Категория:Древние народы Китая. Древние народы китая

В конце III тысячелетия до н. э. в долинах великих рек Тигра и Ефрата, Нила, Инда уже сложились древнейшие мировые цивилизации, возникли рабовладельческие государства. На большей части территории Восточной Азии в это время еще безраздельно господствовал неолит и только в бассейне Хуанхэ начался процесс разложения родового строя, возникновения социального неравенства и классов. Процесс этот был в значительной мере ускорен распространением в этой части эйкумены раннего металла — бронзы. С началом бронзового века земледельческие племена долины Хуанхэ вступают в эпоху писаной истории, так как примерно к этому же времени (середина II тысячелетия до н. э.) относятся древнейшие в Восточной Азии письменные памятники — так называемые «хэнаньские гадательные надписи». Дешифровка этих надписей позволила обнаружить в них упоминания имен правителей эпохи Шан-Инь (ванов), общие сведения о которой содержались в труде древнекитайского историка Сыма Цяня.1 Предводитель шанцев Чэн Тан свергнул, по словам Сыма Цяня, «династию» Ся и основал государство Шан, просуществовавшее в бассейне Хуанхэ несколько столетий.2 Однако достоверность сведений, сообщаемых Сыма Цянем, долгое время подвергалась сомнению. Историчность эпохи Шан-Инь была убедительно доказана только после прочтения «гадательных надписей» и проведения археологических раскопок в месте их находки — близ г. Аньяна (провинция Хэнань). Эти этнографические и археологические данные позволяют нам восстановить картину жизни племени шан, объединившего под своей гегемонией ряд соседних родо-племенных коллективов.

Шан-иньская цивилизация

В образе жизни и формах хозяйства шанцев можно проследить немало черт, указывающих на генетическую связь этих племен с насельниками более ранних культур неолита, в первую очередь культуры «хэнаньского Луншаня». Подобно своим неолитическим предкам, шанцы предпочитали селиться вблизи рек, где мягкие аллювиальные почвы были наиболее пригодны для возделывания. В условиях гораздо более теплого и влажного, чем теперь, климата посевы шанцев не нуждались в искусственном орошении^ Расчистка участков леса, подходившего непосредственно к прибрежной полосе', требовала от земледельца слишком много непроиз- водительнрго труда. Низкий уровень развития производительных сил «привязывал» шанцев к реке, несмотря на то что она была для них не только источником урожая, но в то же время и источником тяжелых испытаний и бед. Постоянные наводнения были для шанцев губительным и неотвратимым бичом на всем протяжении их ранней истории. Вероятно, именно с этим связаны столь частые переселения шанцев, объяснявшиеся традиционной исторической наукой «перенесением столицы» вана. Последний раз такое переселение имело место при ване Пань Гэне, перенесшем свою «столицу» в Инь (близ современного Аньяна, провинция Хэнань), откуда, между прочим, и происходит более позднее название Шан- Инь.

В это время шанцы уже владели техникой литья бронзы, из которой изготовлялись предметы ритуала, оружие, некоторые типы орудий труда. Однако в земледелии применялись по-прежнему деревянные и каменные орудия. Основное земледельческое орудие шанцев изображено на одной из пиктограмм «гадательных надписей»: человек держит в руках деревянный двузубый заступ и усилием ноги, давящей на поперечную перекладину, углубляет его в землю. Это орудие (лэй), которое с большей или меньшей эффективностью могло применяться только на мягких прибрежных почвах, было известно уже насельникам луншань- ской культуры. Несомненный прогресс имел место в отношении жатвенных орудий: на смену неолитическим каменным жатвенным ножам пришли каменные серпы, насаживавшиеся на деревянную рукоятку. Это нововведение значительно повысило производительность труда при уборке чумизы, продолжавшей оставаться основной сельскохозяйственной культурой. Прямых доказательств возделывания других культур в нашем распоряжении нет. Помимо собаки и свиньи, одомашненных еще в период неолита, шанцы разводили овец и буйволов. Для военных целей использовались колесницы, запряженные лошадьми.

Поселения шанцев, как правило, окружались стеной из утрамбованной земли. Такие же стены имели и жилища, в целом сохранявшие традиционную столбовую конструкцию, но ставшие к этому времени уже полностью наземными. Несмотря на высокий уровень керамического производства, шанцы еще не умели выделывать черепицу (она появляется лишь в начале I тысячелетия до н. э.) и покрывали жилища соломой, обмазывавшейся сверху глиной. Об одежде шанцев у нас нет определенных сведений. Судя по шанским пиктограммам одежда была распашной (запахивалась направо — левая пола наверху).

«Гадательные надписи» позволяют утверждать, что основой социально-экономической организации шанцев была патронимия — группа больших семей, происходящих от общего предка по мужской линии. В обществе выделилась уже верхушка, присвоившая себе наследственные привилегии и существующая за счет присвоения плодов труда своих сородичей. Имущественное расслоение, начавшееся еще в период позднего неолита, зашло уже достаточно далеко. Однако собственность на основное средство производства — землю — формально по-прежнему находится в руках патронимии в целом. В масштабе всего общества родовые связи 'еще явно превалир(уют, административно-территориального деления еще не существует. Сохраняется основное правило рода — экзогамия. Юноши, достигшие совершеннолетия, проходили обряд инициации, после чего получали право складывать расчесанные волосы жгутом на макушке и скреплять их шпилькой. Косвенным свидетельством существования инициаций является тот факт, что в шанском обществе детей хоронили не народовом кладбище, а отдельно, т. е. они не считались полноправными членами рода (как это было и в неолите). Наряду с культом предков каждый род почитал свое родовое божество, восходившее к тотему рода и нередко совпадавшее с родовым наименованием.

Должность вождя постепенно утрачивает свой выборный характер и начинает передаваться по наследству. Однако наследование идет преимущественно не от отца к сыну, а от старшего брата к младшему, что может быть расценено как специфическое явление периода перехода от материнского права к отцовскому, еще не успевшему укрепиться окончательно. О традициях материнского пр|ава свидетельствует и достаточно высокое положение женщины: она участвует в совершении жертвоприношений, нередко возглавляет ополчение рода на поле боя.

Итак, все наши сведения о шанском обществе носят на первый взгляд довольно противоречивый характер. С одной стороны, мы наблюдаем в общем высокий уровень металлургии, далеко зашедшее социальное расслоение, существование наследственной власти вана, наличие сравнительно развитой иероглифической письменности. С другой стороны, «гадательные надписи» не содержат достоверных указаний на использование рабского труда и существование частной собственности на землю, но свидетельствуют о сохранении в шанском обществе многочисленных родовых институтов. Это-то и определило значительные расхождения б точках зрения на характер общества Шан-Инь. Одни ученые относили ето к первобытнородовой эпохе, другие всячески подчеркивали в нем черты, несовместимые с первобытностью, и склонны были поэтому видеть в нем развитые классовые отношения. Между тем именно кажущаяся противоречивость наших сведений об обществе Шан-Инь и дает нам ключ к пониманию его сущности. По-видимому, мы имеем дело с обществом переходного периода, с обществом, несущим в себе живые следы родовой организации, но стоящим уже на пороге государственности. Это еще не вполне сложившееся государство, а лишь неустойчивый союз племен, в недрах которых идет интенсивный процесс классообразования. «Верховное единство» этого объединения олицетворено в ване, но подчиненные ему вожди отдельных племен (чжухоу) сохраняют значительную самостоятельность. Признание гегемонии вана выражается прежде всего в присылке дани, имеющей нередко чисто символическое значение. Во время войны чжухоу обязаны предоставить в распоряжение вана свои ополчения; с другой остороны, в случае нападения врага каждый из входящих в коалицию родо-племенных коллективов мог рассчитывать на военную помощь вана.

Однако взаимоотношения между племенами, входящими в союз, и ваном не были стабильными. «Гадательные надписи» говорят о непрерывных выступлениях тех или иных чжухоу против гегемонии вана. Иногда дело доходило до того, что непосредственной опасности подвергалась «столица» вана. Это, в частности, имело место при У-дине — одном из самых могущественных шан-иньских ванов. В конце II в. до н. э. на гегемонию в бассейне Хуанхэ претендовала группа племен «и» (к юго-востоку от Хэнани), племя юй (близ южных отрогов хребта Тайханшань) и, наконец, группа племен чжоу (верхнее течение Хуанхэ).

Западное Чжоу

Усиление племен чжоу подготовило событие, относящееся, согласно новейшим исследованиям, к 1027 г. и получившее в литературе название чжоуского завоевания. Оно положило конец гегемонии Инь в бассейне Хуанхэ. Последний иньский ван — Ди Синь покончил с собой, и вождь чжоусцев У-ван торжественно объявил себя Сыном Неба, т. е. правителем Поднебесной. За этим последовала церемония «пожалования наследственных владений» родственни кам новоявленного вана, а также вождям племен, вместе с Чжоу принимавших участие в походе на столицу Инь. Однако было бы ошибкой преувеличивать значение этих мероприятий, сообщение о которых донесла до нас конфуцианская историческая традиция. В действительности «пожалование наследственных владений» в подавляющем большинстве случаев означало признание прав и привилегий отдельных родо-племенных коллективов, входивших до этого в иньскую коалицию. Чжоуское завоевание не изменило статут этих чжухоу, как не могло оно изменись и основу социальной организации всего общества в целом. Но несмотря на то что падение Инь не может рассматриваться в качестве определенного рубежа в социально-экономической истории древнего Китая, тем не менее это событие сыграло немаловажную роль в его этнической истории.

По своему этническому составу иньский союз племен был в высшей степени разнородным объединением. «Гадательные надписи» свидетельствуют о том, что одно время в него входило «племя и», которое можно отожествить с «восточным и» более поздних письменных источников; цяны — полуоседлые скотоводы, жившие на территории нынешних провинций Шаньси и Шэньси; племена си, в отличие от шанцев носившие косы и присылавшие вану дань лошадьми. По всей вероятности, отличались от собственно шанцев и родственные цянам племена чжоу. Завое- ватели-чжоусцы восприняли многие культурные достижения иньцеву в том числе их иероглифическую письменность. Изучение раннечжоуских эпиграфических памятников позволило некоторым историкам высказать предположение, что чжоусцы усвоили не только письменность, но и язык иньцев. Поэтому, имея основания считать иньцев предками китайцев, мы должны признать, что в складывании этнической общности древних китайцев принимали участие различные племенные группы, в той или иной степени участвовавшие, помимо этого, в формировании других современных народов Китая.

В начале I тысячелетия до н. э. на основе смешанной иньско-чжоу- ской культуры в среднем течении Хуанхэ консолидируется несколько «царств», называющих себя Срединной областью (Чжун-го). Этот термин, позднее приобретший значение «срединная империя» («Китай»), применялся первоначально в противопоставлении «варварам четырех стран света», к числу которых относились не только враждебные Чжоу племена, но и многие из чжухоу, признавших власть чжоуского вана.

Как уже указывалось выше, в более поздних письменных источниках это противопоставление приобрело вид весьма стройный схемы: вокруг Чжун-го расселены четыре группы варваров, именующихся в соответствии со странами света. «Живущие на востоке называются „и“, они коротко обрезают волосы, татуируют тело, некоторые из них не пользуются огнем для приготовления пищи; живущие на юге называются мань, они татуируют лицо и имеют обыкновение сидеть скрестив ноги, некоторые из них не пользуются огнем для приготовления пищи; живущие на западе называются жун, они ходят с распущенными волосами и одеваются в шкуры, некоторые из них не употребляют в пищу хлебных злаков; живущие на севере называются ди, они одеваются в шкуры и перья, живут в землянках, некоторые из них не употребляют в пищу хлебных злаков... Народы четырех стран света говорят на разных языках и имеют различные наклонности». В приведенном высказывании древнекитайского автора довольно точно подмечены некоторые особенности образа жизни и обычаев основных этнических групп, населявших в I тысячелетии территорию современного Китая. Однако названия «варваров четырех стран света» в высшей степени условны и не могут рассматриваться в качестве этнонимов.

Племена эти стояли на различных ступенях социального и культурного развития. Наряду с группами, находившимися на стадии неолита и не затронутыми еще процессом разложения первобытнообщинных отношений, были этнические общности, стоявшие примерно на том же уровне, что и чжоусцы. К их числу можно отнести такие «царства», как Чу, сложившееся в среднем течении Янцзы, У и Юэ — на востоке Китая, Янь — на севере современной провинции Хэбэй, Ба и Шу — в Сычуани. Археологические исследования позволили установить ряд специфических черт в культуре и быте населения этих районов. Совершено очевидно, что номинальное объединение этих «царств» под гегемонией чжоуского вана не могло привести на этом этапе их этнической истории к сколько- нибудь интенсивному смешению и ассимиляции. Это не исключало, однако, взаимовлияния разнородных компонентов в этом еще крайне непрочном политическом объединении. Некоторые из современных историков склонны преувеличивать роль иньско-чжоуского компонента в сложении древнекитайской культуры, сводя вопрос к его одностороннему влиянию на другие этнические группы. Но нельзя забывать, что и иньско-чжоуское ядро формирования этнической общности древних китайцев испытало на себе значительные внешние влияния. Можно предполагать, что результатом этно-культурных связей иньцев с северными кочевыми племенами было, в частности, появление у иньцев такого важного технического нововведения, как запряженная лошадьми боевая колесница. Колесница появляется в бассейне Хуанхэ в иньское время и не имеет прототипов в местном неолите. В то же время есть прямые указания на то, что племена гуй-фан, связанные общим происхождением с гуннами и находившиеся в постоянных контактах с иньцами, использовали в бою колесницы (в одной из надписей раннечжоуского времени говорится о походе против гуй-фан, в результате которого были захвачены пленные, скот и более ста боевых колесниц). Несомненны и некоторые южные заимствования в иньско-чжоуской культуру. К их числу относится техника возделывания риса, совершенно неизвестного неолитическому населению бассейна Хуанхэ и получившего довольно значительное распространение в этом районе только в чжоуское время. Однако во взаимодействии иньско-чжоуского субстрата с этническими группами севера и юга уже в эту эпоху прослеживается существенное различие. Влияние протокитайской культуры на земледельческий юг оказалось гораздо более сильным, нежели на кочевнический северо-запад. Это в значительной мере определило основное направление этнических смещений в более позднее время.

Восточное Чжоу

Период господства чжоусцсв в бассейне Хуанхэ называют обычно эпохой Западного Чжоу, когда столица вана находилась на западе, в Хао (близ современного г. Сиань, провинция Шэньси). В 789 г. до н. э. чжоусцы предприняли поход против западных жунов. Поход был неудачен, и ван с трудом избежал плена. Не сумев собрать достаточное количество воинов, ван вынужден был в 770 г. перенести столицу на восток, в Лои (современный г. Лоян, провинция Хэнань). Начался период Восточного Чжоу, характеризовавшийся резким ослаблением власти вана и усилением сепера- тизма чжухоу.

Пять веков Восточного Чжоу, насыщенных острыми драматическими событиями междоусобной борьбы, традиционная китайская история подразделяет на два периода: Чуньцю («Весна и Осень» — название сочинения V в., приписываемого Конфуцию, в котором нашла отражение эта эпоха) с VIII по V в. до н. э. и Чжаньго («Борющиеся царства») с V по III в. до н. э.

В ходе борьбы за подчинение соседних «царств» политическому влиянию одного из наиболее могущественных чжухоу при формальном сохранении власти чжоуского вана на Средне-Китайской равнине один за другим появляются несколько гунов — гегемонов. Первым из них стал Хуань-гун, правитель царства Ци (684—643 гг.).

Благодаря экономическим мероприятиям, направленным на развитие производства в своем царстве, Хуань-гун добился серьезного преимущества над соседними царствами и в 678 г. созвал съезд чжухоу, на котором и был провозглашен гуном.

Основная цель Хуань-гуна, советником которого был знаменитый Гуань Чжун, заключалась в том, чтобы объединить чжухоу для борьбы против северных кочевников. Недаром Конфуций впоследствии говорил, что «если бы не Гуань Чжун, мы ходили бы с распущенными волосами и застегивались бы налево» (т. е. переняли бы обычаи кочевников): Другим направлением военной деятельности гегемона была борьба с царством Чу. Используя войска подчиненных чжухоу, Хуань-гун начал войну с Чу, а в 650 г. собрал второй съезд владетелей, на котором получил поддержку чжоуского вана и тем самым еще больше укрепил свое положение. В это время окончательно сложилась коалиция северных царств против Чу, бывшего основным противником Севера весь период Восточного Чжоу. Характер такой коалиции определялся тем, что Северу противостояло царство, основное население которого составляли различные южные этнические группы, предки современных чжуан-дунских и мяо-яоских народов.

Поход Хуань-гуна на Чу был неудачен, и это послужило толчком к усилению царства Чу. Оно выходит на арену борьбы за гегемонию и в 546 г. преуспевает в этом, разгромив армию царства Цзинь. Однако уже в 514 г. до н. э. гегемония Чу была сокрушена новой коалицией, которую возглавил правитель царства У. Затем на короткое время гегемоном стал правитель Юэ. У и Юэ — древнейшие государственные образования племен юэ, сыгравших важную роль в формировании чжуан- дунских народов Южного Китая (некоторые группы юэ участвовали, по-видимому, также в этногенезе индонезийских народов и вьетнамцев).

С 403 г. до н. э., когда северное царство Цзинь распалось на три самостоятельных владения, по традиции начинается период Чжаньго («Борющиеся царства»). Дальнейший упадок могущества дома Чжоу, политическая роздробленность страны, появление мощного культурного очага в Чу, где происходил синтез культур севера и юга (достаточно вспомнить поэтическое творчество чусца Цюй Юаня), расцвет культуры и прежде всего философии — таковы характерные черты этой эпохи. Бурные социальные перемены эпохи Чжаньго были подготовлены серьезным сдвигом в развитии производительных сил. Появление железа вызвало подлинную революцию в основных областях хозяйства. Если на всем протяжении бронзового века каменные орудия сосуществовали в земледелии с бронзовыми, то теперь железо окончательно и бесповоротно вытесняет камень. Такие важные хозяйственные достижения, как появление плуга с железным сошником, применение тяглового скота, развитие поливного земледелия на твердых почвах, стимулировали оформление института частной собственности на землю и выделение малой семьи внутри патронимии как экономической ячейки общества. Развитие частной собственности и товарно-денежного обращения подрывало родовые связи, переплетавшиеся с отношениями соседской общины. Резко возрастает роль рабского труда в производстве (в первую очередь в горных разработках и ремеслах). Возникает новая прослойка имущих — богатых ремесленников и купцов, заинтересованных в ликвидации наследственных привилегий родовой знати. Эта задача не могла быть решена без острой политической борьбы, которая завершилась победой складываю- щегося класса рабовладельцев. Целый ряд древнекитайских царств переживает период политических реформ, по своему содержанию аналогичных реформам Солона в Греции и Сервия Туллия в Риме. Наиболее подробные свидетельства источников касаются реформ в царстве Цинь, осуществленных в 358—348 гг. Шан Яном.

На примере этого царства мы видим, как к началу эпохи Чжаньго в «наследственных владениях» чжухоу, исторически восходящих к родоплеменным объединениям, заканчивается процесс формирования государства. Отмирают последние пережитки демократических традиций в форме народных собраний, сохранявшихся во многих царствах еще в период Чуньцю. На смену родовому делению общества приходит территориальная система цзюнъ-сянъ, а место наследственной аристократии в делах управления занимает чиновничество, назначаемое и смещаемое правителем.

Тенденция к централизации аппарата угнетения и оформление деспотической власти правителя совпадают с началом интенсивного процесса взаимопоглощения царств. Если несколько веков до этого чжухоу, домогавшиеся гегемонии на среднекитайской равнине, ставили своей целью лишь подчинение соседей своему политическому влиянию, то теперь усилившиеся царства стремились к уничтожению более слабых чжухоу и поглощению их территории. Если в начале Чжоу в бассейне Хуанхэ существовало несколько сотен больших и малых чжухоу, то к середине III в. до н. э. количество самостоятельных царств сократилось до 7 (это были Ци, Чу, Цинь, Чжао, Вэй, Хань, Янь). К этому следует добавить, что Чжоу, превратившееся из верховного гегемона Поднебесной империи в крошечное царство, было уничтожено в 249 г. до н. э. правителем Цинь. В течение последующих 20 лет Цинь удалось сломить сопротивление соперников и все 6 царств были одно за другим завоеваны. В 221 г. до н. э. страна объединилась под эгидой династии Цинь. Циньский гун стал именоваться Цинь Шихуанди («первый циньский император»).

Цинь Шихуанди предпринял попытку создать мощную империю и покончить с сепаратизмом чжухоу.

Он ликвидировал традиционную систему пожалования наследственных владений и ввел в общегосударственном масштабе территориальноадминистративное деление на округа и уезды (цзюнъ-сянъ).

При Цинь Шихуанди впервые была создана единая денежная система и система мер и весов для всей страны, проводилось строительство дорог и ирригационных сооружений. Эти меры имели известное положительное значение для экономической жизни. Жестокие репрессии против непокорных, тысяч и сотен тысяч рабов и крестьян, согнанных на строительство Великой китайской стены, начатой еще в IV в. до н. э., варварское уничтожение многих письменных памятников конфуцианского толка — вот некоторые свидетельства деспотизма и произвола первого китайского императора. И все же Цинь Шихуанди так и не удалось создать прочной империи.

Войны против гуннов на* севере и племен нань-юэ (южных юэ) на юге обескровили империю. Уже в 207 г. до н. э., вскоре после смерти Цинь Шихуанди, династия Цинь пала в огне восстания рабов и крестьян, которым воспользовались местные владетели.

На гребне восстания к власти приходит Гао-цзу, основатель династии Хань. Почти сто лет понадобилось ханьским императорам для ликвидации самостоятельности местных владетелей. При ханьском императоре У-ди (140—87 гг. до н. э.) восстание правителей областей было последней попыткой сокрушить центральную власть. Подавив восстание, У-ди добился укрепления централизованного государства. При нем господствующее положение в идеологической области заняли конфуцианцы, которые ссылками на пример западночжоуских ванов стремились оправдать существующий правопорядок.

Ханьский Китай и древние народы Восточной Азии

Добившись стабилизации внутреннего положения страны, ханьские правители получают возможность начать войны за расширение территории империи. Можно выделить четыре основных направления хань-ской экспансии во II — I вв. до н. э.: Монгольское плато, Синьцзян, Сычуань и южные приморские районы Китая.

На северных границах царств Янь, Чжао и Цинь сложился в период Чжаньго мощный союз племен гуннов, на протяжении многих последующих веков являвшийся основной политической силой Центральной Азии. Воспользовавшись войнами между древнекитайскими царствами, гунны захватили часть территории Чжао. После объединения Китая Цинь Шп- хуаном 300-тысячная армия под водительством генерала Мын Тяня нанесла поражение гуннам и вернула утраченные земли. Почти одновременно с воцарением Гао-цзу вождем союза гуннских племен становится шанъюй Модэ, талантливый полководец и умный политик. При нем гунны подчиняют племена дун-ху на территории Маньчжурии и динлинов на севере Центральной Азии, наносят поражение массагетам («даюэчжи» китайских летописей), оттеснив их на запад из пределов современной провинции Ганьсу, на юге захватывают район Хэтао. Гао-цзу был вынужден пойти на уступку гуннам и заключить с ними «союз мира и родства», соблюдавшийся с китайской стороны вплоть до середины II в. до н. э. Воцарение У-ди ознаменовало поворот в политике по отношению к гуннам. Ханьская императорская армия 13 раз предпринимала походы на гуннов. У-ди сумел овладеть инициативой и оградить северные районы империи от нападений кочевников, однако сокрушить мощь гуннов ему так и не удалось.

Стремясь найти союзников в борьбе с гуннами, У-ди решает установить связь с «Западным краем» — так в ханьское время называли государства, расположенные на территории Синьцзяна и Средней Азии.

На поиски разбитых в III в. до н. э. и переселившихся на запад племен массагетов был отправлен Чжан Цянь. Ему было поручено вести переговоры о союзе против гуннов. Дипломатическая миссия Чжан Цяня не имела успеха. Зато им был открыт для Китая неведомый дотоле мир процветающих цивилизаций, собраны ценнейшие сведения о народах Средней Азии. Последующие поездки Чжан Цяня позволили установить сношения с усунями, Ферганой и аршакидской Парфией. Вслед за этим У-ди предпринял несколько походов против мелких государств, расположенных вблизи Турфанской впадины. В 104 г. до н. э. начались военные действия против Ферганы (Давань). Открытие для ханьцев Западного края сыграло большую роль в ранней истории культурных связей Китая с Западом. Из Ферганы в ханьский Китай были завезены виноград, люцерна, многие бахчевые культуры (например, тыквы). Через Западный край китайцы познакомились с индийскими музыкальными инструментами, многие из которых (например, пипа) обрели в Китае вторую родину. Особенно большое значение имело распространение в хань- ском Китае буддизма, также занесенного туда через Западный край.

Так поездки Чжан Цяня открыли ханьцам еще одну цивилизацию — Индию. В свою бытность у массагетов Чжан Цянь с удивлением обнаружил там ткани, привезенные из Шу (современная провинция Сычуань), и узнал, что они выделаны в стране Хинду. Из этого он сделал вывод, что страна Хинду находится по соседству с Шу. После этого предпринимались неоднократные экспедиции с целью найти путь в Индию через районы, населенные «юго-западными варварами». Однако в ходе этих экспедиций китайцам удалось освоить новые для них территории в Сычуани.

Наконец, немало сил отняли у Ханьской империи походы против племен юэ, населявших приморские районы на юго-востоке материка. В период междуцарствия Цинь-Хань бывший циньский чиновник Чжао То объявил себя правителем Нань-юэ и после воцарения ханьской династии отказался подчиниться ей. Против Нань-юэ была мобилизована не только сухопутная армия, но и большой речной флот, который был двинут на юг по притокам Янцзы. Нань-юэ было покорено. Империи удалось подчинить также племена минь-юэ, населявшие нынешнюю провинцию Фуцзянь.