне заселяли юго-западный угол Восточно-Европейской (Русской) равнины, Прикарпатье. Отсюда в VII-VIII вв. восточные славяне расселялись по линии Днепр -Волхов, по которой с севера на юг проходил великий торговый путь “из варяг в греки”. Он был стержнем, вокруг которого шло объединение русских земель в единое государство.
Восточные славяне объединились в единое государство в IX веке. Летописец XII в., монах Киево - Печерского монастыря Нестор связывает образование древнерусского государства с призванием в Новгород варяжских князей: Рюрика и его братьев. Важную роль в расширении и укреплении государства сыграли князья: Олег, Игорь и его жена Ольга, Святослав, Владимир, Ярослав Мудрый, Владимир Мономах.
Киевская Русь была раннефеодальным государством. Новые феодальные порядки сочетались с остатками (пережитками) родового строя. В конце Хв. на Руси официально было введено христианство. В конце XI века появились письменные законы “Русская Правда”, “Правда Ярославичей”.
С 30-х гг. XIIв. начался период феодальной раздробленности, который продолжался до конца XVв. Киевская Русь распалась на ряд княжеств, наиболее крупными были: Владимиро-Суздальское, Галицко-Волынское княжества и Новгородская республика. В XIIIв. на Русь напали монголо-татары, установившие свое господство над ней до XV века.
При изучении данной темы необходимо обратить внимание на следующие проблемы:
1. Расселение восточных славян.
Славяне в XV веке заселили Восточно-Европейскую равнину, Прикарпатье. Здесь были наиболее благоприятные условия для проживания: не очень холодный климат, плодородная земля.
Отсюда в течение VII -VIII вв. славяне расселились по линии Днепр-Волхов. По этой линии с севера на юг проходил великий торговый путь из “варяг в греки”. Он сделался главным стержнем, вокруг которого шло объединение русских земель в единое государство. Попытайтесь объяснить его значение для складывания русского государства.
В IX - X вв. восточные славяне занимали уже обширные земли к западу и востоку от этой линии, западную часть Русской равнины от Черноморского побережья на юге до Финского залива и озера “Неве” (Ладожского) на севере. Здесь жили племена уличей, тиверцев, хорватов, дулебов, волынян, бужан, полян, древлян, драговичей, северян, радимичей, вятичей, кривичей, ильменских славян. Попытайтесь найти на исторической карте их расселение и сравнить с современными областями.
2. Занятия восточных славян.
Главным занятием восточных славян было земледелие. Средние области Руси занимали тогда непроходимые дремучие леса, у которых приходилось отвоевывать участки для пашни. Примитивными орудиями труда, топором, мотыгой, бороной-суковаткой люди расчищали участок, обрабатывали землю. 2-3 года участок давал неплохой урожай, потом переходили на новый участок. Такая система называлась подсечным земледелием .
На юге, в степной полосе, использовалась другая система земледелия - “перелог”, при котором участок использовали до тех пор, пока не истощался, потом переходили на другой участок.
Выращивали рожь, пшеницу, ячмень, просо, капусту, морковь, репу, огурцы. Славяне занимались также охотой, рыболовством, бортничеством. Разводили лошадей, свиней, коров.
Селились по берегам рек. Здесь возникали русские города: Киев, Чернигов, Смоленск, Любеч, Новгород-Великий, Псков, Полоцк, Витебск, Ростов.
Попытайтесь объяснить, почему у восточных славян не было постоянной обработки одних участков земли.
3. Общественно-политические формы организации восточных славян.
До расселения славянских племен по Русской равнине они жили в формах первобытнообщинного строя . Славяне жили большими коллективами родственников - родами. Род имел общее имущество, его члены были равноправными. Свои дела решали на общем собрании - вече. Здесь из числа лучших выбирали старейшин и военных предводителей. Старейшина был верховным судьей, разбирал споры, определял наказание. Распространена была кровная месть.
Несколько родов объединялись в племя, во главе которого стоял князь. Несколько племен составляли более крупные образования - межплеменные союзы.
Постепенно, с ростом производительных сил, шел процесс распада первобытнообщинного строя. Выделяются отдельные (парные) семьи, которые объединяются в соседскую общину. Ее владения делились на общественные и личные.
Появление личной собственности привело к имущественному неравенству. Бывшая родо-племенная знать захватывала большие участки земли. Началось формирование феодального общества , антагонистических социальных групп: феодалов и попавших к ним в зависимость крестьян. Разберитесь, в чем состоят основные причины складывания феодальных отношений, возникновения крепостного права.
4. Образование древнерусского государства “Киевская Русь”.
Племена восточных славян объединились в единое государство в IХxв. Летописец начала XIIв., монах Киево-Печерского монастыря Нестор связывает образование древнерусского государства с призванием в Новгород варяжских князей: Рюрика и его братьев. После смерти Рюрика власть в Новгороде захватил князь Олег, который в 882г. объединил Новгородские земли с Киевскими и сделал г.Киев столицей нового государства. Олег подчинил кривичей, полян, древлян, северян, радимичей, а также финские племена - чудь, весь, мерю, мурому.
Его преемником стал князь Игорь, подчинивший уличей и тиверцев. Длительную борьбу он вел с древлянами, где и был убит в 945г. Его жена Ольга жестоко отомстила древлянам, однако была вынуждена упорядочить сбор дани.
Территориальный рост и укрепление Киевской Руси продолжались при Святославе Игоревиче и при Владимире Святославовиче. В состав государства вошли земли вятичей. Власть Руси распространилась на Северные Карпаты. В состав государства были включены Червенские города и Карпатская Русь.
В княжение Ярослава Владимировича были присоединены юго-западные земли Руси, Черниговская и Тмутараканские земли, южная Финляндия.
Определите, с какой целью была приглашена в Новгород варяжская дружина, кто становится князем присоединенных племен и земель?
5. Государственное управление в Киевской Руси.
Киевская Русь была раннефеодальным государством. Верховная власть принадлежала великому киевскому князю. Он управлял государством при помощи военной дружины.
В отдельных частях Руси правили местные князья, подвластные ему. Население облагалось данью. Вооруженные силы состояли из дружины великого князя, дружин местных князей, бояр и народного ополчения, которое набиралось в годы войны. Использовались и войска наемников. Имелся и флот, состоявший из судов, выдолбленных из дерева.
В древнерусском государстве были еще сильны пережитки родового строя.
Подумайте, на какие средства существовал государственный аппарат и органы власти?
6. Принятие христианства.
В конце Хв. на Руси официально было введено христианство. Введение единой религии способствовало объединению отдельных земель в единое государство.
Ранее славяне были язычниками и неохотно, а иногда и с сопротивлением, принимали христианскую веру. Сначала христианство проникало в среду знати. В 988г. князь Владимир (Святой), крестившийся сам, начал крестить своих бояр, затем весь народ.
С принятием христианства возникла на Руси церковь - особая феодально-религиозная организация.
Принятие христианства имело большое значение: были значительно расширены связи с другими странами, русская культура приобщилась к более высокой византийской культуре. Определите, почему Русь приняла христианскую веру, а не другую.
7. Законы древнерусского государства.
Наряду с обычным правом у славян в конце XIв. появились письменные законы: “Русская Правда” при Ярославе Мудром, “Правда Ярославичей” при его сыновьях. Законы разбирали споры между свободными людьми, устанавливали наказания, не одинаковые для разных категорий людей. Законы выражали заботу государства о жизни и имуществе феодалов.
В начале XIIв. появился “Устав Владимира Мономаха”, в котором появились новые статьи о купле-продаже, займе, закладе, наследовании и опеке.
Попытайтесь уяснить, с какой целью издавались русские законы и какое они имели значение для укрепления государства.
8. Русские земли в период феодальной раздробленности.
Период феодальной раздробленности начался с 30-х гг. XIIв. и продолжался до конца XVв. Древнерусское государство распалось на отдельные самостоятельные княжества.
Главной политической силой разъединительного процесса было местное боярство. К этому времени сложилось крупное боярское землевладение, по богатству часто не уступающее Киевскому князю. Господство натурального хозяйства привело к слабым связям между отдельными княжествами. Между боярами и местными князьями шла острая борьба за власть. В Новгороде и Пскове бояре сумели подчинить себе князя, там установились боярские феодальные республики. В других землях победили князья, власть установилась в форме монархии.
Феодальная раздробленность явилась новой формой государственно-политической организации, сменившей ранне-феодальную монархию. Она была неизбежным этапом в истории.
В XIIIв. Русь была завоевана монголо-татарами, иго которых продолжалось до XV века. Определите основные причины феодальной раздробленности.
Задание для самоконтроля.
1. Проблемные вопросы.
1. Происхождение восточных славян, их занятия, быт, общественный строй, верования?
2. Основные предпосылки образования древнерусского государства “Киевская Русь”?
3. Причины и последствия принятия христианства на Руси?
4. Роль первых законов древнерусского государства в его укреплении?
5. Русь в период феодальной раздробленности, причины междоусобной войны?
mirznanii.com
Древняя Русь: истоки вотчины
Ранняя история России, как и многих стран, относится к мигрирующим народам и древним царствам. На самом деле, ранняя Россия была не совсем «Россией», а коллекцией городов, которые постепенно сливались в империю. В начале девятого века, в рамках того же великого движения, которое привело датчан к Англии и норвежцев в Западную Европу, скандинавский народ, известный как варяги, пересек Балтийское море и приземлился в Восточной Европе. Лидером варягов был воин Рюрик, который привел своих людей в 862 году в Новгород на реку Волхов.
Древняя Русь: истоки вотчины
Независимо от того, взял ли Рюрик город по принуждению или был приглашен на управление там, он, конечно же, инвестировал в город. Из Новгорода преемник Рюрика Олег расширил власть на юг. В 882 году он получил контроль над Киевом, славянским городом, возникшим вдоль реки Днепр около 5-го века.
Читайте также: Древняя Русь: кто убил Бориса и Глеба
Достижение Олегом власти над Киевом ознаменовало собой первое установление единого, династического государства в регионе. Киев стал центром торгового маршрута между Скандинавией и Константинополем, а Киевская Русь, по мере того, как империя стала известна, процветала в течение следующих лет. Так, что такое вотчина в Древней Руси — определение можно узнать из этой статьи.
Что такое вотчина
Давайте разберемся, что такое вотчина в Древней Руси.
Вотчина является формой древнерусского землевладения, которая появилась в X веке на территории Киевской Руси
В то время начали появляться первые феодалы, которым принадлежали земли. Первоначальными вотчинниками были бояре и князья. Начиная с X и вплоть до XII века, основным делом было владение землей. Сам термин возник из древнерусского слова «Отечество». Это также может быть свойство, полученное от деда или прадеда. Князья или бояре получали свои родовые наследства. Было три способа получить землю: выкуп, дарение, родовое наследство. Богатые землевладельцы в то же время управляли вотчинами, они увеличивали свое имущество из-за покупки или обмена земли, а также захвата общинных крестьянских земель.
Передача земель
Земли предков являются собственностью конкретного человека, он может обменивать ее, продавать, сдавать или делиться, но только с согласия своих родственников.
В случае, если один из членов семьи выступал против, вотчинник не мог обменять или продать свои владения
По этой причине родовое землевладение нельзя назвать безусловным имуществом. Большие земельные владения принадлежали не только боярам и князьям, но и высшему духовенству, крупными монастырями, членам отрядов. После создания церковной родовой собственности появилась церковная иерархия.
Читайте также: Почему нельзя убивать пауков в доме – суеверие или санитария
Поместья в Древней Руси
В XV веке уже существовала такая вещь, как поместье. Этот термин подразумевает большое феодальное владение, даренное военным или государственным служащим.
Читайте также: Страшные истории: как они появляются и кто их творцы?
Если достояние является частной собственностью, и никто не имеет права ее брать, то имущество убирается у владельца при прекращении службы. Большинство имений занимали земли, возделываемые крепостными.
Древняя Русь: истоки вотчины в видео:
Tags: Древняя Русь: истоки вотчины, что такое вотчина в древней руси, что такое вотчина в древней руси определение Последние статьи на сайте
Геты проживали отдельными селениями, но, естественно, вступали в смешанные браки с родственными им ильменскими славянами. Кроме того, геты, как и казаки южных территорий, всегда принимали в свои ряды удальцов любого рода и племени. Постепенно из гетов-захватчиков сформировалась особая этническая группа новгородцев, в дальнейшем называвшаяся гофейскими казаками или новгородскими ушкуйникам). Основным их занятием было воинское искусство, рыболовство, охота
Обитатели северного края проживали сплоченными родоплеменными сообществами, они были искусными рыболовами и охотниками... Естест- венно, они не всегда с радос- тью встречали незваных пришельцев, тем более что приход славянского населения, кроме изменения привычного уклада жизни, означал в итоге также и неизбежное изменение вероисповедания, постепенное строительство православных монастырей и церквей, и проник- новение христианской веры в среду аборигенов
Гигантская территория Новгородской республики административно делилась на пяти- ны. Каждая пятина представляла собой обширную самодостаточную область с местным самоуправлением, во главе которого стоял назначенный из Новгорода наместник. В свою очередь пятины подразделялись на волости с соответствующим волостным центром и местным самоуправлением... Волости и пяти- ны исправно выплачивали дань Новгородской республике, её сбором и доставкойзанимались новгородские ушкуйники . Нередко они также занимались и торговлей, доставляя в отдаленные волости из Новгорода разнообразные товары, изготовленные искусными новгородскими ремесленниками. 
В дальнейшем, с начала XIII ве- ка, продвижению новгородцев на юг препятствовало в пер- вую очередь Белозерское княжество, хотя сами новгородские ушкуйники границ и княжеской власти не признавали и на своих суднах-ушкуях неоднократно проходили путь «из ва- ряг в греки» 
