Древнюю землю Китая относительно мало затрагивали новейшие достижения в науке и образовании вплоть до начала XX века. Однако столетия тому назад жил китайский мудрец Лао-Цзы, который верил и учил, что мир развивается в соответствии с божественным предначертанием, что находит свое отражение в повторяющихся и упорядоченных явлениях природы. Суть мудрости и счастья, по словам Лао-Цзы, заключается в том, чтобы человек приспособился к этому порядку и воссоздал в себе самом путь, по которому движется мир. Жизнь и мысль Лао-Цзы оказали глубокое влияние на жизнь и развитие Китая. Мир был бы беднее без него. Его учения вместе с учениями его последователей составили философскую базу даосизма. Сама же философская доктрина даосизма оказала важнейшее влияние на развитие культуры, философии Древнего Китая.
Поэтому представляется актуальным и значимым рассмотреть в рамках данной работы место даосизма в культуре Древнего Китая.
Целью работы является изучение даосизма в культуре Древнего Китая.
Задачи работы:
·исследовать формирование даосизма;
·изучить философские идеи даосизма;
·проанализировать даосизм как политико-правовую доктрину.
1. Возникновение даосизма
Даосизм в виде стабильной религиозной организации оформился только во II веке <#"center">даосизм китайский философский
По представлениям древних китайцев, человек возникает после того, как изначальный эфир (или пневма, «ци») делится на 2 начала: Инь и Ян, Свет и Тьму. Своим появлением он как бы призван преодолеть эту расколотость мира, ибо объединяет в себе темное и светлое, мужское и женское, активное и пассивное, твердость и мягкость, покой и движение.
Даосизм опирался на традиционные древнекитайские воззрения в которых утверждаются понятия природы и дается объяснение им.
Все свои помыслы, чаяния и надежды обращали древние китайцы к небу, ибо, по их представлениям, от неба (верховного) зависели и личная жизнь, и дела государства, и все природные явления.
Небо в представлении древних китайцев основа мироздания, в связи с этим даосизм утверждал необходимость следования по пути неба - дао и давал соответствующие нравственные наставления.
В центре внимания Лао-цзы - проблема самосовершенствования, не чуждая и предшественникам Лао-цзы. Но до тех пор она была тесно привязана к вопросу об управлении государством и подготовке человека к тому, чтобы занять соответствующий пост.
Лао-цзы призывает не полностью отказаться от желаний, а поддерживать их в равновесии, не допуская ни чрезмерности, ни недостатка, подобно даосам. В этой способности и состоит, по мнению Лао-цзы, отличительная особенность человека по сравнению с любой другой частью Вселенной, благодаря которой человек родственен и Небу, и Земле.
Самосовершенствуясь, человек очищает заложенные в нем небесные принципы и тем самым заслуживает благосклонность Неба. Это положение направлено против даосизма, утверждавшего безразличие Неба к человеку.
Под «личностью» Лао-цзы понимает целостное существо, и духовное, и телесное, способное к деятельности.
Поскольку природа человека воплощена в его сердце, то зло исходить из него не может. Зло появляется в стремлениях и мыслях. Поэтому исправлять надо не сердце, а стремления и мысли. Цель очищения - осознание чистоты и совершенства сердца и правильные деяния. Такая концентрация на внутреннем Я - безусловное влияние буддизма.
Поскольку вещи и люди признаются одинаково пустотными, наблюдаемые различия или даже противоположности между ними считаются иллюзорными, т.е. с точки зрения Лао-цзы относящимися только к видимости.
Согласно этому учению, до тех пор пока человек не осознал единую природу вещей, его точка зрения на них остается ограниченной: он поддается видимости их разнообразия. Постижение истины избавляет его от иллюзий. Он понимает, что пребывал в заблуждении относительно природы вещей вообще и собственной природы в частности.
Чтобы приобрести состояние уравновешенности, человек должен, согласно Лао-цзы, постигнуть Истину. Как этого добиться?
Через осознание собственной природы, тождественной Дао, отведает Лао-цзы:
«Познать свой изначальный дух и значит - узреть изначальную природу. Только просветленный понимает, что изначально между ними нет различия, непросветленные же погружены в бесконечный ряд перерождений». Постижение истины приобретает, таким образом, индивидуальную окраску, но не требует усовершенствования собственной природы. Человеческая природа изначально чиста и не нуждается в улучшении.
В учении Лао-цзы прослеживается идея свободного развития человека. В первую очередь это свобода от насилия, нарушающего порядок. Лао-цзы не отрицает необходимости наказаний, но подчеркивает, что они должны быть правильными, т.е. тоже отвечать древним образцам. Насилие не оправдано, когда выступает в форме произвола и не совпадает с волей Неба.
Значит, свобода - это средство для человека занять свое место в Поднебесной. Лао-цзы считает, что человек должен поступать по воле Неба, но поступать - сам, не рассчитывая, будто Небо выполнит работу за него.
Даосизм почти никогда не был официальной религией - скорее представлял собой движение народных масс, одиноких учёных и отшельников. Но в недрах даосизма регулярно рождались или всплывали новые идеи, которые вдохновляли учёных, политиков, писателей. Крестьянские бунты и восстания со свержением династий зарождались тоже в недрах даосизма.
Даосизм прошёл долгий путь эволюции и в XX век вошёл древней традиционной китайской религией. После прихода в Китае к власти коммунистов в 1949 <#"justify">Даосизм опирался на традиционные древнекитайские воззрения в которых утверждаются понятия природы и дается объяснение им. В центре внимания Лао-цзы - проблема самосовершенствования, не чуждая и предшественникам Лао-цзы. Но до тех пор она была тесно привязана к вопросу об управлении государством и подготовке человека к тому, чтобы занять соответствующий пост. В учении Лао-цзы прослеживается идея свободного развития человека. В первую очередь это свобода от насилия, нарушающего порядок. Лао-цзы не отрицает необходимости наказаний, но подчеркивает, что они должны быть правильными, т.е. тоже отвечать древним образцам. Насилие не оправдано, когда выступает в форме произвола и не совпадает с волей Неба. Значит, свобода - это средство для человека занять свое место в Поднебесной. Лао-цзы считает, что человек должен поступать по воле Неба, но поступать - сам, не рассчитывая, будто Небо выполнит работу за него.
Список литературы
1.Абаев Н. В. Даосизм и культурно-психологические традиции в Китае Текст]. М.: Наука, 1989. - 258 с.
2.Алексеев, П.В., Панин, А.В. Философия[Текст]: Учебник. М.: Норма, 1996. - 317 с.
.Ахутин, А.В. Тяжба о бытии[Текст]: М.: Наука, 1996. - 305 с.
.Васильев Л.С. История религий Востока Текст]. М., 1988. - 418 с.
.Введение в философию[Текст]: Учебник. / Под ред. Ивашкина И.Т. М.: Норма, 2006. - 307 с.
.История Древнего Востока Текст]. / Ред. В.И. Кузищин. М.: Наука, 1988. - 293 с.
.Китайская философия Текст]: Энциклопедический словарь /Под ред. М. Л. Титаренко. - М.: Прогресс, 1994. - 411 с.
.Козин Н.Г. Философия[Текст]: Учебник. М.: Юристъ, 2003. - 388 с.
.Радугин А.А. Философия[Текст]: курс лекций. М.: РЕПО, 2004. - 270 с.
.Лукьянов А. Е. Становление философии на Востоке (Древний Китай и Индия) Текст]. - М.: Норма, 1992. - 308 с.
.Лобода Е. Б. Даосизм: история возникновения и развитие Текст]. - М.: Юристъ, 1993. - 311 с.
.Маслов А. А. Мистерия Дао Текст]. - М.: Норма, 1996. - 451 с.
diplomba.ru
"Даосизм в культуре Древнего Китая"
Выдержка из работы
План
Введение
1. Возникновение даосизма
2. Основные идеи даосизма
3. Даосизм как политико-правовая доктрина
Заключение
Список литературы
Введение
Древнюю землю Китая относительно мало затрагивали новейшие достижения в науке и образовании вплоть до начала XX века. Однако столетия тому назад жил китайский мудрец Лао-Цзы, который верил и учил, что мир развивается в соответствии с божественным предначертанием, что находит свое отражение в повторяющихся и упорядоченных явлениях природы. Суть мудрости и счастья, по словам Лао-Цзы, заключается в том, чтобы человек приспособился к этому порядку и воссоздал в себе самом путь, по которому движется мир. Жизнь и мысль Лао-Цзы оказали глубокое влияние на жизнь и развитие Китая. Мир был бы беднее без него. Его учения вместе с учениями его последователей составили философскую базу даосизма. Сама же философская доктрина даосизма оказала важнейшее влияние на развитие культуры, философии Древнего Китая.
Поэтому представляется актуальным и значимым рассмотреть в рамках данной работы место даосизма в культуре Древнего Китая.
Целью работы является изучение даосизма в культуре Древнего Китая.
Задачи работы:
· исследовать формирование даосизма;
· изучить философские идеи даосизма;
· проанализировать даосизм как политико-правовую доктрину.
1. Возникновение даосизма
Даосизм в виде стабильной религиозной организации оформился только во II веке, но многочисленные свидетельства говорят, что даосизм возник существенно раньше, во всяком случае в III -- IV веках до н. э. уже имелась развитая традиция, подготовившая элементы учения, активно используемые в средние века Китайская философия Текст]: Энциклопедический словарь /Под ред. М. Л. Титаренко. -- М.: Прогресс, 1994. С. 74..
С древнейших времен до IV—III вв. до н.э. происходило формирование религиозной практики и мировоззренческих моделей на основе архаических шаманистских верований.
С IV—III вв. до н.э. по II—I вв. до н.э. протекали два параллельных процесса: с одной стороны, обретало философский характер и письменную фиксацию даосское мировоззрение, с другой стороны, подспудно и эзотерично развивались методы «обретения бессмертия» и психо-физиологизированной медитации йогического типа, неявно и фрагментарно отраженные в классических текстах.
С I в. до н.э. по V в. н.э. шло сближение и слияние теоретического и практического подразделений с включением достижений других философских направлений (прежде всего нумерологии Чжоу и, легизма и отчасти конфуцианства), что выразилось в обретении имплицитным материалом эксплицитной формы и письменной фиксации единого даосского мировоззрения, раннее скрытые компоненты которого стали выглядеть принципиальными новациями Маслов А. А. Мистерия Дао Текст]. -- М.: Норма, 1996. С. 117..
В этот же период происходила институционализация даосизма в виде религиозных организаций как «ортодоксальных», так и «еретических» направлений, а также начало складываться каноническое собрание его литературы Дао цзан (Сокровищница дао) Лобода Е. Б. Даосизм: история возникновения и развитие Текст]. -- М.: Юристъ, 1993. С. 120..
Дальнейшее развитие даосизма протекало главным образом в религиозном аспекте, в чем большую стимулирующую роль играл буддизм как его основной в данной сфере конкурент.
Формирование китайской культурологической и философской мысли происходило в переломный момент древней истории Китая. Страна раскололась на ряд противоборствующих царств, ведущих долгие, изнурительные и в основном малопродуктивные войны. Эта эпоха получила название Чжаньго-- Борющихся царств или Воюющих государств (453 — 221гг до н. э.). В результате кровопролитных раздоров выделилось семь сильнейших царств: Чу (где, по легенде, родился Лао-цзы), Ци, Чжао, Хань, Вэй, Ян и Цинь. Как регулировать государство, как привести страну в гармонию с Небом -- высшим деятельно-указующим началом мира, как сделать народ покорным, устранить смуты, может быть, стоит обратиться к «высокой древности», когда народ придерживался важнейших морально-нравственных понятий, оставленных великими мудрецами и связывающих каждого человека с высшими сакральными силами мироздания? Ответ на эти вопросы смог дать мудрец Лао-цзы.
Основными источниками даосизма послужили мистические и шаманские культы царства Чу и других «варварских» государств на юге Китая, учение о бессмертии и магические практики, развившиеся в царстве Ци и философская традиция северного Китая Радугин А. А. Философия[Текст]: курс лекций. М.: РЕПО, 2004. С. 203..
Философские сочинения, относящиеся к даосизму, начинаются с эпохи Борющихся Царств (Чжаньго) в V век до н. э., практически одновременно с учением Конфуция. Традиция считает основоположником даосизма легендарного Жёлтого Императора Хуанди.
Другим основателем даосизма считается древнекитайский мудрец Лао-цзы. Даосской традицией ему приписывается авторство одной из основных книг даосизма -- «Дао Дэ Цзин». Этот трактат явился ядром, вокруг которого стало формироваться учение даосизма Лобода Е. Б. Даосизм: история возникновения и развитие Текст]. -- М.: Юристъ, 1993. С. 119..
Лао-цзы (также возможно написание Лаоцзы), который обычно изображается с персиком бессмертия в своей руке, жил в VI веке до нашей эры и был современником Конфуция. Хотя именно Лао-цзы считается основателем даосизма, возможно, ряд его заповедей был сформулирован одним из легендарных императоров Хуанди, или «Желтым императором».
Имя Лао-цзы, означающее «старый» или «старый ребенок», восходит к древней легенде, повествующей о странных обстоятельствах рождения этого мудреца.
Однажды ночью, в 666 году до н. э., некая женщина испытала столь сильное потрясение при виде падающей звезды, что забеременела. Спустя шестьдесят два года она родила седовласого сына, который с первого дня своего появления на свет уже мог говорить. Это был Лао-цзы. Темы звезды — предвестницы какого-либо события и зачатия без участия мужчины встречаются и в легендах других народов мира. В определенной степени они являются отражением влияния астрологии на жизнь людей в те давние времена, а также свидетельствуют о том, что у человеческой веры нет границ Васильев Л. С. История религий Востока Текст]. М., 1988. С. 71..
В возрасте 160 лет, перед самой своей смертью, Лао-цзы написал книгу, состоящую из 5000 иероглифов и послужившую источником вдохновения для создания Дао Дэ Цзин, или «Книги Пути и Добродетели». Именно этот трактат считается первичным и основным даосским текстом, хотя имеются и другие книги, известные под общим названием Taoist Patrology. Около 300 г. до н. э., спустя двести лет после составления Дао Дэ Цзин, даосский ученый Чжуан Чжоу написал трактат Чжуан-цзы, в котором дается толкование постулатов даосизма. Эта книга также считается стержнем даосской философской мысли.
Но в учении даосов есть одна непостижимая загадка: оно побуждает людей к поиску Дао, или «Пути», но не дает четкого определения, как его можно достичь. Лао-цзы говорит: «Те, кто говорят, что могут объяснить Дао, не понимают его, а те, кто понимают его, не объясняют ничего» Ахутин, А. В. Тяжба о бытии[Текст]: М.: Наука, 1996. С. 107..
Продолжателем данной традиции был Мо Цзы (V-IV в. до н.э.), известный также как критик учения Конфуция. Другим знаменитым текстом раннего даосизма является Чжуан-цзы, автором которого является Чжуан Чжоу (369--286 гг. до н. э.), известный под именем Чжуан-цзы, в честь которого и названо его произведение Маслов А. А. Мистерия Дао Текст]. -- М.: Норма, 1996. С. 86..
К концу I тысячелетия до н.э. фигура Лао-цзы обожествляется, разрабатывается сложная иерархия божеств и демонов, возникает культ, в котором центральное место занимают гадание и обряды, «изгоняющие» злых духов. Пантеон даосизма возглавил Яшмовый владыка (Шан-ди), который почитался как бог неба, высшее божество и отец императоров («сынов неба»). За ним следовали Лао-цзы и творец мира — Пань-гу.
Даосизм как религиозная организация появился позже. Предпосылкой возникновения даосизма явилось Восстание Жёлтых повязок, а оформление даосизма произошло во время поздней династии Хань, во второй половине II века н. э. Чжан Даолин основал школу Небесных Наставников и стал её первым патриархом.
Третий Небесный наставник Чжан Лу смог получить в управление территорию в горах провинции Сычуань, которая стала первым даосским теократическим государством. Даосское государство потерпело поражение от Цао Цао в 215 г и прекратило своё существование Введение в философию[Текст]: Учебник. / Под ред. Ивашкина И. Т. М.: Норма, 2006. С. 210..
Позднее образовывались другие даосские школы. Важную роль в развитии даосизма сыграли школы Маошань (позже Шанцин) и Линбао.
2. Основные идеи даосизма
Коренное отличие даосского мистико-индивидуалистического натурализма от этико-рационалистического социоцентризма всех остальных ведущих мировоззренческих систем в Китае периода формирования и расцвета «ста школ» побуждает некоторых специалистов усиливать тезис о периферийном происхождении даосизма до утверждения об иноземном (прежде всего индо-иранском) влиянии, в соответствии с которым его Дао оказывается своеобразным аналогом Брахмана и даже Логоса. Подобному взгляду противостоит точка зрения, согласно которой даосизм является выражением самого китайского духа, поскольку представляет собой наиболее развитую форму национальной религии Маслов А. А. Мистерия Дао Текст]. -- М.: Норма, 1996. С. 95..
В основе учения даосизма лежит принцип дао, который буквально переводится как «путь», «дорога» (второе его значение -- «метод» и «высший принцип»). Дао — начало всех начал, «нерожденное, которое порождает все сущее». Досизм учит, что жить в соответствии с Дао — это покорно следовать потоку жизни, не сопротивляясь ему. Другим принципом даосизма является у вэй, который зачастую определяется словом «пассивность» или понятием «плыть по течению». С ним тесно увязывается принцип дэ, т. е. добродетель, но не в смысле высокой моральной чистоты, а в смысле качеств, проявляющихся в повседневной жизни, когда принцип дао осуществляется на практике. Характер событий в мире определяется силами ян и инь. Мужское начало -- ясность мысли, активность и возвышенность -- считается присущим силам ян, тогда как женское начало -- все слабое, темное и пассивное в жизни -- приписывается действию сил инь Лукьянов А. Е. Становление философии на Востоке (Древний Китай и Индия) Текст]. -- М.: Норма, 1992. С. 155..
Важнейшим текстом даосизма считается «Дао дэ цзин», где «Дао» означает «путь», «метод», а «дэ» — «благодать», «благую мощь». Его авторство приписывают Лао-цзы. В книге предложена модель мира, в которой над всеми богами царит таинственная сила Дао.
В трактате Дао-дэ цзин (IV-III в. до н. э.) излагаются основы даосизма, философии Лао-цзы. В центре доктрины — учение о великом Дао, всеобщем Законе и Абсолюте. Дао господствует везде и во всем, всегда и безгранично. Его никто не создал, но все происходит от него Абаев Н. В. Даосизм и культурно-психологические традиции в Китае Текст]. М.: Наука, 1989. С. 117.
Невидимое и неслышимое, недоступное органам чувств, постоянное и неисчерпаемое, безымянное и бесформенное, оно дает начало, имя и форму всему на свете. Даже великое Небо следует Дао. Познать Дао, следовать ему, слиться с ним — в этом смысл, цель и счастье жизни. Проявляется же Дао через свою эманацию — через дэ, и если Дао все порождает, то дэ все вскармливает.
Фактически Дао воспринимается как общее начало всех вещей и источник жизненной силы. В христианской традиции Дао можно считать «духом святым» — все проникающим и все сущем началом.
Трудно отделаться от впечатления, что концепция Дао во многом, вплоть до второстепенных деталей, напоминает многократно зафиксированную в упанишадах индо-арийскую концепцию великого Брахмана, безликого Абсолюта, эманация которого сотворила видимый феноменальный мир и слиться с которым (уйти от феноменального мира) было целью древнеиндийских философов, брахманов, отшельников и аскетов Радугин А. А. Философия[Текст]: курс лекций. М.: РЕПО, 2004. С. 81..
Если прибавить к этому, что и высшей целью древнекитайских даосов-философов было уйти от страстей и суетности жизни к первобытности прошлого, к простоте и естественности, что именно среди даосов были первые в древнем Китае отшельники-аскеты, о чьем подвижничестве с уважением отзывался и сам Конфуций, то сходство покажется еще более очевидным и загадочным.
Начиная с периода Чжаньго (V--III в. до н.э.), усиливается роль права с его стабильным комплексом наказаний. В этот период и было создано законченное учение об управлении народом и государством наиболее ярким представителем легизма Шан Яном, отстаивающим абсолютную власть правителя, который с помощью строго установленного, не подлежащего обсуждению закона определяет всю жизнь подданных.
Легисты проповедовали идею бесполезности и невозможности существования людей вне рамок жесточайших наказаний, исходили из обязательности превентивных мер и коллективной ответственности, обеспечивающих «хорошее управление», отказывались признавать наличие какой-либо связи между мерой наказания и тяжестью содеянного преступления. Жестоко карать, по их мнению, следовало даже за малейшее нарушение приказов государя. Проповедуя своеобразное «равенство» перед законом, неотвратимость наказаний за совершенные преступления, легисты стремились лишить знать, чиновничество различных княжеств наследственных привилегий во имя укрепления сильной центральной власти. Не случайно крайнее ужесточение наказаний, требование их неотвратимости было прямо связано с развитием понятия преступления против государства Лукьянов А. Е. Становление философии на Востоке (Древний Китай и Индия) Текст]. -- М.: Норма, 1992. С. 107..
Своеобразие, уникальность китайской традиционной культуры сводится прежде всего к тому хорошо известному феномену, — нормативности, который на уровне обыденного сознания давно уже получил достаточно точное название -- «китайские церемонии». Конечно, в любом обществе и тем более там, где существуют восходящие к глубокой древности традиции, немалое место занимают жестко сформулированные стереотипы поведения и речи, исторически сложившиеся нормы взаимоотношений, принципы социальной структуры и административно-политического устройства Маслов А. А. Мистерия Дао Текст]. -- М.: Норма, 1996. С. 163.
Но если речь идет о китайских церемониях, то все отступает в тень. И не только потому, что в Китае сеть обязательных и общепринятых норм поведения была наиболее густой. В общинно-кастовой Индии аналогичных регламентов и запретов было, видимо, не меньше, однако только в Китае этико-ритуальные принципы и соответствующие им формы поведения уже в древности были решительно выдвинуты на первый план и так гипертрофированы, что со временем заменили идеи религиозно-мифологического восприятия мира, столь характерные почти для всех ранних обществ.
Демифологизация и даже в немалой степени десакрализация этики и ритуала в древнем Китае имели следствием формирование уникального социокультурного «генотипа», бывшего на протяжении тысячелетий основным для воспроизводства и автономного регулирования общества, государства и всей культуры древнего Китая. Это имело для Китая далеко идущие последствия,
В частности, место мифических культурных героев заняли искусно демифологизованные легендарные правители древности, чье величие и мудрость были теснейшим образом связаны с их добродетелями.
Место культа великих богов, прежде всего обожествленного первопредка Шанди, занял культ реальных клановых и семейных предков, а «живые боги» были вытеснены немногими абстрактными божествами -- символами, первым и главным среди которых стало безлично-натуралистическое Небо. Словом, мифология и религия по всем пунктам отступали под натиском десакрализованных и десакрализующих этико-ритуаль-ных норм на задний план.
Специфика религиозной структуры и психологических особенностей мышления, всей духовной ориентации в Китае видна во многом. Здесь есть высшее божественное начало -- Небо. Но китайское Небо -- это не Яхве, не Иисус, не Аллах, не Брахман и не Будда. Это высшая верховная всеобщность, абстрактная и холодная, строгая и безразличная к человеку. Ее нельзя любить, с ней нельзя слиться, ей невозможно подражать, как и нет смысла ею восхищаться Васильев Л. С. История религий Востока Текст]. М., 1988. С. 134.
Правда, в системе китайской религиозно-философской мысли существовали, кроме Неба, и Будда (представление о нем проникло в Китай вместе с буддизмом из Индии в начале нашей эры), и Дао (основная категория религиозного и философского даосизма). Причем Дао в его даосской трактовке (существовала и конфуцианская интерпретация Дао в виде Великого Пути Истины и Добродетели) близко к индуистскому Брахману. Однако не Будда и не Дао, а именно Небо всегда было центральной категорией верховной всеобщности в Китае.
Для традиционной китайской культуры не характерна связь типа бог -- личность, прямая или опосредованная фигурой жреца (богослова), как это было присуще иным культурам.
Здесь связь принципиально иного типа: «Небо как символ высшего порядка -- земное общество, основанное на добродетели», опосредованная личностью осененного небесной благодатью правителя. Этот императив, стократно усиленный конфуцианством, определил на тысячелетия развитие Китая Лукьянов А. Е. Становление философии на Востоке (Древний Китай и Индия) Текст]. -- М.: Норма, 1992. С. 49.
Стойкая многоукладность, историческая преемственность социальных, политических, правовых форм и институтов, господствующей религиозной идеологии дают основания определить в качестве главной отличительной черты древневосточных политических учений -- их традиционность.
В религиозном массовом сознании существовало особое мистическое отношение к власти, царственности, правителю. Признание высшего, божественного авторитета, органически вытекающего из сущего миропорядка, а следовательно, и неограниченных деспотических полномочий правителя, было основополагающим элементом восточной духовной культуры, религиозной идеологии, определяющим в значительной мере различные стороны жизнедеятельности древневосточных обществ Маслов А. А. Мистерия Дао Текст]. -- М.: Норма, 1996. С. 93..
С учетом этих обстоятельств следует различать понятие «восточная деспотия» в культурно-цивилизационном, социально-историческом и формально-юридическом смыслах. Правая и мысль Древнего Китая неразрывно связано с религией и религиозной моралью. Правовая мысль здесь, за редким исключением, имела религиозное обоснование. Правонарушение -- это одновременное нарушение нормы религии и морали.
В обоих ставших официальными и классическими классификациях сопоставимыми по длительности существования и степени развития являются конфуцианство и даосизм. Определивший его название термин «дао» («Путь») настолько же шире специфики даосизма, насколько термин «жу» шире специфики конфуцианства. Более того, несмотря на максимальную взаимную антиномичность этих идейных течений, и раннее конфуцианство, и затем неоконфуцианство могли называться «учением дао» (дао цзяо, дао шу, дао сюэ), а приверженцы даосизма — включаться в категорию жу. Соответственно и термин «адепт дао» (дао жэнь, дао ши) применялся не только к даосам, но и к конфуцианцам, а также буддистам и магам-алхимикам Лобода Е. Б. Даосизм: история возникновения и развитие Текст]. -- М.: Юристъ, 1993. С. 95..
С последним обстоятельством связана проблема соотношения философско-теоретической и религиозно-практической ипостасей даосизма. Согласно традиционной конфуцианской версии, в конце XIX — начале XX в. преобладавшей на Западе, это разнопорядковые и гетерогенные явления, которым соответствуют различные обозначения: философии — «школа дао» (дао цзя), религии — «учение (почитание) дао» (дао цзяо). В историческом аспекте данный подход предполагает, что первоначально в VI—V вв. до н.э. даосизм возник как философия, а затем к I—II вв., то ли в результате покровительственного влияния имперской власти в конце III — начале II вв. до н.э., то ли в подражание начавшему проникать в Китай буддизму, радикально преобразовался в религию и мистику, сохранив со своей исходной формой лишь номинальную общность Ахутин, А. В. Тяжба о бытии[Текст]: М.: Наука, 1996. С. 117..
В сущности, эта модель аналогична традиционному представлению о развитии конфуцианства, возникшего в VI—V вв. до н.э. как философия, а к I—II вв. н.э. трансформировавшегося в официальную религиозно-философскую доктрину, которую некоторые синологи предлагают рассматривать в качестве отличной от исходного конфуцианства самостоятельной идеологической системы («синистической» или «имперской»). Более широкой, чем собственно конфуцианство, идейный базис этой системы составили доконфуцианские религиозные верования и мировоззренческие представления, которые конфуцианство включило в процесс рационализирующей адаптации к собственным концепциям Абаев Н. В. Даосизм и культурно-психологические традиции в Китае Текст]. М.: Наука, 1989. С. 74..
К сожалению, даосизм со временем несколько снизил свой ценностный уровень, трансформировавшись в формы, содержащие элементы суеверий и политеистической религии; он стал ассоциироваться с анимизмом, алхимией, черной магией и поисками эликсира бессмертия -- практиками, отличными от ученого подхода Лао-цзы, считающегося его основателем. Возможно, сильнейший удар по чистоте даосизма нанес буддизм, проникший в Китай из Индии в своей северной форме Махаяны в VI веке и придавший учению даосов характер организованной религии Маслов А. А. Мистерия Дао Текст]. -- М.: Норма, 1996. С. 93..
3. Даосизм как политико-правовая доктрина
даосизм китайский философский
По представлениям древних китайцев, человек возникает после того, как изначальный эфир (или пневма, «ци») делится на 2 начала: Инь и Ян, Свет и Тьму. Своим появлением он как бы призван преодолеть эту расколотость мира, ибо объединяет в себе темное и светлое, мужское и женское, активное и пассивное, твердость и мягкость, покой и движение Васильев Л. С. История религий Востока Текст]. М., 1988. С. 118..
Даосизм опирался на традиционные древнекитайские воззрения в которых утверждаются понятия природы и дается объяснение им.
Все свои помыслы, чаяния и надежды обращали древние китайцы к небу, ибо, по их представлениям, от неба (верховного) зависели и личная жизнь, и дела государства, и все природные явления.
Небо в представлении древних китайцев основа мироздания, в связи с этим даосизм утверждал необходимость следования по пути неба — дао и давал соответствующие нравственные наставления.
В центре внимания Лао-цзы — проблема самосовершенствования, не чуждая и предшественникам Лао-цзы. Но до тех пор она была тесно привязана к вопросу об управлении государством и подготовке человека к тому, чтобы занять соответствующий пост Радугин А. А. Философия[Текст]: курс лекций. М.: РЕПО, 2004. С. 102..
Лао-цзы призывает не полностью отказаться от желаний, а поддерживать их в равновесии, не допуская ни чрезмерности, ни недостатка, подобно даосам. В этой способности и состоит, по мнению Лао-цзы, отличительная особенность человека по сравнению с любой другой частью Вселенной, благодаря которой человек родственен и Небу, и Земле.
Самосовершенствуясь, человек очищает заложенные в нем небесные принципы и тем самым заслуживает благосклонность Неба. Это положение направлено против даосизма, утверждавшего безразличие Неба к человеку Маслов А. А. Мистерия Дао Текст]. -- М.: Норма, 1996. С. 52..
Под «личностью» Лао-цзы понимает целостное существо, и духовное, и телесное, способное к деятельности.
Поскольку природа человека воплощена в его сердце, то зло исходить из него не может. Зло появляется в стремлениях и мыслях. Поэтому исправлять надо не сердце, а стремления и мысли. Цель очищения — осознание чистоты и совершенства сердца и правильные деяния. Такая концентрация на внутреннем Я — безусловное влияние буддизма.
Поскольку вещи и люди признаются одинаково пустотными, наблюдаемые различия или даже противоположности между ними считаются иллюзорными, т. е. с точки зрения Лао-цзы относящимися только к видимости.
Согласно этому учению, до тех пор пока человек не осознал единую природу вещей, его точка зрения на них остается ограниченной: он поддается видимости их разнообразия. Постижение истины избавляет его от иллюзий. Он понимает, что пребывал в заблуждении относительно природы вещей вообще и собственной природы в частности Лобода Е. Б. Даосизм: история возникновения и развитие Текст]. -- М.: Юристъ, 1993. С. 85..
Чтобы приобрести состояние уравновешенности, человек должен, согласно Лао-цзы, постигнуть Истину. Как этого добиться?
Через осознание собственной природы, тождественной Дао, отведает Лао-цзы:
«Познать свой изначальный дух и значит — узреть изначальную природу. Только просветленный понимает, что изначально между ними нет различия, непросветленные же погружены в бесконечный ряд перерождений». Постижение истины приобретает, таким образом, индивидуальную окраску, но не требует усовершенствования собственной природы. Человеческая природа изначально чиста и не нуждается в улучшении.
В учении Лао-цзы прослеживается идея свободного развития человека. В первую очередь это свобода от насилия, нарушающего порядок. Лао-цзы не отрицает необходимости наказаний, но подчеркивает, что они должны быть правильными, т. е. тоже отвечать древним образцам. Насилие не оправдано, когда выступает в форме произвола и не совпадает с волей Неба.
Значит, свобода — это средство для человека занять свое место в Поднебесной. Лао-цзы считает, что человек должен поступать по воле Неба, но поступать — сам, не рассчитывая, будто Небо выполнит работу за него Васильев Л. С. История религий Востока Текст]. М., 1988. С. 89..
Даосизм почти никогда не был официальной религией -- скорее представлял собой движение народных масс, одиноких учёных и отшельников. Но в недрах даосизма регулярно рождались или всплывали новые идеи, которые вдохновляли учёных, политиков, писателей. Крестьянские бунты и восстания со свержением династий зарождались тоже в недрах даосизма Лукьянов А. Е. Становление философии на Востоке (Древний Китай и Индия) Текст]. -- М.: Норма, 1992. С. 166..
Даосизм прошёл долгий путь эволюции и в XX век вошёл древней традиционной китайской религией. После прихода в Китае к власти коммунистов в 1949 году даосизм подвергся значительному гонению. После реформ Дэн Сяопина в 1978 году положение стало улучшаться.
За последние годы открылось большое количество даосских храмов и монастырей. В некоторой степени возрождение даосизма обязано росту популярности техники ци гун, которая непосредственно восходит к даосской внутренней алхимии. Даосизм в современном виде представляет из себя религию, с пышным внешним слоем (обряды, ритуалы, храмы) и изящным внутренним, эзотерическим, включающим в себя техники для совершенствования тела, ума и духа Абаев Н. В. Даосизм и культурно-психологические традиции в Китае Текст]. М.: Наука, 1989. С. 121..
Заключение
Таким образом, в рамках контрольной работы нами рассмотрен даосизм в Древнем Китае.
Даосизм — философско-религиозное течение традиционного Китая, одно из его главных «трех учений» (сань цзяо), являвшее собой в этой триаде основную альтернативу конфуцианству как философии и буддизму как религии.
Впервые как целостное идейное формирование под именем «школа Пути и благодати» (дао дэ цзя), воспроизводящем название основополагающего даосского трактата Канон Пути и благодати (Дао дэ цзин), было определено в ряду шести [философских] школ (лю цзя) Сыма Танем (II в. до н.э.) и зафиксировано его сыном Сыма Цянем (II-I вв. до н.э.) в заключительной 130 главе первой династийной истории Ши цзи (Исторические записки). Данное название было сокращено до бинома «школа Пути» (дао цзя), сохранившегося до наших дней, в расширенной классификации философских школ Лю Синя, легшей в основу древнейшего в Китае классификационно-библиографического каталога И вэнь чжи (Трактат об искусстве и литературе), который стал 30-й главой составленной Бань Гу второй династийной истории Хань шу (Книга [о династии] Хань).
Даосизм опирался на традиционные древнекитайские воззрения в которых утверждаются понятия природы и дается объяснение им. В центре внимания Лао-цзы — проблема самосовершенствования, не чуждая и предшественникам Лао-цзы. Но до тех пор она была тесно привязана к вопросу об управлении государством и подготовке человека к тому, чтобы занять соответствующий пост. В учении Лао-цзы прослеживается идея свободного развития человека. В первую очередь это свобода от насилия, нарушающего порядок. Лао-цзы не отрицает необходимости наказаний, но подчеркивает, что они должны быть правильными, т. е. тоже отвечать древним образцам. Насилие не оправдано, когда выступает в форме произвола и не совпадает с волей Неба. Значит, свобода — это средство для человека занять свое место в Поднебесной. Лао-цзы считает, что человек должен поступать по воле Неба, но поступать — сам, не рассчитывая, будто Небо выполнит работу за него.
Список литературы
1. Абаев Н. В. Даосизм и культурно-психологические традиции в Китае Текст]. М.: Наука, 1989. — 258 с.
2. Алексеев, П.В., Панин, А.В. Философия[Текст]: Учебник. М.: Норма, 1996. — 317 с.
3. Ахутин, А. В. Тяжба о бытии[Текст]: М.: Наука, 1996. — 305 с.
4. Васильев Л. С. История религий Востока Текст]. М., 1988. — 418 с.
5. Введение в философию[Текст]: Учебник. / Под ред. Ивашкина И. Т. М.: Норма, 2006. — 307 с.
6. История Древнего Востока Текст]. / Ред. В. И. Кузищин. М.: Наука, 1988. — 293 с.
7. Китайская философия Текст]: Энциклопедический словарь /Под ред. М. Л. Титаренко. -- М.: Прогресс, 1994. — 411 с.
8. Козин Н. Г. Философия[Текст]: Учебник. М.: Юристъ, 2003. — 388 с.
9. Радугин А. А. Философия[Текст]: курс лекций. М.: РЕПО, 2004. — 270 с.
10. Лукьянов А. Е. Становление философии на Востоке (Древний Китай и Индия) Текст]. -- М.: Норма, 1992. — 308 с.
11. Лобода Е. Б. Даосизм: история возникновения и развитие Текст]. -- М.: Юристъ, 1993. — 311 с.
12. Маслов А. А. Мистерия Дао Текст]. -- М.: Норма, 1996. — 451 с.
Показать Свернуть
referat.bookap.info
Вклад даосизма в древнекитайскую традицию. Л.C. Васильев.Древний Китай. Том 3. Период Чжаньго (V-III вв. до н.э.). История древней Евразии
Л.C. Васильев
Проблема роли протодаосов (к которым условно следует отнести Цзоу Яня) и даосизма в истории древнекитайской традиции наиболее сложна. Здесь многое зависит от того, как воспринимать то новое, что принесли с собой идеи, связанные с этим направлением древнекитайской мысли и, что еще более важно, как относиться к ее истокам, как и где взаимодействовали древнекитайская традиция и даосизм. Существует давно уже высказанная специалистами позиция, что даосизм принципиально чужд традиции Чжунго. Имеется в виду даже тот вариант развития культуры, который был связан с жестким легизмом в полуварварском царстве Цинь с.его ослабленной по сравнению с царствами Чжунго, но все же близкой именно к ним традицией.
Суть рассуждений специалистов, решительно отделяющих эту генеральную традицию от соседней с ней южной, во многом отличной от нее, сводится к двум основным позициям. Во-первых, к тому, что практика шаманизма и всего связанного с ним комплекса верований, свойственных населению районов, расположенных к северу от Чжунго, была, как это ни покажется странным, характерна именно для южного Чу. Географическое несоответствие не должно, однако, удивлять читателя. Дело в том, что контакты Китая с зоной, расположенной к северу от него, издревле шли через западные районы Поднебесной. Впоследствии таким же образом шла торговля по Великому шелковому пути. А в расположенных несколько восточнее пределах Поднебесной дорога во Внутренний Китай преграждалась или во всяком случае затруднялась широким руслом излучины Хуанхэ. Разумеется, это не мешало насельникам неолита или шанцам добираться до сердцевины бассейна этой реки, где в свое время и сложился очаг древнекитайской урбанистической цивилизации. Однако менее сложным был иной путь, ведший из зоны северных степей в более южные земли Западного и Центрально-Южного Китая. И коль скоро в Чжунго сложилась развитая цивилизация, варварские племена соседних с ним районов (те же жуны и ди, о которых не раз упоминалось) быстро ассимилировались рядом или даже в пределах Чжунго. В то же время их сородичи, которые волею судеб оказались южнее Чжунго, в районах, находившихся под влиянием царства Чу, напротив, могли нести с собой свои нравы и обычаи, долгое время не подвергавшиеся ассимиляции, но влиявшие на формирование полуварварской чуской традиции.
Во-вторых, таким же путем из зоны северных степей могли проникать и те представители иных цивилизаций, которые несли с собой идеи, разработанные в древности в индо-иранском мире. Имеются в виду как Цзоу Янь, так и даосы, прежде всего информаторы Чжуан-цзы. Не возвращаясь к рассуждениям и спорам о проблемах генезиса связанных с этими китайскими мыслителями идей, обратим внимание на то, что они проявили себя раньше всего именно в Чу. Эта идея достаточно распространена в современных исследованиях2.
Есть основание предположить, что к югу от Чжунго господствовала такая же ослабленная шанско-чжоуская традиция, что и на западных окраинах Поднебесной, в Цинь, где она помогла Шан Яну реформировать царство в соответствии с нормами жесткого легизма. Слабость цивилизации создавала благоприятные условия для упрочения в этом регионе первобытных и постпервобытных религиозных представлений и верований, длительное время успешно сосуществовавших в виде малой традиции рядом с ослабленной большой.
На подобного рода фундамент сравнительно легко могли опереться заимствованные, принесенные извне идеи, которые не имели истоков в древнекитайской традиции и, более того, были чужды ей. Разумеется, это не значит, что привнесенные извне идеи становились в оппозицию к господствующей цивилизации и тесно связанной с ней древней традиции. Напротив, они должны были приспосабливаться к сложившейся обстановке.
Что касается Цзоу Яня, то у него, оказавшегося в центре развитой древнекитайской мысли (имеется в виду царство Ци, академия Цзися), идея о двух противостоящих друг другу силах, Света и Тьмы, обрела более мягкую форму и иной характер, трансформировавшись в концепцию о двух взаимодействующих противоположных началах, мужском и женском, что нашло свое отражение в семантике знаков инь и ян. Вторая важнейшая метафизическая идея Цзоу Яня, у-син, была воспринята практически без видоизменений и не только гармонично вписалась в формировавшиеся китайские пентаряды, но и стала во главе их.
Случай с Чжуан-цзы был намного сложнее. Перед этим автором стояла задача изложить основы мистико-метафизических представлений о первобытном хаосе и космогенезе, о происхождении всего живого и неживого на земле, о взаимосвязи жизни и смерти и стоящих за этим силах и т.п. Изложить следовало так, чтобы все новые для китайской традиции и явно древние индо-иранские по происхождению понятия нашли адекватное отражение в иероглифике и оказались бы непротиворечивой частью этой обогащенной ими традиции. Для этого необходимо было прибегнуть к заимствованной у малой чуской традиции мифологии, на более понятном языке изображающей некоторые из нововведений, а также активно использовать авторитет большой шанско-чжоуской традиции с ее пиететом перед мудростью древних. Как о том уже говорилось, Чжуан-цзы — вкупе с авторами трактатов «Дао-дэ цзин» и «JIe-цзы» — блестяще справился с этими трудностями и, более того, сделал это настолько малозаметно, что подавляющее большинство его современников, а затем и специалистов, вплоть до современных исследователей, восприняли его мистификацию как подлинную реальность. Впрочем, этому, видимо, в известной мере содействовало именно то, что даосизм прорывался в большую шанско-чжоускую традицию через малую чускую.
Даосизм, очутившись в районе к югу от Чжунго, сыграл там несколько иную роль, чем легизм в соседнем с Чу и близком к нему по структуре царстве Цинь. В частности, он явно иначе отнесся к традиции, которая до проникновения легизма и даосизма была в Цинь и Чу примерно в одинаковом состоянии. А поскольку появились обе доктрины примерно в одно и то же время, то встает неизбежный вопрос: почему это случилось именно так? Ответ на него очень существен для понимания всего процесса последующего развития истории и цивилизации Китая.
Дело в том, что легизм как течение мысли, в том числе и жесткий легизм Шан Яна, был порождением традиции Чжунго и пришел в Цинь именно оттуда. И хотя Шан Ян подчас чуть ли не демонстративно издевался над шанско-чжоуской традицией с ее подчеркнутым формальным почтением к моральной норме, его идеи и реформы в Цинь формировались тем не менее в русле этой традиции, хотя в некоторых случаях в кардинально вывернутой чуть ли не наизнанку форме (особенно в том, что касается высокочтимой в Чжунго моральной нормы). В результате полуварварский-полупервобытный циньский образ жизни обретал под воздействием Шан Яна облик явно переинтерпретированной, но все же именно шанско-чжоуской традиции с ее сильным акцентом на социально-политическую проблематику и полным игнорированием мистико-метафизических спекуляций.
В совершенно ином положении находилось царство Чу, где аналогичные реформы в силу обстоятельств не имели успеха. Появившаяся здесь совершенно непохожая на шанско-чжоускую традицию доктрина, которая в отличие от легизма отдавала предпочтение мистико-метафизическим спекуляциям, столкнулась, как и в Цинь, с ослабленной цивилизационной традицией и сильной первобытной или полупервобытной варварской малой традицией с ее примитивными верованиями и суевериями, в том числе и мифологией. Шанъяновскому легизму мифология — независимо от того, сколь заметную роль она играла в малой традиции царства Цинь, — была никоим образом не нужна. Естественно, что ни он сам, ни его идеи и реформы не способствовали ее выявлению и развитию. Иное дело — даосизм в Чу. Именно в результате активного восприятия бытовавших в малой традиции этого южного царства мифологических сюжетов цивилизационные влияния индо-иранского характера оказались в весьма выгодном для них положении.
Сначала Цзоу Янь умело трансформировал мистические абстракции ирано-зороастрийского типа в кардинальную структуру мира, состоящего из взаимодействия двух полярных сил, инь и ян, а затем Чжуан-цзы, обогатившись местной явно шаманского типа мифологией, стал щедро использовать ее для подкрепления своих мистико-метафизических построений. Таким образом, мифология и связанные с ней мистико-метафизические конструкции, в том числе космогонические построения, оказались наиболее развитыми именно в южном Чу, во всяком случае вначале (см. [Кравцова, 1994]). Важно, что видоизменение традиции в южном Чу с его и без того очень отличавшимся от Чжунго образом жизни, климатом и даже языком после вероятного взаимодействия проникших в это царство извне идей с местными пошло принципиально иным путем, чем то было на севере, включая и Цинь.
Иными словами, в конце Чжоу в Поднебесной появилась наряду с основной и главной цивилизационной шанско-чжоуской традицией во всех ее вариантах, включая и циньский, вторая, очень во многом от нее отличная. Конечно, даосизм, вобрав в себя существовавшие в Чу, пусть даже в ослабленном виде, многие элементы шанско-чжоуской традиции, не был совсем чуждым Китаю течением мысли. Но он не стал и практически своим, как то случилось с циньским легизмом Шан Яна. И если циньский легизм сумел со временем с помощью Сюнь-цзы и особенно его учеников, ставших видными легистами, найти формы продуктивного сосуществования с шанско-чжоуской традицией и в конечном счете с ненавистным ему конфуцианством, то с чуским даосизмом, как известно, ситуация сложилась иным образом.
В историю китайской культуры эта первоначально необычайно сложная и абстрактная философская доктрина ворвалась стремительно. Она поразила современников своими высокого теоретического уровня абстрактными идеями, заставив их, начиная с такого патриарха конфуцианства, как Мэн-цзы, пытаться по-своему понять и растолковать их. Она заняла свое достойное место среди других концепций конца Чжоу. Однако ее высочайший теоретический уровень не был воспринят в полной мере и оказался ослаблен не столько мифологией и притчами Чжуан-цзы, использовавшего их, чтобы довести до своих современников основные, с большим трудом воспринимавшиеся мистико-метафизические конструкции, сколько своей непривычностью для практичного китайского ума.
Даосизм в древнем Китае продержался на высоком уровне недолго. Более всего подошли к китайской мысли идеи Цзоу Яня об инь-ян и у-син, которые нашли свое место в системе широко распространенных кардинальных для истории Китая и его культуры основополагающих идей. Они очень удачно вписались в существовавшие прежде сходные нормы (имеются в виду принципы составления триграмм и гексаграмм «Ицзина» из двух разных черточек, цельной и прерванной, а также восходящая чуть ли не к эпохе Шан склонность к пентарядам), появившиеся в Китае, возможно, тоже извне, но к периоду Чжаньго ставшие уже своими, китайскими. Эти идеи не только вписались, но и подняли прежние эмпирические стандарты на уровень высокой абстрактной философии. Иная судьба ожидала мистико-метафизические и особенно космогонические конструкции даосов. Они остались без серьезного внимания к ним со стороны шанско-чжоуской традиции либо вошли в нее в самом конце ее существования в интеллектуально ослабленном и очень преображенном виде, в первую очередь в форме мифов.
Таким образом, в прагматично мыслящем Китае высокие философские рассуждения были если и не забыты, то оставлены в стороне, а на передний план выступили мифология и элементы суеверий, связанных прежде всего с поиском бессмертия. Поэтому так и не затронувший в серьезной степени древнекитайскую мысль философский даосизм (кроме идей Цзоу Яня) трансформировался в сянь-даосизм, а затем в еще более примитивную по ее интеллектуальному стандарту религию, удовлетворявшую многие, хотя и очень несложные, но жизненно важные текущие религиозные потребности широких масс китайцев.
Практически это означает, что даосизм в позднечжоуском и тем более в императорском Китае стал выразителем некоей совершенно новой, но быстро и широко распространившейся религиозной по своей сути традиции, лишь в очень небольшой мере родственной шанско-чжоуской. Это почти общепризнанный вывод. Более того, есть авторы, которые склонны вообще отделять философский и религиозный даосизм друг от друга3, считая их разными доктринами. Но такой взгляд явно неверен и просто несправедлив по отношению как к философскому даосизму, так и к религии даосов, ибо хорошо известно, что эта религия два с лишним тысячелетия своего существования питалась — да и поныне питается — теми идеями даосской философии, которые засверкали на интеллектуальном небосклоне Китая в III в. до н.э. Другое дело, что высокие идеи и глубокие по замыслу мистико-метафизические конструкции оставались на протяжении этих тысячелетий достоянием лишь очень немногих и, как правило, сохранялись в застывшем виде, не развиваясь и не совершенствуясь. Но этой константной базы вполне хватало для многочисленной армии даосских врачевателей, гадателей, проповедников, алхимиков, астрологов, мастеров геомантии (фэн-шуй) и представителей многих иных сфер деятельности, включая полуграмотных бродячих послушников из монастырей, исполнявших нехитрые обряды в деревенских кумирнях.
Иными словами, в императорском Китае даосизм стал примитивной религиозной системой, которая нашла в даосской философии только идейно-теоретическую основу для своей практической деятельности. Но стоит еще раз напомнить, что основа и практика религиозного даосизма восходила, с одной стороны, к малой традиции неграмотного, в основном чуского населения, а с другой — к мистико-метафизическим построениям, явно появившимся извне. И это означает, что религиозный даосизм был лишь в очень небольшой степени наследником шанско-чжоуской цивилизационной традиции. Интересно в этой связи сопоставить его с китайским буддизмом, пришедшим из Индии и нашедшим в Китае в начале нашей эры свое место с помощью именно даосов. Эта изначальная близость двух впоследствии самостоятельных, а порой и враждовавших религий явно не была случайностью. Как раз даосизм оказался достаточно близким по идеям и духу, не говоря уже о происхождении, к индийскому буддизму, не имевшему, как известно, вообще ничего общего с шанско-чжоуской цивилизацией.
2В книге М.Е. Кравцовой приведено много заслуживающих внимания рассуждений, связанных с проблемой генезиса чуской субтрадиции и роли шаманизма и даосизма в этом процессе [Кравцова, 1994, с. 132-133 и сл.]. 3В числе тех, кто наиболее активно выступал против идентичности раннего философского и более позднего и примитивного религиозного даосизма, следует прежде всего назвать Е.А. Торчинова [Торчинов, 1993, с. И и сл.].
